О душе и не только
Станислав Ломакин





_СТАНИСЛАВ_ЛОМАКИН_ 





ГОРЕ


Маршрутный автобус покинул пределы видимости. На ос­тановке, уже никого не было – опоздал, не рассчитал по времени, следующий по расписанию должен появиться только через три часа. По трассе на большой скорости ежеминутно проносились десятки легковых автомобилей. Решил попробовать проголосо­вать, может, кто-нибудь и подбросит до города, конечно, за пла­ту. Единственно, что смущало, – моя экипировка: старая штормовка, видавшие виды штаны, облезлая походная сумка, предна­значенная для дачи. Словом, бомж. Но, как говорят в народе: испыток – не убыток, мир не без добрых людей.

Стратегия моя сводилась к следующему: буду поднимать руку только тогда, когда увижу, что в салоне автомашины нет пассажиров. Наконец, после десятка пронесшихся мимо меня машин разных марок, к остановке подкатил жигулёнок седьмой модели. Мужчина предпенсионного возраста открыл дверцу и, не слова не говоря, рукой показал на место рядом с собой.

Не боитесь подсаживать незнакомых людей? – спросил я, – всякое бывает.

Не боюсь, – спокойно ответил водитель, – да к тому же раз­бираюсь в людях, мне достаточно посмотреть на человека, чтобы определить степень опасности исходящей от него, что он пред­ставляет из себя.

Интересно, и кто же я?

Вы похожи на бомжа, но это эпатаж, не отражающий ва­шей внутренней сути.

Мы помолчали. Неожиданно из леса вывалила весёлая ком­пания молодых людей, которые размахивали сумками и рюкзака­ми, давая понять, чтобы шофер остановился. Проехали мимо. Во­дитель как-то спокойно, обыденно произнес:

Мои сыновья так же с походов на природу, дискотеки на­чинали и закончили уже свой земной путь.

Как так?

Очень просто: старший сын стал наркоманом, и его нет уже четыре года. Передозировка. Младший, как мне сообщили, лежит в морге, умер вчера. В понедельник поеду забирать.

Как Вы можете так спокойно говорить, а почему не сего­дня, не сейчас?

Не могу. Сегодня святая троица. Три ипостаси или Лица Пресвятой Троицы суть совершенно равного Божественного дос­тоинства. Как Отец есть истинный Бог, так ровно и Сын есть истинный Бог, и Дух Святой есть истинный Бог. Вот эта ипостась прервалась в нашей семье, и, видимо, я виноват в смерти своих сыновей.

Я не понимаю вашего спокойствия.

– Мил человек, я – военный, прошел Афган, Чечню, всего насмотрелся, что только мне не пришлось испытать и пережить, а сыновей не сберег. Противоестественно, когда дети умирают раньше своих родителей. Чего только я не передумал за послед­ние пять лет, был на грани сумасшествия. Додумался даже до то­го, что трагедия сыновей – это за грехи мои тяжкие. Не знаю, но я не исключаю и вины общества в том, что происходит в России. Представьте себе – старший сын учился прекрасно, и из 17 маль­чишек в их классе 12 уже нет в живых – наркоманы. В классе, где учился младший сын, из 13 мальчишек остались трое. Это же страшно! Подобное явление, как в миниатюре, имеет место во всех регионах России. Вот к чему привела демократия, либерали­зация общества, ориентация на Западный образ жизни. Если бы вы знали, что мы только не делали с матерью, чтобы спасти сы­новей. Трижды продавал машину, гараж, закладывал все вещи, даже продавал квартиру. А каково было видеть их, когда идёт ломка, Господи, неужели всё кончилось! Вы не поверите, сейчас я испытываю облегчение, не знаю, что будет со мной завтра и по­следующие дни и годы, но сейчас – словно что-то тяжелое скати­лось с моей груди.

По щекам водителя потекли слёзы, и он вынужден был ос­тановиться на обочине дороги.

Сила духа исчезает, если роковой луч света, гибельный сол­нечный блик псевдоудовольствий некстати поразит несформировавшегося физически и духовно подростка. Его нравственности наносится непоправимый урон. Ранние поиски удовольствий – это пороки, испепеляющие душу. Трудно избежать вихря стра­стей молодым людям, так как чувство в этом возрасте опережает мысли.