Леонид Лапцуй
На оленьих тропах
Радуга
Я вижу детство островом забытым,
Обрывком сна, туманами повитым;
Мне слышится порою ветра шум,
Опять я вижу одинокий чум,
Где я зайчонком глупым кувыркался,
Веселым медвежонком в снег бросался,
Где я впервой аркан плетеный взял —
К броску готовил, в кольца собирая,
Чтоб он до горизонта доставал,
До дальнего, до выпуклого края!
Свистя, лeтeл аркан к рогам оленьим…
Когда полярным вечером весенним
Даль загоралась тысячью цветов,
Свет вспыхивал — то красен, то лилов, —
Казалось мне, что это покрывало
С девичьих кос каштановых упало;
Оно пред взором свесилось моим,
Все в ярких блестках, в радугах багровых,
И, рот раскрыв, я любовался им
На фоне красок Севера суровых.
Свет радуг над пустыней ледяною
Скользил хвостом песцовым предо мною.
Мне чудилось: они совсем близки —
Да руки оказались коротки…
Потом аркан решил пустить я в дело —
Петля напрасно в воздухе свистела…
«Ты красных берегись, сынок, лучей, —
Мать говорила часто мне с любовью, —
Чтоб этот свет не сжег тебе очей,
Чтоб ты не знался с человечьей кровью».
Но так не разливалось, не пылало
Так широко, так яростно и ало
Сиянье это в прошлые года.
Оно пунцовым стало лишь тогда,
Когда в боях за счастье и свободу
Рекою кровь пришлось пролить народу, —
И над страной победный грянул гром,
И вспыхнули багровые сполохи,
И знамя развернулось над Кремлем,
Как символ новой, солнечной эпохи!
Теперь над мшистой тундрой, над суровым
Простором льдов, над ягелем ольховым,
Как тысячу взлетевших вверх ракет —
Полярного сиянья вижу свет.
И кажется — раскинулось над нами
Огромное, пылающее знамя…
Как дни ясны! Как радостна земля!
Я вижу в свете радуг исполинских
Сиянье вечно юных звезд Кремля
И ласку глаз глубоких материнских.
Теперь иным владею я арканом,
За горизонтом дальним и туманным
Достать любую может он звезду…
Летите вдаль, могучие ракеты!
Я верю, что и радугу вот эту
Я, как оленя, к людям приведу.
Пусть в космос полетит петля аркана,
О нашем счастье звездам говорит,
Пусть в сердце радость входит неустанно
И необъятней радуга горит!
Леонид Лапцуй
На оленьих тропах
Радуга
Я вижу детство островом забытым,
Обрывком сна, туманами повитым;
Мне слышится порою ветра шум,
Опять я вижу одинокий чум,
Где я зайчонком глупым кувыркался,
Веселым медвежонком в снег бросался,
Где я впервой аркан плетеный взял —
К броску готовил, в кольца собирая,
Чтоб он до горизонта доставал,
До дальнего, до выпуклого края!
Свистя, лeтeл аркан к рогам оленьим…
Когда полярным вечером весенним
Даль загоралась тысячью цветов,
Свет вспыхивал — то красен, то лилов, —
Казалось мне, что это покрывало
С девичьих кос каштановых упало;
Оно пред взором свесилось моим,
Все в ярких блестках, в радугах багровых,
И, рот раскрыв, я любовался им
На фоне красок Севера суровых.
Свет радуг над пустыней ледяною
Скользил хвостом песцовым предо мною.
Мне чудилось: они совсем близки —
Да руки оказались коротки…
Потом аркан решил пустить я в дело —
Петля напрасно в воздухе свистела…
«Ты красных берегись, сынок, лучей, —
Мать говорила часто мне с любовью, —
Чтоб этот свет не сжег тебе очей,
Чтоб ты не знался с человечьей кровью».
Но так не разливалось, не пылало
Так широко, так яростно и ало
Сиянье это в прошлые года.
Оно пунцовым стало лишь тогда,
Когда в боях за счастье и свободу
Рекою кровь пришлось пролить народу, —
И над страной победный грянул гром,
И вспыхнули багровые сполохи,
И знамя развернулось над Кремлем,
Как символ новой, солнечной эпохи!
Теперь над мшистой тундрой, над суровым
Простором льдов, над ягелем ольховым,
Как тысячу взлетевших вверх ракет —
Полярного сиянья вижу свет.
И кажется — раскинулось над нами
Огромное, пылающее знамя…
Как дни ясны! Как радостна земля!
Я вижу в свете радуг исполинских
Сиянье вечно юных звезд Кремля
И ласку глаз глубоких материнских.
Теперь иным владею я арканом,
За горизонтом дальним и туманным
Достать любую может он звезду…
Летите вдаль, могучие ракеты!
Я верю, что и радугу вот эту
Я, как оленя, к людям приведу.
Пусть в космос полетит петля аркана,
О нашем счастье звездам говорит,
Пусть в сердце радость входит неустанно
И необъятней радуга горит!