Мои воспоминания: Избранные произведения
Н. М. Чукмалдин
ЕГИПЕТ. ПУТЬ ИЗ КАИРА В АЛЕКСАНДРИЮ
Из Каира в Александрию пролегает, кроме Нила, железная дорога. Скорый поезд проходит всё расстояние в 4 часа времени. Весь путь вы едете по зелёной равнине, усеянной и усаженной пальмами, сикоморами и другими южными деревьями. Всё это пространство прокопано каналами, несущими нильскую воду и питающими благодатную землю, которая даёт два хлебных урожая в год, растит лучший на земле хлопчатник и сахарный тростник в 4 аршина вышиной. Из окон вагона мы видели жёлтые созревшие поля пшеницы и зелёные налитые колосья ячменя да сочный клевер, примитивным способом сжатый с корня и связанный в обыкновенный сноп- ношу, удобный к перевозке вьючно. Тут, как видно, нет сенокосных полей, и жители Египта не знают слова «сено». У них есть только трава, сеянная в любое время года и снимаемая по мере надобности. Особый климат Египта и особенность характера Нила, ежегодно в одни и те же числа заливающего его долину водой и илом, дают всему домашнему обиходу страны в высшей степени оригинальную физиономию, понятную нам только здесь, на самом месте. Оттого египтянин сеет одно поле в сентябре, другое – в ноябре, а третье – в феврале, одним словом, сеет тогда, когда только ему нужно. Ход его мысленных расчётов урожая таков: «Мне нужно зрелую пшеницу 1 апреля, и я должен засеять поле 1 декабря; мне нужен клевер для моих пары волов, коровы и маленького стада овец в марте, апреле, мае и т.д., и я засею его по маленькой делянке в феврале, марте, апреле и буду ежедневно жать по нескольку снопов для продажи и лакомить мой скот в придачу к ячменному зерну, которое я ему даю. По временам мои ребятишки поведут на верёвке корову и овец пощипать отавы на сжатую часть поля». Если поле египтянина лежит возле канала, тогда он черпает из него журавцом воду и проводит её на каждую борозду. Если же поле его удалено на значительное расстояние от канала, тогда он копает колодец, ставит над ним деревянное колесо с кувшинами на ободе, захватывающими воду, а посредством другого горизонтального колеса с шестернёю ворочает эту неуклюжую, донельзя скрипучую машину, впрягая туда потомка Аписа, который с завязанными глазами и ходит кругом оси, таская за собой рычаг от второго колеса. Возле подобного колодца обыкновенно находится владельческий дом, по- нашему – примитивная мазанка, или низенькая изба с плоским потолком-крышей, построенная из жердей, глины и навоза.
Около самого города Александрии железная дорога идёт по полотну, проложенному лагунами моря наподобие того, как сделано это в окрестностях Венеции. Вокзал в Александрии, как и все станции железной дороги, ничем особенным не отличается, кроме отсутствия буфетов да широкой террасой, на которой сидит публика, как в любом кафе уличного ресторана. В нашем поезде был в числе пассажиров г. Вольсней, английский главнокомандующий в Египте, вызываемый в Англию и будто бы назначаемый главнокомандующим в Индию воевать в Россией. Это было даровой сенсацией и представляло зрелище, не лишённое интереса.
Н. М. Чукмалдин
ЕГИПЕТ. ПУТЬ ИЗ КАИРА В АЛЕКСАНДРИЮ
Из Каира в Александрию пролегает, кроме Нила, железная дорога. Скорый поезд проходит всё расстояние в 4 часа времени. Весь путь вы едете по зелёной равнине, усеянной и усаженной пальмами, сикоморами и другими южными деревьями. Всё это пространство прокопано каналами, несущими нильскую воду и питающими благодатную землю, которая даёт два хлебных урожая в год, растит лучший на земле хлопчатник и сахарный тростник в 4 аршина вышиной. Из окон вагона мы видели жёлтые созревшие поля пшеницы и зелёные налитые колосья ячменя да сочный клевер, примитивным способом сжатый с корня и связанный в обыкновенный сноп- ношу, удобный к перевозке вьючно. Тут, как видно, нет сенокосных полей, и жители Египта не знают слова «сено». У них есть только трава, сеянная в любое время года и снимаемая по мере надобности. Особый климат Египта и особенность характера Нила, ежегодно в одни и те же числа заливающего его долину водой и илом, дают всему домашнему обиходу страны в высшей степени оригинальную физиономию, понятную нам только здесь, на самом месте. Оттого египтянин сеет одно поле в сентябре, другое – в ноябре, а третье – в феврале, одним словом, сеет тогда, когда только ему нужно. Ход его мысленных расчётов урожая таков: «Мне нужно зрелую пшеницу 1 апреля, и я должен засеять поле 1 декабря; мне нужен клевер для моих пары волов, коровы и маленького стада овец в марте, апреле, мае и т.д., и я засею его по маленькой делянке в феврале, марте, апреле и буду ежедневно жать по нескольку снопов для продажи и лакомить мой скот в придачу к ячменному зерну, которое я ему даю. По временам мои ребятишки поведут на верёвке корову и овец пощипать отавы на сжатую часть поля». Если поле египтянина лежит возле канала, тогда он черпает из него журавцом воду и проводит её на каждую борозду. Если же поле его удалено на значительное расстояние от канала, тогда он копает колодец, ставит над ним деревянное колесо с кувшинами на ободе, захватывающими воду, а посредством другого горизонтального колеса с шестернёю ворочает эту неуклюжую, донельзя скрипучую машину, впрягая туда потомка Аписа, который с завязанными глазами и ходит кругом оси, таская за собой рычаг от второго колеса. Возле подобного колодца обыкновенно находится владельческий дом, по- нашему – примитивная мазанка, или низенькая изба с плоским потолком-крышей, построенная из жердей, глины и навоза.
Около самого города Александрии железная дорога идёт по полотну, проложенному лагунами моря наподобие того, как сделано это в окрестностях Венеции. Вокзал в Александрии, как и все станции железной дороги, ничем особенным не отличается, кроме отсутствия буфетов да широкой террасой, на которой сидит публика, как в любом кафе уличного ресторана. В нашем поезде был в числе пассажиров г. Вольсней, английский главнокомандующий в Египте, вызываемый в Англию и будто бы назначаемый главнокомандующим в Индию воевать в Россией. Это было даровой сенсацией и представляло зрелище, не лишённое интереса.