Ольков Солнечный человек
Unknown
Николай Ольков
Александр Евгеньевич
посвящает это издание
внучке Лейлочке и правнучке Сашеньке
_Солнечный_человек_
ПЛАКАТ «УЛЫБКА ДРУЗЕЙ». ШАРЖ НА АЛЕКСАНДРА ШЕСТАКОВА
Шестаков Александр Евгеньевич.
Родился 19 октября 1932 года в деревне Мишино Бердюжского района Тюменской области.
Окончил Ишимское педагогическое училище и Уральский государственный университет.
Служил в Советской Армии.
Работал учителем, редактором омутинской районной газеты, заведующим отделом областной газеты «Тюменская правда».
Член Союза журналистов и Союза писателей России.
Автор десяти книжек стихов для детей с иллюстрациями автора.
Имеет правительственные награды, почётные знаки: региональный «Легенда Тюменской прессы», федеральный «Честь. Достоинство. Профессионализм». Лауреат Всероссийской литературной премии имени П. П. Ершова за стихи для детей и юношества, лауреат областной премии имени Виктора Муравленко.
Активно публикуется в областных газетах и журналах.
Живет в Тюмени.
- ДАВНО МЕЧТАЮ СДЕЛАТЬ С ТОБОЮ ТАКОЙ РАЗГОВОР, КОНКРЕТНО ДЛЯ КНИЖЕЧКИ, ХОТЯ МЫ ЧАСТО И ДОВОЛЬНО МНОГО ГОВОРИМ О ПРОБЛЕМАХ, КОТОРЫЕ ВОЛНУЮТ ОБОИХ: ЖУРНАЛИСТИКА, ЛИТЕРАТУРА, ПРОСТО ЖИЗНЬ, НО ЭТО КУХОННОЕ. А ТАК НАДО, НЕОБХОДИМО ПРОСТО, ВЫЙТИ В ЗАЛ, НА ТРИБУНУ, НА ПЛОЩАДЬ, ГРОМКО СКАЗАТЬ...
- Я не трибун, и голос у меня тихий.
- ТЫ ЗНАЕШЬ СЕРИЮ «ДИАЛОГИ О НАШИХ ВРЕМЕНАХ», ДАЖЕ ГЕРОЕВ-СОБЕСЕДНИКОВ МОИХ КОЕ-КОГО ЗНАЕШЬ, Я И ДЕЛАЮ ЭТИ КНИЖКИ, ЧТОБЫ ДАТЬ СЛОВО ТЕМ, КОМУ ЕСТЬ ЧТО СКАЗАТЬ, У КОГО ЗА ПЛЕЧАМИ СОДЕРЖАТЕЛЬНАЯ ЖИЗНЬ. В БОЛЬНЫХ НАШИХ СФЕРАХ - ЖУРНАЛИСТСКОЙ И ПИСАТЕЛЬСКОЙ - ТЫ САМЫЙ БЛИЗКИЙ МНЕ ЧЕЛОВЕК, ПОТОМУ ТЕБЕ СЛОВО.
ПОДРАНОК
- С чего же начнем?
- С НАЧАЛА. ТВОЕЙ РОДНОЙ ДЕРЕВНИ МИШИНО ДАВНО НЕТ, МНЕ СЛОЖНО ПРЕДСТАВИТЬ ТВОЕ СОСТОЯНИЕ, КОГДА ТЫ ПРИЕЗЖАЕШЬ В БЕРДЮЖЬЕ, А ДАЛЬШЕ ПОДАТЬСЯ НЕКУДА, НЕПЕРСПЕКТИВНОЙ ОКАЗАЛАСЬ ДЕРЕВЕНЬКА, ТВОЯ МАЛАЯ РОДИНА.
- _Я_ никогда не забуду той боли и горечи, которые испытал на месте погибшей деревни. Оно не любовно, а со злостью было перепахано. И наша улица, и могилы моих мамы, бабушки, брата и сестры. Не уверен, что это святое мое место стало хорошим полем, так добрые дела не делаются. Вот в этом Мишино я и родился в октябре 1932 года.
- НАВЕРНОЕ, ВМЕСТЕ С КОЛХОЗОМ, КАК РАЗ В ЭТО ВРЕМЯ ЗАВЕРШАЛАСЬ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ.
- Возможно, тем более, что отец мой Евгений Иванович был активистом, колхозным бригадиром в «Знамени Октября». Мама Таисья Терентьевна, в девичестве Чукреева, тоже работала в колхозе, на ферме, там случилась какая-то беда со скотом. Доярка оказалась в самой гуще и ее сильно придавило в сенных яслях. Какое-то время мама болела, но жить ей уже было не суждено, я остался без родительницы в два годика.
- КО МНЕ СУДЬБА БОЛЕЕ МИЛОСЕРДНА, МАМА УМЕРЛА, КОГДА МНЕ БЫЛО ДЕСЯТЬ ЛЕТ. ТЫ СВОЮ МАМУ НЕ ПОМНИШЬ?
- Конечно, нет, и ведь даже фотографии не осталось. С дедушки есть, с бабушки, а с мамы нету.
- ВРЕМЯ БЫЛО ТАКОЕ, ФОТОГРАФ РАЗВЕ ЧТО В ИШИМЕ. В ПЯТИДЕСЯТЫЕ ГОДЫ К НАМ В СЕЛО ФОТОГРАФ ПРИХОДИЛ РАЗ В ГОД, ВСЕЙ ДЕРЕВНЕЙ СНИМАЛИСЬ. ТЫ БЫЛ ПЕРВЫМ РЕБЕНКОМ В СЕМЬЕ?
- Первым выжившим. До меня рождались двое, но прожили недолго.
- ПОЛУЧАЕТСЯ, ЧТО ТЫ ТРЕТИЙ? ПРЕЗИДЕНТ В ПОСЛАНИИ ФЕДЕРАЛЬНОМУ СОБРАНИЮ ОТМЕТИЛ, ЧТО ТРЕТЬИ ДЕТИ В СЕМЬЕ БЫВАЮТ ОЧЕНЬ ДАЖЕ ТАЛАНТЛИВЫ, НАЗВАЛ ВЕЛИКИЕ ИМЕНА. НУ, ДА ЛАДНО... КАКОЙ ПОМНИТСЯ ДЕРЕВЕНЬКА?
- Место для поселения видно не дурак выбирал. На северном берегу большого и чистого озера Черемухово. С двух сторон окружена деревня березовым лесом. А на той, южной стороне - Пеганово. По прямой, по льду четыре километра, а вкруговую до десяти, если озеро разольется широко. Деревенька была небольшая, всего 32 домика. Наш край был выстроен из крестовых высоких, ярких, из отличного дерева срубленных домов. Тесовая кровля, резные карнизы, ограды из заплотов и ворота под крышкой. Мне они помнятся большими, богатыми.
Деревня крестьянствовала, потому и нас, ребятишек, рано приучали к работе. Четырехклассная школа у нас была, учителя интересные, Устинья Тарасовна и Прасковья Ефимовна. В нашей школе совсем молодым человеком работал известный бердюжанин Анфиногенов.
- МИХАИЛ ЕМЕЛЬЯНОВИЧ?
- Да, он стал, кажется, одним из первых в области кандидатом в мастера спорта по шахматам, а в начале педагогического пути года два работал в Мишино, уже после меня, ушедшего в семилетку.
Отец после похорон мамы женился на Варваре Никифоровне, вскоре у меня появился брат Анатолий. Когда началась война, все переменилось, папу сразу призвали, мы остались вчетвером. Описывать ужасы военного лихолетья дело неблагодарное, столько всего рассказано, да и я в своих работах довольно много об этом говорил. Трудно жила деревня, и особенно трудно было нам, пацанам. Понять, почему хлеб вот он - а нельзя, это для фронта. Молочко вот оно, а нельзя, тоже для солдат. А у каждого на фронте был кто-то свой, из каждого дома ушел мужчина воевать, это и помогало понять и пережить. Нас спасали мамы, а у меня была мачеха, и какое большое и чуткое было сердце у этой женщины. Могу признаться теперь, что ласки мне, чужому вроде, перепадало больше, чем её родному сыну Тольке.
- МНЕ ЗНАКОМО ЧУВСТВО БЛАГОДАРНОСТИ ЖЕНЩИНЕ, СТАВШЕЙ ВТОРОЙ МАМОЙ, ЭТО МАРИЯ НИКАНДРОВНА, Я КАК-ТО, УЖЕ ВЗРОСЛЫМ, СПРОСИЛ, ПОЧЕМУ ОНА МЕНЯ НЕ ДРАЛА, КОГДА НАДО БЫ. ОНА ОТВЕТИЛА, ЧТО НЕЛЬЗЯ, ЛЮДИ СКАЖУТ: ВОТ, НЕ РОДНОЙ...
- Удивительно похоже. Мама Варя тоже меня не наказывала, хотя один раз было.
- ТЫ ПИСАЛ ОБ ЭТОМ ОЧЕНЬ СВЕТЛО, Я ПРОЦИТИРУЮ:
_«Работал_я_погонщиком_лошадей_на_косовице_ржи_в_экипаже_моей_однофамилицы,_старательной,_вспыльчивой_Анастасии_Яковлевны._Что-то_не_заладилось_у_меня_с_непослушными_лошадьми,_жнейка-лобогрейка_остановилась._И_меня,_испуганного_и_беспомощного,_тетя_Тюня_в_сердцах_обозвала_очень_обидно._Поэтому_на_следующее_утро_я_не_пошел_на_луг_ловить_лошадей._Мама_уговаривала_меня_долго._«Понимаю,_тебе_обидно,_ — _соглашалась_она_со_мной._—_Но_за_твой_невыход_нас_накажут,_трудодни_с_нас_снимут._А_если_в_конце_года_не_дотянем_до_минимума_трудодней,_нас_опять_накажут,_ни_зернинки_хлеба_не_дадут_да_еще_в_суд_дело_отправят._Иди,_сынок,_лови_коней»._Но_я_уперся._«Тетя_Тюня_злая,_обзывает_меня._Не_пойду»._«Пойдешь!»_-_с_металлом_в_голосе_выкрикнула_мама._«Ни_за_что!»_ — _визгливо_взвыл_я,_убегая_со_двора._Тут_мама_не_сдержалась_и_больно_швырнула_в_меня_уздечками._Я,_как_ошпаренный,_остолбенел,_быстро_поднял_их_и,_сникший,_медленно_поплелся_к_лугу._Мне_стало_жаль_и_себя,_и_маму,_и_тетю_Тюню_тоже._
_Ведь_она,_мама,_от_зари_до_зари_не_знает_покоя._Ведь_это_ее,_бездыханную,_находили_в_степной_лютой_стуже_около_обессилевшей_заблудившейся_лошаденки._Она_перенесла_угрозу_обыска_и_ареста_за_полгорсточки_зерна._И_унижали_ее,_бывало,_и_обижали_ни_за_что._Терпела,_не_ввязывалась_в_драку-склоку._Спокойная_и_работящая,_она_будто_навеки_поклялась_мужу:_прилежно_трудиться,_поднимать_сыновей,_быть_достойным_человеком,_не_встревать_в_мелузговые_перепалки._Она,_похоже,_всю_жизнь_помнила_фронтовые_строчки_мужа:_«Я,_Варя,_Вас_предупреждаю,_ни_с_кем_не_связывайся,_ни_с_кем_не_ругайся._Хотя_я_знаю,_что_будут_к_тебе_лезть_назло._Находятся_люди._Но_не_связывайся,_лучше_промолчи,_перенеси_на_своем_сердце»._
_Лихое_время_многим_кромсало_души,_леденило_глаза._Мама_устояла._А_когда_одна_говорливая_старушка_разболтала_мне_о_родительском_секрете,_впервые_нашептав_о_Варваре-мачехе,_о_смерти_моей_мамы_Таисьи,_я_всей_детской_душенкой_почему-то_возненавидел_этого_непрошенного_информатора»._
_-_Я_ хочу еще одно наблюдение передать. Нас воспитывали ненавязчиво и дома, и на улице. Всей деревней, конечно, не сговариваясь, держали под контролем детей. Вот в городе ты вышел из дома - все, ты один, никто тебя не знает, никто по нынешним временам тебе слова не скажет, если творишь неладное. А в деревне другое, все друг друга знают, ничего не пропустят дурного. Маме помогали, да и сама она была огромной души человек, трудяга, работать нас учила оберегаю- чи, жалеючи, чтобы не надорвались, не пострадали.
- ТЫ ИМЕЕШЬ В ВИДУ КОЛХОЗНУЮ РАБОТУ?
- Конечно, мы до конца уборки в школу не ходили, летом сено, копны возили, потом погонщиками на лобогрейках, колоски собирать, картошку рыть. Работы хватало.
- ОТЕЦ ПИСАЛ ПИСЬМА С ФРОНТА?
- Писал. Хорошие, душевные письма, я благодарен маме Варе, что она их сохранила. Я их читаю иногда, за душу берет каждое слово. Представляешь, ему через минуту на смерть идти, а он пишет жене, чтобы забор не перебирала. Вернусь, мол, сам сделаю. Чтобы шерсть сохранила на варежки и носки ребятишкам. До слез трогательно. Папа провоевал всего два месяца, 6 октября 1941 года он погиб на Калининском фронте. Через две недели мне исполнилось девять лет.
- ВЫ ПОЛУЧИЛИ ИЗВЕЩЕНИЕ, ПОХОРОНКУ, КАК ТОГДА НАЗЫВАЛИ?
- Нет, пришло письмо от боевых папиных товарищей, мы его тоже сохранили:
_«Здравствуйте,_жена_Шестакова_Евгения_Ивановича._Ваших_два_письма_получили,_но_очень_жаль,_что_их_не_может_читать_Ваш_муж_Евгений._В_боях_за_Родину_с_немецким_фашизмом_вашего_мужа_Евгения_постигло_большое_несчастье,_он_смертельно_убит._Его_вечная_память_будет_жить_в_наших_сердцах._В_нашем_подразделении_он_был_лучшим_другом_и_товарищем._В_боях_за_Родину_он_отличился_как_один_из_преданных_сынов._Дорогая_жена_Евгения_Ивановича,_не_грусти_особенно_по_мужу._За_его_смерть_мы_отомстим_немецким_оккупантам,_и_наша_Родина,_за_которую_дрался_Ваш_муж,_будет_такой_же_счастливой_и_радостной,_как_была._Командир._Мл._лейтенант_Пронькин._Сержант_Копотилов._24.10.41._Действующая_армия»._
- КАК ПРОСТО И КАК ТРАГИЧНО: СМЕРТЕЛЬНО УБИТ! ВЕЛИКИЙ РУССКИЙ ЯЗЫК. НЕПРАВИЛЬНАЯ, С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ БЛЮСТИТЕЛЕЙ ЯЗЫКОВЫХ НОРМ, ФРАЗА ГОВОРИТ БОЛЬШЕ, ЧЕМ СОТНИ СТРАНИЦ БЕСЧУВСТВЕННОГО ТЕКСТА.
- Извещение пришло позднее, потому еще какое-то время была надежда призрачная, к тому же эта потеря была первой в деревне, ее все приняли с ужасом. В извещении указано место захоронения, но это неправда. Мы узнали, что пришел с фронта пегановский однополчанин отца, Тимофей, он рассказал: в папу влетел снаряд, его раскромсало, Тимофей сложил останки на шинель, подтащил к краю пашни и закопал в борозду. Всё.
- СТРАШНАЯ ПРАВДА ВОЙНЫ. ТЫ ПИСАЛ ОБ УЧАСТИИ МИШИНСКИХ МУЖИКОВ В ЗАЩИТЕ ОТЕЧЕСТВА, ЭТО ОЧЕНЬ ПОКАЗАТЕЛЬНО, В ДЕРЕВНЕ 32 ДВОРА...
- Да, а на фронт ушло 30 человек. В числе погибших тринадцать Шестаковых. Не все близкие родственники, но корни, видимо, одни. С болью сердца среди павших в Великую Отечественную называю папиных однофамильцев-односельчан: Ефима Филипповича, Ивана Николаевича, Ивана Павловича, Михаила Аверьяновича, Михаила Алексеевича, Михаила Петровича, Николая Андреевича, Николая Михайловича, Николая Николаевича, Петра Ефимовича, Филиппа Григорьевича, Филиппа Матвеевича.
Прибавлю к этому траурному списку четверых Шестаковых, вероятно, наших знакомцев-родственников, ушедших на войну из соседнего Армизонского района. Это братья Кондратьевичи - Григорий, Алексей, Василий, Иван. Они пропали без вести. Так утверждает областная книга «Память».
А Мишино еще потеряло пятерых Семибратовых
- Афанасия Михайловича, Дмитрия Степановича, Леонтия Васильевича, Михаила Ивановича, Петра Никифоровича.
Сложили головы на поле брани четверо Горловых
- Алексей Александрович, Егор Афанасьевич, Михаил Алексеевич, Николай Назарович.
Погибли два красноармейца Уросовых - Алексей Варфаломеевич, Прокопий Иванович. Убит на псковских рубежах девятнадцатилетний Николай Артемьевич Почкаев. Не стало бойцов Михаила Андреевича Семенова, Федора Васильевича Федорова, Прокопия Яковлевича Смирнова, Степана Алексеевича Тюменцева.
Склоним головы перед этими именами!
Будем помнить их вечно!
А в родной мой Бердюжский район не вернулся с войны 2731 солдат. Две тысячи семьсот тридцать один! Не вернулся!
Андрей Семенов пришел во время войны по ранению, после войны вернулся Михаил Трофимович Тюменцев, потом пришли два Даниила - Назарович и Савельевич, Горлов и Уросов. После войны вернулись Михаил Трофимович Тюменцев и Семен Савельевич Уросов.
Остальные все полегли.
- ГИБЕЛЬ ОТЦА ТРУДНО БЫЛО ОСОЗНАТЬ, НО ДЕВЯТИЛЕТНИЙ МАЛЬЧИШКА УЖЕ ВСЁ ПОНИМАЛ. ТЫ ПОМНИШЬ ТЕ СТРАШНЫЕ ДНИ?
- Всё помню, моей реакцией был отказ от школы, зиму я не учился, никто не мог повлиять, переубедить, заставить, наконец.
- ЭТО ФОРМА ПРОТЕСТА, НЕРВНЫЙ СРЫВ?
- Не могу сказать, психологов рядом не было, а мама, видно, рассудила правильно, не стала давить: пусть сердечко утихомирится, пусть перемелется, это детское горе-беда.
После окончания четырех классов я вместе с Генкой Шестаковым пошел в Пеганово в семилетку, дальше - в педучилище, другого выбора не было. Правда, училище ФЗО (фабрично-заводского обучения) еще было, но ребята жаловались, что там плохо. Педучилище после войны разместилось в здании бурсы, где был военный госпиталь, мы чистили чердаки от мусора, в том числе и от кровяных бинтов.
- А КАК ЖИЛИ УЧАЩИЕСЯ? ЧТО ПЛАТИЛИ? ЭТО КАКОЙ ГОД?
- 1948 год. Стипендия 120 рублей. Что на неё можно купить? Меня спасло то, что я летом помогал своему дальнему родственнику по маме Чукрееву Якову Кузьмичу рубить избушку на ограде, вот он меня и взял к себе на квартиру. _Я_ там легче выживал. А ребята в общежитии хватили горя. Собирались, сплачивались в коммуны, поочередно ходили в свои окрестные деревеньки за картошкой и замороженным молоком...
- МОРОЗИЛИ В МЕТАЛЛИЧЕСКОМ БЛЮДЕ И НАЗЫВАЛИ «КРУЖКАМИ» ЭТО МОЛОКО.
- Точно! Вот в этих коммунах или «колхозах» ребята спасались. А в столовке давали чай и кусочек хлеба. Всё. Но нам в другом повезло. Не знаю, видно, война повлияла, обнажились чувства, преподаватели у нас были чудесные, они к нам как к родным относились. Как тут не вспомнить Евдокию Матвеевну Бессонову, Татьяну Семеновну Вотинцеву, Николая Давыдовича Манжелеева, Чукардина Евгения Михайловича. Он первым заметил во мне тягу к рисованию, искорку рисовальщика. Он взял меня в оборот, шефствовал, говорил, что учебной программы мне мало, на выходные брал к себе домой. Мы с ним рисовали. Дошло дело и до выставки, я участвовал в областной выставке уже с Евгением Михайловичем.
Музыкальные уроки талантливо давал Кислов.
- ВЛАДИМИР ФЕДОРОВИЧ?
- Да, он потом жил в Бердюжье.
- МЫ БЫЛИ ОЧЕНЬ ХОРОШО ЗНАКОМЫ, Я ПИСАЛ О НЁМ В ОЧЕРКАХ ИСТОРИИ РАЙОНА.
- Но его уроки мы не любили, потому что, по нашему мнению, инструмент был не популярный, мандолина. Вот если бы баян или гитара... Но Кислов нас всё-таки научил, и сопровождать урок пения мы уже могли инструментом. Вот так. Кроме того, в училище был духовой оркестр, им руководил Иван Николаевич Селянинов, меня пригласили, и я с удовольствием занимался в нём.
После окончания училища меня распределили в Сажино, это старинное село недалеко от Ишима, ныне оно в Шаблыкинском поселении. _Я_ полгода в Сажино поработал, вел рисование, физкультуру, географию, но призвали на службу в Советскую Армию. Хотя срок службы был три года, нас брали на два, потому что специалисты со средним и высшим образованием были нужны в народном хозяйстве. Такой приказ издал министр обороны СССР Жуков. Нам дали возможность закончить учёбу и призвали. Два года на Сахалине, сначала в авиации, но вскоре перевели в дорожно-эксплуатационные войска. Потом присвоили звание младшего лейтенанта и предложили остаться на службе.
- ЗАМАНЧИВО?
- Нет. Я видел в зародыше несправедливость армейскую, она была, к сожалению. Офицер брал солдат на домашние работы. И я попал однажды, больше не пошел, наказали гауптвахтой. Полы драил ночами, но не пошел. Был у нас замполит, подполковник Маркин. Во время войны за храбрость получил звание, а содержания житейского не добавили ему. Однажды он поручил мне на огромном стекле витринном, размером два на два метра, написать какие-то суворовские истины. Принесли стекло в ленинскую комнату, положили на пол, он следом:
- Вот отдаю тебе, но ты же раздавишь!
Недоумеваю:
- Почему я раздавлю?
- Так ведь большое, как ты писать будешь, ходить по нему, что ли?
- А я по краям стекла рейки потолще положу, доски постелю поверх, чтобы поверх стекла...
Он пошел было, но вернулся:
- Ты закройся, а то залетит кто-нибудь и раздавит.
Прошло время, дневальный кричит:
- Саша, тебе письмо.
Это же такая радость, я побежал, не заперев лен- комнаты, а взвод вернулся со строевых занятий, Женька Голковский учился на аккордеоне играть здесь. Он прямо в открытую дверь и по стеклу в сапогах. Маркин как будто за углом ждал, заходит:
- Ну, я же говорил!
Маркин меня перед строем так срамил, так унижал: с такими, мол, армию не сделаешь крепкой.
- В ОБЩЕМ, ОТ АРМИИ У ТЕБЯ НЕ САМЫЕ ЛУЧШИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ.
- Почему же, есть и хорошие. Например, там я первый раз на собственном примере убедился в силе слова. В столовской аллее по обе стороны стояли какие-то щиты с изречениями, а сделаны они были по закрашенным старым портретам вождей. И вот то тут, то там сквозь текст просматривается то пенсне Берии, то усы Ворошилова, то бородка Калинина. Мне это показалось недопустимым, и я обратился сначала к комсомольскому секретарю, а потом и к подполковнику Маркину: нехорошо это, надо исправить. Тот мне ответил:
- Ты тут не выступай, а то я знаешь что могу с тобой сделать?
Я ждать не стал, что он со мной сделает, и написал в «Суворовский натиск», окружную военную газету в Хабаровск.
- НУ, ЭТО ТЫ ПРИДУМАЛ!
- Представь, понаехали ребята с большими звездами, с широкими погонами, и давай шерстить командиров части. Маркина убрали, всем близоруким всыпали.
- А ТЫ?
- А я хожу, волнуюсь, думаю, доберутся и до меня, как только проверяющие уедут, вмиг головёнку мне открутят. Нет, ничего, уехали, и хоть бы кто из наших пикнул в мою сторону! Я тогда поверил в силу слова. Вот ходил, говорил - не помогло, а написал в газету - всё завертелось. В первый же день всю аллею вычистили, всё под корень срезали. Я потом начал сотрудничать и с армейской газетой «Тревога!», подружился с художником Александром Мащенко, он профессиональный художник, служил вместе со мной. Мы делали рисунки, а я ещё сочинял к ним стихотворные подписи. Много публиковался.
- А ДЕМОБИЛИЗОВАЛСЯ ДОМОЙ?
- Да, в 1954 году.
- ЗНАЧИТ, С ТОВАРИЩЕМ СТАЛИНЫМ ПРОЩАЛСЯ ЕЩЕ В СТРОЮ?
- Офицеры сильно плакали, рядовые как-то не особенно, а вот комсомольский секретарь, младший лейтенант, ревел как полковник. Прибыл я в Бердюжье, пошел в редакцию к Розе Михайловне Ковяткиной, она была редактором.
- РОЗА МИХАЙЛОВНА СЕЙЧАС ЖИВЁТ В ГОЛЫШМАНО- ВО, Я ПЫТАЛСЯ ГОВОРИТЬ С НЕЮ О ПОДОБНОЙ КНИЖКЕ, НО БЕЗ РЕЗУЛЬТАТА. ОНА, ПО-МОЕМУ, СИЛЬНО РАЗОЧАРОВАНА ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬЮ.
- Так вот, Ковяткина пообещала: как только появится вакансия, взять меня в редакцию. А сколько ждать? И я поехал по направлению районо в Угрюмовскую школу, это была маленькая деревенька за Останино, у меня было два класса, второй и четвертый. Прослужил там год, и перебрался в омутинские края.
- С ЧЕМ ЭТО БЫЛО СВЯЗАНО?
- С женитьбой. Жена работала в Шабановской школе, туда я и прибыл. В районо заведующая встретила меня не очень радушно: мест нет! _Я_ в комсомол к Иннокентию Ведрову, он секретарём был, тоже ничего. И я три месяца ходил по окрестностям Шабанова, рисовал пейзажи. Слышу: назначен новый заведующий районо, Халяпин Иван Степанович, я к нему, и получил назначение в Романовку, это верст пятнадцать за Краснояром. Дали мне все четыре класса, и чуть больше года учил детей грамоте и счету, пока не получил приглашение работать в редакции омутинской газеты.
ОМУТИНСКАЯ РАЙОНКА
- КТО БЫЛ РЕДАКТОРОМ?
- Бортвин. А газета тогда еще называлась «Ударник».
- НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ БОРТВИН - ЛЕГЕНДАРНЫЙ ЧЕЛОВЕК, МНОГО ЛЕТ БЫЛ РЕДАКТОРОМ «ИШИМСКОЙ ПРАВДЫ», ПОТОМ ЗАВЕДУЮЩИМ СЕКТОРОМ ПЕЧАТИ ОБКОМА. ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК!
- Он менял Василия Егоровича Опалева. Во время передачи портфеля случился такой казус. Овчинников Леонид Васильевич был первым секретарём райкома, в газете идёт его передовая статья под заголовком «Шире фронт полевых работ», где в третьем слове вместо «Е» в типографии поставили «О». Никто не заметил, а печатник Макаров Сергей Иванович, когда подколачивал набор на талере печатной машины, заметил, удивился, почему работы «половые», позвонил редактору. Исправили. Тираж под нож. Опалева чуть не парализовало. Не потому ли ускорилась передача портфеля?
Мы с Бортвиным проработали года четыре. Он почти не писал, но правил отлично. Всех, а мне повезло. Бортвин дал мне такое право: я приходил, читал ему текст, он соглашался и отправлял на машинку. Он был грамотный и требовательный, чувствовал слово, писал в основном отчеты с официальных мероприятий. У меня есть плакат об опыте работы нашей редакции той поры, я недавно посмотрел - интересно! Организация работы, планирование, темы и жанры - все охвачено. Когда Бортвина перевели от нас, приехал Корчемкин Владимир Сергеевич. Газету нашу укрупнили: Юрга, Аромашево, Армизон, Голышманово, Новозаимка. Дали нам «Волгу», редактор направил меня на ней в Ново-Березовку Аромашевского района, а там не дороги, а сплошные колеи тракторные, мы свою красавицу- легковушку разбили за год.
Потом редактором был Тупикин Николай, из парт- функционеров.
У меня так складывалась журналистская судьба, что за четырнадцать лет работы в районке прошел все отделы, даже ответственным секретарём поработал. А это большая практика, опыт, всё пригодилось в последующей жизни.
- ВСПОМНИ ИНТЕРЕСНЫЕ СЛУЧАИ ИЗ СВОЕЙ ГАЗЕТНОЙ БЫТНОСТИ.
- Их много было, и все интересные. Например, заявляю я на планерке статью начальника плановоэкономического отдела Ситниковского молочноконсервного комбината. А её, статьи, нет. Звоню потенциальному автору, он заверяет, что сделает. Заявляю повторно - та же история. Редактор возмущён:
- Не шлёт - поезжай сам и готовь статью.
Сажусь на редакционный мотоцикл и мчу, рассерженный, а уже холодно, на дороге колдобины, и перед самым селом Ситниково догоняю подводу. На телеге сидят дед с бабкой. Обогнать невозможно, еду следом, потом вижу - более ровный участок, даю газ, мотоцикл взревел, лошадь метнулась, упала в оглоблях, телега перевернулась. Останавливаюсь, бегу к старикам, дед едва встаёт, хромает.
- Отец, что с ногой?
- Э, да это ещё с войны!
У меня на сердце полегчало. А бабка ворчит:
- Ездят тут всякие пьяные, чуть не угробил нас.
_Я_ попросил деда добраться до больницы, чтобы осмотрели их. Экономист мой ничего не подготовил, я, конечно, высказал ему всё и пошёл по цехам. Выяснилось, что дела-то плохи, планы не выполняются, условия труда никакие. Возвращаюсь домой, пишу разгромный материал, эмоциональный, убедительный. Публикуем. А до этого один мой товарищ посоветовал сходить к медикам, чтобы подтвердили, что трезвый был, да дополнительно чтобы сотрудники редакции написали такие бумаги. Это на случай, если пострадавшие вдруг зашумят.
Пошел к медикам, у пивного ларька окликнул знакомый:
- Иди сюда, попробуй пиво, отличное пивко.
Взял кружку, попробовал. Правда, хорошее. Друг
говорит:
- Допивай, ещё по кружке возьму.
Я оторопел:
- Ты что, мне же к медикам идти!
В общем, врач меня хорошо знала, справку написала без колебаний, но бумага не потребовалась. И тут молва: моего деда в больницу увезли. Я к нему. Дед успокоил:
- Не переживай, это у меня фронтовые болячки, а что ты трезвый был - это я видел, бабка просто так сказанула в сердцах.
Этот материал я отправил в университет как контрольную курсовую работу, получил отличную оценку. Вот какие события вокруг простого повода. Я уж «подумкиваю», не изобразить ли всё это в рассказике?
- ПОПРОБУЙ, СЮЖЕТ ЛЮБОПЫТНЫЙ. ТЫ ПРО УНИВЕРСИТЕТ СКАЗАЛ, ЗНАЧИТ, В ЭТО ВРЕМЯ УЖЕ УЧИЛСЯ?
- Поступил в Уральский государственный университет на факультет журналистики заочно, шесть лет потом тянул эту лямку, но все-таки окончил. В это время меня назначили редактором газеты.
- ТЫ БЫЛ УВЕРЕН, ЧТО СДЕЛАЕШЬ РЕВОЛЮЦИЮ В ГАЗЕТЕ?
- Да я, наверное, и делал её. Прежде всего, сократил должность ответственного секретаря.
- ЭВА КАК!
- Очень ответственно, скажу без ложной скромности, подходил я к своей работе, все материалы читал в рукописи, а потом и после машинки, сам правил. А коли так, рассуждал, зачем мне ответсек? Сам макетик полосы набросаю. С тем и отправил секретаря в отдел корреспондентом.
- ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ СКАЗАТЬ О ГАЗЕТЕ ТОГО ВРЕМЕНИ? МЫ ТОГДА О СВОБОДЕ СЛОВА НЕ ГОВОРИЛИ, ГАЗЕТА - ОРГАН РАЙКОМА ПАРТИИ, РЕДАКТОР - ЧЛЕН БЮРО ЭТОГО РАЙКОМА, ТАК ЧТО ЛИНИЯ ОПРЕДЕЛЕНА ИЗНАЧАЛЬНО, Я И НЕ ВИЖУ В ЭТОМ НИЧЕГО ПРЕДОСУДИТЕЛЬНОГО. ЭТО ВСЁ- ТАКИ ЧЕСТНЕЕ, ЧЕМ ПРОДАВАТЬСЯ КОМУ БЫ ТО НИ БЫЛО.
- Работалось мне легко и радостно. Этот период я считаю продуктивным, энергичным, боевым. Время было интересным. Яосвоил многие жанры. Владимир Меляков, ставший редактором после меня, в книжке «Летопись района газетной строкой» так описывает моё журналистское усердье: «Несмотря на редакторскую должность, он продолжал публиковать в «Ленинском знамени» не только передовые статьи, но и очерки, статьи, корреспонденции, фельетоны, свои стихи и басни, рисунки. Он занимался журнальной графикой и фотоиллюстрацией, версткой и оформлением газеты».
Газета была на хорошем счету у читателей и журналистского сообщества, нам первым в области тогда вручили Всесоюзную премию имени Марии Ульяновой за массовую работу и весомый диплом Комитета по печати при Совете Министров РСФСР за лучшее оформление и полиграфическое исполнение газеты. Меня, редактора, поощрили солидными грамотами из Москвы: ЦК профсоюза работников культуры и Союз журналистов СССР.
- ДОЛЖЕН ЗАМЕТИТЬ, ЧТО ЖУРНАЛИСТСКУЮ БРАТИЮ НЕ ЧАСТО БАЛОВАЛИ ТАКИМ ВНИМАНИЕМ.
- У нас было до пятидесяти активистов, наших помощников. Рабселькоровские съезды мы проводили два раза в год, а совещания по отдельным проблемам с участием общественности еще чаще.
- МОЖЕШЬ НАЗВАТЬ РАБСЕЛЬКОРОВ СВОИХ?
С удовольствием вспоминаю Ефрема Себехова, он был председателем сельсовета в Зимовье-Вагай. Старый большевик, очень принципиальный. Борис Си- ванов, директор школы, активно сотрудничал, много писал в газету. В день печати 1958 года я опубликовал дружеские шаржи на активнейших селькоров Розу Иванову, Александра Яковлева, Ивана Лопарёва, Александра Попова. В моём архиве сохранились эти рисунки. Через полвека даю тебе повторить их.
А ещё бы я назвал острые перья нештатников прессы строителя Ивана Бушуева, школьницы Вали Саму- севой, народного контролёра Николая Бакустина, агронома Василия Мишакова, пенсионеров Петра Соловьёва, Никиты Жебелевского, ветеранов района Дмитрия Мельникова, Николая Ударцева
- В ШТАТЕ РЕДАКЦИИ КТО РАБОТАЛ ТОГДА?
- Отличный был коллектив. С областного радио приехал Мурычев Николай, грамотный журналист, толковый. Малиновский Иван, он потом перебрался заместителем редактора в Армизон. Клара Удод, письмами командовала, по семейным обстоятельствам уехала во Фрунзе и была ответственным секретарём городской вечерней газеты. Анна Харламова хорошо работала. Парсаев Владимир прибыл из Москвы, окончил институт международных отношений (МГИМО), но «дипломатического» распределения в тот год не было, и его направили в нашу районную библиотеку. Мы там его нашли. Перед Московским фестивалем молодёжи и студентов его забрали в столицу переводчиком. Он все-таки ушел в дипломатию, долго работал за рубежом, сейчас читает лекции в столичном военном институте, мы переписываемся. Бугаев Алексей приехал из Сладково, был там редактором в своё время
- ЭТО ОТЕЦ ВАЛЕРИЯ АЛЕКСЕЕВИЧА БУГАЕВА, БЫВШЕГО РУКОВОДИТЕЛЯ ТЮМЕНСКОГО РАЙОНА.
- Да, это он. Продолжительное время Алексей Степанович возглавлял наше местное радио омутинское. Большого опыта, солидного жизненного багажа был этот человек. За долгие годы совместного труда не помню каких-то серьёзных его осечек, а вот смешковатый эпизод в память вклинился. Репортажем из Шабанов- ского хозяйства Степаныч повествовал о севе-посадке кукурузы, обласканной Хрущевым и названой «королевой полей». Прекрасный репортаж, в нём упоминается старательный молодой агроном Володя Кондрыкин, ползающий на коленях, пристально следящий за точностью квадратов, в которые должны упасть золотистые семена. Квадратно-гнездовая посадка - святое требование технологии сева. И восторженный автор даёт всей этой картинке восторженный заголовок: «Королева ложится в квадраты». И попал Алексей-аграрник на острые языки просмешников. Дофантазировались они от серьёза ситуации до самых эротических поворотов в адрес высокотитулованной заморской особы.
- УЛЫБНУЛИСЬ? ТЕПЕРЬ БЫ О ТИПОГРАФИИ СЛОВО, О СПЕЦИАЛИСТАХ-ПОЛИГРАФИСТАХ.
- Здесь успешно бригадирствовала Зоя Агеева, освоившая смежные профессии печатника, наборщика, линотиписта. Стали многостаночницами Руфина Муравьёва, Таисья Барышникова, Клавдия Долина, Лидия Козлова. Успешно осваивали нелегкое дело молодые Галина Коровина, Любовь Платонова. В семидесятые редакцию и типографию объединили в издательство, оно давало разовый тираж в 4,4 тысячи экземпляров. Читаю официальный документ того времени.
- ЭТО ОГРОМНЫЙ ПЛАКАТ ПРО ОПЫТ ВАШЕЙ РАБОТЫ?
- Он самый. Слушай: «Коллегия управления по печати Тюменского облисполкома всесторонне рассмотрела опыт работы коллектива редакции Омутинской районной газеты «Ленинское знамя» (редактор т. Шестаков А. Е.) и районной типографии (бригадир т. Агеева 3. А.) по организации выпуска газеты, одобрила этот положительный опыт и рекомендовала его изучить и применить всем полиграфистам области в своей практической деятельности».
- В РЕДАКЦИИ И ТИПОГРАФИИ СЛОЖИЛСЯ РАБОТЯЩИЙ КОЛЛЕКТИВ. ЧТО СТИМУЛИРОВАЛО ЕГО ТРУД? ЧТО ВООДУШЕВЛЯЛО НА ПОХВАЛЬНЫЕ ДЕЛА?
- Я видел, что газета помогает району, его людям лучше устраивать свою жизнь. Это самое главное для творческого коллектива, для селькоров и читателей. Мы откликались буквально на каждый сигнал тревоги районного жителя. Давали много критических материалов. Тогда даже негласная установка была: сорок процентов критики, остальное должно быть положительным. Мы эти нормы, касательно критики, перевыполняли. Сами пропагандировали свою газету во время подписной кампании. По каждому критическому выступлению добивались ответа, чтобы по сути меры были приняты, а не отписки летели от критикуемых.
- ЧТО СЕЙЧАС МЕШАЕТ РАЙОННЫМ ГАЗЕТАМ БЫТЬ НА ТАКОМ ЖЕ УРОВНЕ?
- Ты задаешь трудный вопрос. Многое изменилось, а что касается редакционных коллективов, то они в основном стали дамскими. И газеты, соответственно, дамские. Ты посмотри по югу области, много ли мужиков в редакторах? Пусть меня ругают за это, но женским коллективам труднее иметь свою жесткую позицию и свое непреклонное мнение. Дух не боевой, не рыцарский.
- В ШЕСТИДЕСЯТЫЕ ГОДЫ НА ЮГЕ ОБЛАСТИ БЫЛО ЧЕТЫРЕ ЖЕНЩИНЫ-РЕДАКТОРА: КОВЯТКИНА РОЗА МИХАЙЛОВНА, ЕВТИНА МАРИЯ ИВАНОВНА, КОСЕНКОВА АННА АФАНАСЬЕВНА, МЕХНИНА РОЗА СТЕПАНОВНА. НО ЭТО БЫЛИ ТАКИЕ ЖЕНЩИНЫ, ЧТО И МУЖИКА НЕ НАДО, ОНИ УМЕЛИ СДЕЛАТЬ ГАЗЕТУ, ИМЕТЬ СВОЁ МНЕНИЕ И ЕГО ОТСТАИВАТЬ.
- Заполонили сегодняшнюю газету перепечатки и реклама, это читателю не интересно. Конечно, нам кажется, что наш сахар был слаще. Это не совсем так, есть в газетах хорошие журналисты, но их очень мало. О жизни редко пишут, о горячих точечках человеческих, о людях не пишут, о тружениках. Всё пресно. У меня такое ощущение, что журналистика вяло умирает, а редкие материалы с анализом, жесткими выводами на этом фоне только подтверждают наличие процесса. Где действенность строки? Прокукарекал заметулькой, а рассвет вроде бы и не обязан приходить.
- ДАВАЙ В ПОРЯДКЕ НЕКОТОРОГО ОПРАВДАНИЯ НАШИХ КОЛЛЕГ СОГЛАСИМСЯ, ЧТО ТАКИМИ ГАЗЕТЫ ДЕЛАЕТ ВЛАСТЬ. А ДРУГИМИ ОНИ ЕЙ НУЖНЫ? НУ, ПРЕДСТАВЬ СЕБЕ, ЧТО ОБЛАСТНАЯ ГАЗЕТА СЕГОДНЯ ДАЕТ КРИТИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛ ПО РАЙОНУ. ТЫ МОЖЕШЬ ВСПОМНИТЬ ТАКУЮ ПУБЛИКАЦИЮ? Я НЕ ПОМНЮ, КРОМЕ ПРИКРЫТОЙ «СИБИРСКОЙ ОКОЛИЦЫ», В КОТОРОЙ МНЕ ПОСЧАСТЛИВИЛОСЬ РАБОТАТЬ С ВИТАЛИЕМ СНИСАРЕНКО.
- Да, наверное, ты прав, хотя хорошие ребята всё ещё есть. Я, например, в восторге от наступательных материалов «Делового вторника», печатающегося приложением к «Тюменской правде». Генеральный директор издания наш земляк Федор Сизый. Есть чему тут поучиться региональной прессе, местным журналистам и их рабселькорам.
- ЕСТЬ У НАС РАЙОНКИ, КОТОРЫЕ ЛЮДИ ВЫПИСЫВАЮТ ТОЛЬКО РАДИ ТЕЛЕВИЗИОННЫХ ПРОГРАММ: И НЕ ДОРОГО, И НА ДОМ ДОСТАВЯТ.
- Это уже из области потребительского отношения. Я тебе в этой связи расскажу, как я проводил агитацию за газету на станции Вагай, когда работал корреспондентом в Омутинке. Один осмотрщик вагонов спрашивает:
- А почему в праздники вы газету синей краской печатаете?
- Это чтобы она по-праздничному выглядела, наряднее смотрелась.
- А я и думаю, зачем они так делают? Только цигарку заверну - губы синю-ю-ющие делаются, как у покойника.
Оказывается, у этого подписчика свой подход, свои пожелания изданию.
- НЕ ПОМНЮ, ГДЕ ЧИТАЛ О ТВОЁМ УЧАСТИИ В ОМУТИНСКОМ НАРОДНОМ ТЕАТРЕ. Я САМ КОГДА-ТО ИГРАЛ В СПЕКТАКЛЯХ В КАЗАНКЕ, ЭТО БЫЛ ФЕНОМЕН: ДЕСЯТКИ ЛЮДЕЙ РАЗНЫХ ПРОФЕССИЙ И ВОЗРАСТОВ СОБИРАЛИСЬ ВЕЧЕРОМ И РЕПЕТИРОВАЛИ, А ПОТОМ ЕЗДИЛИ С ПОСТАНОВКАМИ ПО ВСЕМУ РАЙОНУ. ПРЕКРАСНОЕ ВРЕМЯ!
- Конечно, прекрасное! И не удивительно, что журналисты местные стремились на театральные подмостки. В театр шли корреспонденты районки Владимир Жерновников, Николай Денисов, завотделами Валентина Васильева и Клара Удод-Подъяпольская, редактора издания Владимир Меляков и я грешный. Сюда династиями, семьями шли. В спектакле «Шуми, дубравушка!» роли Саввы Василькова, Тимки Спасова, Якова Донскова играли три брата - Иван, Владимир и Валерий Шалободовы.
Мне особенно запомнился спектакль «Иркутская история», в котором исполнил роль Сергея Серёгина. Пятнадцать раз сыграли эту вещь на разных площадках и даже на областном телевидении. Рецензент «Тюменской правды» в 65-ом, большой актёр облдрамтеатра Юрий Замятин похвалил эту мою работу: «Прост и обаятелен Александр Шестаков в роли Сергея. Вот он перед нами - начальник смены «шагающего»: увлечённый творческим трудом и влюблённый в сбалмошную девчонку, скромный и справедливый, резкий и душевный».
- КАКИЕ ЕЩЁ РОЛИ ПОРУЧАЛИ САМОДЕЯТЕЛЬНОМУ АКТЁРУ ШЕСТАКОВУ В ЭТОМ КОЛЛЕКТИВЕ?
- Алёша Шумов - «В шестнадцать мальчишеских лет», Борис Горелов - «У себя в плену», Николай Салов - «В день свадьбы», Иван Таланов - «Нашествие», учёный Аскольд - «Вызов богам», пастушок Андрейка — «Свадьба в Малиновке».
- НАБОР, ДОСТОЙНЫЙ ПРОФЕССИОНАЛА. ПОСЛЕ ПЕРЕЕЗДА В ТЮМЕНЬ ТВОИ ОТНОШЕНИЯ С ТЕАТРОМ ОКОНЧИЛИСЬ?
- Продолжились, но тут уже в другом амплуа меня эксплуатировал главный режиссер облдрамтеатра, заслуженный деятель искусств РСФСР, кавалер ордена Ленина, участник Великой Отечественной войны Евгений Анатольевич Плавинский. В постановке мастера крупных форм я посмотрел «Короля Лира», «Федру», «Трактирщицу». И пьесы наших местных авторов Зота Тоболкина, Константина Лагунова, их «Сказание об Анне», «Так было». Пытался делать актерские портреты-зарисовки. Получились дружеские шаржи на Дьяконова-Дьяченко и Мурашова, на Баширова и Орлова, на Чащину и Лелеп, на Красикова и Бузинского, на Савича и Гессенегера, на Зубкову и самого Плавинского.
- Какие-то шаржи из перечисленных сохранились?
- Почти все живы-здоровы, давай поставим в эту книжку пару-тройку из них.
- ХОРОШО. НО МОГУ ПРЕДПОЛОЖИТЬ, ЧТО В РАЙКОМЕ ПАРТИИ К ТВОЕМУ ТЕАТРАЛЬНОМУ УВЛЕЧЕНИЮ ОТНЕСЛИСЬ БЕЗ ЛИКОВАНИЯ. ИЛИ НЕ ТАК?
- Один чиновник пытался воспитывать, зазвал меня в кабинет: «Серьёзный человек на солидной должности, редактор, член бюро, а комедию ломаешь. Унижаешь руководящую и направляющую... Завязывай-ка с этими игрищами по добру-по-здорову». Неуютно мне в этом кабинете стало, ответил дежурной подвернувшейся фразой: «А я думал, что искусство для народа двигаем», И ушел...
- ХОРОШО УШЕЛ. В ЭТО ВРЕМЯ ТЕБЯ НАСТОЙЧИВО ПРИГЛАШАЮТ В «ТЮМЕНСКУЮ ПРАВДУ». ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, ТОГДА ОБЛАСТНАЯ ПРЕССА ПОДПИТЫВАЛАСЬ ЛУЧШИМИ ЖУРНАЛИСТАМИ ИЗ РАЙОНОВ, И БЫТЬ ПРИГЛАШЕННЫМ - БОЛЬШАЯ ЧЕСТЬ. ТЫ ЭТО ТАК И ВОСПРИНЯЛ?
«ТЮМЕНСКАЯ ПРАВДА»
- Понимаешь, всё сложнее. Да, конечно, было очень приятно, что заметили, звали на беседы, в том числе в отдел пропаганды обкома партии к заведующему Михаилу Демьяновичу Петровцу и секретарю обкома Дмитрию Алексеевичу Смородинскову. Но мне жаль было своей газеты, мы работали четко, спокойно, профессионально, были амбициозные планы. И вдруг бросить всё и поехать в Тюмень. Я долго сам с собой боролся, наконец, дал согласие.
- ТЫ СРАЗУ СТАЛ ЗАВЕДУЮЩИМ ОТДЕЛОМ ПИСЕМ?
- Писем и организационно-массовой работы. Как говорил редактор Николай Яковлевич Лагунов, «этот отдел самый-самый-самый важный!». А сейчас отделы писем закрыли в редакциях. Всё, захлопнули, отделов таких единицы.
- И ПИСЕМ НЕТ.
- Меня сразу сделали членом редколлегии, даже избрали секретарём партийной организации. Последнее мне уж вовсе ни к чему. Работы было очень много и без того. В день приходило до восьмидесяти писем. Две сотрудницы, Альбина Марьянова и Алия Криницина, вели регистрацию, переписку и прочее. Я всю обработанную при приеме почту смотрел и расписывал: что в другие отделы, что послать на проверку и что оставить для работы в отделе. Со мной работал хороший журналист Альбин Куликов и помогала нештатница педагог Антонина Яковлевна Волкова. Было несколько постоянных рубрик: «Письмо позвало в дорогу», «Тему подсказал читатель», «Хотя письмо не опубликовано». Мы должны были подготовить максимум две страницы писем в месяц, каждую неделю подборку сатирическую дать...
-«ОСУ»?
- Да, но не я её затевал, ещё до меня «ОСУ» (Областное Сатирическое агентство) придумали и вели Саша Черняев и Боря Галязимов. В подборке не абстрактная сатира, а лаконичные заметки по конкретным фактам, событиям, людям.
- КРИТИКА ЭТА БЫЛА БЫТОВОЙ, НА УРОВНЕ «ТЁЩИ И САНТЕХНИКА», ИЛИ БОЛЕЕ ОБЩЕСТВЕННО ЗНАЧИМОЙ, СЕРЬЁЗНОЙ?
- Ты знаешь, мы как-то не очень смотрели на должности-портфели. Кто попал, того и засвечивали.
Однажды замахнулись аж на одного не первого секретаря райкома партии.
- И УДАРИЛИ?
- Ударили, но и нам потом нагорело. У меня сохранились несколько выпусков «ОСЫ», интересно просматривать. Есть и статья «ОСА» вспоминает адреса», где я рассказываю, как строилась работа, кто помогал. Не вдвоём же с Куликовым мы делали, был большой авторский актив.
- А ВСЁ ЖЕ КАК ЛИЧНО ТВОЯ «ОСА» НАЧИНАЛАСЬ?
- Июлем семьдесят второго я опубликовал в ней первую свою заметку и рисунок. В каждом выпуске, повторяю, стабильно давали пять-шесть сюжетов и обязатёльно карикатуру. Почему изоработы тоже взял на себя? Выход «ОСЫ» строго-настрого ориентирован на субботу. Никаких срывов-сбоев не принималось. А переговоры с художниками отнимали много времени и зачастую не приводили к результатам. Газета же не умела ждать.
- ПЕРЕВЕДИ ЭТОТ ФАКТ ИСКУССТВА НА ЯЗЫК КОНКРЕТНОЙ АРИФМЕТИКИ.
- В год до сорока моих рисунков только в «ОСЕ» печаталось. До тридцати - в «Иллюстрированных письмах», в «Листках народного контроля» областной газеты и в «Молотилке» районного «Красного знамени». Арифметика вроде бы неуместна, а всё же...
- И КАК «ПЕРЕВЫПОЛНЕНИЕ ПЛАНОВ» ОЦЕНИВАЛОСЬ ЧИТАТЕЛЯМИ, КОЛЛЕГАМИ?
- В семьдесят пятом меня отметили дипломом и премией лауреата областной организации Союза журналистов СССР в номинации «Сатирический рисунок в газете». В семьдесят девятом стал участником Московской Всесоюзной выставки журнально-газетных художников. В восьмидесятом - участником зонального
Александр Шестаков 2010
В Тюменской городской семейной библиотеке «Радуга» выставка моей книжной иллюстрации. 2008
семинара-выставки художников печати Сибири и Дальнего Востока в Хабаровске. А коллеги по перу в этом же году поздравили с днём рождения вот таким признательным четверостишием:
_«Шестаков_«ОСЕ»_начальник_
_И_рисункам_командир._
_Ими_славно_он_мочалит,_
_Наш_почётный_Мойдодыр»._
И расписались на вечную память: Комлев, Зенкин, Снегирев, Гультяев, Щетков, Костылев, Тереб, Бородин, Лагунов, Ухалей, Криницина, Жилякова, Владимирова, Сафьянова, Бакулин, Переплеткин, Мокроусов, Наймушина, Майкова, Королева, Шевченко, Сидорова, Ковденко, Хренов, Фатеев, Бороздина... Да простят меня те, чьи росписи не расшифровал на памятном листе.
- СПИСОК ДЛИННОВАТ, НО ОПРАВДАН. А КАК ГАЗЕТЕ И «ОСЕ» ПОМОГАЛИ АКТИВИСТЫ ОБЩЕСТВЕННОЙ ПРИЁМНОЙ?
- С их помощью в своё время «ОСА» практиковала специальные выпуски. Творческие рейдовики- журналисты, сотрудники общественной приёмной газеты В. Лесников, П. Тужик, В. Якубов, В. Кайдалов, П. Югов выезжали в Сургут, Нижневартовск, Нефтеюганск, Ишим, Ялуторовск. И готовили к печати сатирические материалы из этих регионов. Неплохо получалось.
Надо сказать, что в пик деятельных лет общественной приёмной усердно служили около сорока ярких личностей, помогающих газете. Представляете, тысяча пятьсот посещений в иные годы! А за тридцать четыре года жизни приёмной в ней побывало свыше двадцати пяти тысяч земляков. Гвардейцы-общественники бесспорно заслужили уважение и память благодарных жителей области.
- НАЗОВЁМ НАИБОЛЕЕ ЯРКИЕ ИМЕНА ЭТОГО БОЕВОГО ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ДОБРОВОЛЬЦЕВ ПРЕССЫ?
- Непременно назовём. Это прежде всего вдохновитель-организатор движения, руководитель отдела писем шестидесятых годов Надежда Крупчанова- Майкова. Это Владимир Лисов, Елизавета Федосова, Тихон Лукьянец, Татьяна Подгорнова, Михаил Вы- жигин, Петр Хайновский, Александр Ефимов, Илья Загвязинский, Наталья Велижанина, Абрам Брейтер, Алексей Шепотько, Александр Семёнов, Анна Кабанова, Алексей Поляков, Борис Борисов...
- ТЫ ГОТОВ НАЗВАТЬ ВСЕХ СОРОК БОЙЦОВ, ЭТО НЕВОЗМОЖНО. А КТО КОМАНДОВАЛ ПРИЁМНОЙ?
- Авторитетный, старательный Николай Визгалов - самый первый заведующий общественной приёмной. В шестьдесят девятом его сменил неутомимый боец, многоопытный прокурор Василий Лесников. После него двадцать лет успешно капитанил в приёмной отличник профтехобразования, участник Великой Отечественной войны, бесстрашный офицер, педагог- воспитатель и просто великолепный человек Николай Козлов. Мы не сразу узнали в скромном защитнике Москвы крепкого духом политрука разведчиков, который в грозовом 41-м, выполняя задание в тылу противника, схватился в рукопашной с изворотливым немцем. Теряющий сознание, с простреленным глазом, истекающий кровью лейтенант дотянулся зубами до горла врага и задушил его. Подоспевшая вторая группа разведчиков с трудом отодрала полумёртвого офицера от бездыханного фашиста.
В штабе Первой ударной армии сам Георгий Жуков вручил Николаю Козлову за стойкость и мужество орден Красной Звезды. Но лекари какого-то из трёх госпиталей (Московского, Горьковского или Чкаловского), долго латавшие героя, вместе с обмундированием лазаретника потеряли его награду. И только через два года нашли. Уже в Южно-Уральском военном округе состоялось второе торжественное вручение дорогого сердцу воина ордена.
Уверенным, надёжным, честным бойцом Николай Андреевич был и на гражданских постах. При нём в газете появилась рубрика «Из общественной приёмной».
- ЭТО О НЁМ БУКВАЛЬНО НА ДНЯХ ТЫ ОПУБЛИКОВАЛ В «ТЮМЕНСКОЙ ПРАВДЕ» ПОЭМКУ «ОРДЕН ИЗ РУК ЖУКОВА» С ТАКОЙ ВОТ КОНЦОВКОЙ:
_«Потом_по_лазаретным_адресам_
_Отвагу-храбреца_
_Искал_аж_Жуков_сам._
_Солнечногорск._
_Великий_генерал_
_Здесь_многолюдье_воинов_собрал._
_И_речь_держал,_
_Восторженно_пылая:_
_«Гордись,_Сибирь,_героем_Николаем!_
_Вручу_ему_награду._
_Пусть_всегда_Рубинит_ярко_
_Эта_«Красная_Звезда»!»._
- Вот к таким людям в общественную приёмную шли. Ветераны выслушивали граждан, сами обращались в инстанции, вплоть до обкома партии, и решали проблемы, казалось, самые неподъёмные. И давали очень интересную информацию в газету. Они выезжали как кураторы в районы и там помогали местной прессе формировать общественные приёмные.
- СОГЛАСИСЬ, ЧТО ЭТО ВЕРНЫЙ ПРИЗНАК ДОВЕРИЯ ЛЮДЕЙ, РАЗ ОБРАЩАЮТСЯ, ЗНАЧИТ, ВЕРЯТ, ЧТО ПОМОЩЬ БУДЕТ.
- В отделе писем я проработал около тринадцати лет. Но времена меняются. Нам стали поговаривать: а не часто ли выходите с вашей «ОСОЙ», не много ли - еженедельно? Сделали ежемесячно. И полосы читательских писем сошли на нет. Характерно, что в это же время все «Молотилки», «Шилья», «Колючие строчки», прочие сатирические рубрики прикрыли и в районных газетах.
- ЭТО КАКОЙ ГОД?
- Наверное, середина восьмидесятых.
- РАССКАЖИ ОБ ИНТЕРЕСНЫХ РАССЛЕДОВАНИЯХ, ПУБЛИКАЦИЯХ.
- Могу вспомнить. Из Нижневартовска, например, пришло письмо от читателя Шолохова, который писал, что он строитель, что на объектах много недостатков, и он сказал о них на собрании. Начальству это не понравилось, Шолохова стали зажимать, и в конце концов уволили. Вот так. Я пошел к Лагунову, доложил о письме и попросил командировку. Николай Яковлевич согласился, не уточняя деталей.
- ОН ТАК ЛЕГКО ШЁЛ НА КОНФЛИКТНЫЕ ТЕМЫ?
- Как ни странно, но работать с ним по критическим материалам было легко, он поддерживал. И после публикации не давал автора на съедение. Я прибыл в Нижневартовск, пришел в горком партии, к секретарю Сергею Дмитриевичу Великопольскому, он меня принял спокойно, без напряжения, хотя я сразу всё рассказал. Он помог устроить встречи с нужными мне людьми. Это было неожиданно, ведь корреспондента, потенциального критика, всегда встречали настороженно на местах, а уж когда было известно, что приехал за критическим материалом... В общем, собрал я необходимую информацию и написал статью «Дело Шолохова». Шум был великий.
- КОНЕЧНО, ЗАГОЛОВОК СРАЗУ ПРИВЛЕКАЕТ ВНИМАНИЕ, СТАТЬЮ ПРОЧИТАЛИ ВСЕ, ЭТО БЕЗ СОМНЕНИЯ.
- Был большой разбор, наказаны несколько человек из числа строительного комсостава, Шолохова восстановили на работе.
- КАЖЕТСЯ, ЖУРНАЛИСТ ИМЕЕТ ПРАВО ОТКРЫТЬ ШАМПАНСКОЕ И ВОССЛАВИТЬ СИЛУ ПЕЧАТНОГО СЛОВА.
- Открыли и восславили, но этим дело не кончилось. Как это часто водилось, Шолохова, этого осмелевшего правдоискателя, стали опять тихонько зажимать и снова выдавили из коллектива, но грамотно обставили увольнение. Раньше-то ему предъявили прогулы за дни, которые в табеле зафиксированы как рабочие. Не удосужились в документы посмотреть, торопились стряпать вину. Не дураки же они второй раз попадать под раздачу. Шолохов снова пишет в редакцию, я с гневом иду к Лагунову, тот не менее моего возмущён, и я снова еду в Нижневартовск. Снова публикуется статья. Шолохова опять восстанавливают на работе и больше вроде бы не донимают претензиями.
- НЕ ИСКЛЮЧЕНО, ЧТО ОН САМ, НАСТРАДАВШИСЬ, СТАЛ ПОАККУРАТНЕЕ С КРИТИКОЙ?
- Вот с этим «поаккуратнее» и вытравили «движущую силу», то бишь, критику в обществе. Вспомню на вскидку ещё одну публикацию, фамилию её героя подзабыл, кажется, Сабиров, из Тюменского района. Тракторист, в семье одиннадцать чад, мал мала меньше. И тоже осмелел, начал права качать перед управляющим. Докачал. Нашли повод - выперли с работы. Механизатор написал в газету громаднейшее послание и позвал журналистов на выездное заседание суда, которое будет слушать его персону. Редактор быстро решил о моей командировке, распорядился насчет автомобиля и добавил: «Возьми с собой юриста толкового». Со мной поехал великолепный защитник адвокат Анатолий Быков. Честный, смелый, неподкупный юрист, умеющий постоять за простолюдина.
Существенную роль в этой полудетективной истории сыграло то, что у меня в те дни сильно болел желудок, и я носил в сумке пузырёк с местноанестезирующим средством «альмагелем». Идёт судебное заседание, у меня невыносимые боли, бегу в машину к шоферу Васе Лапшину.
- ПОМНЮ ТАКОГО, ДУШЕВНЫЙ ЧЕЛОВЕК.
- Достаю пузырёк, пью, немного отпустит - возвращаюсь в зал. Суд тракториста засудил. Быков мне всё разложил, все необъективные моменты в оценках суда расписал, и я выдал статью в защиту осужденного. Сразу в обком приходит огромная «телега», где описывается, что журналист ничего не видел, ничего не слышал, он всё время бегал в машину, водку пил. Только придёт, губы оботрёт, и снова к бутылке убегает. Меня вызвали на ковёр в обком, на заседание партийной комиссии, я им объяснил ситуацию, да и славы пьющего у меня не было. Ковёр состоялся, жесткий, обидный, но комиссия меня отпустила без торопливого наказания.
_Я_ доложил Лагунову, тот говорит:
- Надо ехать и доводить дело до конца.
Был опубликован ещё один материал, и нашего подзащитного оправдали. Кстати, все подписанты под «телегой» о моём бражничестве, которых я опросил, отказались от авторства. Сочинители «телеги» не удосужились даже дать им бумагу эту на подпись.
- ТЫ ОТКРЫВАЕШЬ ДРУГОГО ЛАГУНОВА, Я ВОСПРИНИМАЛ ЕГО КАК ОЧЕНЬ ОСТОРОЖНОГО ЧЕЛОВЕКА. СПАСИБО ЗА НОВОСТЬ, ОКАЗЫВАЕТСЯ, СМЕЛОСТЬ ЖУРНАЛИСТА НЕ В ТОМ, ЧТОБЫ РАЗМАХИВАТЬ ШАШКОЙ.
- Давай ещё одну историю вспомним, душевную. В Тюмени, у святого места, у стелы памяти и скорби, у пламени вечного огня юнцы-отморозки учинили глумливое гульбище. Издевательскую безмозглость и хамство оболтусов увидел прохожий Иван Солонин, решительно врезался в опасное сборище и, рискуя жизнью, удержал подонков до вызванной милиции. Был строгий суд. Я опубликовал статью «Колокола тишины». Было много откликов простых людей, я никогда больше столько писем после своих материалов не получал. Газета многие отклики опубликовала.
- ТЕБЕ ДОВЕЛОСЬ РАБОТАТЬ ВМЕСТЕ С ИНТЕРЕСНЫМИ ЖУРНАЛИСТАМИ, И «ТЮМЕНСКАЯ ПРАВДА» ВОИСТИНУ БЫЛА СЕРЬЁЗНЫМ ПРОПАГАНДИСТОМ И АГИТАТОРОМ.
- Я рад вспомнить своих коллег, многих уже нет с нами, но пусть молодое поколение знает, кто создавал славу областной газеты. Вот Боря Галязимов, импозантный, очень талантливый, юморист отъявленный, стихи писал. Гохфельд Володя вопросами идеологии занимался. Культурой заведовал в газете Коля Замятин. В обеденный перерыв, бывало, зайдёт ко мне:
- Хватит копаться в письмах, пойдём в сад, воздухом подышим.
Отбрыкиваюсь, но уломает. Идём, сидим, дышим. А я ёрзаю: работы много, письма ждут. Коля рукой махнёт:
- Ладно, иди, горбатого знаешь что исправит.
Дмитрий Гультяев и Толя Зенкин, наш отдел сельского хозяйства, у них во время полевых работ был самый пик, всю первую полосу заполняли. Саша Осколков, Ефим Щетков, Боря Ухалей, Генрих Мингалёв - он делал городскую страничку, прообраз городской газеты.
Надо сказать, что у нас ещё работал университет общественных корреспондентов. Это забота Бориса Сюбаева, ответственного секретаря областного отделения Союза журналистов, а командовал университетом Александр Фатеев. Я входил в совет университета, читал лекции нештатным корреспондентам.
- У ТЕБЯ ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ В БИБЛИОТЕКЕ ИЛИ В АРХИВЕ ПОЛИСТАТЬ СТАРЫЕ ПОДШИВКИ, УТОЛИТЬ ТОСКУ. СЛУЧАЕТСЯ?
- И довольно часто, то один материал надо найти, то другой. Да и дома есть две подшивки, в которых собрана частичка моих материалов, обязательно - «ОСА». Из Омутинки привёз шестнадцать годовых томов районок. Хранить стало совсем негде, отдал дочери на макулатурные нужды. До сих пор ругаю себя за столь необдуманный поступок. И свой личный архив, стыдобушка, систематизировать не получается. С трудом что-то в нём нахожу, время бездарно теряю на поиски, нервничаю. Кляну свою недисциплинированность. Ну, что тут сказать: читаю, грущу и радуюсь. Газета была ближе к жизни, она и была самой жизнью. События, люди, трудовые достижения. И всё это через человека. Понимаешь, что с перестройками многое утрачено.
Вот тебе, например, казанская районка разве безразлична? На днях говорили с хорошо тебе известной журналисткой-ветераном Евдокией Марковной Медведевой. С таким умилением и гордостью толкует она о шустрых, энергичных, весёлых молодых, которые уважали себя, свой труд и свою газету. Она готова часами вспоминать о Борисе Терехове, Вите Жукове, Коле Олькове. Ей восемьдесят. Живёт в Тюмени. Нынешние казанские журналисты позвали её в гости. Приехала, полистала подшивку, и, огорчённая, откланялась. Говорит: «Творчеством почти не пахнет тут. В газете ни слова про жизнь, про село, про народ села. Рекламное изобилие, селькоровское безлюдье. О какой-то учебе, поиске в пользу читателя - никто тут даже не заикнулся. Извините, коллеги, я не набиваюсь в учителя, но ведь что-то полезное для молодых могла бы сказать». Уехала, не сказав. Не очень, похоже, хотели послушать многоопытного ветерана?
- НЕОЖИДАННАЯ ИНФОРМАЦИЯ, ДА И ОЦЕНКИ. Я С КАЗАНСКИМИ КОЛЛЕГАМИ ОБЩАЮСЬ, ДУМАЮ, ЕВДОКИЯ МАРКОВНА СДЕЛАЛА СКОРЫЙ ВЫВОД. В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, ГАЗЕТА КАЗАНСКОГО РАЙОНА У МЕНЯ ВЫЗЫВАЕТ СОВСЕМ ДРУГИЕ ЧУВСТВА, ХОТЯ, КОНЕЧНО, ПОВОДОВ ДЛЯ КРИТИКИ ВСЕГДА МНОГО. К ТОМУ ЖЕ, ИМ НЕДАВНО ВРУЧЕНА ОБЛАСТНАЯ ГРАМОТА ЗА ТЕМУ ЮБИЛЕЯ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ.
ВЕРНЕМСЯ К НИКОЛАЮ ЯКОВЛЕВИЧУ ЛАГУНОВУ. КАКИМ ТЫ ЕГО ЗАПОМНИЛ?
- Мы с ним работали хорошо, ко мне относился уважительно, доверял, поддерживал и защищал. Он умел это делать. А что правил — так он всех правил.
- КАК-ТО, БУДУЧИ СОБКОРОМ ГАЗЕТЫ, В РАЗГОВОРЕ ПОЖАЛЕЛ ЕГО, ЧТО ОН СТОЛЬКО СИЛ ТРАТИТ НА ПРАВКУ, А ВЕДЬ НЕ ВСЕГДА ЭТО НАДО. ОН УЛЫБНУЛСЯ И СКАЗАЛ, ЧТО ПРИХОДИТСЯ ПРАВИТЬ ДАЖЕ МАТЕРИАЛЫ ТАСС. И СВОЁ ЗНАМЕНИТОЕ: «СОВЕРШЕНСТВОВАНИЮ НЕТ ПРЕДЕЛА!».
- Да, работал он неистово. Бывало, посмотришь: весь материал между машинописных строк перелопачен, а в верхнем левом углу красным карандашом крупно: «Молодец!». И ещё он к пьющим относился странновато. Когда я стал партийным секретарём, он высказал претензию:
- Почему вы с пьянством не боретесь в коллективе?
Я ответил:
- Это первого руководителя спросить бы, почему он не борется?
- Вообще-то, знаете, мне говорят, что выпивают наши многие. Но ведь на кого так говорят, так он и пишет здорово, а вот Петров-Иванов-Сидоров не пьют, но и не пишут! А я никого у нас пьяным почему-то не вижу.
Не знаю, почему он не отличал трезвого от нетрезвого. Володю Панова однажды вызвал, а тот на ногах едва держится. Дело уже вечером было. Володя в его кабинете пытался опереться на приставной столик, а тот столик пошатнулся-подвернулся, и несчастный журналист упал на пол. Лагунов позвал людей, Володю вывели. Николай Яковлевич искренне недоумевал:
- Почему он упал?
- Видно, пьяный был.
- Странно, от него не пахло.
Шеф не знал, что злоупотребляющий всегда в карманах имел корешки, пряности. Для перебивания запаха. Но на борьбу с этим злом Лагунов меня всё- таки поднял, и как только я проявил признаки напора, на меня пошли жалобы, да не в обком, анонимки полетели в Москву, в Центральный Комитет партии. Оттуда приезжают комиссары, проверяют. Например, что сыну купил тяжелый мотоцикл, а это вещь недоступная. Брату двоюродному в Пеганово купил машину «москвич», себе в «Рябинке» дачу-дворец выстроил. Проверили. Сыну мотоцикл продали как передовику, одному из первых на моторном заводе освоившему токарный станок с числовым программным управлением. Брат в уборку первое место занял на комбайне, секретарь Бердюжского райкома Телегин Анатолий Максимович подписал ему этого «москвича». Я и не знал. А когда на дачу приехали, столичные гости хохотали: дворец оказался сколоченной из старых досок избёнкой-амбарчиком.
- ВОПРОС ИСЧЕРПАН?
- Увы, нет. Мои недоброжелатели вслед шлют депешу: были проверяющие, но не очень старательно проверяли, утратили бдительность, и Шестаков их обвел вокруг пальца. Шлите других.
- И ПРИЕЗЖАЛИ?
- Маяли меня несколько раз, вконец извели нервишки. Врач требует немедленно изменить образ жизни, и я увольняюсь. Пошел в пресс-центр «Сибком- плектмонтажа».
- ТЫ УВОЛЬНЯЛСЯ ПРИ ЛАГУНОВЕ?
- Нет, уже приехал Фёдор Чурсин, замечательный человек, журналист грамотный, но он попал, как кур во щи. В общем, обстановка стала ещё сложнее. Я ушёл.
ДЕТСКИЙ ПОЭТ
- А С ДЕТСКИМИ СТИХАМИ КАК СЛУЧИЛСЯ РОМАН?
- Я ещё в омутинскую бытность баловался стихами, Женька, малыш-сын, потешный такой, слова разные придумывал, я записывал их, а потом стал слова- потешки «загонять» в стихи. В омутинской газете вёл литературную страницу, вот туда и помещал эти сочинения. Так и пошло. А в Тюмени в то время было книжное издательство, руководил им Давид Шейнберг, Зоя Михеева была у него помощником. Она и увидела мои стихи, предложила собрать всё до кучи и посмотреть, что получится. Сначала опубликовала в детском альманахе «Сибирские звёздочки», потом предложила сделать книжку и самому выполнить рисунки. Я целый отпуск проработал. Явился к Шейнбергу, он говорит:
- А почему рисунки черно-белые? Надо цветные.
Делаю цветные. А по тем временам на один цветной рисунок надо было делать три рисунка, для каждого цвета отдельно. Такая технология печати. Опять затратил уйму времени, но Шейнберг гнёт свое:
- Не то. Надо вам соавтора брать.
- ЧТО И СЛЕДОВАЛО ОЖИДАТЬ.
- Я на соавтора не согласился, и Давид Исаакович прикрыл проект. После этого я лет двадцать пять смотреть не мог на детские стихи, так он меня отучил. Хотя была ещё одна попытка выйти в свет. Тогда проводили совещания молодых писателей, я приехал в областной центр. И вновь неудачно, свердловский поэт Леонид Шкавро выступил:
- Когда у великого Михаила Александровича Шолохова спросили, почему он не пишет для детей, он ответил, что до детского творчества не дорос. А вот Шестаков считает, что он дорос.
Вот тут я окончательно поставил крест на стихотворчестве для ребятишек. И только когда на пенсию вышел, времени свободного неожиданно привалило. Думаю, дай-ка я займусь этим покинутым делом. Выпустил первую книжку «Веснушки», её приняли очень здорово, я даже не ожидал. Сразу за вторую взялся. С 99 года у меня по две книжки в иной год получалось.
- Я ВПЕРВЫЕ ПРОЧИТАЛ ТВОИ СТИХИ ЧУТЬ НЕ ВСЕ СРАЗУ В ПЯТИКНИЖИИ, ХОТЯ ИЗДАНЫ ЭТИ КНИГИ НЕ ОБЪЕДИНЕННЫМИ, РАЗРОЗНЕННЫМИ. НО БОГ С НИМ, ХОРОШО, ЧТО ТАКОЕ ИЗДАНИЕ СОСТОЯЛОСЬ. И Я ВЫСКАЗАЛ О НЁМ СВОЁ МНЕНИЕ В «ТЮМЕНСКИХ ИЗВЕСТИЯХ»:
_Поэт_Александр_Шестаков_доподлинно_знает,_что_нужно_юному_читателю,_чтобы_полно_увидеть_ожидающий_его_мир._У_него_всем_известная_радуга_ - _«коромысло-полноцвет»,_под_которое_бегут_стога,_спасаясь_от_дождя,_а_потом_оно_наклоняется_к_реке,_с_грохотом_опрокинет_ведра,_и_прольется_ливень,_после_которого_ах_как_хорошо_поиграть_«в_простиранном_песке»._Показав_«разрумяненные_осинки»_и_березки_«в_платьях_сентября»,_он_ведет_заинтересовавшегося_юного_натуралиста_к_елкам_и_соснам,_объясняя_попутно,_почему_они_всегда_зелены._А_попробуйте_удержать_своего_сына_в_грибную_пору,_если_неосторожно_прочитали_ему_про_рыжики,_«могучий»_гриб,_который_«кучу_листьев_из-под_сучьев,_поднатужась,_приподнял»._
_Шестаков_пишет_природу_родную,_сибирскую,_досконально_её_зная,_но_одно_дело_—_поделиться_открывшейся_радостью_в_кругу_друзей,_ровесников,_взрослых,_а_как_рассказать_детям,_для_которых_каждая_твоя_картинка_—_открытие?_Я_ответа_не_знаю,_потому_умение_Шестакова_говорить_с_маленьким_человеком_на_его_языке_для_меня_чудо._Могу_только_предположить,_что_Александр_Евгеньевич_делает_это_от_большой_доброты,_без_избытка_такого_качества_поэт_может_состояться,_но_детский_поэт_—_никогда._
_А,_собственно,_чем_на_особицу_от_сотоварищей_стоит_детский_поэт?_Определенно,_он_должен_видеть_мир_глазами_ребенка,_видеть_и_ощущать,_понимать_так,_как_это_может_только_чистое,_не_тронутое_знаниями_существо._Отсюда_огромная_ответственность,_ведь_писатель,_не_будучи_педагогом,_психологом,_становится_воспитателем,_чуть_ли_не_первым_учителем._Потому_общество_всегда_очень_строгие_требования_предъявляло_к_детской_литературе,_особенно_к_поэзии_для_самых_маленьких,_потому_у_нас_было_немного_детских_поэтов,_зато_какие_были:_Маршак,_Михалков,_Чуковский,_Барто._Они_не_давали_«вредных_советов»,_они_учили_Родину_любить,_честными_быть,_справедливыми..._
_Шестаков_продолжает_эти_традиции,_просвещая_и_воспитывая._Его_язык_прост,_но_не_упрощен,_он_заставляет_додумать,_догадаться,_а_что_же_за_картинкой._
— В НАШЕМ ИЗДАНИИ НЕТ ВОЗМОЖНОСТИ ВО МНОЖЕСТВЕ ПРЕДСТАВИТЬ ТВОИ СТИХИ, НО РИСКНЁМ.
- Предлагаю стихотворение, которое прошло десятки изданий: в коллективном сборнике Урала «Приключения морошки», в иркутском журнале «Сибирячок», в альманахе «Врата Сибири», в «Тюменских непоседах», в «Лесовичке».
_В_АВТОБУСЕ_
_Мы_с_папой_в_автобус_
_Вошли_у_вокзала._
— _Здравствуйте,_—
_Я_пассажирам_сказала._
_Протиснулась_к_кассе,_
_Взялась_за_перила._
- _Здравствуйте,_-_
_Вежливо_всем_повторила._
_Но_дядя_очками_
_Уткнулся_в_газету_—
_Вряд_ли_от_дяди_
_Дождешься_ответа._
_Тетя_молчит_
_Из-за_зуба_больного,_
_С_повязкой_
_От_доктора_едет_зубного._
_У_бабушки_в_сумке_
_Щеночек_сопит._
_Пригрелся_и_дремлет,_
_А_бабушка_спит._
_У_грустного_деда_
_Нахмурены_брови._
_Не_слышал_меня_он,_
_Он_чем-то_расстроен._
_Мальчишка_увлекся_
_Значком_на_жилете._
_Девчонка_жует_
_Свой_счастливый_билетик._
_Автобус_трясло,_
_На_ухабах_качало._
_Все_ехали_молча,_
_И_я_замолчала..._
- ХОЧУ ПРИВЕСТИ ВЫСКАЗЫВАНИЕ ОБ ЭТОМ СТИХОТВОРЕНИИ НАШЕГО УЧЕНОГО ТОВАРИЩА, ДОКТОРА НАУК, ЛИТЕРАТУРОВЕДА ЮРИЯ АНАТОЛЬЕВИЧА МЕШКОВА В РАБОТЕ «ТЮМЕНСКИЕ ТЕТРАДИ: ОЧЕРКИ ЛИТЕРАТУРЫ СИБИРСКОГО ЗАУРАЛЬЯ»:
_«Да,_детские_стихи_Александра_Шестакова_адресованы_детям,_точнее_-_младшему_школьному_возрасту._Но_они_адресованы_и_нам._Например,_стихотворение_«В_автобусе»..._Открывая_мир_ребёнка,_поэт_побуждает_нас_посмотреть_и_на_себя._И_героиня_стихотворения_«В_автобусе»,_замолчавшая_от_равнодушия_окружающих_-_это_её_упрек_и_всем_нам»._
- В НАШЕ ВРЕМЯ ТРУДНО ЗАИНТЕРЕСОВАТЬ МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА ЧЕМ-ТО КРОМЕ КОМПЬЮТЕРА ДА ЖУТКИХ ЗАБУГОРНЫХ МУЛЬТФИЛЬМОВ. ТЕБЕ УДАЕТСЯ ОВЛАДЕТЬ ВНИМАНИЕМ ДЕТВОРЫ. ВОТ И ТВОЯ ПОЧИТАТЕЛЬНИЦА СВЕТЛАНА ЕРОФЕЕВА В ГАЗЕТЕ «ТЮМЕНСКАЯ ОБЛАСТЬ СЕГОДНЯ» ЭТО УТВЕРЖДАЕТ, ЦИТИРУЕТ В ТОМ ЧИСЛЕ И ВОТ ТАКОЙ СТИХ:
_В_БИБЛИОТЕКЕ_
_В_книжкином_доме_
_Живет_Бармалей,_
_Но_ты_заходи_
_В этот_домик_смелей._
_Радостно_встретит_
_Гостей_Айболит._
_Здесь_вечно_шалящий_
_Совсем_не_шалит,_
_А_в_мир_увлекательный_
_ Делает_шаг._
_Тут_с_вами_Барто,_
_Михалков_и_Маршак._
_В_притихшей_читальне_
_Хоть_час,_хоть_полдня_
_«Маугли»_может_
_Листать_ребятня._
_Может_найти_
_Расписной_«Колобок»,_
_Страницы_его_
_Заучить_назубок._
_Иль_сказку_открыть_
_О_царевне_и_волке,_
_Иль_взять_«Теремок»_
_Свой_любимый_на_полке._
_В_книжку_уткнулись_
_Девчушки-копушки._
_С_портрета_на_них_
_Засмотрелся_А._Пушкин._
_-_А ВОТ КАКИМИ ВЫСОКИМИ СЛОВАМИ СВЕТЛАНА ИВАНОВНА ИТОЖИТ СВОЙ РАЗГОВОР О ПОЭТЕ ШЕСТАКОВЕ:
_«Тюменцы_по_праву_могут_гордиться,_что_жили_в_одно_время_с_прославленными_в_литературе_Владиславом_Крапивиным_и_Константином_Лагуновым._В_этот_ряд_можно_смело_поставить_имя_Александра_Шестакова»._
- Утверждение, прямо скажу, храброе, сверхвысокое для меня. Спасибо на добром слове. И работать обещаю. Изо всех сил работать.
- ТЫ ОПЕРЕЖАЕШЬ СОБЫТИЯ. Я ТОЛЬКО ЧТО ХОТЕЛ СПРОСИТЬ: А ЧТО СЕГОДНЯ НА СТОЛЕ?
- В 2010 году прилежно занимался военной тематикой. Конечно, всё на основе близких мне фактов, людей и событий. Сделал маленькую поэмку о нашем земляке, генерале армии, уроженце деревеньки Гилёво, Герое Советского Союза и Монгольской Народной Республики Иване Ивановиче Федюнинском. По совету авторитетного критика расширяю границы поэмы «Письма мальчишки на войну». Хотелось бы издать её отдельной книжицей. Широко известен факт, что семья Перевозкиных из Заводоуковского района отправила на фронт одиннадцать сыновей, а вернулись только двое. Я очень осторожно подхожу к этой теме, работаю. Ещё хочется написать о подвигах наших земляков-бердюжан, Героях Советского Союза Валерии Гнаровской, Филимоне Земляных, Григории Алексееве и Иване Марикове.
- ПОЧЕМУ ТЕБЯ ТАК ВОЛНУЕТ ВОЕННАЯ ТЕМАТИКА? ТЫ НАХОДИШЬ В НЕЙ ВДОХНОВЕНИЕ, УДОВЛЕТВОРЕНИЕ ТВОРЧЕСКОЕ? ЭТО С ЧЕМ-ТО СВЯЗАНО?
- Конечно, это связано со всей моей жизнью, с гибелью моего отца, других близких. Наконец, с величайшей трагедией моего народа.
- ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ ФРОНТОВИКОВ НЕ ОСТАНЕТСЯ СОВСЕМ, А МЫ ПРИВЫКЛИ, ЧТО ВОЕННО-ПАТРИОТИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ - ЭТО ВСТРЕЧИ С УЧАСТНИКАМИ. КАК ТЕБЕ ВИДИТСЯ ЭТА ПРОБЛЕМА?
- Известные тебе «Письма мальчишки на войну» написаны для чуть более взрослого читателя, но я их читаю детям, ты знаешь - они всё понимают, всё слышат. Надо находить способы, приёмы общения с детьми, потому что сознание детское не остаётся свободным, его заполнит телевизор с явно нечеловеческой, негуманной идеологией.
ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАСТИ
- КАК ТЫ ВСТУПАЛ В СОЮЗ ПИСАТЕЛЕЙ?
- Это было в 2002-ом году, тогда мне исполнилось уже 70 лет. В мою поддержку выступили Васильев Анатолий, Шумский Сергей, Тоболкин Зот, Федосеен- ков Михаил. Проголосовала первичка, Москва согласилась без оговорок...
- КАК ТЕБЕ ЖИВЁТСЯ В СОЮЗЕ ПИСАТЕЛЕЙ? ЧТО ТЕБЕ ЭТО ДАЁТ?
- Общение, хотя оно возможно и без Союза.
- БЫЛО У НАС КНИЖНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО, АЛЬМАНАХ ЛИТЕРАТУРНЫЙ, АЛЬМАНАХ ДЕТСКИЙ, ЭТО В ШЕСТИДЕСЯТЫЕ ГОДЫ. А ЧЛЕНОВ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ ТОГДА НАСЧИТЫВАЛОСЬ НЕ БОЛЕЕ ДЕСЯТКА. СЕГОДНЯ ИХ ОКОЛО СОТНИ, НО НЕТ ИЗДАТЕЛЬСТВА, ЖУРНАЛ ТОЛЬКО ОДИН.
- Конечно, проблему обозначать надо. Выхода к читателям у тюменских писателей почти нет. А вот каким был авторский актив альманаха «Сибирские просторы»: Петр Горбунов, Валентин Законов, Михаил Лецкин, Георгий Первышин, Владимир Нечволода, Станислав Мальцев, Михаил Лесной, Василий Еловских. Всех альманах привечал. Да и меня заметили аж в Омутинке, попросили дать рисунок. И опубликовали рядом с Лопатиным Степаном, крепким художником- графиком.
- ВИДИМО, ОНИ ТОГДА ИСКАЛИ.
- И находили.
- ДА, НАХОДИЛИ. А ЧТО С «ТЮМЕНЬЮ ЛИТЕРАТУРНОЙ»? ТАК И ВЫХОДИТ ПОД ЕДИНОЛИЧНЫМ ФЛАГОМ НИКОЛАЯ ДЕНИСОВА?
- Что с ней может случиться? Площадка для авторов в ней минимальна, периодичность выхода нестабильна. Газета безгонорарна. Тираж крохотный.
- НО В ВЫХОДНЫХ ДАННЫХ ИЗДАНИЯ ГРАНДИОЗНАЯ ЗАЯВКА.
- Редактора критиковали: с тиражом в триста экземпляров так могуче представиться: «Газета писателей России и русского зарубежья». Сейчас чуть скромнее: «Газета русской литературы и культуры».
- ЛАДНО. У НАС ДВЕ ПИСАТЕЛЬСКИХ ОРГАНИЗАЦИИ, ЧЛЕНОВ, Я УЖЕ ГОВОРИЛ, ДО СОТНИ, МЫ С ТОБОЙ В ТОМ ЧИСЛЕ, НО ПРИЧИСЛЯТЬ СЕБЯ, НАЗЫВАТЬ СЕБЯ ПИСАТЕЛЕМ КАК-ТО СТЫДНОВАТО. НЕ ОБЕСЦЕНИЛИ МЫ ЗВАНИЕ ПИСАТЕЛЬСКОЕ?
- Я готов к такому разговору, потому что тоже об этом думал. Когда надо представиться, чаще называю себя автором. Поэтом, писателем пусть тебя назовут читатели, если заслужишь творчеством своим. Обесценили звание? А кто нас заставляет руку тянуть за кандидата в Союз, когда плохо знаешь или совсем не знаешь работы претендента в профессиональное сообщество. Первична непринципиально зашлет дело в Москву. В столице решето отборочное, видать, крупноячеистое. Мякина, видать, не отсеивается. На кого тут пенять?
Спроси, за кого я оберучь, со стопроцентной уверенностью голосовал при приеме в СП за последние годы? За Виталия Огородникова. Тюменец коренной, геодезист, состоявшийся поэт. До заявления в Союз активно печатался в коллективных сборниках, серьезно заявил о себе первой поэмой «Родная деревня» (1999), замечательным сборником стихов «Кедровник» (2005). А в прошлом году подарил читателям солидный поэтический том «Солнечный иней».
Открываю наугад 298 страницу издания. Навскидку читаю: «Чтобы не рассыпались в труху / твои вирши, / выдрессируй каждую строку / летать выше. Будут песни емки и свежи, / крылаты! / только им на горле развяжи / канаты. На подъем проверь словесный сплав, / на диво / крылья строк певуче расправь. / Счастливо!».
Вот таких бы почаще причислять к лику писательскому. Тогда бы в многолюдной первичной организации и творческая жизнь активизировалась, и разрозненность штыков была бы не столь печальной, и даже при чиновной «оптимизации», когда все творческие союзы лишены бюджетной поддержки, первички добивались бы возврата к пропаганде книги, к реанимации книготорговли.
- КОНЕЧНО, РАЗВЕ ЛИШНИМ БЫЛО БЫ СТАРОЕ БЮРО ПРОПАГАНДЫ? ДА, УСЛОВИЯ ИЗМЕНИЛИСЬ, НО ЕСТЬ РУКОВОДСТВО, ИЩИТЕ, ПРЕДЛАГАЙТЕ, НАСТАИВАЙТЕ.
- Мы на одном из последних собраний говорили, что надо бы освобождаться от балласта, многие члены союза не пишут, не издаются, не бывают даже на собраниях. Кворум из-за этого не собрать для принятия серьёзного решения.
- И Я В ТОМ ЧИСЛЕ НЕ БЫВАЮ НА СОБРАНИЯХ, НО ЗА ТРИ ГОДА МЕНЯ НИ РАЗУ НЕ ПРИГЛАШАЛИ, ЭТО О ЧЁМ-ТО ГОВОРИТ?
- Наверное о том, что в казне организации ни копейки, чтобы оплатить приезд в Тюмень периферийного собрата. И еще. Можно по пальцам пересчитать писателей, работающих активно. Всем пример Зот Тоболкин, труженик. Далее Денисов Николай. Активно печатается Анатолий Васильев, Мальцев Станислав «Кузю» своего симпатично пишет. Бодр и плодовит Виктор Строгальщиков. Успешно работают Борис Комаров, Александр Мищенко. Тебя надо назвать. Издаёшься на удивление густо с интересными книжками при блестящих рецензиях.
- СПАСИБО.
- Конечно, я не всех членов профессионального сообщества хорошо знаю, но действующих писателей у нас очень мало.
- ГОД НАЗАД ТЫ ПОЛУЧИЛ ВСЕРОССИЙСКУЮ ЛИТЕРАТУРНУЮ ПРЕМИЮ ИМЕНИ ПЕТРА ПАВЛОВИЧА ЕРШОВА ЗА КНИГИ ДЛЯ ДЕТЕЙ. Я ГОРЖУСЬ ТЕМ, ЧТО ПРЕДЛОЖИЛ ОРГАНИЗАТОРАМ ЭТОГО КОНКУРСА НА РОДИНЕ ЕРШОВА В ГОРОДЕ ИШИМЕ РАССМОТРЕТЬ ТВОЁ ТВОРЧЕСТВО, ХОТЯ ДОПУСКАЮ, ЧТО РАБОТА ШЛА ПАРАЛЛЕЛЬНО.
- Для меня присуждение премии было и неожиданно, и очень приятно, хотя ничего, кроме диплома, к премии не прилагалось.
- ДЕНЕЖНОЙ СОСТАВЛЯЮЩЕЙ НЕ БЫЛО?
- Нет. Нет ни значка, ни статуэтки, видимо, кризис сказался. С грустинкой в улыбке признаюсь, что друзья-приятели мои так и не поверили, что к такой великой награде нет конвертика. «Ты, - почти на полном серьезе предполагают мои товарищи, - скрываешь сумму, тебе жалко расходов на фуршет. Ведь в дипломе написано «премия», а не «лауреат конкурса». Не скупись!». У меня обид нет, главное в том, что отметили, признали мою работу.
- И ЕЩЕ ОДНО: ТВОЯ ПРЕМИЯ ПОИСТИНЕ ВСЕРОССИЙСКАЯ, ТЫ ЕДИНСТВЕННЫЙ ЛАУРЕАТ ВСЕЯ СТРАНЫ.
- Подожди, есть же лауреаты премии имени Мамина-Сибиряка.
- ТО ПРЕМИЯ РЕГИОНАЛЬНАЯ, УРАЛЬСКОГО КРАЯ. К ТОМУ ЖЕ ЛАУРЕАТ ДОЛЖЕН ДЕНЕЖНЫЙ ВЗНОС СДЕЛАТЬ, Я САМ ДЛЯ ОДНОГО ПРЕТЕНДЕНТА СРЕДСТВА ПЫТАЛСЯ ДОБЫТЬ. ПРАВДА, БЕЗРЕЗУЛЬТАТНО, ОН САМ ИЗЫСКАЛ, БЕЗ МЕНЯ ОБОШЁЛСЯ.
ДАВАЙ ЛУЧШЕ ВЕРНЕМСЯ В РОДНЫЕ КРАЯ. ТЫ БЫЛ НА ОТКРЫТИИ ПАМЯТНЫХ КАМНЕЙ В СУГАТОВО И САВИНО?
- Не был. В Сугатово не приглашали, а в Савино дважды за день порывался выехать. Не получилось. Волнение выбивало из седла. К первому автобусу бердюжскому собрался - отбой, давление зашкалило. Потом успокоил нервишки, заторопился в путь - не тут-то было... А хотел поклониться могилке Семена Соколова. Это мой сокурсник по педучилищу, человек с ограниченными возможностями выковал в себе значимую личность. Учительствовал в школах Окунево, Савино, Одышки. Вел математику, литературу, историю, рисование, труд. Мне надо было постоять у могильного холмика этого трудолюбивого, честного, принципиального богатыря.
На берегу Савинского озера мне надо было вспомнить когда-то статного, энергичного кучерявого однокашника Сашеньку Бессмертных. В педагогах савинец Саня мало прослужил. Секретарем в Бердюжский райком комсомола его позвали, потом в Ишимскую зону на повышение пошел, потом в Сорокино предисполко- мовскую ношу на плечи взвалил. Тяжелую ношу. С годами она легче не становилась, село сыпалось, хирело. Сгорел в пламени тревог и безысходности красавец Сашенька, кларнетные переливы которого, наверное, все еще помнят предзакатные озера Савино...
- СЕЙЧАС В ОБЛАСТИ ИЗДАЁТСЯ КНИГА ОБ ИСЧЕЗНУВШИХ ДЕРЕВНЯХ. ВОТ ПАМЯТНЫЕ КАМНИ СТАВИМ, А РЯДОМ УМИРАЮТ ДЕРЕВНИ. ЕСЛИ НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИТСЯ, ТО В ПРОЦЕССЕ ЕСТЕСТВЕННОЙ УБЫЛИ И МИГРАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ В ЦЕНТРЫ ОСТАНУТСЯ В НАШЕМ С ТОБОЙ РАЙОНЕ ТОЛЬКО БЫВШИЕ ЦЕНТРАЛЬНЫЕ УСАДЬБЫ ХОЗЯЙСТВ, НЫНЕ СТОЛИЦЫ СЕЛЬСКИХ ПОСЕЛЕНИЙ. В НАЧАЛЕ СЕМИДЕСЯТЫХ ГОДОВ АГАНБЕГЯН И ЗАСЛАВСКАЯ ПРОТАЩИЛИ- ТАКИ ИДЕЮ НЕПЕРСПЕКТИВНЫХ ДЕРЕВЕНЬ ЗА СЧЕТ ЦЕНТРАЛИЗАЦИИ И СПЕЦИАЛИЗАЦИИ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА. ТОГДА И СГИНУЛО ТВОЁ МИШИНО. СЕГОДНЯ ДРУГИЕ АРГУМЕНТЫ, В ТОМ ЧИСЛЕ ПРЕСЛОВУТАЯ «ОПТИМИЗАЦИЯ БЮДЖЕТНЫХ ЗАТРАТ». СЕЛЬСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ ДОРОГО ОБХОДИТСЯ БЮДЖЕТУ. ПОТОМУ ЧЕМ ЕГО МЕНЬШЕ, ТЕМ ПРОЩЕ.
- Когда на родных полях работали мишинские мужики, мы бегали по пашне босиком, земля легкая, как пушинка. А когда разграбили деревню, я в кирзовых сапогах едва пролез через пахоту, такие глыбы наворочены. А насчет камня памяти... Наверно, правильно. Но не запоздалые ли это цветы? А кто к этому камню подойдёт завтра? Кто слезами окропит его в бурьянах и далях безоглядных?
- ПОГОВОРИМ О РИСОВАНИИ, ЕЩЁ ОДНОЙ ИПОСТАСИ ТВОЕГО ТВОРЧЕСТВА. ТЫ УПОМИНАЛ, ЧТО УВЛЕКСЯ ЭТИМ ЗАНЯТИЕМ В ПЕДАГОГИЧЕСКОМ УЧИЛИЩЕ. А ДАЛЬШЕ?
- У меня сохранились многие иллюстративные публикации, начиная с военкоровских Вармейских газетах и кончая книгами. _Я_ как-то попытался подсчитать, а сколько же рисунков напечатано. Ты знаешь, сам поразился: за полсотни лет больше полутора тысяч! Это же очень много. Конечно, не все они на уровне, но, по оценкам специалистов, есть довольно удачные.
Что я могу сказать? Живу на свете семьдесят девятый год, и шестьдесят из них - учусь рисовать. Учился в армии у сослуживцев, профессиональных художников Владимира Дорощука и Александра Мащенко. До них в Ишиме учился у педагога-художника Евгения Чукардина. Учился в Омутинке у художника-любителя Саши Ферапонтова. Учился в Тюмени у художников с дипломами - Николая Распопова, Александра Павлова, Владимира Волкова, Гидонаса Барилкиса, Петра Малюгина. Чему научился?
- ВИЖУ В ТВОЕЙ ПАПКЕ ПИСЬМА ИЗ МОСКВЫ, ПИТЕРА, ЕКАТЕРИНБУРГА, ТУЛЫ, ИЗ СЕЛА ДОБРОГО ЛИПЕЦКОЙ ОБЛАСТИ, ИЗ ПЕНЗЫ, ИРКУТСКА. А ЭТО ВСЁ РЕЦЕНЗИИ? СТОЛЬ МНОГО ВЫРЕЗОК. ЗАВИДНАЯ ПОЧТА И ПРЕССА. И ОТ СЕБЯ ДОБАВЛЮ: ТО, ЧТО Я ВИДЕЛ В ТВОИХ КНИЖКАХ, НЕ ВЫЗЫВАЕТ СОМНЕНИЯ, ЧТО ПИСАЛ ЭТО ХУДОЖНИК- ПРОФЕССИОНАЛ.
- Должен тебе сказать, что у меня есть несколько отзывов-рекомендаций мастеров кисти, довольно лестных, с такими можно, наверное, оформлять документы в Союз художников.
- И ЗА ЧЕМ ДЕЛО СТАЛО?
- Едва ли это надо. Ну, допустим, примут меня в Союз, ещё одна членская книжка, и всё. Художники живут не лучше писателей, поверь мне. Та же самая ситуация: кто поближе к котлу, тот что-то урвёт, а остальные, хоть и талантливые, прозябают, творят вопреки.
Но расскажу все же тебе историю вопроса о членстве. Почти шесть лет назад инициативная организация, подробнейше описав мои труды рисовальщика, отправила официальную бумагу в адрес председателя Тюменского отделения Союза художников России А. С. Новика. Ноль реакции! Если, скажем, Александр Сергеевич перегружен делами, кто-то из его конторы мог внятно ответить: успокойтесь, милейшие, у нас есть резон по таким-то и таким-то причинам не брать Шестакова в наши ряды. И всё! Но - молчок. Из случайных источников узнаю: у него нет выставок! А пятьдесят тысяч общего тиража книжек с моими иллюстрациями? А минимум двести тысяч читавших и видевших их? Это не выставки? А передвижные экспозиции в учреждениях культуры, в учебных заведениях, где я встречаюсь с читателями?
- БЕЗ ПАТЕТИКИ, БЕЗ ДЕЖУРНЫХ СЛОВ СКАЖИ КРАТКО И ЧЕТКО О ГЛАВНОЙ ЦЕЛИ, СЛЕДУЯ КОТОРОЙ, ТЫ ТЯНЕШЬ ЛЯМКУ ТРУЖЕНИКА-ПОЭТА, ТРУЖЕНИКА- РИСОВАЛЬЩИКА?
- Не навреди! Помоги маленькому гражданину в начале большой дороги. Не навреди душе ребёнка. Не навреди сердцу твоего юного читателя. Ответ, похоже, не получился без высоковатого слога, но, клянусь, он честен. На том стою: добротой не навредишь! Она и гимн душе, и пластырь на рану, и воздух для крыла.
- Я ЧИТАЛ МНОГО ОТЗЫВОВ О ТВОЁМ ХУДОЖНИЧЕСКОМ ТВОРЧЕСТВЕ, ВОТ ЦИТАТЫ ИЗ ПУБЛИКАЦИЙ В ОБЛАСТНЫХ СМИ:
_«Вы_добрый,_веселый,_находчивый_человек._Только_такие_могут_писать_хорошие_книжки_для_детей»._«Стихи_и_рисунки_ваши_мудрые,_солнечные,_озорные,_очень_емкие,_выразительные,_поучительные»._«Великолепные_стихи,_замечательные_авторские_рисунки_к_ним_—_творения_добрые,_чистые,_светлые»._«Книжки_«Радужка»,_«Веснушки»,_«Рыжики»_переполнены_солнцем,_они_информационны,_ненавязчиво_дидактичны._А_какое_разнообразие_тем_на_страницах_этих_ярко_наряженных_сборников!»._«Случайно_ко_мне_попали_ваши_«Рыжики»._Здорово,_что_Тюмень_располагает_полиграфией,_позволяющей_делать_полноцветные,_вполне_приличные_книжки._Жаль_только,_тиражи_у_них_очень_маленькие._А_надо,_чтобы_ваши_книжки_издавались_и_в_Москве,_и_в_Петербурге_-_на_всю_Россию_на_радость_детей_и_взрослых»._
- Вот эти последние строчки не из СМИ, они из пространного письма москвича Леонида Демьяновича Черноусько, заслуженного работника культуры России, капитана первого ранга, участника Великой Отечественной. Спасибо большому человеку, который увидел мое творение и не промолчал с оценками.
- А ВОТ ЭТОТ СТОЛИЧНЫЙ ЖУРНАЛ «НАЧАЛЬНАЯ ШКОЛА ПЛЮС ДО И ПОСЛЕ» АДРЕСУЕТ ТЮМЕНЦУ ТАКИЕ СТРОКИ:
_«Мы_познакомились_с_Вашими,_Александр_Евгеньевич,_сборниками_стихов._Стихи_нам_очень_понравились._В_них_много_юмора,_тепла,_душевности,_понимания_мира_ребенка._Сборники_очень_симпатично_оформлены._Если_представится_возможность,_мы_с_удовольствием_используем_Ваши_стихи_в_системе_работы_с_детьми_на_уроках_чтения._Мы_очень_благодарны_Вам_за_это_разрешение»._
- А ТЕПЕРЬ НЕСКОЛЬКО СЛОВ О СЕМЬЕ.
- С женой Анастасией Федоровной мы познакомились в Тюмени на учительских курсах повышения квалификации в 1955 году. Она приехала из Омутинского, я из Бердюжского района. Поучились вместе. Пригляделись друг ко другу. Вместе на танцы после занятий побегали в соседний парк городской. Приглянулись взаимно. И месяц спустя... поженились. Троих детей нажили. Старший сын Олег сейчас в пригородном оздоровительно-образовательном центре «Радуга» занят скромным рабочим плотницким делом. Сын Евгений два года назад ушел из жизни. Трагедия, когда родители хоронят детей под мирным небом, без войны. Дочь Татьяна окончила медицинский институт, сегодня возглавляет филиал крупной иностранной фирмы. Менеджер. Надежда и радость наша. У нас с бабушкой три внука, три Александра - Олегович, Евгеньевич и Андреевич. Не скрою, такой триумвират Сашек приятен мне. Милы нам и внучки - Лейлочка с Мариночкой. У Марины уже две дочки - Ксюша с Анютой - наши правнучки. Среди внуков еще Леночка и Ксюша, а среди правнучек Александра Александровна Шестакова. Ей, умнице и неутомимой говорунье, пять годиков.
- ВОТ ЭТО БОГАТСТВО! ПОЗДРАВЛЯЮ! И СКАЖУ ПОД ЗАНАВЕС: ДОЛГОНЬКО И ПРИСТАЛЬНО ВГЛЯДЫВАЮСЬ Я В ТВОЮ ТВОРЧЕСКУЮ ЖИЗНЬ, ВНИМАТЕЛЬНО ПЕРЕЛОПАЧИВАЮ ТВОЙ ЛИЧНЫЙ НЕБЕДНЫЙ АРХИВ, И ПРИХОЖУ К ТВЕРДОМУ УБЕЖДЕНИЮ. К КАКОМУ - СПРОСИШЬ? КНИЖЕЧКЕ ВОТ ЭТОЙ, КОТОРАЯ РОЖДАЕТСЯ СЕГОДНЯ, ДАМ ЗАГОЛОВОК ИЗ ДВУХ СЛОВ, КОТОРЫЕ ЧАЩЕ ДРУГИХ ЗВУЧАТ ПРИ ОЦЕНКЕ ТВОИХ РАБОТ, ТВОЕГО МНОГОГРАННОГО ТВОРЧЕСТВА, ТВОЕЙ ЛИЧНОСТИ. СОЕДИНИВ ЭТИ ДВА СЛОВА, ПОЛУЧАЮ: «СОЛНЕЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК».
- Щедро! Очень щедро. Не переусердствуешь? Не сгорю в лучах светила? Не забронзовею в звездности? Давай отнесемся к этому как к авансу. И, как редактор, утверди мое посвящение в нашей скромной книжечке.
- УТВЕРЖДАЮ: «АЛЕКСАНДР ЕВГЕНЬЕВИЧ ПОСВЯЩАЕТ ЭТО ИЗДАНИЕ ВНУЧКЕ ЛЕЙЛОЧКЕ И ПРАВНУЧКЕ САШЕНЬКЕ». СПАСИБО ТЕБЕ, ДОРОГОЙ МОЙ ЧЕЛОВЕК, ЗА КНИГИ ТВОИ, ЗА ЖИЗНЬ ИНТЕРЕСНУЮ, ЗА ЭТУ СВЕТЛУЮ БЕСЕДУ, О КОТОРОЙ ДОЛГО ЕЩЕ БУДУ ВСПОМИНАТЬ С САМЫМ СЕРДЕЧНЫМ ЧУВСТВОМ.
ШАРЖИ АЛЕКСАНДРА ШЕСТАКОВА НА АКТЕРОВ ТЮМЕНСКОГО ДРАМАТИЧЕСКОГО ТЕАТРА. 1981