Аркадий ЗАХАРОВ
РЕЗЮМЕ
ВОРОВСКИЕ ФАМИЛИИ
Эссе

Для начала замечу, что вплоть до 19 века, на Руси слово «вор» имело значение отличное от современного понятия. Это слово появилось в русском языке в отношении не тех, кто крадет (крадун) или расхищает, хитит (расхититель, хитник, тать), а тех кто выступает против церкви, власти и государства. На Руси термин «ВОР» применялся к преступникам, совершившим, или умышлявшим только государственные преступления…Вспомним, для примера, самого знаменитого в период великой Смуты «тушинского вора» — Ивана Болотникова. Но сами злодеи именовали себя товарищами. Крупнейшим таким товариществом с зачатками внутренней демократии была Запорожская Сечь. Именно поэтому, перенявшие у казаков-разбойников понятие «Товар ищи», большевики-товарищи сделали самоназванием и причислили воров к «социально-близким».
Вор не обязательно разбойник, как разбойник — не всегда вор. В Сибири и Зауралье отношение русского населения к разбойникам имело уважительно-снисходительный оттенок. Ведь сам Ермак считался атаманом разбойников. А после него в Сибири их сколько перебывало! Разбойник — в понимании сибиряков, это прежде всего вольный человек, неподвластный воеводам и чиновникам, справедливый защитник подневольной бедноты от барского произвола. В большинстве своем, жители Зауралья разное время оказались в земле Сибирской не по своей воле и к разбойникам относились сочувственно.
Есть мнение, что фамилия Разбойников является малоизвестной в географических регионах России и стран ближнего зарубежья. В дошедших до наших дней интересных летописных текстах граждане с этой фамилией были важными персонами из славянского тульского духовенства в XVII–XVIII веках, имевших значительную государеву привилегию. Изначальные корни фамилии можно обнаружить в указателе переписи Древней Руси во время Ивана Грозного. У царя хранился определенный реестр уважаемых и лучших фамилий, которые даровались придворным только в случае похвалы или поощрения. Тем самым данная фамилия сохранила свое первоначальное значение и является исключительной. Может быть, может быть.
Однако, в Курганской области, Тобольском и Уватском районах Тюменской области эта фамилия весьма распространена и не является доказательством принадлежности к знатным и древним родам. Во всяком случае, в поименной переписи населения Уватской и Тобольской волостей за 1710 год, фамилия Разбойников не встречается. Значит, Разбойниковы не пришли с Ермаком, а появились в Сибири значительно позже.
Меня всегда занимало то, что носителей общей фамилии Разбойников, кроме этого признака ничто, в том числе кровное родство и семейные узы, не объединяло. И территориально носители этой фамилии оказались разбросаны по Сибири, вследствие чего не имели возможности между собой общаться и родниться.
В результате долгих расспросов старожилов Увата мне удалось услышать предание, что все Разбойниковы не из одного рода, а потомки пугачевских яицких казаков, которых после подавления бунта клеймили и вместе с семьями переселили с Яика в Сибирь, и, через Тобольский острог, рассредоточили их поселение на большой территории, чтобы избежать общения между собой вчерашних сообщников.
Вслед за преступником в Сибирь следовала и его семья, испытывая не меньшие унижения и лишения. Ссылка семей не была обязательной, но особенности российского законодательства толкали на этот шаг. Как правило, ссылка сопровождалась «лишением прав состояния», то есть конфискацией имущества, и семья осуждённого оставалась без средств к существованию. В случае следования в Сибирь расходы по её содержанию несло государство. Кроме этого, достаточно сложной была процедура расторжения брака с осуждёнными: нередко она растягивалась на годы, в течение которых супруги осуждённых (как правило, женщины с детьми) не могли создать новую семью и таким образом стабилизировать своё материальное положение. Ещё одной причиной ссылки была удалённость Сибири и невозможность встретиться после отбытия наказания, поэтому часть семей просто не хотела расставаться.©
От выжженного на лице глав семейств клейма «РАЗ» прозвище «разбойник» распространили на членов семьи ссыльного и их стали писать: Разбойниковы.
Проверка, доступных мне, исторических источников подтвердила, что такие события вполне могли быть. После разгрома казачьего восстания 1773-74 годов Екатерина!! повелела переименовать станицу, в которой родился Пугачев и реку Яик — в Урал. В том же стиле могли быть переименованы отправляемые на поселение опальные казаки: все, клейменые поголовно, стали Разбойниковы. Злодеев помельче нарекли Дураковыми, Обалдуевыми. А тех, кому не повезло носить фамилию Пугачевых, переименовали в Сычевых. Учли, что второе название пернатого разбойника сыча — пугач.
Из Указа государственной военной коллегии от 14 июня 1773 года по последствиям пугачевского бунта узнаем, что 38 казаков-разбойников после наказания кнутом сосланы с женами и малолетними детьми в разные места на поселение в Сибирь. А шестнадцати, приговоренным к смертной казни, главным зачинщикам, вместо смерти, вырвали ноздри, поставили знаки и после наказания кнутом сослали в Сибирь, на Нерчинские заводы навечно.
Поставить знаки — означало клеймение, процедура на Руси рутинная, привычная и не особенно страшная по сравнению с другими видами наказаний, но влекущая за собой обязательную ссылку в Сибирь.
Заметим, что государственная военная коллегия издала Указ в отношении военнослужащих-казаков, приговоренных к смерти. Бунтовщиков не принадлежащих к казачему сословию и не являющихся зачинщиками — крестьян, горнозаводских рабочих, бродяг, беглых на местах клеймили в острогах и высылали в Сибирь сотнями, особенно не заморачиваясь, ускоренно и без тщательного оформления.
Телесные наказания распределялись тогда на три категории:
1. Изувечивающие — лишение человека какой-либо части тела или ее повреждение (ослепление, вырезание языка, отсечение головы, руки, ноги или пальцев, отрезание ушей, носа или губ, кастрация).
Болезненные — причинение физического страдания путем нанесения побоев различными орудиями.
Осрамительные — выставление у позорного столба, клеймение, наложение оков, бритье половины головы.
Клеймение было введено указом царя Михаила Федоровича: в 1637 году.
Так, по решению суда в 1637 г. словом «ВОРЪ» заклеймили фальшивомонетчиков, осужденных по следствию на Московском монетном дворе. Особым указом от 19 мая 1637 г. разрешалось клеймение двух типов: литерами «Р», «З», «Б» — за разбой и литерами «Т», «А», «Т» — за татьбу (кражу).
Использовались и другие варианты: бунтовщиков 1662 года (знаменитый «Медный бунт») клеймили литерой «Б»…
Осужденному на каторгу человеку выжигали на лбу букву «В», а на щеках «О» и «Р», что означало «вор». «На лбу написанное», свидетельство о неблагонадежности навеки позорило человека и лишало его возможности вернуться из Сибири на родину.
В своих законодательных постановлениях Петр 1 широко обращался к этой каре, совершенно точно указав те категории преступников, которые подлежали ей. Известно, что клеймению в щеку подверглись в 1698 г. все стрельцы, отправленные в ссылку, хотя в точности неизвестно, какую именно литеру им ставили. С 1703 г. клеймить («пятнать») начали всех воров, не совершивших убийства. С 1746 г. клеймить стали всех преступников, дабы облегчить их опознание в случае побега. Петр I придумывает свое клеймо — двуглавого орла. Царь вводит новшество и в процедуру клеймения — теперь раскаленное железо заменяют на железную пластину с иголками. Иголки были позолоченными, чтобы не ржавели от частого употребления. (В Тобольском музее их можно увидеть.) Такую пластину прикладывают к нужному месту несколько раз, а в дырки втирают порох. Екатерина II вводит несколько новых обозначений: «В» — вор, «У» — убийца, «Л» — лжец. До 1863 года всем сибирским заключенным, приговоренным к пожизненному заключению и отправленным на каторгу, ставят на щеки и на лоб три буквы — «КАТ». По одной букве на каждую щеку и — на лоб. За одни и те же преступления могли заклеймить по — разному: так, в 1762 г. фальшивомонетчик Сергей Пушкин получил на лоб литеру «В» (вор), а в 1794 г. майор Фейнберг и барон Гумпрехт за аналогичное преступление — следующую диковинную аббревиатуру: «В. С. Ф. А.» (что расшифровывалось как «вор и сочинитель фальшивых ассигнаций»). В 1766 г. самозванца Кремнева клеймили литерами «Б» и «С». Эти клейма, означали «беглец и самозванец».
В Тобольском краеведческом музее хранятся уникальные экспонаты: эти самые клейма, целый набор.
Из сказанного можно сделать вывод, что в Сибири 17–19 веков число ссыльнокаторжных поселенцев с клеймом на лице было достаточно велико. А если принять во внимание, что нередко они высылались вместе с семьями, и учесть народные традиции, то можно предположить, что клеймо и прозвище главы семьи обществом распространялось на всех его потомков.
Со временем, прозвища становились фамилиями:
Носители орленого клейма стали Клейменовыми,
От клеймения «ВОР» — произошла фамилия Воровские, Во(а)рнаковы.
От «ТАТ» — Татищевы,
От «КАТ» — Катаргины (Каторгины, Кутергины), Катовы, Катковы, Катыгины.
От «РАЗ» получили фамилию Разбойниковы и Разины.
От «Б» — Бегловы.
И это еще не все. Следует вспомнить прозвища преступников, подвергнутых другим, более строгим, видам наказание и тоже сосланным в Сибирь.
Во время правления царя Алексея Михайловича Тишайшего били за большие и малые вины: выжигали глаза, распинали на стене, наказывали розгами и клеймением в щеку, садили на дыбу. За разбой и воровство — татьбу пытали сечением разных членов. Вора — татя, пойманного на второй краже — татьбе били кнутом и отсекали руку. Отрезали руку и слуге, который поднял её на своего господина, за первую татьбу отрезали уши или два пальца. За насильственный въезд в чужой двор обрезали губу, за разбой лишали левой руки и правой ноги. Кнутом били так, что кожа висела клочьями, а зимой замерзала кровь в ране. За смуту, замешанным в бунте Стеньки Разина, отсекали по персту, а иным руку. Жестоко наказывали и раскольников — клали на плаху руку и по запястье отсекали…
У наказанных таким образом появились прозвища ставшие со временем фамилиями: от заключенных в колодки — фамилия Колодкин, от отсидевших в кандалах — Кандалинцев, от прикованных «к стулу» — Сидельников, от лишенных уха (обкарнавшихся) — фамилии Карнаухов, Безухов, от лишенных пальцев — Беспаловы, Бесперстовы, лишенные кисти руки — стали Безруковыми.
В 1724 году Петр I издает указ «О вынимании у каторжных колодников ноздрей до кости», потому что до царя доходят сведения, что наказания не всегда производятся усердно. В результате появилось прозвище каторжан, ставшее впоследствии фамилией — Безносковы, Безносовы.
Заметим, что В 1863 году, после упразднения крепостного права и судебных реформ Александра II, телесные наказания были в основном отменены. Женщины вообще от них освобождались, а для мужчин они сохранились в пяти оговоренных в законе случаях: 1) допускалось наказание крестьян по приговору волостных судов до 20 ударов розгами. Освобождались лица с образовательным цензом в объеме среднего образования, лица, занимавшие общественные должности, служившие в армии, страдавшие определенными болезнями и достигшие 60 лет; 2) разрешалось наказание арестантов розгами до 100 ударов с санкции губернатора за нарушение общественного порядка; 3) ссыльнокаторжные и ссыльнопоселенцы за проступки могли наказываться розгами — соответственно до 100 и 30 ударов; 4) плети (до 100 ударов) могли назначаться ссыльнокаторжным при совершении нового преступления; 5) допускалось наказание корабельных служащих хлыстом до 5 ударов и учеников ремесленников до 5-10 ударов розгами.
Обязательной ссылки в Сибирь эти наказания не влекли и «воровских прозвищ» наказанным не приклеивали. Разве что — Битов. Можно еще добавить фамилии «Шишов», «Шишков», произошедшие от западнорусского «шиш» — лесной разбойник. И Хитяев — от «хитник, похититель».
Увеличение населения Сибири путем ссылки было крайне ничтожно. Сперанский писал в одном из своих писем: «Не думай…чтобы Сибирь населена была одними ссыльными и преступниками. Число их как капля в море, их почти не видно, кроме некоторых публичных работ. Невероятно как вообще число их маловажно. По самым достоверным сведениям, они едва составляют до 21 тысячи в год, и в том числе никогда и десятой части нет женщин.» В Тобольской губернии ссыльные составляли около 4,8 % от общей численности населения. В том числе осужденных за разбой были единицы.
Вместе с тем, в некоторых местах ссыльнокаторжные составляли значительную часть населения. Ялуторовское мещанское общество сообщало, что на одного коренного жителя приходилось по 2 ссыльных. (На 263 души приписано 570 ссыльных). Курганское мещанское общество уведомляло, что на старожилов мещан числом 560 душ приписано ссыльных около 750 человек. А Ишимская городская дума за несколько сот километров предупреждала проезжающих «быть осторожнее при проезде через наш город» из-за безнравственности ссыльных шатающихся по городу».
Однако не даром говорят, что «за одного битого двух не битых дают». Битые властью ссыльные не могли не повлиять на характер и самосознание русских сибиряков, их вольный уклад жизни, общественное противостояние варначеству (преступности) и относительную независимость.
Но переломить законопослушный уклад жизни сибирского крестьянства ссыльнокаторжные оказались не в состоянии, да и не пытались. Здоровая часть крестьянского, в основном, общества смогла переварить обычаи чужаков и подчинить их общепринятым в своей среде порядкам. В память о разбойниках, варнаках и бродягах из России остались только песни о каторжниках и бродягах да еще фамилии, первоначальное значение которых сибиряками основательно позабыто.
Вот не знаю: хорошо это или плохо.