Михаил Лесной
ВЕСЕННИЕ ГОЛОСА
ВОДЯНОЙ БЫК
Солнце склоняется к западу. Со стороны озера доносится мощный, басистый звук. Он напоминает глухой отрывистый рев быка и слышен километра за два. Обычно раздается по утрам и вечерам, но иногда слышен и ночью. Тогда становится жутко. Впрочем, таинственного здесь ничего нет: рев этот издает болотная птица выпь, или водяной бык. Я много раз слышал ее, но видеть как-то не удавалось.
Однажды мы с товарищем рыбачили на озере, когда из камышей поднялась незнакомая птица. Она полетела медленно и неловко, торопливо взмахивая крыльями, точно боясь упасть в воду. Сделав над зарослями несколько кругов, птица камнем свалилась в прибрежные камыши.
— Знаешь, кто полетел? — спросил товарищ. — Это выпь, которую ты хотел посмотреть.
Я бросился к месту, где опустилась выпь, однако она снова взлетела. И так несколько раз. Под конец птица, по-видимому, устала: при моем приближении уже не поднялась. Я начал осторожно подходить. Вот-вот, сейчас увижу загадочного водяного быка, но… выпи нигде не было. Я стоял в недоумении. Товарищ вдруг толкнул меня и указал на густое сплетение камышей. Сначала я по-прежнему ничего не замечал. Получалось как в загадочной картинке: знаешь, что должно быть изображение, которое ты ищешь, но никак не можешь его различить среди множества линий и штрихов. Только внимательно всмотревшись, я увидел замаскировавшуюся выпь. Вытянув туловище и шею в одну вертикальную линию, она затаилась, пользуясь своею ржаво-желтой окраской, которая сливалась с цветом сухого камыша. Замерла и ни малейшим движением не выдавала себя. Она походила на торчащий из воды колышек.
Величиной выпь с небольшую курицу, но узким телом, длинными ногами, вытянутой шеей напоминала цаплю. Когда я приблизился, она сорвалась и улетела.
Вскоре я поехал в камыши проверять капканы, расставленные на водяных крыс. В первом же из них я увидел, к своему удивлению, выпь. Вытянув шею вверх, она стояла неподвижно.
Я веял весло и помахал им возле головы птицы. Выпь продолжала стоять, напоминая статую. Но стоило мне коснуться кончика ее носа, как птица сильно забилась и, широко раскрыв клюв, издавая глухие звуки, кинулась на меня. Я прижал ее веслом, вынул из капкана и бросил в нос лодки. Взъерошив перья, с раскрытым клювом она снова набросилась. Я оттолкнул ее, думая, что она улетит. Но выпь, приняв грозный вид, вновь начала нападать. Я подсунул под своего врага весло и выбросил из лодки. Цепляясь за камыши, она скрылась в зарослях.
Проверяя другой раз капканы, я увидел на куче сломанного камыша гнездо выпи из сухих листьев, выстланное внутри мягкой травой. В нем лежало четыре оливково-бурых яйца.
Часа через два, возвращаясь домой, я решил взять одно яйцо для коллекции. Потихоньку приблизился к гнезду. Птица сидела на яйцах. Подъехал еще ближе и… вместо того, чтобы улететь, выпь вдруг поднялась и с угрожающим видом стала налетать на меня. От неожиданности я даже испугался и отступил. Мог бы я, конечно, отогнать ее веслом, но птица-мать своим храбрым поведением заставила себя уважать.
В августе я вновь проезжал в лодке недалеко от гнезда моей пернатой знакомки. Оно было пусто. На некотором же расстоянии от него я заметил каких-то птиц. Взял бинокль. То были подросшие птенцы, молодые выпи. С ловкостью спортсменов они лазали вверх и вниз по камышу, цепляясь за него ногами и клювом. Пернатых родителей с ними не было.
Когда же я уходил с озера домой, из камышей раздалось, точно из пустой бочки:
— Пумб! — . Пумб!.. Пумб!..
Эти мощные, странные звуки издавал водяной бык, опустив клюв в воду.
Михаил Лесной
ВЕСЕННИЕ ГОЛОСА
ВОДЯНОЙ БЫК
Солнце склоняется к западу. Со стороны озера доносится мощный, басистый звук. Он напоминает глухой отрывистый рев быка и слышен километра за два. Обычно раздается по утрам и вечерам, но иногда слышен и ночью. Тогда становится жутко. Впрочем, таинственного здесь ничего нет: рев этот издает болотная птица выпь, или водяной бык. Я много раз слышал ее, но видеть как-то не удавалось.
Однажды мы с товарищем рыбачили на озере, когда из камышей поднялась незнакомая птица. Она полетела медленно и неловко, торопливо взмахивая крыльями, точно боясь упасть в воду. Сделав над зарослями несколько кругов, птица камнем свалилась в прибрежные камыши.
— Знаешь, кто полетел? — спросил товарищ. — Это выпь, которую ты хотел посмотреть.
Я бросился к месту, где опустилась выпь, однако она снова взлетела. И так несколько раз. Под конец птица, по-видимому, устала: при моем приближении уже не поднялась. Я начал осторожно подходить. Вот-вот, сейчас увижу загадочного водяного быка, но… выпи нигде не было. Я стоял в недоумении. Товарищ вдруг толкнул меня и указал на густое сплетение камышей. Сначала я по-прежнему ничего не замечал. Получалось как в загадочной картинке: знаешь, что должно быть изображение, которое ты ищешь, но никак не можешь его различить среди множества линий и штрихов. Только внимательно всмотревшись, я увидел замаскировавшуюся выпь. Вытянув туловище и шею в одну вертикальную линию, она затаилась, пользуясь своею ржаво-желтой окраской, которая сливалась с цветом сухого камыша. Замерла и ни малейшим движением не выдавала себя. Она походила на торчащий из воды колышек.
Величиной выпь с небольшую курицу, но узким телом, длинными ногами, вытянутой шеей напоминала цаплю. Когда я приблизился, она сорвалась и улетела.
Вскоре я поехал в камыши проверять капканы, расставленные на водяных крыс. В первом же из них я увидел, к своему удивлению, выпь. Вытянув шею вверх, она стояла неподвижно.
Я веял весло и помахал им возле головы птицы. Выпь продолжала стоять, напоминая статую. Но стоило мне коснуться кончика ее носа, как птица сильно забилась и, широко раскрыв клюв, издавая глухие звуки, кинулась на меня. Я прижал ее веслом, вынул из капкана и бросил в нос лодки. Взъерошив перья, с раскрытым клювом она снова набросилась. Я оттолкнул ее, думая, что она улетит. Но выпь, приняв грозный вид, вновь начала нападать. Я подсунул под своего врага весло и выбросил из лодки. Цепляясь за камыши, она скрылась в зарослях.
Проверяя другой раз капканы, я увидел на куче сломанного камыша гнездо выпи из сухих листьев, выстланное внутри мягкой травой. В нем лежало четыре оливково-бурых яйца.
Часа через два, возвращаясь домой, я решил взять одно яйцо для коллекции. Потихоньку приблизился к гнезду. Птица сидела на яйцах. Подъехал еще ближе и… вместо того, чтобы улететь, выпь вдруг поднялась и с угрожающим видом стала налетать на меня. От неожиданности я даже испугался и отступил. Мог бы я, конечно, отогнать ее веслом, но птица-мать своим храбрым поведением заставила себя уважать.
В августе я вновь проезжал в лодке недалеко от гнезда моей пернатой знакомки. Оно было пусто. На некотором же расстоянии от него я заметил каких-то птиц. Взял бинокль. То были подросшие птенцы, молодые выпи. С ловкостью спортсменов они лазали вверх и вниз по камышу, цепляясь за него ногами и клювом. Пернатых родителей с ними не было.
Когда же я уходил с озера домой, из камышей раздалось, точно из пустой бочки:
— Пумб! — . Пумб!.. Пумб!..
Эти мощные, странные звуки издавал водяной бык, опустив клюв в воду.