Былое светописи (У истоков фотографии в Тобольской губернии)
В. Е. Копылов
ГЛАВА 5. ПАМЯТНЫЕ МЕСТА ОКРЕСТНЫХ УЕЗДНЫХ ЦЕНТРОВ И ГОРОДОВ
Умиляет душу только провинция. Потерянный, невозвращённый рай.
Дон-Аминадо (А. П. Шполянский)
Окрестные города Пермской губернии, такие как Шадринск, Камышлов. Ирбит и Верхотурье, постоянно тяготели в экономическом и культурном отношении к развитым центрам Тобольской губернии. Их связывали между собой географическая близость, водные и наземные пути сообщения, торговые интересы. Поэтому, несмотря на административные границы, условность которых очевидна, все эти города вместе с Тобольском, Тюменью и Курганом, представляли собой единый мегаполис – Зауралье. История фотографии в этих пограничных городах не менее интересна, чем в описанных выше населённых пунктах Тобольской губернии.
КУРГАН, ШАДРИНСК И ДАЛМАТОВО
Город Курган только в советское время выделился из Тобольской губернии и стал столицей области, а ранее считался уездным центром. В составе вновь образованной Курганской области оказался и Шадринск. Вот почему в дальнейшем повествовании я счёл удобным совместить краткую фотоисторию этих двух тесно связанных в историческом и экономическом отношениях городов. Сюда же вошли фотографии старого Далматова, соседа Шадринска.
О КУРГАНЕ, расположенном на левом берегу одной из крупнейших рек Сибири Тобола, и о фотохудожниках города уже говорилось ранее. В частности, много внимания было уделено замечательному мастеру фотодела конца XIX и начала минувшего века А.И. Кочешеву. Возвращаясь к этому имени, напомним, что в своей работе он уделял немало внимания съёмкам родного города (илл. 1004, 1005) и выпуску художественных почтовых открыток. Во времена Кочешева Курган выглядел вполне респектабельно, во всяком случае, на уровне, явно превышающем требования, которые можно было предъявить к уездному центру (илл. 1006). Неслучайно же в будущем он стал областным городом. Курган был известен своими храмами: роскошным Собором (илл. 1007), Троицкой (илл. 1008, 1009, 1010) и Александро-Невской церквями (илл. 1011, 1012), а также учебными заведениями (илл. 1013, 1014).
Подлинным украшением города и его воротами стал вокзал железной дороги Челябинск Омск (илл. 1015, 1016).
Улицы Кургана заполняли солидные кирпичные особняки, общественные здания и гостиница (илл. 1017–1020). На Дворянской улице располагался Сибирский и Волжско-Каменский банки (илл. 1021), на Троицкой особняки купцов И.И. Ушакова (илл. 1022). Колпакова И.П. и К.М. Дунаева (илл. 1023, 1024). Среди зданий, выделенных властями научным объединениям, выделялся дом Курганского отдела Московского общества сельского хозяйства (илл. 1025). Из промышленных сооружений, кроме станционных путей и вокзала, можно отметить водонапорную башню (см. илл. 1016), ажурный железнодорожный мост через Тобол (илл. 1026), пожарное депо (илл. 1027–1029) и мукомольную мельницу купца Смолина (илл. 1030). Нижние и Верхние торговые ряды (илл. 1031, 1032). На почтовых открытках с видами города нередко показывали реку Тобол одну из достопримечательных мест города (илл. 1033), особенно во время губительного весеннего паводка (илл. 1034–1036). В моей коллекции открыток находятся снимки окраины города (илл. 1037) и соседних с Курганом сёл, например, Макушинского (илл. 1038–1040) и Шмаковского (илл. 1041). Белозёрского (илл. 1042) и Утяцкого (илл. 1043, 1044), а также Иковского (илл. 1045). Видам города на художественных почтовых открытках уделяли внимание не только местные фотомастера. В столице империи и в Москве выпуском почтовых миниатюр занимались такие известные издатели как Д.П. Ефимов и В.В. Оловенников (илл. 1046). К фотографированию привлекались мастера общества W.G.L., контрагентства А.С. Суворина (илл. 1047), скоропечатного товарищества А.А. Левенсона («В пользу общины святой Евгении», илл. 1048, 1049) и др.
Значительное количество почтовых открыток с видами города посвящены дореволюционному ШАДРИНСКУ – значительному торговому и культурному центру. Город, один из немногих за Уралом и наряду с Камышловым и Ирбитом, имел право на собственную земскую почту и выпуск земских марок. С 1825 года в Шадринске ежегодно в летнее время проводилась Крестовско-Ивановская ярмарка (чай, меха, мануфактура, фарфор). В августе 2001 года мне довелось побывать в этом городе и приобрести в одном из магазинов прекрасно изданную книгу «Город на Исети», посвящённую истории Шадринска. Как оказалось, город знаменит не только своими архитектурными шедеврами. Не менее известны, в том числе за пределами России, такие уроженцы Шадринска, как скульптор И.Д. Шадр, художник Ф.А. Бронников, путешественник и знаток Сибирского Севера К.Д. Носилов и мн.др. Первым ректором Томского университета в конце XIX столетия стал доктор медицины В.М. Флоринский. Он также уроженец Шадринска. Но что меня неприятно удивило при просмотре книги, так это бедная подборка видовых открыток Шадринска, особенно панорам города. Некоторые из открыток уже помещались нами на страницах книги. Добавим к ним ещё некоторые и, прежде всего, панорамы города (илл. 1050–1053) и вид Шадринска со стороны реки Исети (илл. 1054, 1055). На одной из открыток показано прекрасное здание городского училища (илл. 1056). Неоднократно упоминавшийся на страницах книги столичный фотомастер С.М. Прокудин-Горский не обошёл своим вниманием и Шадринск (илл. 1057, в цвете!), а также его окрестности (илл. 1058, 1059).
_Далматово_ на реке Исети – один из старейших городов Зауралья, знаменит неповторимым по своим архитектурным особенностям монастырём с Успенским собором (илл. 1060) и кремлёвскими стенами. Виды некоторых фрагментов монастырского комплекса иллюстрированы на фотографиях под номерами 1061–1063. Авторство всех снимков, датированных 1912-м годом, принадлежит всё тому же С. Прокудину-Горскому.
КАМЫШЛОВ
Город Камышлов на реке Пышме – середина старинного тракта между Екатеринбургом и Тюменью, с давних пор считался крупным торговым центром Зауралья. Здесь шла оживлённая торговля хлебом, в городе насчитывалось свыше 200 торговых лавок. Узкой полосой длиной несколько километров город протянулся вдоль Пышмы от Обуховских минеральных вод на западе города (илл. 1063) до высоких холмов на восточной окраине. Как один из оплотов торговли на пути в Сибирь, Камышлов соперничал с соседними городами – Ирбитом и Шадринском, особенно с 1885 года, когда город стал железнодорожным узлом и транзитным перевалочным пунктом. Торговое значение Камышлова отразилось на внешнем облике города (илл. 1064), в котором проживало немало богатых предпринимателей, купцов и торговцев (илл. 1065). На центральной Торговой улице располагались магазины и особняки купцов (илл. 1066, 1067), городская и земская управы, а на соседней и параллельной ей улице Сибирской мужская гимназия (илл. 1068). Украшением и доминантой города стал величавый Покровский собор, сохранившийся до нашего времени (илл. 1069). К сожалению, многое утрачено, включая Александро-Невскую церковь, часовню того же названия и Никольскую церковь. Отрадно отметить, что с дореволюционных времён и до наших дней работают и пользуются всероссийской известностью Обуховские минеральные источники (илл. 1070) с курзалом и рестораном (илл. 1071), аллеями и парком (илл. 1072). Минеральные воды по своему составу и воздействию на человеческий организм соответствуют знаменитым лечебным водам Трускавца в Западной Украине.
ИРБИТ И ТУРИНСК
С 1775 года ИРБИТ входил в состав Тобольской губернии, правда, ненадолго, до 1781 года, когда его присоединили к Пермскому наместничеству. На протяжении почти трёх веков (1643–1929 гг.) город (илл. 1073–1078) считался непревзойдённым ярмарочным центром на Урале и в Зауралье (илл. 1079–1083). Ежегодная ярмарка с 1 февраля по 1 марта была одной из крупнейших в России (чай, шёлк, пушнина, фарфор, кожи и продукты ремёсел). По объёму торговли она уступала только Нижегородской. Её авторитет был настолько велик, что никакие попытки Екатеринбурга, Тюмени и Тобольска переломить ситуацию в свою пользу ни к чему не приводили. Торговцы Тобольской губернии были вынуждены за сотни вёрст везти свои товары на престижную ярмарку Ирбита. А что оставалось делать, если даже известный в России миллионер Савва Морозов, дом которого, кстати, до сих пор сохранился в городе, не стеснял себя расходами и вёз товары в Ирбит за тридевять земель.
Не обходилось без курьёзов. Так, крестьянин Степан Бальчугов из-под Тобольска занимался торговлей свежей рыбой живыми осетрами от трёх до шести пудов весом. Поздней осенью он ловил осетров в устье Тобола, привязывал их за жабры верёвкой и пускал вблизи проруби в «свободное» плавание. В феврале перед поездкой в Ирбит Степан выхватывал осётра из проруби, завёртывал его, парного, в тулуп, в пасть засовывал мокрую тряпку и бросал его на сани. Чтобы в течение недельного путешествия в дороге протяжённостью 540 вёрст осетр не уснул, периодически смачивал тряпку водкой. В Ирбите в тепле гостиничного номера (илл. 1084) речной гигант оживал, энергично плавал в корыте, осыпая хозяина веером брызг. Живая рыба, на зависть конкурентам, не только шла нарасхват, но и собирала толпы восхищённых зрителей: «Ай да тоболяки, потешили народ!». Несказанно удивил гостей тюменский купец Колокольников, владелец одного из крупных машиностроительных заводов. На конных ярмарочных бегах он отличился настолько, что его невероятную выходку до сих пор помнят старожилы Ирбита. В порыве отчаяния, проигрывая крупную ставку, он застрелил прямо на дорожке ипподрома лошадь ирбитского купца Колмакова, когда та дважды обошла скакуна Колокольникова. Вот какие страсти кипели на ярмарке!
Благодаря ярмарке город имел возможности концентрации капитала, обладал оборотными средствами, много и капитально строился, удивляя приезжих величественными храмами (илл. 1085, 1086) и мечетью (илл. 1087), зданием Сибирского торгового банка (илл. 1088) и земской управы (илл. 1089). Центральные улицы Ирбита Екатеринбургская (илл. 1090). Торговая (илл. 1091) и Торгово-Площадная (илл. 1092) отличались ухоженностью, а двухэтажные кирпичные особняки и магазины составляли единый архитектурный ансамбль. В городе, и это редкость для провинции, стояла величественная скульптура императрицы Екатерины II. В своё время царствующая особа имела прямое отношение к упрочению авторитета ярмарки в начале её становления (илл. 1093, 1094). Автором памятника, кстати, был известный и талантливый художник-монументалист Михаил Микешин. Тот самый Микешин, который в своё время создал в Новгороде памятник «Тысячелетие России», в Санкт-Петербурге Екатерине II, а в Киеве монумент Богдану Хмельницкому. Барельефы памятника отображали некоторые темы по истории Ирбита.
Город располагал обустроенными учебными заведениями: женской гимназией (илл. 1095) и городскими училищами (илл. 1096, 1097). Здание женской гимназии проектировал и строил академик Ю.О. Дютель, работавший в Ирбите в середине 1880-х годов. Его имя уже упоминалось нами в связи с проектированием здания музея в Тобольске. На берегу реки Ницы была оборудована пристань (илл. 1098, 1099). Во время весеннего половодья (илл. 1100) Ирбит имел возможность проводить торговые операции с Верхотурьем, Тюменью и Тобольском. В дни работы ярмарки кипела культурная жизнь города. В ресторане «Эрмитаж» ставились «Сильва» Кальмана и «Цыганский барон» Штрауса. Зрители восхищались «Наталкой-полтавкой» Котляровского и «Орфеем в аду» Оффенбаха. Работал общественный сад (илл. 1101). В 1864 году под театр выстроили грандиозное здание (илл. 1102–1106), но по просьбе купцов его переделали в торговый центр – пассаж.
Все эти положительные моменты в истории города, особенно в те недели и месяцы, когда шумела ярмарка, не могли не сказаться на местной фотоиндустрии. По количеству видов города, отражённых на художественных почтовых открытках различных авторов и издателей. Ирбит превзошёл все зауральские города. И это объяснимо: городу было что показывать. Тем из сибиряков, кому не довелось побывать в Ирбите, надо искренне посочувствовать. Одно старинное здание драматического театра, какого не имели и не располагают сейчас ни Тюмень, ни Тобольск, чего стоит (илл. 1107)! Достаточно сказать, что только издатель И.Д. Ларьков и его наследники по главному складу писем города выпустили комплект открыток четырьмя изданиями, начиная с 1902 года. Каждая серия по количеству сюжетов превышала 34 названия. Серию открыток с видами города выпустил также магазин С.Т. Балыкова.
На середине пути от Верхотурья до Тюмени вниз по реке Туре в 1600-м году на месте древнего остяцкого города Епанчин письменным головою из Тюмени Ф.О. Яновым был основан острог ТУРИНСК, когда-то один из городов Тобольской губернии. Он обслуживал и охранял старый речной торговый путь из Европейской России в Сибирь. Как исходный пункт активной русской колонизации Сибири, с речным портом и пристанью (илл. 1108), а с начала минувшего века – с железнодорожным узлом на линии Екатеринбург-Тавда, Туринск интенсивно застраивался. Вначале 1980-х годов мне довелось посетить Туринск. Побывал я и в краеведческом музее имени Декабристов. Помнится, наибольшее впечатление произвела на меня фотопанорама города начала XX столетия, на которой доминировал ансамбль туринских каменных церквей, если память не изменяет пяти (илл. 1109, 1110). Из культовых сооружений выделялись церковь женского монастыря (илл. 1111). Покровский собор (илл. 1112) и в элементах барокко в формах раннего классицизма – Сретенская и Спасская церкви. На соборной колокольне красовались большие часы с колокольным звоном. Увы! Из всего этого великолепия к нашему времени почти ничего не осталось ... Из учебных заведений известны женская прогимназия (илл. 1113, 1114) и «высшее» начальное училище (илл. 1115), а из благотворительных – детский приют (илл. 1116).
Туринск известен в истории Зауралья как место пребывания здесь декабристов Н.В. Басаргина и Е.П. Оболенского, И.И. Пущина и В.П. Ивашова. В городе бережно охраняют дома, где они проживали (ул. Революции 11 и 39, илл. 1117). На их стенах установлены мемориальные доски (илл. 1118, 1119). Особое внимание уделено памятнику В.П. Ивашову и его супруге на местном кладбище. Здесь в Туринске прошли их последние дни. О памятнике мне уже приходилось упоминать в самом начале нашего повествования. Ниже показан один из вариантов его внешнего вида (илл. 1120).
ВЕРХОТУРЬЕ
Город Верхотурье известен с 1598 года как промежуточный, охранный и таможенный пункт на Бабиновской дороге из Соликамска в Тюмень, Тобольск и Сибирь по реке Туре (илл. 1121, 1122). С 1764 года он входил в состав Тобольской губернии (с 1781 присоединён к Пермской). Обладая правом таможенного сбора, город располагал крупными средствами для своего развития. Строились роскошные дома купцов, великолепные церкви (илл. 1123) и Никольский (Николаевский) мужской монастырь (илл. 1124), объединённые с кремлём. Место для кремля с крепостными стенами, боевыми воротами и угловыми башнями было выбрано на высоком скалистом берегу Туры (илл. 1125). Высотными ориентирами города стали восьмиглавый Крестовоздвиженский собор (илл. 1126) и пятиглавая Троицкая церковь с многоярусной колокольней. В центре города выделялся воеводский дом и воеводская канцелярия, приказная изба и казённые склады, земская управа (илл. 1127). Доныне сохранился деревянный дом для приёма знатных гостей, отличавшийся архитектурой, необычной для нашего края и более известной в русских поселениях на Северной Двине. Дом построен в 1916 году по заказу Г.Е. Распутина, выходца из села Покровского под Тобольском. Ныне его занимает краеведческий музей.
На центральных улицах Верхотурья Торговой (илл. 1128) и Постниковской (илл. 1129) разместились магазины, купеческие дома и винокуренный завод. Город был известен женской прогимназией (илл. 1130, 1131). В окрестностях Верхотурья на речке Дернейка работал Покровский женский монастырь (илл. 1132) с небольшой церковью того же названия. Кроме того, при реке Октае существовал скит Николаевского монастыря (илл. 1133).
Великолепие культового комплекса в Верхотурье оставляло в памяти всех, кто посещал старинный город, настолько яркое впечатление, что почтовые открытки с изображением собора и церквей охотно издавались в местах, весьма далёких от восточного склона Урала. Так, фотограф К.И. Фесенко из Одессы в 1910-х годах издал серию открыток с видами Верхотурья. Одну из них мы уже показывали читателю (см. илл. 1126), а другую помещаем по ходу изложения текста (илл. 1134). Надо полагать, продукция издателя пользовалась спросом, поскольку открытки имели распространение по всей России.
Кроме почтовых открыток в художественном исполнении с видами Верхотурья начала минувшего столетия существует огромный пласт документальных снимков, выполненных как местными, так и. особенно, странствующими фотографами. Среди них в первую очередь следует назвать С.М. Прокудина-Горского, и не менее знаменитого петербургского мастера светописи К.К. Буллы. Эти имена уже знакомы читателю. С.М. Прокудин-Горский посетил Верхотурье с фотоаппаратом и принадлежностями для цветной съёмки в 1912 году. Он фотографировал монастырь в чёрно-белом изображении (илл. 1135), а в цвете – Троицкий собор (илл. 1136), кремлёвские ворота с бойницами (илл. 1137) и вход в Никольский собор (илл. 1138, 1139). Объектами его съёмок стали церкви Покрова женского монастыря (илл. 1140) и Воскресения (илл. 1141). Ему довелось застать и сфотографировать одну из самых старых деревянных церквей с колокольней (илл. 1142), вскоре утраченную.
К.К. Булла побывал в Верхотурье несколько позже Прокудина-Горского, в 1913 году. Есть основания предполагать, что его поездка в Верхотурье состоялась не без влияния фоторабот Прокудина-Горского. Комплект снимков К. Буллы, исполненный в чёрно-белом варианте, насчитывает около трёх десятков единиц. Фотографии хранятся в Санкт-Петербурге в Центральном госархиве кинофотодокументов. Некоторыми из них, наиболее характерными, мы проиллюстрируем наш текст. Булла не оставил без внимания главную достопримечательность Верхотурья – Крестовоздвиженский собор, фотографии которого в различных вариантах показаны на иллюстрациях 1143–1145, а также его иконостас (илл. 1146). Поражают воображение посетителя роскошные интерьеры Николаевской церкви монастыря (илл. 1147, 1148). Изумительны по красоте Царские врата церкви Св. Симеона (илл. 1149). Общим видам Свято-Троицкого собора и Покровского женского монастыря посвящены иллюстрации 1150–1152. Объектив фотоаппарата Буллы оставил потомкам не только виды культовых сооружений, но и типы и представителей духовенства и чиновников города (илл. 1153–1154). Были сняты окрестности Верхотурья. В частности, церкви святых Михаила Архангела и Симеона с интерьером в селе Маркушино (илл. 1155, 1156), часовня этой церкви (илл. 1157), паромная переправа в том же селении (илл. 1158, 1159) и вид села на реке Туре (илл. 1160). В деревне Трубино Булла сфотографировал часовню Св. Симеона на высоком берегу реки Туры (илл. 1161).
В. Е. Копылов
ГЛАВА 5. ПАМЯТНЫЕ МЕСТА ОКРЕСТНЫХ УЕЗДНЫХ ЦЕНТРОВ И ГОРОДОВ
Умиляет душу только провинция. Потерянный, невозвращённый рай.
Дон-Аминадо (А. П. Шполянский)
Окрестные города Пермской губернии, такие как Шадринск, Камышлов. Ирбит и Верхотурье, постоянно тяготели в экономическом и культурном отношении к развитым центрам Тобольской губернии. Их связывали между собой географическая близость, водные и наземные пути сообщения, торговые интересы. Поэтому, несмотря на административные границы, условность которых очевидна, все эти города вместе с Тобольском, Тюменью и Курганом, представляли собой единый мегаполис – Зауралье. История фотографии в этих пограничных городах не менее интересна, чем в описанных выше населённых пунктах Тобольской губернии.
КУРГАН, ШАДРИНСК И ДАЛМАТОВО
Город Курган только в советское время выделился из Тобольской губернии и стал столицей области, а ранее считался уездным центром. В составе вновь образованной Курганской области оказался и Шадринск. Вот почему в дальнейшем повествовании я счёл удобным совместить краткую фотоисторию этих двух тесно связанных в историческом и экономическом отношениях городов. Сюда же вошли фотографии старого Далматова, соседа Шадринска.
О КУРГАНЕ, расположенном на левом берегу одной из крупнейших рек Сибири Тобола, и о фотохудожниках города уже говорилось ранее. В частности, много внимания было уделено замечательному мастеру фотодела конца XIX и начала минувшего века А.И. Кочешеву. Возвращаясь к этому имени, напомним, что в своей работе он уделял немало внимания съёмкам родного города (илл. 1004, 1005) и выпуску художественных почтовых открыток. Во времена Кочешева Курган выглядел вполне респектабельно, во всяком случае, на уровне, явно превышающем требования, которые можно было предъявить к уездному центру (илл. 1006). Неслучайно же в будущем он стал областным городом. Курган был известен своими храмами: роскошным Собором (илл. 1007), Троицкой (илл. 1008, 1009, 1010) и Александро-Невской церквями (илл. 1011, 1012), а также учебными заведениями (илл. 1013, 1014).
Подлинным украшением города и его воротами стал вокзал железной дороги Челябинск Омск (илл. 1015, 1016).
Улицы Кургана заполняли солидные кирпичные особняки, общественные здания и гостиница (илл. 1017–1020). На Дворянской улице располагался Сибирский и Волжско-Каменский банки (илл. 1021), на Троицкой особняки купцов И.И. Ушакова (илл. 1022). Колпакова И.П. и К.М. Дунаева (илл. 1023, 1024). Среди зданий, выделенных властями научным объединениям, выделялся дом Курганского отдела Московского общества сельского хозяйства (илл. 1025). Из промышленных сооружений, кроме станционных путей и вокзала, можно отметить водонапорную башню (см. илл. 1016), ажурный железнодорожный мост через Тобол (илл. 1026), пожарное депо (илл. 1027–1029) и мукомольную мельницу купца Смолина (илл. 1030). Нижние и Верхние торговые ряды (илл. 1031, 1032). На почтовых открытках с видами города нередко показывали реку Тобол одну из достопримечательных мест города (илл. 1033), особенно во время губительного весеннего паводка (илл. 1034–1036). В моей коллекции открыток находятся снимки окраины города (илл. 1037) и соседних с Курганом сёл, например, Макушинского (илл. 1038–1040) и Шмаковского (илл. 1041). Белозёрского (илл. 1042) и Утяцкого (илл. 1043, 1044), а также Иковского (илл. 1045). Видам города на художественных почтовых открытках уделяли внимание не только местные фотомастера. В столице империи и в Москве выпуском почтовых миниатюр занимались такие известные издатели как Д.П. Ефимов и В.В. Оловенников (илл. 1046). К фотографированию привлекались мастера общества W.G.L., контрагентства А.С. Суворина (илл. 1047), скоропечатного товарищества А.А. Левенсона («В пользу общины святой Евгении», илл. 1048, 1049) и др.
Значительное количество почтовых открыток с видами города посвящены дореволюционному ШАДРИНСКУ – значительному торговому и культурному центру. Город, один из немногих за Уралом и наряду с Камышловым и Ирбитом, имел право на собственную земскую почту и выпуск земских марок. С 1825 года в Шадринске ежегодно в летнее время проводилась Крестовско-Ивановская ярмарка (чай, меха, мануфактура, фарфор). В августе 2001 года мне довелось побывать в этом городе и приобрести в одном из магазинов прекрасно изданную книгу «Город на Исети», посвящённую истории Шадринска. Как оказалось, город знаменит не только своими архитектурными шедеврами. Не менее известны, в том числе за пределами России, такие уроженцы Шадринска, как скульптор И.Д. Шадр, художник Ф.А. Бронников, путешественник и знаток Сибирского Севера К.Д. Носилов и мн.др. Первым ректором Томского университета в конце XIX столетия стал доктор медицины В.М. Флоринский. Он также уроженец Шадринска. Но что меня неприятно удивило при просмотре книги, так это бедная подборка видовых открыток Шадринска, особенно панорам города. Некоторые из открыток уже помещались нами на страницах книги. Добавим к ним ещё некоторые и, прежде всего, панорамы города (илл. 1050–1053) и вид Шадринска со стороны реки Исети (илл. 1054, 1055). На одной из открыток показано прекрасное здание городского училища (илл. 1056). Неоднократно упоминавшийся на страницах книги столичный фотомастер С.М. Прокудин-Горский не обошёл своим вниманием и Шадринск (илл. 1057, в цвете!), а также его окрестности (илл. 1058, 1059).
_Далматово_ на реке Исети – один из старейших городов Зауралья, знаменит неповторимым по своим архитектурным особенностям монастырём с Успенским собором (илл. 1060) и кремлёвскими стенами. Виды некоторых фрагментов монастырского комплекса иллюстрированы на фотографиях под номерами 1061–1063. Авторство всех снимков, датированных 1912-м годом, принадлежит всё тому же С. Прокудину-Горскому.
КАМЫШЛОВ
Город Камышлов на реке Пышме – середина старинного тракта между Екатеринбургом и Тюменью, с давних пор считался крупным торговым центром Зауралья. Здесь шла оживлённая торговля хлебом, в городе насчитывалось свыше 200 торговых лавок. Узкой полосой длиной несколько километров город протянулся вдоль Пышмы от Обуховских минеральных вод на западе города (илл. 1063) до высоких холмов на восточной окраине. Как один из оплотов торговли на пути в Сибирь, Камышлов соперничал с соседними городами – Ирбитом и Шадринском, особенно с 1885 года, когда город стал железнодорожным узлом и транзитным перевалочным пунктом. Торговое значение Камышлова отразилось на внешнем облике города (илл. 1064), в котором проживало немало богатых предпринимателей, купцов и торговцев (илл. 1065). На центральной Торговой улице располагались магазины и особняки купцов (илл. 1066, 1067), городская и земская управы, а на соседней и параллельной ей улице Сибирской мужская гимназия (илл. 1068). Украшением и доминантой города стал величавый Покровский собор, сохранившийся до нашего времени (илл. 1069). К сожалению, многое утрачено, включая Александро-Невскую церковь, часовню того же названия и Никольскую церковь. Отрадно отметить, что с дореволюционных времён и до наших дней работают и пользуются всероссийской известностью Обуховские минеральные источники (илл. 1070) с курзалом и рестораном (илл. 1071), аллеями и парком (илл. 1072). Минеральные воды по своему составу и воздействию на человеческий организм соответствуют знаменитым лечебным водам Трускавца в Западной Украине.
ИРБИТ И ТУРИНСК
С 1775 года ИРБИТ входил в состав Тобольской губернии, правда, ненадолго, до 1781 года, когда его присоединили к Пермскому наместничеству. На протяжении почти трёх веков (1643–1929 гг.) город (илл. 1073–1078) считался непревзойдённым ярмарочным центром на Урале и в Зауралье (илл. 1079–1083). Ежегодная ярмарка с 1 февраля по 1 марта была одной из крупнейших в России (чай, шёлк, пушнина, фарфор, кожи и продукты ремёсел). По объёму торговли она уступала только Нижегородской. Её авторитет был настолько велик, что никакие попытки Екатеринбурга, Тюмени и Тобольска переломить ситуацию в свою пользу ни к чему не приводили. Торговцы Тобольской губернии были вынуждены за сотни вёрст везти свои товары на престижную ярмарку Ирбита. А что оставалось делать, если даже известный в России миллионер Савва Морозов, дом которого, кстати, до сих пор сохранился в городе, не стеснял себя расходами и вёз товары в Ирбит за тридевять земель.
Не обходилось без курьёзов. Так, крестьянин Степан Бальчугов из-под Тобольска занимался торговлей свежей рыбой живыми осетрами от трёх до шести пудов весом. Поздней осенью он ловил осетров в устье Тобола, привязывал их за жабры верёвкой и пускал вблизи проруби в «свободное» плавание. В феврале перед поездкой в Ирбит Степан выхватывал осётра из проруби, завёртывал его, парного, в тулуп, в пасть засовывал мокрую тряпку и бросал его на сани. Чтобы в течение недельного путешествия в дороге протяжённостью 540 вёрст осетр не уснул, периодически смачивал тряпку водкой. В Ирбите в тепле гостиничного номера (илл. 1084) речной гигант оживал, энергично плавал в корыте, осыпая хозяина веером брызг. Живая рыба, на зависть конкурентам, не только шла нарасхват, но и собирала толпы восхищённых зрителей: «Ай да тоболяки, потешили народ!». Несказанно удивил гостей тюменский купец Колокольников, владелец одного из крупных машиностроительных заводов. На конных ярмарочных бегах он отличился настолько, что его невероятную выходку до сих пор помнят старожилы Ирбита. В порыве отчаяния, проигрывая крупную ставку, он застрелил прямо на дорожке ипподрома лошадь ирбитского купца Колмакова, когда та дважды обошла скакуна Колокольникова. Вот какие страсти кипели на ярмарке!
Благодаря ярмарке город имел возможности концентрации капитала, обладал оборотными средствами, много и капитально строился, удивляя приезжих величественными храмами (илл. 1085, 1086) и мечетью (илл. 1087), зданием Сибирского торгового банка (илл. 1088) и земской управы (илл. 1089). Центральные улицы Ирбита Екатеринбургская (илл. 1090). Торговая (илл. 1091) и Торгово-Площадная (илл. 1092) отличались ухоженностью, а двухэтажные кирпичные особняки и магазины составляли единый архитектурный ансамбль. В городе, и это редкость для провинции, стояла величественная скульптура императрицы Екатерины II. В своё время царствующая особа имела прямое отношение к упрочению авторитета ярмарки в начале её становления (илл. 1093, 1094). Автором памятника, кстати, был известный и талантливый художник-монументалист Михаил Микешин. Тот самый Микешин, который в своё время создал в Новгороде памятник «Тысячелетие России», в Санкт-Петербурге Екатерине II, а в Киеве монумент Богдану Хмельницкому. Барельефы памятника отображали некоторые темы по истории Ирбита.
Город располагал обустроенными учебными заведениями: женской гимназией (илл. 1095) и городскими училищами (илл. 1096, 1097). Здание женской гимназии проектировал и строил академик Ю.О. Дютель, работавший в Ирбите в середине 1880-х годов. Его имя уже упоминалось нами в связи с проектированием здания музея в Тобольске. На берегу реки Ницы была оборудована пристань (илл. 1098, 1099). Во время весеннего половодья (илл. 1100) Ирбит имел возможность проводить торговые операции с Верхотурьем, Тюменью и Тобольском. В дни работы ярмарки кипела культурная жизнь города. В ресторане «Эрмитаж» ставились «Сильва» Кальмана и «Цыганский барон» Штрауса. Зрители восхищались «Наталкой-полтавкой» Котляровского и «Орфеем в аду» Оффенбаха. Работал общественный сад (илл. 1101). В 1864 году под театр выстроили грандиозное здание (илл. 1102–1106), но по просьбе купцов его переделали в торговый центр – пассаж.
Все эти положительные моменты в истории города, особенно в те недели и месяцы, когда шумела ярмарка, не могли не сказаться на местной фотоиндустрии. По количеству видов города, отражённых на художественных почтовых открытках различных авторов и издателей. Ирбит превзошёл все зауральские города. И это объяснимо: городу было что показывать. Тем из сибиряков, кому не довелось побывать в Ирбите, надо искренне посочувствовать. Одно старинное здание драматического театра, какого не имели и не располагают сейчас ни Тюмень, ни Тобольск, чего стоит (илл. 1107)! Достаточно сказать, что только издатель И.Д. Ларьков и его наследники по главному складу писем города выпустили комплект открыток четырьмя изданиями, начиная с 1902 года. Каждая серия по количеству сюжетов превышала 34 названия. Серию открыток с видами города выпустил также магазин С.Т. Балыкова.
На середине пути от Верхотурья до Тюмени вниз по реке Туре в 1600-м году на месте древнего остяцкого города Епанчин письменным головою из Тюмени Ф.О. Яновым был основан острог ТУРИНСК, когда-то один из городов Тобольской губернии. Он обслуживал и охранял старый речной торговый путь из Европейской России в Сибирь. Как исходный пункт активной русской колонизации Сибири, с речным портом и пристанью (илл. 1108), а с начала минувшего века – с железнодорожным узлом на линии Екатеринбург-Тавда, Туринск интенсивно застраивался. Вначале 1980-х годов мне довелось посетить Туринск. Побывал я и в краеведческом музее имени Декабристов. Помнится, наибольшее впечатление произвела на меня фотопанорама города начала XX столетия, на которой доминировал ансамбль туринских каменных церквей, если память не изменяет пяти (илл. 1109, 1110). Из культовых сооружений выделялись церковь женского монастыря (илл. 1111). Покровский собор (илл. 1112) и в элементах барокко в формах раннего классицизма – Сретенская и Спасская церкви. На соборной колокольне красовались большие часы с колокольным звоном. Увы! Из всего этого великолепия к нашему времени почти ничего не осталось ... Из учебных заведений известны женская прогимназия (илл. 1113, 1114) и «высшее» начальное училище (илл. 1115), а из благотворительных – детский приют (илл. 1116).
Туринск известен в истории Зауралья как место пребывания здесь декабристов Н.В. Басаргина и Е.П. Оболенского, И.И. Пущина и В.П. Ивашова. В городе бережно охраняют дома, где они проживали (ул. Революции 11 и 39, илл. 1117). На их стенах установлены мемориальные доски (илл. 1118, 1119). Особое внимание уделено памятнику В.П. Ивашову и его супруге на местном кладбище. Здесь в Туринске прошли их последние дни. О памятнике мне уже приходилось упоминать в самом начале нашего повествования. Ниже показан один из вариантов его внешнего вида (илл. 1120).
ВЕРХОТУРЬЕ
Город Верхотурье известен с 1598 года как промежуточный, охранный и таможенный пункт на Бабиновской дороге из Соликамска в Тюмень, Тобольск и Сибирь по реке Туре (илл. 1121, 1122). С 1764 года он входил в состав Тобольской губернии (с 1781 присоединён к Пермской). Обладая правом таможенного сбора, город располагал крупными средствами для своего развития. Строились роскошные дома купцов, великолепные церкви (илл. 1123) и Никольский (Николаевский) мужской монастырь (илл. 1124), объединённые с кремлём. Место для кремля с крепостными стенами, боевыми воротами и угловыми башнями было выбрано на высоком скалистом берегу Туры (илл. 1125). Высотными ориентирами города стали восьмиглавый Крестовоздвиженский собор (илл. 1126) и пятиглавая Троицкая церковь с многоярусной колокольней. В центре города выделялся воеводский дом и воеводская канцелярия, приказная изба и казённые склады, земская управа (илл. 1127). Доныне сохранился деревянный дом для приёма знатных гостей, отличавшийся архитектурой, необычной для нашего края и более известной в русских поселениях на Северной Двине. Дом построен в 1916 году по заказу Г.Е. Распутина, выходца из села Покровского под Тобольском. Ныне его занимает краеведческий музей.
На центральных улицах Верхотурья Торговой (илл. 1128) и Постниковской (илл. 1129) разместились магазины, купеческие дома и винокуренный завод. Город был известен женской прогимназией (илл. 1130, 1131). В окрестностях Верхотурья на речке Дернейка работал Покровский женский монастырь (илл. 1132) с небольшой церковью того же названия. Кроме того, при реке Октае существовал скит Николаевского монастыря (илл. 1133).
Великолепие культового комплекса в Верхотурье оставляло в памяти всех, кто посещал старинный город, настолько яркое впечатление, что почтовые открытки с изображением собора и церквей охотно издавались в местах, весьма далёких от восточного склона Урала. Так, фотограф К.И. Фесенко из Одессы в 1910-х годах издал серию открыток с видами Верхотурья. Одну из них мы уже показывали читателю (см. илл. 1126), а другую помещаем по ходу изложения текста (илл. 1134). Надо полагать, продукция издателя пользовалась спросом, поскольку открытки имели распространение по всей России.
Кроме почтовых открыток в художественном исполнении с видами Верхотурья начала минувшего столетия существует огромный пласт документальных снимков, выполненных как местными, так и. особенно, странствующими фотографами. Среди них в первую очередь следует назвать С.М. Прокудина-Горского, и не менее знаменитого петербургского мастера светописи К.К. Буллы. Эти имена уже знакомы читателю. С.М. Прокудин-Горский посетил Верхотурье с фотоаппаратом и принадлежностями для цветной съёмки в 1912 году. Он фотографировал монастырь в чёрно-белом изображении (илл. 1135), а в цвете – Троицкий собор (илл. 1136), кремлёвские ворота с бойницами (илл. 1137) и вход в Никольский собор (илл. 1138, 1139). Объектами его съёмок стали церкви Покрова женского монастыря (илл. 1140) и Воскресения (илл. 1141). Ему довелось застать и сфотографировать одну из самых старых деревянных церквей с колокольней (илл. 1142), вскоре утраченную.
К.К. Булла побывал в Верхотурье несколько позже Прокудина-Горского, в 1913 году. Есть основания предполагать, что его поездка в Верхотурье состоялась не без влияния фоторабот Прокудина-Горского. Комплект снимков К. Буллы, исполненный в чёрно-белом варианте, насчитывает около трёх десятков единиц. Фотографии хранятся в Санкт-Петербурге в Центральном госархиве кинофотодокументов. Некоторыми из них, наиболее характерными, мы проиллюстрируем наш текст. Булла не оставил без внимания главную достопримечательность Верхотурья – Крестовоздвиженский собор, фотографии которого в различных вариантах показаны на иллюстрациях 1143–1145, а также его иконостас (илл. 1146). Поражают воображение посетителя роскошные интерьеры Николаевской церкви монастыря (илл. 1147, 1148). Изумительны по красоте Царские врата церкви Св. Симеона (илл. 1149). Общим видам Свято-Троицкого собора и Покровского женского монастыря посвящены иллюстрации 1150–1152. Объектив фотоаппарата Буллы оставил потомкам не только виды культовых сооружений, но и типы и представителей духовенства и чиновников города (илл. 1153–1154). Были сняты окрестности Верхотурья. В частности, церкви святых Михаила Архангела и Симеона с интерьером в селе Маркушино (илл. 1155, 1156), часовня этой церкви (илл. 1157), паромная переправа в том же селении (илл. 1158, 1159) и вид села на реке Туре (илл. 1160). В деревне Трубино Булла сфотографировал часовню Св. Симеона на высоком берегу реки Туры (илл. 1161).