Леонид Лапцуй
На оленьих тропах


Где ты рожден?


Где ты рожден? —
Вы спросите меня,
И я открою в дальний год ворота,
Увижу наяву начало дня
И льдистый берег озера Ярото.
Пар выдоха мгновенно леденел,
И тундра вся в тумане утопала;
Чтоб я на этом свете не болел,
Меня в Ярото мать моя купала.
И приговаривала:
— Не дрожи!
Вода хоть ледяная, но святая!
Потом меня в отцовские чижи1
Засунула, как в нору горностая.
Звезда в ночи, прозрачна и тиха
(Звезде, наверно, мама так велела),
Следила зорким глазом пастуха,
Где я ходил и что я в жизни делал.
А я оленей бешеных гонял,
И дыбилося подо мной болото,
Красивых женщин ловкостью пленял,
Но воротился снова на Ярото.
Вода святая.
Я же — не святой.
И смертный.
И пора мне торопиться,
Чтоб досыта из озера напиться,
Припав ничком, воды холодной той,
Хочу Ярото видеть без конца,
Пусть надо мной за то смеется кто-то.
Хочу, хочу к груди твоей, Ярото,
Припасть, как сын родной к груди отца.
1 Чижи — меховая обувь.
Чтоб голову мою ты освежил,
Душевных сил
И сил иных утроил,
Ведь я, как ты, Ярото, честно жил,
Крутым, как ты, и я бывал порою,
К тебе спешат напиться допьяна
Стремительные птицы,
Люди, звери.
Пузырчатая синяя волна,
Не уставая, грохает о берег.
Рожденный на холодном берегу
И холодом испытанный суровым,
Теперь-то я умею и могу
Сердца людей
Согреть певучим словом.
И потому глаза мои светлы,
Что светлые в тебе бунтуют воды,
Зачем седые катишь ты валы
К моим ногам?
Будь молодым, Ярото!