Заря счастье кует
И. М. Ермаков
ПЛЕЧО ПЛЮС ПЛЕЧО
Стремительный рост индустрии преображает лицо Сибири. Расчеты показывают, что к концу пятилетки население только Тюменской области увеличится почти на миллион человек.
«Правда», 6 сентября 1971 года
Тюменщина, Земля огромна, разнолика, многоязыка... От казахстанских степных пшениц до оленьих приморских пастбищ, от уральских приземистых кряжей до енисейских гранитных предгорий вобрала она в свои границы Западно-Сибирскую низменность. Лесостепь, подтаежная зона, тайга, лесотундра и собственно тундра, заполярные шельфы и острова – даже свои, «областные» льды имеет она в Карском море. На равнине ее тысячи синих озер, она вся в голубой паутине бесчисленных речек и рек. Среди них – многопесенный и легендарный Иртыш, многоводная и величавая Обь, ставшая легендарной десятилетие назад.
А взгляни, посмотри на живое.
Возле хлебушка обитается, пока не изловлен на чью-нибудь дошку, пестренький суслик. Рядом с ним, на меже, в звонкополье, проголосный горяченький перепел. По березовым гривкам жируют барсук и сладкоежка ягодник-тетерев. По сенокосным лугам, по великим и малым болотам танцует на зорьке журавль и выводит в две ноты коленца свои коростель. Гордо носит по чистым прозрачным березникам свои дивные рожки косуля, лижет росы с цветов иван-чая в лесных вырубах красавица. В черном лесе-осиннике затаился, задумавшись в бороду, лось.
Это юг.
Шагнешь севернее – медведь, соболь, бобр, росомаха, глухарь.
Оставь за спиною еще параллельку-другую – дикий олень, волк, песец, куропатка, сова...
Так – до белух и до нерп. От пестреньких сусликов и до белых медведей – земля-материк.
И обильно народов взросло здесь на ней, и просторно они расселились. Русские, татары, ханты, манси, ненцы, коми, селькупы, долганы. Плотность же населения – один человек на квадратный один километр.
Так и жили бы, так и было бы… Да ступил в наш край в час удачливый бородатый парнище-геолог. Вот него и пошло. Закипело, взбодрилось, воззвало к иным языкам. Летят, плывут, едут на тюменскую нефть и на газ мастера и умельцы из стародобывающих «нефтяных республик»: Азербайджанской, Татарской, Башкирии. Их много. Их встретишь буквально на каждом промысле, в любой экспедиции, на любом нефтяном перепутье.
Комсомольская стройка – потоком идет комсомол.
Оргнабор.
Вольный поиск романтиков.
Нет республики, чьи сыны не одеты сегодня в тюменскую нашу спецовку.
И растут, растут на дерзающей этой земле города на глазах в тайных крепях тайги, возникают поселки, заселяются малолюдные безымянные речки, обживаются откровенно медвежьи места.
По сравнению с данными переписи 1959 года за десять минувших лет население области увеличилось на триста четырнадцать тысяч человек, или на 29 процентов. Областной центр – Тюмень – насчитывает сейчас более трехсот тысяч жителей. В прошлую перепись (1959 год) здесь проживало 156 тысяч человек. Население Ханты-Мансийского национального округа увеличилось в два с лишним раза, Ямало-Ненецкого – на 80 ООО человек. На карте области появилось пять таежно-тундровых городов и восемнадцать поселков городского типа. С каждым днем, с каждым месяцем, годом звонче и голосистее становится «тюменский меридиан». Встают вдоль него вышки, промыслы, мосты, семафоры, ажурные опоры ЛЭП перекликаются радиостанции, аэродромы, большой-малый флот, паровозы и... горластые сибирские колыбельки.
Тюменский меридиан! Когда слышишь предерзкие, крылатыми ставшие эти слова и видишь перед собой карту области, карандашик твой останавливается где-то в районе среднего течения Оби. Окрестности великой реки густо нашпигованы здесь обозначениями крупных месторождений нефти, давшей условному этому меридиану мировую известность. Отсюда ОН начинается, и здесь ЕМУ славу поют, и восприятие твое вольно, невольно ли делит область на именитую, прославленную «северянку» и скромненькую, в платочке «горошком», с подсолнушком на румяной губе, сельскохозяйственную «южанку». «Северянка», в сезонной спецовке, в больших рукавицах, с железом и сталью в обеих руках, возвещает безлюдным урманам сибирской тайги молодое звонкое утро индустриализации. «Страна-подросток», но какой громкий перечень дел в послужном ее списке и какой свиток планов в нелегком ее рюкзаке!! Вчитайтесь в строки, всмотритесь в цифры из Директив ХХIV съезда КПСС:
«Создать в Западной Сибири крупнейшую в стране базу нефтяной промышленности; довести в 1975 году добычу нефти не менее чем до 120–125 млн. тонн, построить газоперерабатывающие заводы мощностью 5–6 млрд. куб. метров переработки газа в год. Ускорить разработку мощных газовых месторождений на севере Тюменской области. Приступить к строительству крупных нефтехимических комплексов в районах Тобольска и Томска; ввести в действие мощности на Сургутской ГРЭС; завершить строительство железной дороги Тюмень-Тобольск-Сургут. Закончить строительство Тобольского и Сургутского речных портов. Расширить сеть автомобильных дорог, аэродромов и линий связи. Обеспечить строительство газопроводов для подачи газа на Урал и в европейскую часть СССР, нефтепроводов к нефтеперерабатывающим заводам Сибири, Казахстана и европейской части СССР».
Какой размах, сколько уверенности и деловитости в каждой строке Директив, перечисляющих рубежи индустриального становления Тюменщины. В небывалых диапазонах скоростей – ускорений! – создается страна нефтяного могущества Родины. Набирай же дыхания, бодри мускулы, повыше закатывай рукава, «северянка» – младопесенная, с золотым дном, земля!
В ходе этих свершений многое предстоит сделать и сельскохозяйственному югу области. На июльском Пленуме 1970 года Леонид Ильич Брежнев сказал: «В последние годы у нас вырос ряд крупных промышленных районов. Свои потребности в продуктах сельского хозяйства они в большей части удовлетворяют за счет завоза из других краев и областей, хотя производство их в значительной мере можно организовать на месте».
Слова эти адресованы в большей степени районам Восточной Сибири и Дальнего Востока, но вот непосредственно:
«То же самое можно сказать о Тюменской области, которая становится крупным центром добычи нефти и газа...»
Итак – нефть и хлеб.
Хлеб – и многотысячная вахтенная застолица.
И видится мне наша «южанка» в образе домовитои, заботливой, гостеприимной хозяйки, в белом переднике, растворяющей на «меридиане» большую квашню. Месит она упругое пышное тесто и задает себе очень нелегкий вопрос: «Сколько же завтра мне печь пирогов!» То есть сколько производить хлеба, мяса, молока, овощей, яиц, чтобы накормить прописавшихся плюс к тому – предполагаемый миллион новоселов!
Не до подсолнушков тут...
Рядом-рядышком налитое могучим усилием плечо рабочего класса, поднимающего советскую Родину еще на одну ступень к заповеданной высоте.
Его флаги – не ветром единым – от гнуса сегодня колеблются.
Ртуть замерзает в его термометрах!
Его наспех сколоченная из доски-дюймовки вахтенная застолица...
«Сколько же печь пирогов!»
Много, хозяюшка... Много! ...Развертывайся-поворачивайся да повыше закатывай рукава.
Начинка у пирогов в ста видах, корочка же все одна – хлебная.
Оснастите застолье десятком изысканных, редкостных блюд – черепашьи супы, маринованные лосиные губы,– поднесите хоть соловьиные языки в собственном соловьином соку и не поднесите россиянину хлеба… он встанет из-за стола недобравшим. Недообедавшим. Потому-то и сказано на Руси: хлебом стол силен. Хлеб – надежда, не выдаст.
Цифры тюменской сельскохозяйственной пятилетки предупреждают «южанку»: если в 1970 году за ее стол усаживалось полтора миллиона всего едоков, то в 1975 году грохнет в ложки еще миллион. В этих пропорциях планируется и производство зерна на конец пятилетки. Оно должно быть увеличено в 1,9 раза. Здесь заложено решение ключевых проблем остальных отраслей сельского хозяйства, опирающихся на зерно. Как видите, хлебному полю Тюменщикы песня про «тонкий колосок» явно противопоказана. Колосок каш должен стать в два раза толще, набористее. Вопрос в том, как и за счет чего его утучнить.
Когда агрономы, ученые со степенями и без степеней говорят о культуре земледелия, они прежде всего имеют в виду правильные рациональные севообороты. Выверенные многовековым опытом русского хлебопашества, подтвержденные современной наукой севообороты – и есть та нескудеющая скатерть-самобранка, у которой нам пить и есть и которую пуще глаза беречь.
В связи с наводнениями последних лет ротация полей и севооборотов во многих районах области оказалась нарушенной. Большая часть посевов производилась по весновспашке. Была ослаблена борьба с сорняками, а они, как известно, в поле – не мед. Поэтому предстоит снова откорректировать и восстановить севообороты и впредь разместить посевы в соответствии с обновленными схемами.
Совершенствуя структуру посевов на продовольственное зерно, следует постоянно помнить о расширении площадей и под фуражные культуры. Более полное обеспечение животноводства и птицеводства концентрированными кормами не замедлит сказаться на производстве мяса, молока, яиц. А потребности в этих продуктах немалые.
За пятилетие запланировано построить пять крупных свиноводческих комплексов, рассчитанных на производство 22 тысяч тонн свинины в год. Станет больше свиноводческих ферм в совхозах и колхозах, появятся новые специализированные совхозы в трестах «Свинпром», «Птицепром», «Скотопром».
Следует, однако, твердо помнить, что и при наличии комплексов, и при наличии всяческих «промов» успех дела будет зависеть все-таки от наличия кормов. Можно и в комплексе вырастить тощую, некондиционную животину-худобину, и на глазах у «Свинпрома» рахита-заморыша. В фундамент сельскохозяйственных комплексов должен быть заложен не только бетон, но прежде всего – надежная, прочная опережающая кормовая база. Отсюда ясно, какое значение приобретают увеличение и рост производства фуражных культур.
В грядущей судьбе колоска, будет ли он тонким, тщедушным уродцем торчать среди русского поля иль плечистым и рослым молодчиком лихо расправит усы, не в последнюю очередь бывают «виновными» семена. Семена и сорта. Мир – свидетель: они совершают «зеленые революции», сотворяют историю, создают экономику целых народов и государств. Несколько кофейных зерен, вывезенных под страхом смертной казни с восточного континента в Бразилию, сделали эту страну кофейной житницей нашей планеты. Кажется, земли Бразилии только и ждали этого благодатного, дивного семени.
Пример для Тюменщины несколько отвлеченный и отдаленный, но если взглянуть на проблему семян в ее нынешней неупорядоченности, то окажется, что климатические и почвенные зоны огромнейшей территории области имеют свои нетронутые резервы. Пусть не бразильские, но и не маленькие. Творческой, опытнической, перспективной работы здесь непочатый край. Повсеместно надо испытывать и внедрять в производство высокоурожайные сорта, наиболее отзывчивые на минеральные и органические удобрения, устойчивые к полеганию, выветриванию, имеющие наиболее короткий вегетационный период. Надо ускорить испытание и размножение таких сортов, перенимать имеющийся в области опыт, накопленный передовыми хозяйствами.
Работает в Нижнетавдинском районе председателем колхоза «Большевик» ученый-агроном Герой Социалистического Труда Павел Поликарпович Прокопьев. Его «ферзевый ход» – семена. Маневр – семена. Тревоги, заботы и сны – семена. В комплексе, конечно, с другими агротехмероприятиями и приемами.
За короткие сроки на небогатых, скромненьких подтаежных землях это хозяйство резко повысило урожайность своих пшениц. В прошлом году здесь собрано свыше двадцати центнеров на круг, а земледельцы Паченского производственного участка этого же колхоза взяли без 10 килограммов – по 3 тонны с гектара. Все это результат вдумчивой, неустанной работы с семенами и землями. А у паченцев – непревзойденный в области результат.
К севооборотам и семенам следует приплюсовать и такой могучий возбудитель плодородия наших полей, как минеральные и органические удобрения.
Тюменщина – огромная «кладовая солнца». Это сказано о торфе, который, наряду с использованием перегноя, является ценным компонентом в облагораживании земли, в повышении ее материнских сил. Запасы торфа вряд ли подсчитаны и обозримы. На каждого кулика – по болоту. Они, как говорится, под носом у нас, не лимитированы и почти вседоступны. Дело за тем, чтобы ежегодно хотя бы ничтожную толику болотного «золота» перемещать на поля.
За пятилетку область получит свыше двух миллионов тонн минеральных удобрений в стандартных туках. По-хозяйски, разумно, без трат и потерь использовать это богатство, пустить каждый килограмм в дело, в соки земли, а отнюдь не «на ветер» – задача немаловажная.
Что иногда приходится наблюдать на практике?
Ценный продукт сложнейших химических производств, доставленный за тысячи километров, выгружается вдоль полотна железкой дороги и месяцами лежит здесь, отданный произволу злейших своих врагов – дождям, ветрам, снеготаянию. Во многих хозяйствах нет складов- хранилищ под минеральные удобрения. Вывезенные от железной дороги в глубинки порошки плодородия почти уже на меже, на рубежах отощавшего поля, продолжают таять, растворяться, разноситься ветрами, смешиваться с грязью и затаптываться в нее. Каких только злоключений не испытывают они на пути к непосредственному своему адресату – земле!
Райцентр Казанское. Самосвал совхоза им. Челюскинцев, прибывший сюда за 50 километров, нагрузился в «Сельхозтехнике» одним из видов рассыпных удобрений. Ехать, везти бы, но машина потребовалась вдруг под более оперативный, нетерпеливый груз. Куда девать удобрения? Водитель вспомнил ограду знакомого старика и в ней с позволения хозяина опрокинул свой кузов: мол, заеду на днях.
Долго ждал-поджидал терпеливый сибирский дедок, когда ж наконец подберут из его потесненной ограды забытую «химию». Старичок не однажды звонил в тот совхоз, урчал, кашлял в трубку, отсылал в нее неудобь-сказуемые слова, но гора удобрений – увы!– к Магомету не шла. Кто-то посоветовал деду рассыпать это «хозяйство», пока не погибло, на собственный дедушкин родовой огород.
В глубину огорода тяжеленько ему (по восьмому десятку) пудовые ведра таскать, а поблизости все же удобрил. Сотки на три хватило ему самосвала. Аж земля после пахоты и бороньбы поседела, луневая сделалась.
Посадил дед картофель...
Сколько же незлобивого смеха приняла от соседей удалая его голова! На удобренных сотках не взошло ни единой картофелины. Больше того! Не взошли лебеда, осот, погиб многолетний свирепый и яростный хрен – растеньице, как известно, неистребимое.
– Содеял плешь огороду... Сжег землю! Руки бы напрочь тебе отсекчи! – клял, угрызал сам себя седовласый Мичуринец. Таким прозвищем он теперь от соседей пожалован был. И еще называли Алхимиком.
Ну, дед – бог с ним. Деду простительно. А что сказать о тех руководителях хозяйств, об ученых мужах – агрономах, которые, уподобясь ему, дозируют удобрения... совковой лопатой! Или приемом, когда они вносятся в почву сквозь щели борта самосвалов! Тоже белая скатерть ложится вослед. «Плешь содеял» – чего еще надобно!..
Сейчас при областном управлении «Сельхозтехника» организован агрохимический трест, а в районах – специализированные отделения по химизации. Их оснащают машинами для вывозки и внесения в почву минеральных удобрений и другой необходимой техникой. Химический анализ почв, известкование их, гипсование – все должно быть поставлено на научную основу. Надо учитывать, что служба химизации – дело в области новое. Оно пока в стадии эксперимента, но эксперимента обнадеживающего, необходимого. Миллионам тонн удобрений, поступающих от отечественной химии, нужен Арестный хозяин. Хозяин дельный, знающий и полномочный. Им призвана стать служба химизации.
Чутко колеблются на весах урожая и сроки проведения полевых работ. Сеять неделю, убирать две – вот жесткий оптимальный регламент, установленный хлеборобу сибирской погодой и климатом. Жатва 1971 года свидетельствует, что большинство хозяйств области сумело скосить и обмолотить зерновые за 12 уборочных дней.
Это дало возможность направить высвободившуюся технику на взмет зяби и вспахать ее под весь яровой клин. Отличный задел и надежный залог будущего урожая. ««С зябью – значит с хлебом»,– говорят земледельцы. Золотые слова.
В 1975 году область должна произвести 1 миллион 840 тысяч тонн зерна. Цифра внушительная. Впереди напряженный труд, поиск, творчество.
О строительстве пяти свинокомплексов мы уже упоминали.
Формула «От ферм – к фабрикам» особенно актуальна сейчас для Тюменщины. Городское население бурно растет, сельское же убывает. Между тем объем сельскохозяйственных работ из года в год увеличивается. Человека, его малопроизводительный труд должны компенсировать надежные, умные механизмы, моторы.
Итак, от ферм – к фабрикам. Но сначала – о фермах.
Мы знаем замечательных людей в нашей области, много лет уже работающих на свиноводческих фермах. В колхозе «40 лет Октября» трудится Ульяна Андреевна Некрасова. Здесь она стала Героем Социалистического Труда, отсюда ее провожали в Москву делегатом XXIV съезда КПСС. Себестоимость центнера мяса на ее ферме, при среднесуточном привесе животных в 830 граммов на голову, составила 82 рубля 8 копеек. Колхоз получил от свиноводства за год 188 тысяч рублей чистой прибыли.
А Кобылкин! Неутомимый Валентин Алексеевич Кобылкин!
В паре с механизатором Геннадием Викторовичем Фоминцевым они сняли с откорма в минувшем году 1840 голов свиней общим весом в 2983 центнера. За каждый час своего рабочего времени два этих труженика получают 110 килограммов привеса.
На слуху и в почете братья Алексеевы со своими милыми женами. Этот семейный цех откормил на забой 2200 голов молодняка и вырастил 360 свиноматок.
Для ферм это отличные результаты, но людям достались они нелегко.
Заглянем теперь в Шороховский свинокомплекс. Там уже сейчас, при не отработанной еще полностью технологии, один человек ведет одновременный откорм 2300 животных. Нагрузка неслыханная и немыслимая для имеющихся колхозно-совхозных ферм.
В 1975 году шороховцы произведут 30 тысяч центнеров свинины, а с пуском второй очереди – 50 000 центнеров. В штатном расписании комплекса мы видим вовсе, казалось бы, не свиноводческие должности: инженер, слесарь, электрик, дежурный диспетчер. Крупные комплексы – это и есть практическое воплощение индустриализации животноводства. За ними будущее. Заметим, что производство всех видов мяса за пятилетие должно увеличиться на 61 процент.
Производство говядины будет расти по-прежнему за счет развития мясного скотоводства в тресте «Скотопром», а в хозяйствах молочного направления – за счет интенсивного выращивания молодняка на специализированных фермах-репродукторах и последующего его откорма.
Значительно возрастет производство мяса птицы. Близ Тюмени будет построена бройлерная фабрика и два утководческих комплекса. Увеличится выход мяса кур на Боровской птицефабрике и в специализированных совхозах треста «Птицепром». Таким образом, к столу трудящихся в 1975 году поступит 9–10 тысяч тонн диетического мяса птицы. Это в шесть раз больше, чем в 1970 году.
Северное оленеводство останется традиционным поставщиком оленьего мяса для северных городов и поселков.
Молоко – спутник человеческой жизни. С первого года жизни, с прикармливания и до искусственной челюсти, употребляем мы этот универсальный продукт. Сыры, масло, сметана, сливки, творог, кефир, мороженое – все это «товар» каждодневного спроса. Значительное увеличение производства заготовок молока – ответственнейшая задача сельскохозяйственной пятилетки.
В области намечено построить 9 животноводческих комплексов молочного направления. В каждом из них будет содержаться от 800 до 1200 коров. И надаиваться от 2 до 3 тысяч тонн молока. Если сравнить эти цифры с планируемыми на последний год пятилетки (606 тысяч тонн), то станет очевидным, насколько еще будет мал удельный вес комплексов в масштабе общеобластного молочного производства. Следовательно, перевод животноводства на промышленную основу, его интенсификация должны развиваться не только путем создания новых крупных специализированных предприятий, но и путем скорейшей реконструкции и модернизации существующих колхозно-совхозных ферм, путем их внутрихозяйственной специализации.
Сейчас область имеет 2600 типовых коровников и телятников. Это солидная материальная база для развития животноводства на современном уровне, для увеличения выхода молочной продукции.
На пути машинизации и специализации молочных цехов немало трудностей – материальных, организационных, технических. Перечень их оказался бы явно неполным, если не приплюсовать сюда «коровий консерватизм», «игру» индивидуальностей и характеров в стаде. При переходе на промышленную основу потребуется, оказывается, принципиальный пересмотр селекционной работы с животными. Вот что пишет ректор Тюменского сельскохозяйственного института Анатолий Васильевич Малов: «Практика развития отечественного молочного животноводства показала, что при его специализации и концентрации, корова как основное средство производства непременно должна отвечать определенным стандартным требованиям по величине удоя, скорости молокоотдачи, пригодности к машинному доению».
И далее:
«Пригодность коров к машинному доению ДОЛЖНА СТАТЬ одним из ведущих селекционных признаков. Из-за недооценки этого качества молочное скотоводство теряет очень многое... С тех пор как появились доильные установки, основные усилия многие специалисты направили не на отработку единых требований к корове, а на изыскание слабых мест машины... Пригодность коров к машинному доению – это не только скорость выдаевания. Животные не способны полностью «отдать» молоко, если имеют слишком короткие, тонкие и, наоборот, длинные и толстые соски или явно выраженное «козье вымя». Морфологические признаки вымени достаточно консервативны, и их непременно следует учитывать при селекции коров. Выходит, что необходимо возвести в ранг селекционного признака морфологические и физиологические свойства вымени...».
Это пишет ученый. И любая доярка, имевшая дело с машиной и выменем, познавшая на собственном опыте «несовместимость» многих животных с требованиями технологии машинного доения, подтвердит его выводы.
Следовательно, надо не только строить комплексы, не только внедрять в них машинную дойку, необходимо, оказывается, подбирать и выводить в потомство машинный тип стандартных животных. Дело это потребует пристального, нацеленного внимания зоотехников-селекционеров и немало, немало времени. Однако работу эту нельзя откладывать ни на один день, как нельзя гадать и раздумывать над проблемой создания культурных пастбищ.
Пастбища на Тюменщине в большинстве своем залесенные, суходольные. Гектар их дает не более 500 кормовых единиц, тогда как культурные в несколько раз повышают урожайность и питательность трав.
В опытно-производственном хозяйстве «Тополя» ЗауралНИИСХоза гектар культурных пастбищ дает по 4000 и более кормовых единиц. Корове с удоем до 3000 килограммов, выпасаемой на таких пастбищах, не ' нужно подкормки. Кормовая единица, взятая здесь, обходится в одну-две копейки. Культурные пастбища позволяют отказаться от посевов «на зеленый конвейер», тем самым высвобождаются земельные площади под продовольственные зерновые культуры.
Пастбище в «Тополях» заложено в 1969 году.
В 1971 году за четыре цикла стравливания загонов получено с каждого гектара по 490 центнеров сочного молокогонного корма. Это позволило надоить за год около 4000 килограммов молока от коровы и увеличить надой, против прошлых лет, на 440 килограммов.
Проблема создания культурных пастбищ как стабильного фактора повышения молочного производства настойчиво стучится в ворота, двери и окна хозяйств. За пятилетку здесь можно сделать многое.
Посмотрим, что можно уже сегодня позаимствовать из практики и опыта передовых хозяйств.
На Кашаирской ферме Емуртлинского совхоза пустили молокопровод, внедрили самотечное удаление навоза, механизировали раздачу кормов с помощью электрифицированной платформы – производительность труда возросла вдвое.
В совхозе им. Калинина Тюменского района одна доярка обслуживает 50 коров. Вначале эта цифра ошеломила, испугала доярок, но доильная техника и отработанная технология оказались надежными, стоящими помощниками. За три часа, оказывается, один человек может выдоить целое стадо. А при сноровке и опыте – даже и раньше. Здесь внедрена двухсменка с двумя выходными днями в неделю.
Экономические выгоды в этих хозяйствах тесно соседствуют с социальными и просто житейскими. Труд животноводов приближен к индустриальному. Высвобождается время для учебы, семьи, отдыха, совершенствования профессионального мастерства.
Весною прошлого года в Тюмени состоялась конференция работников сельского хозяйства. Обобщив опыт комплексной механизации и совершенствования технологии в молочном скотоводстве, конференция выдала следующие рекомендации: «Внедрять в хозяйствах доение коров в молокопровод, самотечное удаление навоза, щелевые полы в коровниках, мобильную или транспортерную раздачу кормов, электроподогрев воды, двухсменную работу доярок и скотников».
Опираясь на достижения науки и передовой опыт хозяйств, продолжая поиск новых технологических решений в машинизации производства, используя большие и малые резервы молочного животноводства, мы, безусловно, сможем выполнить задания нового пятилетнего плана.
Снабжение населения северных городов и поселков овощами будет осуществляться за счет увеличения их производства в северозападных районах сельскохозяйственной зоны области и южных районов Ханты-Мансийского национального округа. Здесь пролегает «главная улица» Тюменьщины – водная дорога по Иртышу и Оби – ведущая к геологам, нефтедобытчикам, строителям городов, газонефтепроводов и трасс.
Директивами XXIV съезда КПСС поставлена задача начать в этой пятилетке строительство Тобольского нефтехимического комплекса. На вахту пятилетки рядом с геологами, нефтедобытчиками, трассовиками встанет крупный отряд строителей, нефтепереработчиков, нефтехимиков. Тобольск расширится в несколько раз, поднимется ввысь, в несколько раз возрастет и его население.
Всех надо кормить.
Географическое и климатическое расположение Тобольского и Уватского районов, южной части Ханты-Мансийского округа подсказывает, что именно здешнее Прииртышье наиболее перспективно во всех отношениях для создания крупных прибрежных плантаций как обычного, так и поливного овощеводства. Да. Река и ее притоки помогут сделать прибрежные земли орошаемыми и поливными. Исключительная близость судоходного пути позволит в самые короткие и благоприятные сроки загружать суда и без лишних перегрузок отправлять на север как раннеспелые, так и обычные сорта овощей.
В этом случае придется, конечно, частично пересмотреть структуру посевных площадей Прииртышья, потеснить рожь, пшеницу и лен, а овощи максимально приблизить к их потребителям.
Сейчас баржи с картофелем нередко прибывают в Тазовское, Новый Порт, Салехард, когда там уже перепадает снежок, случаются минусовые температуры, не диво и легкие вьюги.
Картофель из трюмов барж надо перевезти на машинах, на вездеходах в хранилища. Грузчик лихо хватает за устье трехпудовый мешок, а на спину себе забрасывает мешковину. Сопрела во время пути. Ползет, трещит, растлевается. Картофель вольной струею, обвалом грохочет о палубу. И вот, по снежку, по морозцу, по дождичку его, голеньким, перевозят в хранилища. Засыпают обычно в навал, без продыху, сплошным двухметровым слоем, под самые вытяжные трубы – хранилищ хронически недостает. Будучи мокрым или слегка примороженным картофель, естественно, к средине зимы превращается в грязную кашу, в сусло, в болото – без противогаза есть риск угореть.
Думается, разместив овощные плантации вдоль «главной тюменской улицы», мы сумеем вовремя, по теплу и посуху, поставлять Северу необходимое количество овощей.
Самое серьезное внимание уделяется развитию тепличного хозяйства круглогодового действия. Возле Тюмени намечено построить еще два тепличных комбината на 170 тысяч квадратных метров закрытого грунта. В городах и поселках Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого национальных округов на базе опытно-производственных станций, подсобных хозяйств нефтяной, газовой, лесной промышленности площадь теплиц будет доведена до 135 тысяч квадратных метров. Однако это не обеспечит потребностей населения северных районов, особенно таких городов, как Сургут, Нижневартовск, Надым, Салехард.
Настало время отказаться от сооружения здесь мелких теплиц, а строить крупные тепличные комбинаты. Исходить надо из того, чтобы на каждого жителя в северных районах приходилось не менее одного квадратного метра закрытого грунта.
Что появилось в начале начал – курица или яйцо!
Отвечаем: вначале появилась Боровская птицефабрика, а потом на прилавках тюменских магазинов появились и курицы, и яйца.
В 1961 году в области было получено 34 миллиона яиц.
В 1971 году одна только Боровская птицефабрика поставила 139 миллионов штук яиц и свыше тысяча тонн мяса кур.
Перевод птицеводства на промышленную основу в корне изменил характер производства, его экономическую эффективность, условия труда. Теперь речь идет не только о механизации птичников, а о внедрении программного управления всеми производственными процессами, вплоть до создания микроклимата и оптимального светового режима. При этом производительность труда повышается в два-три раза.
Начато сооружение механизированных птичников в совхозах «Заря», «Прогресс», «Правда», строятся и действуют птичники в подсобных хозяйствах Главтюменьнефтегаза на севере, но будущее, конечно, за крупными птицефабриками, типа Боровской. В 1975 году хозяйства «Птицепрома» произведут 280–300 миллионов штук яиц и дадут 9–10 тысяч тонн мяса птицы.
Великие зачатия наших пятилеток всегда становились свершениями. И всегда в плечо старшему брату, Рабочему Классу, надежным и верным союзником становился и он – Брат от Земли.
На Тюменщине ныне – «открытие века».
На Тюменщине – молодое звонкое утро индустриализации.
Мускул в мускул, дыхание в дыхание смыкается здесь в могучем усилии плечевой союз рабочего класса с крестьянством.
Плечо плюс плечо – два плеча.
Рядом-рядышком – два напряженных плеча.
И. М. Ермаков
ПЛЕЧО ПЛЮС ПЛЕЧО
Стремительный рост индустрии преображает лицо Сибири. Расчеты показывают, что к концу пятилетки население только Тюменской области увеличится почти на миллион человек.
«Правда», 6 сентября 1971 года
Тюменщина, Земля огромна, разнолика, многоязыка... От казахстанских степных пшениц до оленьих приморских пастбищ, от уральских приземистых кряжей до енисейских гранитных предгорий вобрала она в свои границы Западно-Сибирскую низменность. Лесостепь, подтаежная зона, тайга, лесотундра и собственно тундра, заполярные шельфы и острова – даже свои, «областные» льды имеет она в Карском море. На равнине ее тысячи синих озер, она вся в голубой паутине бесчисленных речек и рек. Среди них – многопесенный и легендарный Иртыш, многоводная и величавая Обь, ставшая легендарной десятилетие назад.
А взгляни, посмотри на живое.
Возле хлебушка обитается, пока не изловлен на чью-нибудь дошку, пестренький суслик. Рядом с ним, на меже, в звонкополье, проголосный горяченький перепел. По березовым гривкам жируют барсук и сладкоежка ягодник-тетерев. По сенокосным лугам, по великим и малым болотам танцует на зорьке журавль и выводит в две ноты коленца свои коростель. Гордо носит по чистым прозрачным березникам свои дивные рожки косуля, лижет росы с цветов иван-чая в лесных вырубах красавица. В черном лесе-осиннике затаился, задумавшись в бороду, лось.
Это юг.
Шагнешь севернее – медведь, соболь, бобр, росомаха, глухарь.
Оставь за спиною еще параллельку-другую – дикий олень, волк, песец, куропатка, сова...
Так – до белух и до нерп. От пестреньких сусликов и до белых медведей – земля-материк.
И обильно народов взросло здесь на ней, и просторно они расселились. Русские, татары, ханты, манси, ненцы, коми, селькупы, долганы. Плотность же населения – один человек на квадратный один километр.
Так и жили бы, так и было бы… Да ступил в наш край в час удачливый бородатый парнище-геолог. Вот него и пошло. Закипело, взбодрилось, воззвало к иным языкам. Летят, плывут, едут на тюменскую нефть и на газ мастера и умельцы из стародобывающих «нефтяных республик»: Азербайджанской, Татарской, Башкирии. Их много. Их встретишь буквально на каждом промысле, в любой экспедиции, на любом нефтяном перепутье.
Комсомольская стройка – потоком идет комсомол.
Оргнабор.
Вольный поиск романтиков.
Нет республики, чьи сыны не одеты сегодня в тюменскую нашу спецовку.
И растут, растут на дерзающей этой земле города на глазах в тайных крепях тайги, возникают поселки, заселяются малолюдные безымянные речки, обживаются откровенно медвежьи места.
По сравнению с данными переписи 1959 года за десять минувших лет население области увеличилось на триста четырнадцать тысяч человек, или на 29 процентов. Областной центр – Тюмень – насчитывает сейчас более трехсот тысяч жителей. В прошлую перепись (1959 год) здесь проживало 156 тысяч человек. Население Ханты-Мансийского национального округа увеличилось в два с лишним раза, Ямало-Ненецкого – на 80 ООО человек. На карте области появилось пять таежно-тундровых городов и восемнадцать поселков городского типа. С каждым днем, с каждым месяцем, годом звонче и голосистее становится «тюменский меридиан». Встают вдоль него вышки, промыслы, мосты, семафоры, ажурные опоры ЛЭП перекликаются радиостанции, аэродромы, большой-малый флот, паровозы и... горластые сибирские колыбельки.
Тюменский меридиан! Когда слышишь предерзкие, крылатыми ставшие эти слова и видишь перед собой карту области, карандашик твой останавливается где-то в районе среднего течения Оби. Окрестности великой реки густо нашпигованы здесь обозначениями крупных месторождений нефти, давшей условному этому меридиану мировую известность. Отсюда ОН начинается, и здесь ЕМУ славу поют, и восприятие твое вольно, невольно ли делит область на именитую, прославленную «северянку» и скромненькую, в платочке «горошком», с подсолнушком на румяной губе, сельскохозяйственную «южанку». «Северянка», в сезонной спецовке, в больших рукавицах, с железом и сталью в обеих руках, возвещает безлюдным урманам сибирской тайги молодое звонкое утро индустриализации. «Страна-подросток», но какой громкий перечень дел в послужном ее списке и какой свиток планов в нелегком ее рюкзаке!! Вчитайтесь в строки, всмотритесь в цифры из Директив ХХIV съезда КПСС:
«Создать в Западной Сибири крупнейшую в стране базу нефтяной промышленности; довести в 1975 году добычу нефти не менее чем до 120–125 млн. тонн, построить газоперерабатывающие заводы мощностью 5–6 млрд. куб. метров переработки газа в год. Ускорить разработку мощных газовых месторождений на севере Тюменской области. Приступить к строительству крупных нефтехимических комплексов в районах Тобольска и Томска; ввести в действие мощности на Сургутской ГРЭС; завершить строительство железной дороги Тюмень-Тобольск-Сургут. Закончить строительство Тобольского и Сургутского речных портов. Расширить сеть автомобильных дорог, аэродромов и линий связи. Обеспечить строительство газопроводов для подачи газа на Урал и в европейскую часть СССР, нефтепроводов к нефтеперерабатывающим заводам Сибири, Казахстана и европейской части СССР».
Какой размах, сколько уверенности и деловитости в каждой строке Директив, перечисляющих рубежи индустриального становления Тюменщины. В небывалых диапазонах скоростей – ускорений! – создается страна нефтяного могущества Родины. Набирай же дыхания, бодри мускулы, повыше закатывай рукава, «северянка» – младопесенная, с золотым дном, земля!
В ходе этих свершений многое предстоит сделать и сельскохозяйственному югу области. На июльском Пленуме 1970 года Леонид Ильич Брежнев сказал: «В последние годы у нас вырос ряд крупных промышленных районов. Свои потребности в продуктах сельского хозяйства они в большей части удовлетворяют за счет завоза из других краев и областей, хотя производство их в значительной мере можно организовать на месте».
Слова эти адресованы в большей степени районам Восточной Сибири и Дальнего Востока, но вот непосредственно:
«То же самое можно сказать о Тюменской области, которая становится крупным центром добычи нефти и газа...»
Итак – нефть и хлеб.
Хлеб – и многотысячная вахтенная застолица.
И видится мне наша «южанка» в образе домовитои, заботливой, гостеприимной хозяйки, в белом переднике, растворяющей на «меридиане» большую квашню. Месит она упругое пышное тесто и задает себе очень нелегкий вопрос: «Сколько же завтра мне печь пирогов!» То есть сколько производить хлеба, мяса, молока, овощей, яиц, чтобы накормить прописавшихся плюс к тому – предполагаемый миллион новоселов!
Не до подсолнушков тут...
Рядом-рядышком налитое могучим усилием плечо рабочего класса, поднимающего советскую Родину еще на одну ступень к заповеданной высоте.
Его флаги – не ветром единым – от гнуса сегодня колеблются.
Ртуть замерзает в его термометрах!
Его наспех сколоченная из доски-дюймовки вахтенная застолица...
«Сколько же печь пирогов!»
Много, хозяюшка... Много! ...Развертывайся-поворачивайся да повыше закатывай рукава.
Начинка у пирогов в ста видах, корочка же все одна – хлебная.
Оснастите застолье десятком изысканных, редкостных блюд – черепашьи супы, маринованные лосиные губы,– поднесите хоть соловьиные языки в собственном соловьином соку и не поднесите россиянину хлеба… он встанет из-за стола недобравшим. Недообедавшим. Потому-то и сказано на Руси: хлебом стол силен. Хлеб – надежда, не выдаст.
Цифры тюменской сельскохозяйственной пятилетки предупреждают «южанку»: если в 1970 году за ее стол усаживалось полтора миллиона всего едоков, то в 1975 году грохнет в ложки еще миллион. В этих пропорциях планируется и производство зерна на конец пятилетки. Оно должно быть увеличено в 1,9 раза. Здесь заложено решение ключевых проблем остальных отраслей сельского хозяйства, опирающихся на зерно. Как видите, хлебному полю Тюменщикы песня про «тонкий колосок» явно противопоказана. Колосок каш должен стать в два раза толще, набористее. Вопрос в том, как и за счет чего его утучнить.
Когда агрономы, ученые со степенями и без степеней говорят о культуре земледелия, они прежде всего имеют в виду правильные рациональные севообороты. Выверенные многовековым опытом русского хлебопашества, подтвержденные современной наукой севообороты – и есть та нескудеющая скатерть-самобранка, у которой нам пить и есть и которую пуще глаза беречь.
В связи с наводнениями последних лет ротация полей и севооборотов во многих районах области оказалась нарушенной. Большая часть посевов производилась по весновспашке. Была ослаблена борьба с сорняками, а они, как известно, в поле – не мед. Поэтому предстоит снова откорректировать и восстановить севообороты и впредь разместить посевы в соответствии с обновленными схемами.
Совершенствуя структуру посевов на продовольственное зерно, следует постоянно помнить о расширении площадей и под фуражные культуры. Более полное обеспечение животноводства и птицеводства концентрированными кормами не замедлит сказаться на производстве мяса, молока, яиц. А потребности в этих продуктах немалые.
За пятилетие запланировано построить пять крупных свиноводческих комплексов, рассчитанных на производство 22 тысяч тонн свинины в год. Станет больше свиноводческих ферм в совхозах и колхозах, появятся новые специализированные совхозы в трестах «Свинпром», «Птицепром», «Скотопром».
Следует, однако, твердо помнить, что и при наличии комплексов, и при наличии всяческих «промов» успех дела будет зависеть все-таки от наличия кормов. Можно и в комплексе вырастить тощую, некондиционную животину-худобину, и на глазах у «Свинпрома» рахита-заморыша. В фундамент сельскохозяйственных комплексов должен быть заложен не только бетон, но прежде всего – надежная, прочная опережающая кормовая база. Отсюда ясно, какое значение приобретают увеличение и рост производства фуражных культур.
В грядущей судьбе колоска, будет ли он тонким, тщедушным уродцем торчать среди русского поля иль плечистым и рослым молодчиком лихо расправит усы, не в последнюю очередь бывают «виновными» семена. Семена и сорта. Мир – свидетель: они совершают «зеленые революции», сотворяют историю, создают экономику целых народов и государств. Несколько кофейных зерен, вывезенных под страхом смертной казни с восточного континента в Бразилию, сделали эту страну кофейной житницей нашей планеты. Кажется, земли Бразилии только и ждали этого благодатного, дивного семени.
Пример для Тюменщины несколько отвлеченный и отдаленный, но если взглянуть на проблему семян в ее нынешней неупорядоченности, то окажется, что климатические и почвенные зоны огромнейшей территории области имеют свои нетронутые резервы. Пусть не бразильские, но и не маленькие. Творческой, опытнической, перспективной работы здесь непочатый край. Повсеместно надо испытывать и внедрять в производство высокоурожайные сорта, наиболее отзывчивые на минеральные и органические удобрения, устойчивые к полеганию, выветриванию, имеющие наиболее короткий вегетационный период. Надо ускорить испытание и размножение таких сортов, перенимать имеющийся в области опыт, накопленный передовыми хозяйствами.
Работает в Нижнетавдинском районе председателем колхоза «Большевик» ученый-агроном Герой Социалистического Труда Павел Поликарпович Прокопьев. Его «ферзевый ход» – семена. Маневр – семена. Тревоги, заботы и сны – семена. В комплексе, конечно, с другими агротехмероприятиями и приемами.
За короткие сроки на небогатых, скромненьких подтаежных землях это хозяйство резко повысило урожайность своих пшениц. В прошлом году здесь собрано свыше двадцати центнеров на круг, а земледельцы Паченского производственного участка этого же колхоза взяли без 10 килограммов – по 3 тонны с гектара. Все это результат вдумчивой, неустанной работы с семенами и землями. А у паченцев – непревзойденный в области результат.
К севооборотам и семенам следует приплюсовать и такой могучий возбудитель плодородия наших полей, как минеральные и органические удобрения.
Тюменщина – огромная «кладовая солнца». Это сказано о торфе, который, наряду с использованием перегноя, является ценным компонентом в облагораживании земли, в повышении ее материнских сил. Запасы торфа вряд ли подсчитаны и обозримы. На каждого кулика – по болоту. Они, как говорится, под носом у нас, не лимитированы и почти вседоступны. Дело за тем, чтобы ежегодно хотя бы ничтожную толику болотного «золота» перемещать на поля.
За пятилетку область получит свыше двух миллионов тонн минеральных удобрений в стандартных туках. По-хозяйски, разумно, без трат и потерь использовать это богатство, пустить каждый килограмм в дело, в соки земли, а отнюдь не «на ветер» – задача немаловажная.
Что иногда приходится наблюдать на практике?
Ценный продукт сложнейших химических производств, доставленный за тысячи километров, выгружается вдоль полотна железкой дороги и месяцами лежит здесь, отданный произволу злейших своих врагов – дождям, ветрам, снеготаянию. Во многих хозяйствах нет складов- хранилищ под минеральные удобрения. Вывезенные от железной дороги в глубинки порошки плодородия почти уже на меже, на рубежах отощавшего поля, продолжают таять, растворяться, разноситься ветрами, смешиваться с грязью и затаптываться в нее. Каких только злоключений не испытывают они на пути к непосредственному своему адресату – земле!
Райцентр Казанское. Самосвал совхоза им. Челюскинцев, прибывший сюда за 50 километров, нагрузился в «Сельхозтехнике» одним из видов рассыпных удобрений. Ехать, везти бы, но машина потребовалась вдруг под более оперативный, нетерпеливый груз. Куда девать удобрения? Водитель вспомнил ограду знакомого старика и в ней с позволения хозяина опрокинул свой кузов: мол, заеду на днях.
Долго ждал-поджидал терпеливый сибирский дедок, когда ж наконец подберут из его потесненной ограды забытую «химию». Старичок не однажды звонил в тот совхоз, урчал, кашлял в трубку, отсылал в нее неудобь-сказуемые слова, но гора удобрений – увы!– к Магомету не шла. Кто-то посоветовал деду рассыпать это «хозяйство», пока не погибло, на собственный дедушкин родовой огород.
В глубину огорода тяжеленько ему (по восьмому десятку) пудовые ведра таскать, а поблизости все же удобрил. Сотки на три хватило ему самосвала. Аж земля после пахоты и бороньбы поседела, луневая сделалась.
Посадил дед картофель...
Сколько же незлобивого смеха приняла от соседей удалая его голова! На удобренных сотках не взошло ни единой картофелины. Больше того! Не взошли лебеда, осот, погиб многолетний свирепый и яростный хрен – растеньице, как известно, неистребимое.
– Содеял плешь огороду... Сжег землю! Руки бы напрочь тебе отсекчи! – клял, угрызал сам себя седовласый Мичуринец. Таким прозвищем он теперь от соседей пожалован был. И еще называли Алхимиком.
Ну, дед – бог с ним. Деду простительно. А что сказать о тех руководителях хозяйств, об ученых мужах – агрономах, которые, уподобясь ему, дозируют удобрения... совковой лопатой! Или приемом, когда они вносятся в почву сквозь щели борта самосвалов! Тоже белая скатерть ложится вослед. «Плешь содеял» – чего еще надобно!..
Сейчас при областном управлении «Сельхозтехника» организован агрохимический трест, а в районах – специализированные отделения по химизации. Их оснащают машинами для вывозки и внесения в почву минеральных удобрений и другой необходимой техникой. Химический анализ почв, известкование их, гипсование – все должно быть поставлено на научную основу. Надо учитывать, что служба химизации – дело в области новое. Оно пока в стадии эксперимента, но эксперимента обнадеживающего, необходимого. Миллионам тонн удобрений, поступающих от отечественной химии, нужен Арестный хозяин. Хозяин дельный, знающий и полномочный. Им призвана стать служба химизации.
Чутко колеблются на весах урожая и сроки проведения полевых работ. Сеять неделю, убирать две – вот жесткий оптимальный регламент, установленный хлеборобу сибирской погодой и климатом. Жатва 1971 года свидетельствует, что большинство хозяйств области сумело скосить и обмолотить зерновые за 12 уборочных дней.
Это дало возможность направить высвободившуюся технику на взмет зяби и вспахать ее под весь яровой клин. Отличный задел и надежный залог будущего урожая. ««С зябью – значит с хлебом»,– говорят земледельцы. Золотые слова.
В 1975 году область должна произвести 1 миллион 840 тысяч тонн зерна. Цифра внушительная. Впереди напряженный труд, поиск, творчество.
О строительстве пяти свинокомплексов мы уже упоминали.
Формула «От ферм – к фабрикам» особенно актуальна сейчас для Тюменщины. Городское население бурно растет, сельское же убывает. Между тем объем сельскохозяйственных работ из года в год увеличивается. Человека, его малопроизводительный труд должны компенсировать надежные, умные механизмы, моторы.
Итак, от ферм – к фабрикам. Но сначала – о фермах.
Мы знаем замечательных людей в нашей области, много лет уже работающих на свиноводческих фермах. В колхозе «40 лет Октября» трудится Ульяна Андреевна Некрасова. Здесь она стала Героем Социалистического Труда, отсюда ее провожали в Москву делегатом XXIV съезда КПСС. Себестоимость центнера мяса на ее ферме, при среднесуточном привесе животных в 830 граммов на голову, составила 82 рубля 8 копеек. Колхоз получил от свиноводства за год 188 тысяч рублей чистой прибыли.
А Кобылкин! Неутомимый Валентин Алексеевич Кобылкин!
В паре с механизатором Геннадием Викторовичем Фоминцевым они сняли с откорма в минувшем году 1840 голов свиней общим весом в 2983 центнера. За каждый час своего рабочего времени два этих труженика получают 110 килограммов привеса.
На слуху и в почете братья Алексеевы со своими милыми женами. Этот семейный цех откормил на забой 2200 голов молодняка и вырастил 360 свиноматок.
Для ферм это отличные результаты, но людям достались они нелегко.
Заглянем теперь в Шороховский свинокомплекс. Там уже сейчас, при не отработанной еще полностью технологии, один человек ведет одновременный откорм 2300 животных. Нагрузка неслыханная и немыслимая для имеющихся колхозно-совхозных ферм.
В 1975 году шороховцы произведут 30 тысяч центнеров свинины, а с пуском второй очереди – 50 000 центнеров. В штатном расписании комплекса мы видим вовсе, казалось бы, не свиноводческие должности: инженер, слесарь, электрик, дежурный диспетчер. Крупные комплексы – это и есть практическое воплощение индустриализации животноводства. За ними будущее. Заметим, что производство всех видов мяса за пятилетие должно увеличиться на 61 процент.
Производство говядины будет расти по-прежнему за счет развития мясного скотоводства в тресте «Скотопром», а в хозяйствах молочного направления – за счет интенсивного выращивания молодняка на специализированных фермах-репродукторах и последующего его откорма.
Значительно возрастет производство мяса птицы. Близ Тюмени будет построена бройлерная фабрика и два утководческих комплекса. Увеличится выход мяса кур на Боровской птицефабрике и в специализированных совхозах треста «Птицепром». Таким образом, к столу трудящихся в 1975 году поступит 9–10 тысяч тонн диетического мяса птицы. Это в шесть раз больше, чем в 1970 году.
Северное оленеводство останется традиционным поставщиком оленьего мяса для северных городов и поселков.
Молоко – спутник человеческой жизни. С первого года жизни, с прикармливания и до искусственной челюсти, употребляем мы этот универсальный продукт. Сыры, масло, сметана, сливки, творог, кефир, мороженое – все это «товар» каждодневного спроса. Значительное увеличение производства заготовок молока – ответственнейшая задача сельскохозяйственной пятилетки.
В области намечено построить 9 животноводческих комплексов молочного направления. В каждом из них будет содержаться от 800 до 1200 коров. И надаиваться от 2 до 3 тысяч тонн молока. Если сравнить эти цифры с планируемыми на последний год пятилетки (606 тысяч тонн), то станет очевидным, насколько еще будет мал удельный вес комплексов в масштабе общеобластного молочного производства. Следовательно, перевод животноводства на промышленную основу, его интенсификация должны развиваться не только путем создания новых крупных специализированных предприятий, но и путем скорейшей реконструкции и модернизации существующих колхозно-совхозных ферм, путем их внутрихозяйственной специализации.
Сейчас область имеет 2600 типовых коровников и телятников. Это солидная материальная база для развития животноводства на современном уровне, для увеличения выхода молочной продукции.
На пути машинизации и специализации молочных цехов немало трудностей – материальных, организационных, технических. Перечень их оказался бы явно неполным, если не приплюсовать сюда «коровий консерватизм», «игру» индивидуальностей и характеров в стаде. При переходе на промышленную основу потребуется, оказывается, принципиальный пересмотр селекционной работы с животными. Вот что пишет ректор Тюменского сельскохозяйственного института Анатолий Васильевич Малов: «Практика развития отечественного молочного животноводства показала, что при его специализации и концентрации, корова как основное средство производства непременно должна отвечать определенным стандартным требованиям по величине удоя, скорости молокоотдачи, пригодности к машинному доению».
И далее:
«Пригодность коров к машинному доению ДОЛЖНА СТАТЬ одним из ведущих селекционных признаков. Из-за недооценки этого качества молочное скотоводство теряет очень многое... С тех пор как появились доильные установки, основные усилия многие специалисты направили не на отработку единых требований к корове, а на изыскание слабых мест машины... Пригодность коров к машинному доению – это не только скорость выдаевания. Животные не способны полностью «отдать» молоко, если имеют слишком короткие, тонкие и, наоборот, длинные и толстые соски или явно выраженное «козье вымя». Морфологические признаки вымени достаточно консервативны, и их непременно следует учитывать при селекции коров. Выходит, что необходимо возвести в ранг селекционного признака морфологические и физиологические свойства вымени...».
Это пишет ученый. И любая доярка, имевшая дело с машиной и выменем, познавшая на собственном опыте «несовместимость» многих животных с требованиями технологии машинного доения, подтвердит его выводы.
Следовательно, надо не только строить комплексы, не только внедрять в них машинную дойку, необходимо, оказывается, подбирать и выводить в потомство машинный тип стандартных животных. Дело это потребует пристального, нацеленного внимания зоотехников-селекционеров и немало, немало времени. Однако работу эту нельзя откладывать ни на один день, как нельзя гадать и раздумывать над проблемой создания культурных пастбищ.
Пастбища на Тюменщине в большинстве своем залесенные, суходольные. Гектар их дает не более 500 кормовых единиц, тогда как культурные в несколько раз повышают урожайность и питательность трав.
В опытно-производственном хозяйстве «Тополя» ЗауралНИИСХоза гектар культурных пастбищ дает по 4000 и более кормовых единиц. Корове с удоем до 3000 килограммов, выпасаемой на таких пастбищах, не ' нужно подкормки. Кормовая единица, взятая здесь, обходится в одну-две копейки. Культурные пастбища позволяют отказаться от посевов «на зеленый конвейер», тем самым высвобождаются земельные площади под продовольственные зерновые культуры.
Пастбище в «Тополях» заложено в 1969 году.
В 1971 году за четыре цикла стравливания загонов получено с каждого гектара по 490 центнеров сочного молокогонного корма. Это позволило надоить за год около 4000 килограммов молока от коровы и увеличить надой, против прошлых лет, на 440 килограммов.
Проблема создания культурных пастбищ как стабильного фактора повышения молочного производства настойчиво стучится в ворота, двери и окна хозяйств. За пятилетку здесь можно сделать многое.
Посмотрим, что можно уже сегодня позаимствовать из практики и опыта передовых хозяйств.
На Кашаирской ферме Емуртлинского совхоза пустили молокопровод, внедрили самотечное удаление навоза, механизировали раздачу кормов с помощью электрифицированной платформы – производительность труда возросла вдвое.
В совхозе им. Калинина Тюменского района одна доярка обслуживает 50 коров. Вначале эта цифра ошеломила, испугала доярок, но доильная техника и отработанная технология оказались надежными, стоящими помощниками. За три часа, оказывается, один человек может выдоить целое стадо. А при сноровке и опыте – даже и раньше. Здесь внедрена двухсменка с двумя выходными днями в неделю.
Экономические выгоды в этих хозяйствах тесно соседствуют с социальными и просто житейскими. Труд животноводов приближен к индустриальному. Высвобождается время для учебы, семьи, отдыха, совершенствования профессионального мастерства.
Весною прошлого года в Тюмени состоялась конференция работников сельского хозяйства. Обобщив опыт комплексной механизации и совершенствования технологии в молочном скотоводстве, конференция выдала следующие рекомендации: «Внедрять в хозяйствах доение коров в молокопровод, самотечное удаление навоза, щелевые полы в коровниках, мобильную или транспортерную раздачу кормов, электроподогрев воды, двухсменную работу доярок и скотников».
Опираясь на достижения науки и передовой опыт хозяйств, продолжая поиск новых технологических решений в машинизации производства, используя большие и малые резервы молочного животноводства, мы, безусловно, сможем выполнить задания нового пятилетнего плана.
Снабжение населения северных городов и поселков овощами будет осуществляться за счет увеличения их производства в северозападных районах сельскохозяйственной зоны области и южных районов Ханты-Мансийского национального округа. Здесь пролегает «главная улица» Тюменьщины – водная дорога по Иртышу и Оби – ведущая к геологам, нефтедобытчикам, строителям городов, газонефтепроводов и трасс.
Директивами XXIV съезда КПСС поставлена задача начать в этой пятилетке строительство Тобольского нефтехимического комплекса. На вахту пятилетки рядом с геологами, нефтедобытчиками, трассовиками встанет крупный отряд строителей, нефтепереработчиков, нефтехимиков. Тобольск расширится в несколько раз, поднимется ввысь, в несколько раз возрастет и его население.
Всех надо кормить.
Географическое и климатическое расположение Тобольского и Уватского районов, южной части Ханты-Мансийского округа подсказывает, что именно здешнее Прииртышье наиболее перспективно во всех отношениях для создания крупных прибрежных плантаций как обычного, так и поливного овощеводства. Да. Река и ее притоки помогут сделать прибрежные земли орошаемыми и поливными. Исключительная близость судоходного пути позволит в самые короткие и благоприятные сроки загружать суда и без лишних перегрузок отправлять на север как раннеспелые, так и обычные сорта овощей.
В этом случае придется, конечно, частично пересмотреть структуру посевных площадей Прииртышья, потеснить рожь, пшеницу и лен, а овощи максимально приблизить к их потребителям.
Сейчас баржи с картофелем нередко прибывают в Тазовское, Новый Порт, Салехард, когда там уже перепадает снежок, случаются минусовые температуры, не диво и легкие вьюги.
Картофель из трюмов барж надо перевезти на машинах, на вездеходах в хранилища. Грузчик лихо хватает за устье трехпудовый мешок, а на спину себе забрасывает мешковину. Сопрела во время пути. Ползет, трещит, растлевается. Картофель вольной струею, обвалом грохочет о палубу. И вот, по снежку, по морозцу, по дождичку его, голеньким, перевозят в хранилища. Засыпают обычно в навал, без продыху, сплошным двухметровым слоем, под самые вытяжные трубы – хранилищ хронически недостает. Будучи мокрым или слегка примороженным картофель, естественно, к средине зимы превращается в грязную кашу, в сусло, в болото – без противогаза есть риск угореть.
Думается, разместив овощные плантации вдоль «главной тюменской улицы», мы сумеем вовремя, по теплу и посуху, поставлять Северу необходимое количество овощей.
Самое серьезное внимание уделяется развитию тепличного хозяйства круглогодового действия. Возле Тюмени намечено построить еще два тепличных комбината на 170 тысяч квадратных метров закрытого грунта. В городах и поселках Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого национальных округов на базе опытно-производственных станций, подсобных хозяйств нефтяной, газовой, лесной промышленности площадь теплиц будет доведена до 135 тысяч квадратных метров. Однако это не обеспечит потребностей населения северных районов, особенно таких городов, как Сургут, Нижневартовск, Надым, Салехард.
Настало время отказаться от сооружения здесь мелких теплиц, а строить крупные тепличные комбинаты. Исходить надо из того, чтобы на каждого жителя в северных районах приходилось не менее одного квадратного метра закрытого грунта.
Что появилось в начале начал – курица или яйцо!
Отвечаем: вначале появилась Боровская птицефабрика, а потом на прилавках тюменских магазинов появились и курицы, и яйца.
В 1961 году в области было получено 34 миллиона яиц.
В 1971 году одна только Боровская птицефабрика поставила 139 миллионов штук яиц и свыше тысяча тонн мяса кур.
Перевод птицеводства на промышленную основу в корне изменил характер производства, его экономическую эффективность, условия труда. Теперь речь идет не только о механизации птичников, а о внедрении программного управления всеми производственными процессами, вплоть до создания микроклимата и оптимального светового режима. При этом производительность труда повышается в два-три раза.
Начато сооружение механизированных птичников в совхозах «Заря», «Прогресс», «Правда», строятся и действуют птичники в подсобных хозяйствах Главтюменьнефтегаза на севере, но будущее, конечно, за крупными птицефабриками, типа Боровской. В 1975 году хозяйства «Птицепрома» произведут 280–300 миллионов штук яиц и дадут 9–10 тысяч тонн мяса птицы.
Великие зачатия наших пятилеток всегда становились свершениями. И всегда в плечо старшему брату, Рабочему Классу, надежным и верным союзником становился и он – Брат от Земли.
На Тюменщине ныне – «открытие века».
На Тюменщине – молодое звонкое утро индустриализации.
Мускул в мускул, дыхание в дыхание смыкается здесь в могучем усилии плечевой союз рабочего класса с крестьянством.
Плечо плюс плечо – два плеча.
Рядом-рядышком – два напряженных плеча.