Аркадий ЗАХАРОВ
РЕЗЮМЕ
ВОРОВСКИЕ ФАМИЛИИ
Эссе
Для начала замечу, что вплоть до 19 века, на Руси слово «вор» имело значение отличное от современного понятия. Это слово появилось в русском языке в отношении не тех, кто крадет (крадун) или расхищает, хитит (расхититель, хитник, тать), а тех кто выступает против церкви, власти и государства. На Руси термин «ВОР» применялся к преступникам, совершившим, или умышлявшим только государственные преступления…Вспомним, для примера, самого знаменитого в период великой Смуты «тушинского вора» — Ивана Болотникова. Но сами злодеи именовали себя товарищами. Крупнейшим таким товариществом с зачатками внутренней демократии была Запорожская Сечь. Именно поэтому, перенявшие у казаков-разбойников понятие «Товар ищи», большевики-товарищи сделали самоназванием и причислили воров к «социально-близким».
Вор не обязательно разбойник, как разбойник — не всегда вор. В Сибири и Зауралье отношение русского населения к разбойникам имело уважительно-снисходительный оттенок. Ведь сам Ермак считался атаманом разбойников. А после него в Сибири их сколько перебывало! Разбойник — в понимании сибиряков, это прежде всего вольный человек, неподвластный воеводам и чиновникам, справедливый защитник подневольной бедноты от барского произвола. В большинстве своем, жители Зауралья разное время оказались в земле Сибирской не по своей воле и к разбойникам относились сочувственно.
Есть мнение, что фамилия Разбойников является малоизвестной в географических регионах России и стран ближнего зарубежья. В дошедших до наших дней интересных летописных текстах граждане с этой фамилией были важными персонами из славянского тульского духовенства в XVII–XVIII веках, имевших значительную государеву привилегию. Изначальные корни фамилии можно обнаружить в указателе переписи Древней Руси во время Ивана Грозного. У царя хранился определенный реестр уважаемых и лучших фамилий, которые даровались придворным только в случае похвалы или поощрения. Тем самым данная фамилия сохранила свое первоначальное значение и является исключительной. Может быть, может быть.
Однако, в Курганской области, Тобольском и Уватском районах Тюменской области эта фамилия весьма распространена и не является доказательством принадлежности к знатным и древним родам. Во всяком случае, в поименной переписи населения Уватской и Тобольской волостей за 1710 год, фамилия Разбойников не встречается. Значит, Разбойниковы не пришли с Ермаком, а появились в Сибири значительно позже.
Меня всегда занимало то, что носителей общей фамилии Разбойников, кроме этого признака ничто, в том числе кровное родство и семейные узы, не объединяло. И территориально носители этой фамилии оказались разбросаны по Сибири, вследствие чего не имели возможности между собой общаться и родниться.
В результате долгих расспросов старожилов Увата мне удалось услышать предание, что все Разбойниковы не из одного рода, а потомки пугачевских яицких казаков, которых после подавления бунта клеймили и вместе с семьями переселили с Яика в Сибирь, и, через Тобольский острог, рассредоточили их поселение на большой территории, чтобы избежать общения между собой вчерашних сообщников.
Вслед за преступником в Сибирь следовала и его семья, испытывая не меньшие унижения и лишения. Ссылка семей не была обязательной, но особенности российского законодательства толкали на этот шаг. Как правило, ссылка сопровождалась «лишением прав состояния», то есть конфискацией имущества, и семья осуждённого оставалась без средств к существованию. В случае следования в Сибирь расходы по её содержанию несло государство. Кроме этого, достаточно сложной была процедура расторжения брака с осуждёнными: нередко она растягивалась на годы, в течение которых супруги осуждённых (как правило, женщины с детьми) не могли создать новую семью и таким образом стабилизировать своё материальное положение. Ещё одной причиной ссылки была удалённость Сибири и невозможность встретиться после отбытия наказания, поэтому часть семей просто не хотела расставаться.©
От выжженного на лице глав семейств клейма «РАЗ» прозвище «разбойник» распространили на членов семьи ссыльного и их стали писать: Разбойниковы.
Проверка, доступных мне, исторических источников подтвердила, что такие события вполне могли быть. После разгрома казачьего восстания 1773-74 годов Екатерина!! повелела переименовать станицу, в которой родился Пугачев и реку Яик — в Урал. В том же стиле могли быть переименованы отправляемые на поселение опальные казаки: все, клейменые поголовно, стали Разбойниковы. Злодеев помельче нарекли Дураковыми, Обалдуевыми. А тех, кому не повезло носить фамилию Пугачевых, переименовали в Сычевых. Учли, что второе название пернатого разбойника сыча — пугач.
Из Указа государственной военной коллегии от 14 июня 1773 года по последствиям пугачевского бунта узнаем, что 38 казаков-разбойников после наказания кнутом сосланы с женами и малолетними детьми в разные места на поселение в Сибирь. А шестнадцати, приговоренным к смертной казни, главным зачинщикам, вместо смерти, вырвали ноздри, поставили знаки и после наказания кнутом сослали в Сибирь, на Нерчинские заводы навечно.
Поставить знаки — означало клеймение, процедура на Руси рутинная, привычная и не особенно страшная по сравнению с другими видами наказаний, но влекущая за собой обязательную ссылку в Сибирь.
Заметим, что государственная военная коллегия издала Указ в отношении военнослужащих-казаков, приговоренных к смерти. Бунтовщиков не принадлежащих к казачему сословию и не являющихся зачинщиками — крестьян, горнозаводских рабочих, бродяг, беглых на местах клеймили в острогах и высылали в Сибирь сотнями, особенно не заморачиваясь, ускоренно и без тщательного оформления.
Телесные наказания распределялись тогда на три категории:
1. Изувечивающие — лишение человека какой-либо части тела или ее повреждение (ослепление, вырезание языка, отсечение головы, руки, ноги или пальцев, отрезание ушей, носа или губ, кастрация).
Болезненные — причинение физического страдания путем нанесения побоев различными орудиями.
Осрамительные — выставление у позорного столба, клеймение, наложение оков, бритье половины головы.
Клеймение было введено указом царя Михаила Федоровича: в 1637 году.
Так, по решению суда в 1637 г. словом «ВОРЪ» заклеймили фальшивомонетчиков, осужденных по следствию на Московском монетном дворе. Особым указом от 19 мая 1637 г. разрешалось клеймение двух типов: литерами «Р», «З», «Б» — за разбой и литерами «Т», «А», «Т» — за татьбу (кражу).
Использовались и другие варианты: бунтовщиков 1662 года (знаменитый «Медный бунт») клеймили литерой «Б»…
Осужденному на каторгу человеку выжигали на лбу букву «В», а на щеках «О» и «Р», что означало «вор». «На лбу написанное», свидетельство о неблагонадежности навеки позорило человека и лишало его возможности вернуться из Сибири на родину.
В своих законодательных постановлениях Петр 1 широко обращался к этой каре, совершенно точно указав те категории преступников, которые подлежали ей. Известно, что клеймению в щеку подверглись в 1698 г. все стрельцы, отправленные в ссылку, хотя в точности неизвестно, какую именно литеру им ставили. С 1703 г. клеймить («пятнать») начали всех воров, не совершивших убийства. С 1746 г. клеймить стали всех преступников, дабы облегчить их опознание в случае побега. Петр I придумывает свое клеймо — двуглавого орла. Царь вводит новшество и в процедуру клеймения — теперь раскаленное железо заменяют на железную пластину с иголками. Иголки были позолоченными, чтобы не ржавели от частого употребления. (В Тобольском музее их можно увидеть.) Такую пластину прикладывают к нужному месту несколько раз, а в дырки втирают порох. Екатерина II вводит несколько новых обозначений: «В» — вор, «У» — убийца, «Л» — лжец. До 1863 года всем сибирским заключенным, приговоренным к пожизненному заключению и отправленным на каторгу, ставят на щеки и на лоб три буквы — «КАТ». По одной букве на каждую щеку и — на лоб. За одни и те же преступления могли заклеймить по — разному: так, в 1762 г. фальшивомонетчик Сергей Пушкин получил на лоб литеру «В» (вор), а в 1794 г. майор Фейнберг и барон Гумпрехт за аналогичное преступление — следующую диковинную аббревиатуру: «В. С. Ф. А.» (что расшифровывалось как «вор и сочинитель фальшивых ассигнаций»). В 1766 г. самозванца Кремнева клеймили литерами «Б» и «С». Эти клейма, означали «беглец и самозванец».
В Тобольском краеведческом музее хранятся уникальные экспонаты: эти самые клейма, целый набор.
Из сказанного можно сделать вывод, что в Сибири 17–19 веков число ссыльнокаторжных поселенцев с клеймом на лице было достаточно велико. А если принять во внимание, что нередко они высылались вместе с семьями, и учесть народные традиции, то можно предположить, что клеймо и прозвище главы семьи обществом распространялось на всех его потомков.
Со временем, прозвища становились фамилиями:
Носители орленого клейма стали Клейменовыми,
От клеймения «ВОР» — произошла фамилия Воровские, Во(а)рнаковы.
От «ТАТ» — Татищевы,
От «КАТ» — Катаргины (Каторгины, Кутергины), Катовы, Катковы, Катыгины.
От «РАЗ» получили фамилию Разбойниковы и Разины.
От «Б» — Бегловы.
И это еще не все. Следует вспомнить прозвища преступников, подвергнутых другим, более строгим, видам наказание и тоже сосланным в Сибирь.
Во время правления царя Алексея Михайловича Тишайшего били за большие и малые вины: выжигали глаза, распинали на стене, наказывали розгами и клеймением в щеку, садили на дыбу. За разбой и воровство — татьбу пытали сечением разных членов. Вора — татя, пойманного на второй краже — татьбе били кнутом и отсекали руку. Отрезали руку и слуге, который поднял её на своего господина, за первую татьбу отрезали уши или два пальца. За насильственный въезд в чужой двор обрезали губу, за разбой лишали левой руки и правой ноги. Кнутом били так, что кожа висела клочьями, а зимой замерзала кровь в ране. За смуту, замешанным в бунте Стеньки Разина, отсекали по персту, а иным руку. Жестоко наказывали и раскольников — клали на плаху руку и по запястье отсекали…
У наказанных таким образом появились прозвища ставшие со временем фамилиями: от заключенных в колодки — фамилия Колодкин, от отсидевших в кандалах — Кандалинцев, от прикованных «к стулу» — Сидельников, от лишенных уха (обкарнавшихся) — фамилии Карнаухов, Безухов, от лишенных пальцев — Беспаловы, Бесперстовы, лишенные кисти руки — стали Безруковыми.
В 1724 году Петр I издает указ «О вынимании у каторжных колодников ноздрей до кости», потому что до царя доходят сведения, что наказания не всегда производятся усердно. В результате появилось прозвище каторжан, ставшее впоследствии фамилией — Безносковы, Безносовы.
Заметим, что В 1863 году, после упразднения крепостного права и судебных реформ Александра II, телесные наказания были в основном отменены. Женщины вообще от них освобождались, а для мужчин они сохранились в пяти оговоренных в законе случаях: 1) допускалось наказание крестьян по приговору волостных судов до 20 ударов розгами. Освобождались лица с образовательным цензом в объеме среднего образования, лица, занимавшие общественные должности, служившие в армии, страдавшие определенными болезнями и достигшие 60 лет; 2) разрешалось наказание арестантов розгами до 100 ударов с санкции губернатора за нарушение общественного порядка; 3) ссыльнокаторжные и ссыльнопоселенцы за проступки могли наказываться розгами — соответственно до 100 и 30 ударов; 4) плети (до 100 ударов) могли назначаться ссыльнокаторжным при совершении нового преступления; 5) допускалось наказание корабельных служащих хлыстом до 5 ударов и учеников ремесленников до 5-10 ударов розгами.
Обязательной ссылки в Сибирь эти наказания не влекли и «воровских прозвищ» наказанным не приклеивали. Разве что — Битов. Можно еще добавить фамилии «Шишов», «Шишков», произошедшие от западнорусского «шиш» — лесной разбойник. И Хитяев — от «хитник, похититель».
Увеличение населения Сибири путем ссылки было крайне ничтожно. Сперанский писал в одном из своих писем: «Не думай…чтобы Сибирь населена была одними ссыльными и преступниками. Число их как капля в море, их почти не видно, кроме некоторых публичных работ. Невероятно как вообще число их маловажно. По самым достоверным сведениям, они едва составляют до 21 тысячи в год, и в том числе никогда и десятой части нет женщин.» В Тобольской губернии ссыльные составляли около 4,8 % от общей численности населения. В том числе осужденных за разбой были единицы.
Вместе с тем, в некоторых местах ссыльнокаторжные составляли значительную часть населения. Ялуторовское мещанское общество сообщало, что на одного коренного жителя приходилось по 2 ссыльных. (На 263 души приписано 570 ссыльных). Курганское мещанское общество уведомляло, что на старожилов мещан числом 560 душ приписано ссыльных около 750 человек. А Ишимская городская дума за несколько сот километров предупреждала проезжающих «быть осторожнее при проезде через наш город» из-за безнравственности ссыльных шатающихся по городу».
Однако не даром говорят, что «за одного битого двух не битых дают». Битые властью ссыльные не могли не повлиять на характер и самосознание русских сибиряков, их вольный уклад жизни, общественное противостояние варначеству (преступности) и относительную независимость.
Но переломить законопослушный уклад жизни сибирского крестьянства ссыльнокаторжные оказались не в состоянии, да и не пытались. Здоровая часть крестьянского, в основном, общества смогла переварить обычаи чужаков и подчинить их общепринятым в своей среде порядкам. В память о разбойниках, варнаках и бродягах из России остались только песни о каторжниках и бродягах да еще фамилии, первоначальное значение которых сибиряками основательно позабыто.
Вот не знаю: хорошо это или плохо.
Аркадий ЗАХАРОВ
РЕЗЮМЕ
ВОРОВСКИЕ ФАМИЛИИ
Эссе
Для начала замечу, что вплоть до 19 века, на Руси слово «вор» имело значение отличное от современного понятия. Это слово появилось в русском языке в отношении не тех, кто крадет (крадун) или расхищает, хитит (расхититель, хитник, тать), а тех кто выступает против церкви, власти и государства. На Руси термин «ВОР» применялся к преступникам, совершившим, или умышлявшим только государственные преступления…Вспомним, для примера, самого знаменитого в период великой Смуты «тушинского вора» — Ивана Болотникова. Но сами злодеи именовали себя товарищами. Крупнейшим таким товариществом с зачатками внутренней демократии была Запорожская Сечь. Именно поэтому, перенявшие у казаков-разбойников понятие «Товар ищи», большевики-товарищи сделали самоназванием и причислили воров к «социально-близким».
Вор не обязательно разбойник, как разбойник — не всегда вор. В Сибири и Зауралье отношение русского населения к разбойникам имело уважительно-снисходительный оттенок. Ведь сам Ермак считался атаманом разбойников. А после него в Сибири их сколько перебывало! Разбойник — в понимании сибиряков, это прежде всего вольный человек, неподвластный воеводам и чиновникам, справедливый защитник подневольной бедноты от барского произвола. В большинстве своем, жители Зауралья разное время оказались в земле Сибирской не по своей воле и к разбойникам относились сочувственно.
Есть мнение, что фамилия Разбойников является малоизвестной в географических регионах России и стран ближнего зарубежья. В дошедших до наших дней интересных летописных текстах граждане с этой фамилией были важными персонами из славянского тульского духовенства в XVII–XVIII веках, имевших значительную государеву привилегию. Изначальные корни фамилии можно обнаружить в указателе переписи Древней Руси во время Ивана Грозного. У царя хранился определенный реестр уважаемых и лучших фамилий, которые даровались придворным только в случае похвалы или поощрения. Тем самым данная фамилия сохранила свое первоначальное значение и является исключительной. Может быть, может быть.
Однако, в Курганской области, Тобольском и Уватском районах Тюменской области эта фамилия весьма распространена и не является доказательством принадлежности к знатным и древним родам. Во всяком случае, в поименной переписи населения Уватской и Тобольской волостей за 1710 год, фамилия Разбойников не встречается. Значит, Разбойниковы не пришли с Ермаком, а появились в Сибири значительно позже.
Меня всегда занимало то, что носителей общей фамилии Разбойников, кроме этого признака ничто, в том числе кровное родство и семейные узы, не объединяло. И территориально носители этой фамилии оказались разбросаны по Сибири, вследствие чего не имели возможности между собой общаться и родниться.
В результате долгих расспросов старожилов Увата мне удалось услышать предание, что все Разбойниковы не из одного рода, а потомки пугачевских яицких казаков, которых после подавления бунта клеймили и вместе с семьями переселили с Яика в Сибирь, и, через Тобольский острог, рассредоточили их поселение на большой территории, чтобы избежать общения между собой вчерашних сообщников.
Вслед за преступником в Сибирь следовала и его семья, испытывая не меньшие унижения и лишения. Ссылка семей не была обязательной, но особенности российского законодательства толкали на этот шаг. Как правило, ссылка сопровождалась «лишением прав состояния», то есть конфискацией имущества, и семья осуждённого оставалась без средств к существованию. В случае следования в Сибирь расходы по её содержанию несло государство. Кроме этого, достаточно сложной была процедура расторжения брака с осуждёнными: нередко она растягивалась на годы, в течение которых супруги осуждённых (как правило, женщины с детьми) не могли создать новую семью и таким образом стабилизировать своё материальное положение. Ещё одной причиной ссылки была удалённость Сибири и невозможность встретиться после отбытия наказания, поэтому часть семей просто не хотела расставаться.©
От выжженного на лице глав семейств клейма «РАЗ» прозвище «разбойник» распространили на членов семьи ссыльного и их стали писать: Разбойниковы.
Проверка, доступных мне, исторических источников подтвердила, что такие события вполне могли быть. После разгрома казачьего восстания 1773-74 годов Екатерина!! повелела переименовать станицу, в которой родился Пугачев и реку Яик — в Урал. В том же стиле могли быть переименованы отправляемые на поселение опальные казаки: все, клейменые поголовно, стали Разбойниковы. Злодеев помельче нарекли Дураковыми, Обалдуевыми. А тех, кому не повезло носить фамилию Пугачевых, переименовали в Сычевых. Учли, что второе название пернатого разбойника сыча — пугач.
Из Указа государственной военной коллегии от 14 июня 1773 года по последствиям пугачевского бунта узнаем, что 38 казаков-разбойников после наказания кнутом сосланы с женами и малолетними детьми в разные места на поселение в Сибирь. А шестнадцати, приговоренным к смертной казни, главным зачинщикам, вместо смерти, вырвали ноздри, поставили знаки и после наказания кнутом сослали в Сибирь, на Нерчинские заводы навечно.
Поставить знаки — означало клеймение, процедура на Руси рутинная, привычная и не особенно страшная по сравнению с другими видами наказаний, но влекущая за собой обязательную ссылку в Сибирь.
Заметим, что государственная военная коллегия издала Указ в отношении военнослужащих-казаков, приговоренных к смерти. Бунтовщиков не принадлежащих к казачему сословию и не являющихся зачинщиками — крестьян, горнозаводских рабочих, бродяг, беглых на местах клеймили в острогах и высылали в Сибирь сотнями, особенно не заморачиваясь, ускоренно и без тщательного оформления.
Телесные наказания распределялись тогда на три категории:
1. Изувечивающие — лишение человека какой-либо части тела или ее повреждение (ослепление, вырезание языка, отсечение головы, руки, ноги или пальцев, отрезание ушей, носа или губ, кастрация).
Болезненные — причинение физического страдания путем нанесения побоев различными орудиями.
Осрамительные — выставление у позорного столба, клеймение, наложение оков, бритье половины головы.
Клеймение было введено указом царя Михаила Федоровича: в 1637 году.
Так, по решению суда в 1637 г. словом «ВОРЪ» заклеймили фальшивомонетчиков, осужденных по следствию на Московском монетном дворе. Особым указом от 19 мая 1637 г. разрешалось клеймение двух типов: литерами «Р», «З», «Б» — за разбой и литерами «Т», «А», «Т» — за татьбу (кражу).
Использовались и другие варианты: бунтовщиков 1662 года (знаменитый «Медный бунт») клеймили литерой «Б»…
Осужденному на каторгу человеку выжигали на лбу букву «В», а на щеках «О» и «Р», что означало «вор». «На лбу написанное», свидетельство о неблагонадежности навеки позорило человека и лишало его возможности вернуться из Сибири на родину.
В своих законодательных постановлениях Петр 1 широко обращался к этой каре, совершенно точно указав те категории преступников, которые подлежали ей. Известно, что клеймению в щеку подверглись в 1698 г. все стрельцы, отправленные в ссылку, хотя в точности неизвестно, какую именно литеру им ставили. С 1703 г. клеймить («пятнать») начали всех воров, не совершивших убийства. С 1746 г. клеймить стали всех преступников, дабы облегчить их опознание в случае побега. Петр I придумывает свое клеймо — двуглавого орла. Царь вводит новшество и в процедуру клеймения — теперь раскаленное железо заменяют на железную пластину с иголками. Иголки были позолоченными, чтобы не ржавели от частого употребления. (В Тобольском музее их можно увидеть.) Такую пластину прикладывают к нужному месту несколько раз, а в дырки втирают порох. Екатерина II вводит несколько новых обозначений: «В» — вор, «У» — убийца, «Л» — лжец. До 1863 года всем сибирским заключенным, приговоренным к пожизненному заключению и отправленным на каторгу, ставят на щеки и на лоб три буквы — «КАТ». По одной букве на каждую щеку и — на лоб. За одни и те же преступления могли заклеймить по — разному: так, в 1762 г. фальшивомонетчик Сергей Пушкин получил на лоб литеру «В» (вор), а в 1794 г. майор Фейнберг и барон Гумпрехт за аналогичное преступление — следующую диковинную аббревиатуру: «В. С. Ф. А.» (что расшифровывалось как «вор и сочинитель фальшивых ассигнаций»). В 1766 г. самозванца Кремнева клеймили литерами «Б» и «С». Эти клейма, означали «беглец и самозванец».
В Тобольском краеведческом музее хранятся уникальные экспонаты: эти самые клейма, целый набор.
Из сказанного можно сделать вывод, что в Сибири 17–19 веков число ссыльнокаторжных поселенцев с клеймом на лице было достаточно велико. А если принять во внимание, что нередко они высылались вместе с семьями, и учесть народные традиции, то можно предположить, что клеймо и прозвище главы семьи обществом распространялось на всех его потомков.
Со временем, прозвища становились фамилиями:
Носители орленого клейма стали Клейменовыми,
От клеймения «ВОР» — произошла фамилия Воровские, Во(а)рнаковы.
От «ТАТ» — Татищевы,
От «КАТ» — Катаргины (Каторгины, Кутергины), Катовы, Катковы, Катыгины.
От «РАЗ» получили фамилию Разбойниковы и Разины.
От «Б» — Бегловы.
И это еще не все. Следует вспомнить прозвища преступников, подвергнутых другим, более строгим, видам наказание и тоже сосланным в Сибирь.
Во время правления царя Алексея Михайловича Тишайшего били за большие и малые вины: выжигали глаза, распинали на стене, наказывали розгами и клеймением в щеку, садили на дыбу. За разбой и воровство — татьбу пытали сечением разных членов. Вора — татя, пойманного на второй краже — татьбе били кнутом и отсекали руку. Отрезали руку и слуге, который поднял её на своего господина, за первую татьбу отрезали уши или два пальца. За насильственный въезд в чужой двор обрезали губу, за разбой лишали левой руки и правой ноги. Кнутом били так, что кожа висела клочьями, а зимой замерзала кровь в ране. За смуту, замешанным в бунте Стеньки Разина, отсекали по персту, а иным руку. Жестоко наказывали и раскольников — клали на плаху руку и по запястье отсекали…
У наказанных таким образом появились прозвища ставшие со временем фамилиями: от заключенных в колодки — фамилия Колодкин, от отсидевших в кандалах — Кандалинцев, от прикованных «к стулу» — Сидельников, от лишенных уха (обкарнавшихся) — фамилии Карнаухов, Безухов, от лишенных пальцев — Беспаловы, Бесперстовы, лишенные кисти руки — стали Безруковыми.
В 1724 году Петр I издает указ «О вынимании у каторжных колодников ноздрей до кости», потому что до царя доходят сведения, что наказания не всегда производятся усердно. В результате появилось прозвище каторжан, ставшее впоследствии фамилией — Безносковы, Безносовы.
Заметим, что В 1863 году, после упразднения крепостного права и судебных реформ Александра II, телесные наказания были в основном отменены. Женщины вообще от них освобождались, а для мужчин они сохранились в пяти оговоренных в законе случаях: 1) допускалось наказание крестьян по приговору волостных судов до 20 ударов розгами. Освобождались лица с образовательным цензом в объеме среднего образования, лица, занимавшие общественные должности, служившие в армии, страдавшие определенными болезнями и достигшие 60 лет; 2) разрешалось наказание арестантов розгами до 100 ударов с санкции губернатора за нарушение общественного порядка; 3) ссыльнокаторжные и ссыльнопоселенцы за проступки могли наказываться розгами — соответственно до 100 и 30 ударов; 4) плети (до 100 ударов) могли назначаться ссыльнокаторжным при совершении нового преступления; 5) допускалось наказание корабельных служащих хлыстом до 5 ударов и учеников ремесленников до 5-10 ударов розгами.
Обязательной ссылки в Сибирь эти наказания не влекли и «воровских прозвищ» наказанным не приклеивали. Разве что — Битов. Можно еще добавить фамилии «Шишов», «Шишков», произошедшие от западнорусского «шиш» — лесной разбойник. И Хитяев — от «хитник, похититель».
Увеличение населения Сибири путем ссылки было крайне ничтожно. Сперанский писал в одном из своих писем: «Не думай…чтобы Сибирь населена была одними ссыльными и преступниками. Число их как капля в море, их почти не видно, кроме некоторых публичных работ. Невероятно как вообще число их маловажно. По самым достоверным сведениям, они едва составляют до 21 тысячи в год, и в том числе никогда и десятой части нет женщин.» В Тобольской губернии ссыльные составляли около 4,8 % от общей численности населения. В том числе осужденных за разбой были единицы.
Вместе с тем, в некоторых местах ссыльнокаторжные составляли значительную часть населения. Ялуторовское мещанское общество сообщало, что на одного коренного жителя приходилось по 2 ссыльных. (На 263 души приписано 570 ссыльных). Курганское мещанское общество уведомляло, что на старожилов мещан числом 560 душ приписано ссыльных около 750 человек. А Ишимская городская дума за несколько сот километров предупреждала проезжающих «быть осторожнее при проезде через наш город» из-за безнравственности ссыльных шатающихся по городу».
Однако не даром говорят, что «за одного битого двух не битых дают». Битые властью ссыльные не могли не повлиять на характер и самосознание русских сибиряков, их вольный уклад жизни, общественное противостояние варначеству (преступности) и относительную независимость.
Но переломить законопослушный уклад жизни сибирского крестьянства ссыльнокаторжные оказались не в состоянии, да и не пытались. Здоровая часть крестьянского, в основном, общества смогла переварить обычаи чужаков и подчинить их общепринятым в своей среде порядкам. В память о разбойниках, варнаках и бродягах из России остались только песни о каторжниках и бродягах да еще фамилии, первоначальное значение которых сибиряками основательно позабыто.
Вот не знаю: хорошо это или плохо.