Денисов Ласточки
Unknown
Николай Денисов
ЛАСТОЧКИ
Взрослым и детям — о братьях меньших
_СТИХОТВОРЕНИЯ_
Моряцкая сказка
Жил был штурман один,
он читал романтичные книжки,
Он ходил по морям и стихи сочинял для жены:
Мол, к весне буду дома, скучаю, люблю.
А сынишке
Попугая мечтал привезти из далекой страны.
Месяц к месяцу, ждут ли красивые
флотские жёнки?
Им положено ждать, компенсация будет потом -
Чемоданами шмоток. Но штурман
читал всё книжонки,
Он о шмотках не думал.
А это тревожный симптом.
Как-то бросили якорь в стране,
где жара и лианы,
Где купить попугая слабо за валюту -
в момент,
Хоть у братьев по классу, что чаще стучат
в барабаны,
Чем трудиться желают.
Но строгим был их президент.
Президент приказал: «Из страны -
ни зверушки, ни птицы!
Контрабандный товар! Накажу и не дрогнет рука!»
И советский генсек, укрепляя стальные границы,
Параллельно придумал такое ж решенье ЦК.
Словом штурман-романтик зажат был
в суровые узы
Но решился товарищ, ведь сыну он, знамо, не враг:
И потом на таможне родного до боли Союза
Спрятал птицу за пазуху: только, мол,
вякни, дурак!
И пока потрошили его чемоданишко тощий,
Говорящая птица, - конечно, не ведая зла, -
Острым клювом трудилась на теле
с угрюмою мощью.
Штурман вынес и это. Бывали покруче дела!
Вышел бледный, шатаясь, он в зиму.
Домой он вернулся.
Ну а дома записка: «Устала одна куковать...»
Взял за голову птицу он и широко размахнулся,
А потом передумал, живой отпустил умирать.
Сколько видел еще он и звезд заграничных,
а лун-то!
Много разных событий стряслось
на пути холостом:
Президента сгубила какая-то черная хунта,
А советский генсек сам от старости умер потом.
1990
Unknown
Николай Денисов
ЛАСТОЧКИ
Взрослым и детям — о братьях меньших
_СТИХОТВОРЕНИЯ_
Моряцкая сказка
Жил был штурман один,
он читал романтичные книжки,
Он ходил по морям и стихи сочинял для жены:
Мол, к весне буду дома, скучаю, люблю.
А сынишке
Попугая мечтал привезти из далекой страны.
Месяц к месяцу, ждут ли красивые
флотские жёнки?
Им положено ждать, компенсация будет потом -
Чемоданами шмоток. Но штурман
читал всё книжонки,
Он о шмотках не думал.
А это тревожный симптом.
Как-то бросили якорь в стране,
где жара и лианы,
Где купить попугая слабо за валюту -
в момент,
Хоть у братьев по классу, что чаще стучат
в барабаны,
Чем трудиться желают.
Но строгим был их президент.
Президент приказал: «Из страны -
ни зверушки, ни птицы!
Контрабандный товар! Накажу и не дрогнет рука!»
И советский генсек, укрепляя стальные границы,
Параллельно придумал такое ж решенье ЦК.
Словом штурман-романтик зажат был
в суровые узы
Но решился товарищ, ведь сыну он, знамо, не враг:
И потом на таможне родного до боли Союза
Спрятал птицу за пазуху: только, мол,
вякни, дурак!
И пока потрошили его чемоданишко тощий,
Говорящая птица, - конечно, не ведая зла, -
Острым клювом трудилась на теле
с угрюмою мощью.
Штурман вынес и это. Бывали покруче дела!
Вышел бледный, шатаясь, он в зиму.
Домой он вернулся.
Ну а дома записка: «Устала одна куковать...»
Взял за голову птицу он и широко размахнулся,
А потом передумал, живой отпустил умирать.
Сколько видел еще он и звезд заграничных,
а лун-то!
Много разных событий стряслось
на пути холостом:
Президента сгубила какая-то черная хунта,
А советский генсек сам от старости умер потом.
1990