[image]
Еловских Василий Иванович
НА ПОИСКИ ВАЛИ ЛОСЕВОЙ
НЕОБЫЧАЙНАЯ ПТИЦА
Ребята отдыхали в маленькой лесной деревне Васильевской. Здесь почти возле каждого дома был сад, а в садах много птиц.
Володя сказал:
— Вот где можно птиц-то ловить.
— Как ты их поймаешь? — возразил Коля.
— Что же в этом трудного?
— А ты попробуй!
— И попробую!
— Хвастун ты!
— Возможно, и не хвастун.
На этом разговор прекратился.
А после обеда, когда ребята спали на сеновале, Володя смастерил из дерева большую птичью клетку без дна. Работа была трудная, и Козлов несколько раз хотел бросить её, но вспоминал Колину фразу: «хвастун ты», и снова принимался за дело. Думал: «Посмотрим, хвастун ли. Вот поймаю птицу — тогда посмотрим!»
[image]
Клетку вместе с приманкой — кусочками хлеба и колбасы — он установил в саду возле дома. Передняя часть клетки была приподнята над землей и держалась на тонкой палочке. От палочки Володя протянул длинную чёрную нитку к кусту, за которым спрятался сам.
За этим кустом Козлов пролежал около часа. Он думал поймать воробья — пронырливая птица всюду лезет, — но в клетку забежала маленькая юркая сорока. Володя дёрнул нитку, и сорока оказалась в плену. Он внимательно осмотрел птицу — не прищемило ли ей хвост или лапки. Нет, всё хорошо.
Потом Володя осторожно, чтобы не слышали другие, разбудил Колю и прошептал ему на ухо:
— Я сороку поймал.
— Мало ли что во сне люди видят, — проговорил Коля и перевернулся на другой бок.
— Я сороку поймал, говорю тебе. Пошли в сад.
Коля протёр глаза, пробормотал что-то невнятное и нехотя поднялся.
В саду он стал ругать Козлова.
— Зачем ты это делаешь?
— Хвастун я или не хвастун?
— Чего? Какой хвастун?
— Ты сегодня назвал меня хвастуном.
— Когда? Не помню. Вот что — надо её выпустить. И не занимайся больше этим.
— Подожди. Давай дадим ей воды.
Володя нашёл баночку из-под консервов, налил в неё воды и осторожно поставил в клетку. Потом набросал хлеба. Но сорока не хотела ни есть ни пить. Она беспокойно прыгала в клетке.
Ребята постояли, посмотрели на птицу и неожиданно затеяли спор.
— Какие у неё пёрышки белые, как снег, — сказал Володя. — Если её выкрасить, полиняет она?
— Сороку хоть как крась — она всё такая же будет, — заявил Коля. — Краска у неё сотрётся, да и солнце краску выжжет.
— Если краска хорошая, то, может, и не выжжет.
— А почему от солнца синие майки белыми делаются?
— Давай попробуем её покрасить!
— Ну, знаешь… — нахмурился Коля. — Потом ты вздумаешь сороку ощипать. Нельзя так…
Володя рассердился:
— Что ты на меня напустился! Я только одно-два пёрышка легонько покрашу и отпущу её. Пойду к хозяйке дома, попрошу красок.
— Откуда у неё краски?
— В таком большом доме да нет красок? Наверняка какие-нибудь есть.
Володя ушёл и минут через десять вернулся. В руках он держал металлическую баночку.
— У хозяйки, понимаешь, сын рисовать любил. Он сейчас в армии. В чулане краски всякие валяются. Хозяйка говорит: «Бери на здоровье». Я развёл красной краски. Кисточки вот только нет. Но у меня в кармане пластмассовая палочка есть. Можно её использовать.
— Всегда у тебя в кармане всякая дрянь лежит…
— Эта «дрянь» помогает проводить опыты!
Володя осторожно вытащил сороку из клетки и начал красить её. По двум белым пёрышкам он провёл красные линии.
— Ну, хватит, — сказал Володя, — полезай-ка, птичка, обратно.
В клетке птица отряхнулась и, не подозревая, какую злую шутку с ней сыграли, бойко запрыгала.
— Видишь, какая красивая стала, — продолжал говорить Володя. — Сороки — умные птицы. Гошка Загривкин рассказывал, что видел говорящую сороку. Он, правда, врёт часто. Ух, жарко что-то стало.
В этот день с утра дул северный ветер и было прохладно. Но сейчас ветер неожиданно прекратился, и стало жарко. Даже мухи — и те не вынесли жары и куда-то попрятались. Небо чистое, голубое. Только на севере появилась чёрная туча, но она как бы застыла, не движется.
Ребята по-прежнему спят на сеновале. Борис Кузьмич, прикрыв голову треугольной шляпой, сделанной из бумаги, сидит на крыльце и читает книгу.
— Искупаться бы, — сказал Володя.
— Пойдём. А то, кажется, дождь будет. А как с сорокой?
— Давай посмотрим её.
— Как будто вылиняла немножко. Вот видишь, три минутки прошло, а уже линять начала.
— А по-моему, нет.
Поспорили и решили, что на солнце птица немножко вылиняет, немножко нет.
— Отпускай её, — предложил Коля, — хватит.
— Ребятам надо показать. Проснутся, покажем им и отпустим.
— Нельзя её оставлять. Здесь кошки бегают, съедят…
— Ну, хорошо, давай отпустим. Посмотрим, как она будет выглядеть в воздухе.
Сороку торжественно вынули из клетки и выпустили. Птица взлетела и скрылась за домом.
— Я не успел её разглядеть, — сказал Володя разочарованно.
— Ничего, — успокоил товарища Коля, — как искупаемся, мы её найдём и посмотрим. Она где-нибудь здесь, в деревне.
* * *
Проснувшись и стараясь не разбудить товарищей, Саша Попов слез с сеновала, попросил у Бориса Кузьмича разрешения сходить за грибами и пошёл в лес. Лес начинался сразу же за деревней.
Саше нравится находить грибы в сухой, выжженной солнцем, траве. В это время они особенно крепки и красивы. Саше нравится, когда гриб срезается туго. Тогда Саша приседает на корточки и, обхватывая гриб обеими руками, говорит нежно:
— Ах ты, поросёночек!
Но грибы встречаются редко. Зато попадается много корней, с которых грибы уже срезаны. «Кто-то здесь до меня побывал», — соображает Саша. А ему так хотелось удивить ребят грибами и накормить их грибницей. Но, видимо, ничего не выйдет. В кепке только шесть сыроежек и два маленьких рыжика. Тут и одному человеку не хватит.
А время идёт. Ребята, наверное, уже проснулись. Пора возвращаться.
Возле деревни Сашино внимание привлекла какая-то необыкновенная, странная птица, сидевшая на кусту. Саша плохо знал лес. Даже грибы он по-настоящему научился находить только во время этого похода. Из диких птиц хорошо знал лишь воробьев, которых много в городе. Знал немного скворцов, потому что в школе для них делали скворечники. Но почему-то Саша был уверен в том, что превосходно разбирается во всём птичьем царстве.
У неизвестной птицы был длинный хвост, чёрные, белые и светло-красные пёрышки. Саша читал, что птицы с ярким оперением живут в южных странах. «Откуда такая диковина к нам залетела? — думал он. — Вот будет хороший подарок Ивану Ивановичу».
Иван Иванович — Сашин сосед по квартире, работник краеведческого музея, большой любитель редких птиц. Он часто говорил: «Никого ты, Сашок, кроме кошек, не знаешь. Зайди-ка в музей, мы чучело интересной птицы приобрели». Вот бы ему такую птицу показать! Как бы он удивился! И не на Юге поймана, а у нас, в Сибири…
Саша вынул из кармана рогатку. Конечно, рогатки с собой носить нельзя. И в городе он их не носит. Но, собираясь в поход, Саша на всякий случай сделал большую рогатку. Мало ли кто в лесу может встретиться: змея, волк. А сейчас вот можно подстрелить диковинную птицу и потом выставить её чучело в музее рядом с другими редкими экспонатами. Возле чучела сделают надпись: «Птица найдена Сашей Поповым у деревни Васильевской». Это будет здорово!
Саша стал медленно приближаться к птице. Она вела себя странно: сидела спокойно, близко подпустила Сашу, а потом неуклюже перелетела на другое место. «Больная, наверно, или из таких тёплых краёв, что здесь ей холодно», — подумал Попов:
Пригибая голову, он медленно подошёл к ветвистой сосёнке, выглянул из-за неё — птица сидит на ветке берёзы. Тогда Саша оттянул резину, прицелился, и камень со свистом полетел. Птица свалилась в траву, подёргала лапками и затихла.
* * *
У Володи зоркие глаза. Он издали увидел в руке у Попова птицу.
— Глянь-ка, — сказал он Коле, — Сашка, кажется, филина убил.
— Филина? Зачем он ему? Может, дикую утку?
— Сейчас посмотрим.
Прошли несколько шагов, и Коля удивлённо воскликнул:
— Сорока. Наша сорока.
— Подожди, подожди, — зашептал Володя.
Поравнявшись с Поповым, Володя спросил как ни в чём не бывало:
— Это что у тебя?
— Птица такая.
— Она в ягодах вывозилась. Ты её помой.
— Ничего ты не понимаешь! — рассердился Саша. — Тут интересное дело. Редкую птицу поймал, вот только забыл, как называют её. Всё время помнил, а разговорился с вами и забыл.
— Нам можно с тобой? — заискивающим голосом спросил Володя.
Саша удивлённо посмотрел на него. Козлов никогда и ни у кого из ребят не спрашивал на что-либо разрешения, а наоборот, любил командовать всеми. Но Попов тут же успокоился: наверняка ребята так почтительно относятся к нему потому, что именно он, а не кто-нибудь другой добыл такую редкую птицу.
— Можно, — ответил Саша. — Я к Борису Кузьмичу иду, хочу ему эту птицу показать. Пошли быстрее. А то, наверно, дождь скоро будет.
Он грустно посмотрел на тучи, надвигающиеся с севера.
— Что там «скоро»! Сейчас начнётся, — сказал Коля.
И правда, не успели они пройти двадцати шагов, как начался дождь. Капли были крупные и холодные. Скоро пошёл ливень.
Пока ребята добежали до дома, в котором расположился отряд, на них вымокла вся одежда. Капли воды, стекая с головы, попадали на спину и грудь. В ботинках стало мокро, и при каждом шаге раздавались неприятные звуки: «чав, чав». Саша крепко прижимал к себе птицу.
На крыльце собрались все мальчики и девочки. Слышались беспрерывные глухие удары тяжёлых капель о лёгкую кровлю. Во дворе образовались лужи, и на них быстро появилась белая пена, похожая на мыльную пену во время стирки белья. Из туч вдруг посыпались редкие большие градины. Они отскакивали от земли, как мячики, и катились.
— Смотрите, какую я птицу принёс! — громко сказал Саша, стараясь отвлечь внимание ребят от дождя.
— Ой, Попов поранился! — крикнула Валя. — Поранился Попов.
— Его сорока клюнула, — сказала Наташа. — Давайте бинт.
Саша удивлённо смотрел на птицу и не мог понять, что произошло. Необычайная птица потеряла свою красную окраску. Пёрышки её стали только чёрными и белыми. Зато на Сашиной правой руке и на майке появились красные пятна. Он машинально переложил птицу в левую руку, вытер правую руку о штаны и увидел, что никакой раны нет. Краска была от птицы.
Володя, отвернувшись от Саши, вытирал платком мокрые волосы и усмехался. Потом он повернулся к Попову, сделал удивленное лицо и широко раскрыл глаза:
— Глянь-ка, Колька, это ведь наша сорока, которую мы с тобой красной краской красили!..
— Верно!
— Какая была красивая сорока, а он её испортил… Саша поднял голову, посмотрел на ребят, на учителя, покраснел и выскочил из сеней под дождь.
Вслед ему донёсся насмешливый голос Козлова:
— Подожди! Жар-птицу с собой забери!..
[image]
Еловских Василий Иванович
НА ПОИСКИ ВАЛИ ЛОСЕВОЙ
НЕОБЫЧАЙНАЯ ПТИЦА
Ребята отдыхали в маленькой лесной деревне Васильевской. Здесь почти возле каждого дома был сад, а в садах много птиц.
Володя сказал:
— Вот где можно птиц-то ловить.
— Как ты их поймаешь? — возразил Коля.
— Что же в этом трудного?
— А ты попробуй!
— И попробую!
— Хвастун ты!
— Возможно, и не хвастун.
На этом разговор прекратился.
А после обеда, когда ребята спали на сеновале, Володя смастерил из дерева большую птичью клетку без дна. Работа была трудная, и Козлов несколько раз хотел бросить её, но вспоминал Колину фразу: «хвастун ты», и снова принимался за дело. Думал: «Посмотрим, хвастун ли. Вот поймаю птицу — тогда посмотрим!»
[image]
Клетку вместе с приманкой — кусочками хлеба и колбасы — он установил в саду возле дома. Передняя часть клетки была приподнята над землей и держалась на тонкой палочке. От палочки Володя протянул длинную чёрную нитку к кусту, за которым спрятался сам.
За этим кустом Козлов пролежал около часа. Он думал поймать воробья — пронырливая птица всюду лезет, — но в клетку забежала маленькая юркая сорока. Володя дёрнул нитку, и сорока оказалась в плену. Он внимательно осмотрел птицу — не прищемило ли ей хвост или лапки. Нет, всё хорошо.
Потом Володя осторожно, чтобы не слышали другие, разбудил Колю и прошептал ему на ухо:
— Я сороку поймал.
— Мало ли что во сне люди видят, — проговорил Коля и перевернулся на другой бок.
— Я сороку поймал, говорю тебе. Пошли в сад.
Коля протёр глаза, пробормотал что-то невнятное и нехотя поднялся.
В саду он стал ругать Козлова.
— Зачем ты это делаешь?
— Хвастун я или не хвастун?
— Чего? Какой хвастун?
— Ты сегодня назвал меня хвастуном.
— Когда? Не помню. Вот что — надо её выпустить. И не занимайся больше этим.
— Подожди. Давай дадим ей воды.
Володя нашёл баночку из-под консервов, налил в неё воды и осторожно поставил в клетку. Потом набросал хлеба. Но сорока не хотела ни есть ни пить. Она беспокойно прыгала в клетке.
Ребята постояли, посмотрели на птицу и неожиданно затеяли спор.
— Какие у неё пёрышки белые, как снег, — сказал Володя. — Если её выкрасить, полиняет она?
— Сороку хоть как крась — она всё такая же будет, — заявил Коля. — Краска у неё сотрётся, да и солнце краску выжжет.
— Если краска хорошая, то, может, и не выжжет.
— А почему от солнца синие майки белыми делаются?
— Давай попробуем её покрасить!
— Ну, знаешь… — нахмурился Коля. — Потом ты вздумаешь сороку ощипать. Нельзя так…
Володя рассердился:
— Что ты на меня напустился! Я только одно-два пёрышка легонько покрашу и отпущу её. Пойду к хозяйке дома, попрошу красок.
— Откуда у неё краски?
— В таком большом доме да нет красок? Наверняка какие-нибудь есть.
Володя ушёл и минут через десять вернулся. В руках он держал металлическую баночку.
— У хозяйки, понимаешь, сын рисовать любил. Он сейчас в армии. В чулане краски всякие валяются. Хозяйка говорит: «Бери на здоровье». Я развёл красной краски. Кисточки вот только нет. Но у меня в кармане пластмассовая палочка есть. Можно её использовать.
— Всегда у тебя в кармане всякая дрянь лежит…
— Эта «дрянь» помогает проводить опыты!
Володя осторожно вытащил сороку из клетки и начал красить её. По двум белым пёрышкам он провёл красные линии.
— Ну, хватит, — сказал Володя, — полезай-ка, птичка, обратно.
В клетке птица отряхнулась и, не подозревая, какую злую шутку с ней сыграли, бойко запрыгала.
— Видишь, какая красивая стала, — продолжал говорить Володя. — Сороки — умные птицы. Гошка Загривкин рассказывал, что видел говорящую сороку. Он, правда, врёт часто. Ух, жарко что-то стало.
В этот день с утра дул северный ветер и было прохладно. Но сейчас ветер неожиданно прекратился, и стало жарко. Даже мухи — и те не вынесли жары и куда-то попрятались. Небо чистое, голубое. Только на севере появилась чёрная туча, но она как бы застыла, не движется.
Ребята по-прежнему спят на сеновале. Борис Кузьмич, прикрыв голову треугольной шляпой, сделанной из бумаги, сидит на крыльце и читает книгу.
— Искупаться бы, — сказал Володя.
— Пойдём. А то, кажется, дождь будет. А как с сорокой?
— Давай посмотрим её.
— Как будто вылиняла немножко. Вот видишь, три минутки прошло, а уже линять начала.
— А по-моему, нет.
Поспорили и решили, что на солнце птица немножко вылиняет, немножко нет.
— Отпускай её, — предложил Коля, — хватит.
— Ребятам надо показать. Проснутся, покажем им и отпустим.
— Нельзя её оставлять. Здесь кошки бегают, съедят…
— Ну, хорошо, давай отпустим. Посмотрим, как она будет выглядеть в воздухе.
Сороку торжественно вынули из клетки и выпустили. Птица взлетела и скрылась за домом.
— Я не успел её разглядеть, — сказал Володя разочарованно.
— Ничего, — успокоил товарища Коля, — как искупаемся, мы её найдём и посмотрим. Она где-нибудь здесь, в деревне.
* * *
Проснувшись и стараясь не разбудить товарищей, Саша Попов слез с сеновала, попросил у Бориса Кузьмича разрешения сходить за грибами и пошёл в лес. Лес начинался сразу же за деревней.
Саше нравится находить грибы в сухой, выжженной солнцем, траве. В это время они особенно крепки и красивы. Саше нравится, когда гриб срезается туго. Тогда Саша приседает на корточки и, обхватывая гриб обеими руками, говорит нежно:
— Ах ты, поросёночек!
Но грибы встречаются редко. Зато попадается много корней, с которых грибы уже срезаны. «Кто-то здесь до меня побывал», — соображает Саша. А ему так хотелось удивить ребят грибами и накормить их грибницей. Но, видимо, ничего не выйдет. В кепке только шесть сыроежек и два маленьких рыжика. Тут и одному человеку не хватит.
А время идёт. Ребята, наверное, уже проснулись. Пора возвращаться.
Возле деревни Сашино внимание привлекла какая-то необыкновенная, странная птица, сидевшая на кусту. Саша плохо знал лес. Даже грибы он по-настоящему научился находить только во время этого похода. Из диких птиц хорошо знал лишь воробьев, которых много в городе. Знал немного скворцов, потому что в школе для них делали скворечники. Но почему-то Саша был уверен в том, что превосходно разбирается во всём птичьем царстве.
У неизвестной птицы был длинный хвост, чёрные, белые и светло-красные пёрышки. Саша читал, что птицы с ярким оперением живут в южных странах. «Откуда такая диковина к нам залетела? — думал он. — Вот будет хороший подарок Ивану Ивановичу».
Иван Иванович — Сашин сосед по квартире, работник краеведческого музея, большой любитель редких птиц. Он часто говорил: «Никого ты, Сашок, кроме кошек, не знаешь. Зайди-ка в музей, мы чучело интересной птицы приобрели». Вот бы ему такую птицу показать! Как бы он удивился! И не на Юге поймана, а у нас, в Сибири…
Саша вынул из кармана рогатку. Конечно, рогатки с собой носить нельзя. И в городе он их не носит. Но, собираясь в поход, Саша на всякий случай сделал большую рогатку. Мало ли кто в лесу может встретиться: змея, волк. А сейчас вот можно подстрелить диковинную птицу и потом выставить её чучело в музее рядом с другими редкими экспонатами. Возле чучела сделают надпись: «Птица найдена Сашей Поповым у деревни Васильевской». Это будет здорово!
Саша стал медленно приближаться к птице. Она вела себя странно: сидела спокойно, близко подпустила Сашу, а потом неуклюже перелетела на другое место. «Больная, наверно, или из таких тёплых краёв, что здесь ей холодно», — подумал Попов:
Пригибая голову, он медленно подошёл к ветвистой сосёнке, выглянул из-за неё — птица сидит на ветке берёзы. Тогда Саша оттянул резину, прицелился, и камень со свистом полетел. Птица свалилась в траву, подёргала лапками и затихла.
* * *
У Володи зоркие глаза. Он издали увидел в руке у Попова птицу.
— Глянь-ка, — сказал он Коле, — Сашка, кажется, филина убил.
— Филина? Зачем он ему? Может, дикую утку?
— Сейчас посмотрим.
Прошли несколько шагов, и Коля удивлённо воскликнул:
— Сорока. Наша сорока.
— Подожди, подожди, — зашептал Володя.
Поравнявшись с Поповым, Володя спросил как ни в чём не бывало:
— Это что у тебя?
— Птица такая.
— Она в ягодах вывозилась. Ты её помой.
— Ничего ты не понимаешь! — рассердился Саша. — Тут интересное дело. Редкую птицу поймал, вот только забыл, как называют её. Всё время помнил, а разговорился с вами и забыл.
— Нам можно с тобой? — заискивающим голосом спросил Володя.
Саша удивлённо посмотрел на него. Козлов никогда и ни у кого из ребят не спрашивал на что-либо разрешения, а наоборот, любил командовать всеми. Но Попов тут же успокоился: наверняка ребята так почтительно относятся к нему потому, что именно он, а не кто-нибудь другой добыл такую редкую птицу.
— Можно, — ответил Саша. — Я к Борису Кузьмичу иду, хочу ему эту птицу показать. Пошли быстрее. А то, наверно, дождь скоро будет.
Он грустно посмотрел на тучи, надвигающиеся с севера.
— Что там «скоро»! Сейчас начнётся, — сказал Коля.
И правда, не успели они пройти двадцати шагов, как начался дождь. Капли были крупные и холодные. Скоро пошёл ливень.
Пока ребята добежали до дома, в котором расположился отряд, на них вымокла вся одежда. Капли воды, стекая с головы, попадали на спину и грудь. В ботинках стало мокро, и при каждом шаге раздавались неприятные звуки: «чав, чав». Саша крепко прижимал к себе птицу.
На крыльце собрались все мальчики и девочки. Слышались беспрерывные глухие удары тяжёлых капель о лёгкую кровлю. Во дворе образовались лужи, и на них быстро появилась белая пена, похожая на мыльную пену во время стирки белья. Из туч вдруг посыпались редкие большие градины. Они отскакивали от земли, как мячики, и катились.
— Смотрите, какую я птицу принёс! — громко сказал Саша, стараясь отвлечь внимание ребят от дождя.
— Ой, Попов поранился! — крикнула Валя. — Поранился Попов.
— Его сорока клюнула, — сказала Наташа. — Давайте бинт.
Саша удивлённо смотрел на птицу и не мог понять, что произошло. Необычайная птица потеряла свою красную окраску. Пёрышки её стали только чёрными и белыми. Зато на Сашиной правой руке и на майке появились красные пятна. Он машинально переложил птицу в левую руку, вытер правую руку о штаны и увидел, что никакой раны нет. Краска была от птицы.
Володя, отвернувшись от Саши, вытирал платком мокрые волосы и усмехался. Потом он повернулся к Попову, сделал удивленное лицо и широко раскрыл глаза:
— Глянь-ка, Колька, это ведь наша сорока, которую мы с тобой красной краской красили!..
— Верно!
— Какая была красивая сорока, а он её испортил… Саша поднял голову, посмотрел на ребят, на учителя, покраснел и выскочил из сеней под дождь.
Вслед ему донёсся насмешливый голос Козлова:
— Подожди! Жар-птицу с собой забери!..
[image]