Дебютный сборник стихов тюменского автора увлекает читателей в мир добра и красоты, радостей и сложностей чувств и отношений, заставляет задуматься о непреложных ценностях человеческой жизни — любви и сострадании.
В сборник входят стихи различной направленности, которые будут интересны читателям разных возрастных групп.
Владимир Молдованов
Послевкусие юности
Моим дочерям: Елене и Юлии.
О любви
Звезда
Звезд не счесть под небесною аркою,
Но меня восхищает всегда,
Может даже не самая яркая —
Путеводная эта звезда.
Умостившись на краешке ковшика,
Сквозь себя пропустив ось Земли,
Не страшась ни метели, ни дождика —
Направляет в морях корабли.
Так и в жизни моей мне записано,
Одарён несказанно судьбой:
Весь мой век быть с одною единственной,
Для меня путеводной, звездой.
Пусть уже мне недолго до старости,
Не забуду я день тот, когда
Навсегда — и в печали, и в радости —
Жизнь свою мне вручила звезда.
Ты не грусти под вечер
Ты не грусти под вечер,
Угасли в доме свечи,
И только тихий ветер
Наносит в сердце грусть.
И не смотри уныло,
Пусть будет всё как было,
А то, что не остыло,
Тревожит сердце пусть.
А если откровенно —
Ты необыкновенна,
И мне тебя, наверно,
Так будет не хватать.
Но жизнь неумолима,
И ты проходишь мимо,
И в тёмный вечер зимний
Тебя мне не догнать…
Пусть было всё серьёзно,
Но встретились мы поздно,
Ночные в небе звёзды
Излечат сердце мне.
Но знай, что я скучаю,
Минуты встреч считаю
И помнить обещаю
Твой силуэт в окне.
И вот отшумело веселье
И вот отшумело веселье,
Спадает фата с твоих плеч —
Чудесное это мгновенье
Хочу навсегда я сберечь.
Дыханье становится чаще,
Всё выше вздымается грудь —
И нет в мире музыки слаще,
Чем шёпот, что слышен чуть-чуть.
И всё исчезает, кружится,
Тебя кружит вместе со мной —
И счастье на плечи ложится,
Укрыв нас своей пеленой.
Проходит мгновенье иль вечность —
Утеряна времени нить,
И падаем мы в бесконечность,
Чтоб рядом со звёздами плыть.
Снег по улице метёт
Снег по улице метёт,
Снег-метелица —
Что никто меня не ждёт,
Мне не верится:
Унеслась моя любовь
Синей птицею,
Умчалась за горизонт
Колесницею.
Но я знаю: день придёт,
Час нечаянный —
Брошусь в омут с головой
Я отчаянно,
То, что в жизни натворил,
Вмиг забудется,
Пожелаю что себе —
То и сбудется.
Не смотрите на меня
С укоризною,
Что не знаю я в любви —
Может, вызнаю:
Брошусь в омут с головой
В час непрошеный,
Словно сильною рукой
Камень брошенный.
Ночь темна. За окном тишина
Ночь темна. За окном тишина.
Одинокая в небе луна.
И, тревожной печали полна,
За волной набегает волна.
И по лунной тропе золотой
За скользящей по глади волной
Уплывает мотивчик простой,
Что связал нас когда-то с тобой.
Слышно, где-то у края земли
В тёмном небе кричат журавли,
И уже затерялось вдали
Что сберечь мы с тобой не смогли.
И я молча стою у окна:
Вот зари уж полоска видна —
И терзают мне душу вина,
Ночь, луна, тишина. и она.
Диалоги
— Привет!
— Привет!
— Ты кто?
— Андрюшка.
— Я Маша. Ну, давай дружить?
— А ну не тронь мою игрушку!
Иди ты… куклам платья шить!..
— Эй, Машка, дай списать контролку!
— Отстань, Андрюха, не мешай!
Ты учишь, учишь — всё без толку,
В твой лоб хоть гвозди забивай!..
— Машута, сессию закрыла?
Быть может, сходим на балет.
— Андрей, отстань, я же просила.
— Ну что ж, как скажешь. Нет так нет.
— Андрей, призвали? На два года?
Андрей, ты знай: я буду ждать!
— Меня? Зачем? Парней ведь много —
Два года незачем терять!..
— Привет, Андрюша. Ты с женою?
— Да, я с женой. А где твой муж?
— Да вон, с дочуркой за спиною.
Там, на аллее, среди луж.
— Маш, здравствуй. Как ты? Нянчишь внуков?
— Андрюша, ты? А где семья?
— Маш, знаешь, поступил я глупо,
Когда сказал: «Не жди меня.»
— И я гордыню не смирила,
Всю свою жизнь с другим была.
— Машунь, прости.
— Давно простила.
И ты прости. Ну, я пошла.
Я кнопку звонка нажимаю
Я кнопку звонка нажимаю,
Негромкие слышу шаги —
Твой взгляд удивлённый встречаю:
«Ну что ты стоишь? Заходи».
Вхожу — и молчанье стеною.
В груди разрастается ком —
Зачем же вечерней порою
Решил заглянуть я в твой дом?
Я знаю, что нет здесь мне места,
Что сам виноват я во всём,
С тех пор, как невинной невестой
Вошла ты несмело в мой дом.
Я сам не сберёг наше счастье,
Сберечь не сумел той любви —
И вижу в распахнутых настежь
Глазах твоих лишь — «уходи».
Я дверь твою тихо закрою,
И сердце покроется льдом.
Зачем же вечерней порою
Решил заглянуть я в твой дом?
Ты далеко — но я твой голос слышу
Ты далеко — но я твой голос слышу.
Ты не со мной — но ты во мне живёшь,
И жду я ночь: под шум дождя по крыше
Ты в дверь ко мне тихонечко войдёшь.
Зажжёшь свечу, на край кровати сядешь,
Негромко скажешь: «Я пришла к тебе.» —
Но с первым же лучом зари растаешь,
Оставив след туманный на стекле.
А я останусь: в мире странном этом
Весь день спешу куда-то по делам —
Но жду я ночь, чтоб снова до рассвета
Бродить с тобой по зыбким нашим снам.
Тонкий ледок на луже
Тонкий ледок на луже,
Иней покрыл скамейку,
Воздух слегка застужен
Холода первой змейкой.
Но не позволим стуже
Мы заморозить сердце —
Те, кто друг другу нужен,
Смогут всегда согреться:
Сядем, укрывшись пледом,
Выпьем с тобою чаю —
Тут же растают беды,
Прочь отойдут печали.
Мимозы
Смелости набравшись тающей,
Робости зажав занозы,
Под насмешками товарищей —
Я принёс тебе мимозы.
И бродили мы до вечера,
В парке трогали берёзы,
Руку взяв мою доверчиво
Ты в другой несла мимозы.
Жизнь трепала без стеснения:
Были радости и слёзы —
Но всегда в момент решения
Вспоминали мы мимозы.
И опять порой весеннею
Я несу тебе не розы —
Я несу семьи знамение:
Наши жёлтые мимозы.
Послевкусие юности
О природе
Золотая осень
Золотая осень
Листья разбросала,
Редка в небе просинь,
Солнышка не стало,
Лёг медведь в берлогу,
Птицы улетают —
Льдинки понемногу
В моём сердце тают.
Осень золотая:
Лёгкая грустинка
Душу овивает
Словно паутинка —
И к твоей святыне
После причащенья
Я пойду у милой
Попрошу прощенья.
Туман
В предрассветной синей мгле,
Неподвластен снам,
Расплескался по земле
Утренний туман:
Звуков всех сковав полёт
Вязкой тишиной,
По-над речкою плывёт
Плотной пеленой.
Словно белым молоком
Залиты поля —
Перед летним жарким днём
Нежится земля.
И, как деды в старину,
Выбежав босой,
Я туман в себя приму
Свежею росой —
И, свернувшись белым псом,
Он прильнёт к ногам,
Окропляя языком
След от старых ран.
Радуга
Изогнулась над землёю
Радуга дугой,
Края два связав собою
Бездны голубой!
Прикоснусь я к этой сказке:
Руки протяну,
Зачерпну в ладони краски,
Неба глубину —
Я в волшебный цвет раскрашу
Рощи и поля:
Пусть становится всё краше
Милая Земля!
Бабье лето
Осень лисьим пушистым хвостом
На дорожки листву намела,
Зачерпнув рыжей краски ведром,
Все леса и сады облила.
У берёз, что собрались кружком,
На опушке, встречая рассвет,
Терпеливо, штришок за штришком,
Листья в жёлтый покрасила цвет.
Утомившись, присела в тиши,
И, любуясь работой своей —
Подарила от щедрой души
Лета бабьего несколько дней!
Уже скоро, на север спеша,
Ветер сдует с деревьев наряд —
Над землёю, прощально шурша,
Рыже-жёлтый пройдет снегопад.
Этой ночью прошёл снегопад
Этой ночью прошёл снегопад.
Город словно накрылся фатой,
В белых шапках деревья стоят,
Спят мосты, наклонясь над рекой.
Между тёмных, угрюмых домов
Вьётся тропка, кусты обходя —
Лишь случайной дорожкой следов,
Как браслетом, украсив себя.
Ветра нет, аж звенит тишина —
И под лунного света мотив
У раскрытого настежь окна
Я стою, счастье в сердце впустив.
Но кончается сказки пора:
Пополняя ряд наших утрат,
Старый дворник лопатой с утра
Улиц рвёт белоснежный наряд.
Люди обидели небо
Люди обидели небо —
Небо три дня уже плачет,
Слезы тяжёлые небо
В мокрую землю прячет.
Небо поранили где-то
Лайнеров быстрых винтами,
Ярких салютов букеты
Его обожгли цветками.
Мне бы подняться к небу,
Тучи раздвинуть руками,
К небу прижаться мне бы,
Небо утешить словами —
Что небу залечат раны
Птиц перелётных клинья,
И от ожогов шрамы
Вновь засияют синью.
Дельфины
Море, солнца лучами играя,
Омывает подошвы земли.
На матрасе лежу, загорая,
Нежась в море на самой мели.
Вот повеял с горы ветерочек,
Поднимая на море волну.
А меня разморило чуточек,
Я, пожалуй, немного вздремну.
Открываю глаза я — о боже!
Только море и нет берегов.
И никто мне спастись не поможет:
Я один — ни друзей, ни врагов.
Тут я вижу: покинув глубины,
Замелькав, как снежинки в метель,
Мои братья морские — дельфины
Закрутили свою карусель.
Я историй припомнил немало,
Как дельфины спасали людей —
На душе сразу радостно стало,
Сразу стало мне плыть веселей.
А дельфины, толкая носами,
Увлекают матрас за собой —
И при этом я вижу, что сами
Наслаждаются этой игрой!
Наигрались — и в море пропали,
Растворившись в лазурной дали.
Знать, истории все рассказали
Только те, что достигли земли.
Для чего существуют коты
Для чего существуют коты?
Это очень серьёзный вопрос.
И зачем в мир, где нет суеты,
Они входят, задравши свой хвост?
Кот прийти может в дом к тебе сам —
И уже через несколько дней
Ты поймешь, что любимый диван
Для кота почему-то нужней.
И, забравшись уютно в постель,
На тебя уж жена не глядит:
Ведь теперь на подушке твоей
Эта морда усатая спит.
Может кот встать ни свет ни заря,
И на пару рассветных часов
Превращается спальня твоя
В место битвы с армадою псов!
Чтобы когти точить по утрам
Подойти может только тахта. —
Ты поймёшь очень скоро, что сам
Проживаешь теперь у кота.
Кот из дома уйдёт навсегда
В день, когда его время придёт.
И ты сможешь понять лишь тогда,
Для чего в твоей жизни был кот.
Дуб
Стоял июльский жаркий день.
Уж солнце к западу клонилось —
Как тучи грозовой вдруг тень
Из-за высоких гор скатилась.
Своей свинцовой синевой
Грозя вокруг всему живому,
Играя молнии огнём —
Спешить всех заставляла к дому.
В себе уверен и могуч —
Дуб вековой стоял на склоне,
Смеялся он над бегом туч,
Был пред стихией непреклонен.
Готов вступить был снова в бой
И ветер рвать ветвями в клочья —
Прикрыть лесной народ листвой,
Остановить вновь час бессрочья.
Вдруг вспышка света. Грянул гром —
И вздрогнул дуб наш обречённо:
Занялся, запылал огнём —
И из зелёного стал чёрным.
В его ветвях кипела жизнь,
И на крыло птенцы не стали.
И лишь вокруг него вились,
Помочь не в силах, птичьи стаи.
Прошла гроза — лишь чёрный дым
Уходит в небеса всё выше.
Прошли года, я стал седым —
Но птичий стон сквозь время слышу.
В тот день я понял: мы живём,
С судьбой играя словно в кости —
Но час пробьёт, и мы поймём:
Мы на Земле всего лишь гости.
Пёс
Непогода свалилась внезапно.
Утром шёл, как всегда по утрам,
Пёс лохматый с подбитою лапой —
Ста собачьих боёв ветеран.
Вдруг услышал: из мокрой коробки
В куче мусора на пустыре
Писк доносится тихий и робкий —
Очень странный в пустынном дворе.
Осторожно, наморщив чуть губы,
Пёс в коробку засунул свой нос —
Взял комочек испуганный в зубы
И куда-то тихонько понёс.
На ветру, у торговых палаток
Пёс на мокром асфальте лежал,
Чуть раздвинув передние лапы,
Где, свернувшись, котёночек спал.
Иногда, что-то вспомнив как будто,
Пёс котенка легонько лизал —
Час за часом бежали минуты,
Люди шли, отводили глаза.
Вдруг девчонка, рванувшись от мамы,
Подбежала к усталому псу,
Взяв на руки котёнка, упрямо
Заявила: «Домой отнесу!»
Листья ветер холодный уносит.
Бодро мокрый свой хвост приподняв,
Вновь один, в неуютную осень —
Пёс ушел, мое сердце забрав.
В глазах собачьих тоска и мука
Всем отравленным псам…
В глазах собачьих тоска и мука:
Внури огонь кровь её сжигает,
Не держат лапы, слюна стекает —
Скажи, хозяин, ну почему так?
Совсем недавно гуляли в парке:
Весенний ветер трепал загривок,
И мордой лезла в траву игриво —
Сквозь ветки солнце светило ярко.
Вдруг запах вкусный куска колбаски
Коснулся носа, скользнул в желудок —
Инстинкт сработал, затмил рассудок:
Добычу редко оставит хаски.
А часом раньше, во мгле рассветной,
Отравой щедро набив вкусняшки,
Взвалив на душу свою грех тяжкий —
Шло существо с зачерствевшим сердцем.
Но зло не вечно, и час настанет,
Я знаю точно: там, за рассветом,
Душа убийцы — НЕЧЕЛОВЕКА —
Собачьим душам добычей станет!
Глаза
Охота началась. Собаки с лаем
Волков погнали к номерам под ружей бой.
У вожака сквозь изморозь сверкали
Два глаза — серый и как небо голубой.
Уж волки близко, номера привстали.
Упавший снег накрыл флажок собой —
И в эту брешь направив волчью стаю,
Вожак вдруг развернулся, приняв бой.
Псы налетели озверевшей сворой,
Смешались лай и хрип, и клацанье зубов —
А волки уходили косогором,
Между деревьев укрываясь от стрелков.
Бежали люди; опуская морды,
Псы отползали к ним с трусливою мольбой —
А на стрелков сквозь кровь смотрели гордо
Два глаза — серый и как небо голубой.
И — глаз дуэль. Оставьте кривотолки,
Так видно было предначертано судьбой:
Два глаза — воронёные двустволки,
Два глаза — серый и как небо голубой.
И выстрел грянул. В небо птицы взмыли,
Раскаты эха прокатились над тайгой —
И холод дня в себя вобрав, застыли
Два глаза — серый и как небо голубой.
А по весне у речки, между елей,
Волчата за волчицей шли гурьбой.
И у того, что первым шёл, блестели
Два глаза — серый и как небо голубой.
Река
Выйду ранним рассветным утром,
Пусть роса холодит мне ноги —
И направлюсь к реке я мудрой
По забытой лесной дороге.
Скину панцирь с себя одежды,
Окунусь я в парную воду —
Пусть река одарит надеждой,
Ощущенье пусть даст свободы.
Унесёт беды все, напасти,
Намотает грехи на мели —
И подарит мне шанс на счастье
В голубой своей колыбели.
И сойдёт на меня пусть небо
Светом солнца и птичьей песней —
Про места, где ещё я не был,
И про край мой, что нет чудесней.
Возродившись для жизни снова,
Я покину зелёный берег —
Обретая в душе основу,
Распахнув для удачи двери.
В край родной опять спешит весна
В край родной опять спешит весна:
Тает снег меж ёлок и осин,
Над землёй, восставшей ото сна,
Пролетает журавлиный клин.
И, заслышав птичьи голоса,
Замерев, стою среди полей —
Раскрывая душу небесам,
Рвусь навстречу крикам журавлей.
Подарив блаженства светлый миг,
Растворился в голубой дали
Бесконечный журавлиный крик —
Гимн возрождения земли.
О жизни
Весенняя зарисовка
Задрожал голосок,
Тает снег в волосах —
В уголке синих глаз
Притаилась слеза:
Он уходит с другой,
Сердце рвёт на куски.
След заносит снежком —
Ни «прощай», ни «прости».
Ну и ладно. Иди.
Брошу в спину снежок.
Не заплачу, не жди —
Мне и так хорошо.
Зазвенела капель,
И снежинки кружат:
В средней группе весна —
На прогулке детсад.
«Вы лучше жуйте!»
«Вы лучше жуйте!» — нам твердили,
И мы старательно жевали:
Сначала каши, смеси были,
А следом — мысли и морали.
Учили нас здоровой жизни,
Водой холодной обливали,
И свежим воздухом отчизны
Часами в парке мы дышали.
Мы как горох в стручке созрели —
Здоровый, крепкий, без извилин.
Но стать собой мы не сумели —
Нас быть собой не научили.
Аквариум
Аквариум. Сто двадцать литров.
Раз в сутки падает еда.
Вода проходит через фильтры,
И стенки моют иногда.
Нет тут тревог и нет волнений.
Прилип к стеклу усатый сом:
Нет ни терзаний, ни сомнений —
Поел и скрылся под листом.
А где-то бьют о скалы волны,
А где-то буря, где-то штиль —
Там мир огромный, жизни полный,
Раскинулся на сотни миль.
Но здесь не видят в этом смысла —
Здесь заменил весь мир собой
Аквариум в сто двадцать литров
С перефильтрованной водой.
Профосмотр
Обычный профосмотр, как принято отныне:
Анализ, кровь, моча, вопрос-ответ-вопрос.
Но вот хирург шепнул, как видно, по латыни
Чего-то там сестре — и я расслышал «mors».
Но нас не проведёшь, ведь мы не лыком шиты:
Я, выйдя от врача, запрос направил в сеть —
И Яндекс мне сказал, что с жизнью мы уж квиты,
Что на латыни «mors» обозначает «смерть».
Иду к себе домой, совсем не держат ноги,
У стеночки присел, не в силах закурить.
Звенят в мозгу слова: «Осталось мне немного» —
Как после этих слов остаток дней прожить?
Бегом в нотариат, составил завещанье:
Жене — машину, дом; соседу — фитили.
Детей коль не нажил — так легче на прощаньи:
Пусть даже кто всплакнёт — не жалко, не свои.
Всю жизнь пересмотрел, готовлюсь к встрече с Богом:
Предстать на Страшный суд с поникшей головой.
Пусть где-то я грешил, но это понемногу —
Грехи все осознал, ведь я же не святой.
Я снова на приём к хирургу записался,
На службе отпуск взял я внеочередной,
Коньяк с собой принёс — и мне хирург признался,
О чем шептался он с коллегой-медсестрой:
Что накануне, мол, мы праздник отмечали —
Банкет, огромный зал, шикарный ресторан —
И чтоб ему с утра немного полегчало,
Он морсика сестру просил налить в стакан.
Гонка
Ветер резок и колок,
Лёгкой дымкой маня,
Между сосен и ёлок
Убегает лыжня.
Но не важен сегодня
Леса зимний наряд:
В лёгких — воздух морозный,
Лыжи чисто звенят.
Уж осталось немного,
Дотянуть, дотерпеть,
Из свинца словно ноги
И подъём, будто смерть.
Всё. Терпела до края,
Трасса вся позади —
Сердце, рёбра ломая,
Рвётся прочь из груди.
И без силы упала,
Плавит снег под собой,
Воздух жадно глотая
Во вселенной другой.
Успокоилась кровь,
И с усталости дна
Возвращается вновь —
Дочка, мама, жена.
Художница
На этюднике ватмана лист,
Мир природы ленив и размерен,
Лета воздух прозрачен и чист —
Зарисовки идут на пленэре.
Карандаш над листом занесён —
Всё застыло вокруг на мгновенье,
И из переплетенья времён
К ней приходит момент вдохновенья.
И замерший на миг карандаш
Запорхал беспокойною птицей,
Создавая чудесный пейзаж,
В мир фантазий стирая границы.
И мир чудный сквозь сетку штрихов
Проявился вдруг из ниоткуда.
Я смотреть бесконечно готов
На простое рождение чуда.
Ангел
Ты так прекрасна и нежна
В лучах софитов —
Но чаша радости до дна
Уже испита:
Сто жизней, прожитых тобой,
Проклятье сцены,
С твоей сплетаются судьбой,
Дочь Мельпомены.
Отели, роли, города
И шквал оваций —
Но рвёшься ты душой туда,
Где цвет акаций,
Где звёздочкой ночник горит
Над старой книжкой,
Где ангел твой спокойно спит,
Обнявши мишку.
Отчётный концерт
Время привычных отчётов
В школе идёт музыкальной —
Бабушки, мамы и тёти
В полузаполненном зале.
Вышла на сцену девчушка,
Скрипочку нервно сжимая —
Платьице, носик в веснушках,
Лента в косичках простая.
И, миновав отрешённо,
Шум, не смолкающий в зале,
Чуть улыбнулась смущённо,
Даме кивнув за роялем.
И на концерте отчётном
Чудо внезапно случилось —
Эта простая девчонка
Словно звезда заискрилась.
В море чарующих звуков
Всех увлекли за собою
Тонкие, хрупкие руки
Скрипки волшебной игрою.
Стихла мелодии сила,
Мазнув морозом по коже,
И тишина наступила,
Что всех оваций дороже.
Юле
Пять утра. Звенит будильник.
До уроков три часа:
Пять минут на холодильник,
Где взгрустнула колбаса,
Три минуты, чтоб размяться,
Две — заправить чтоб кровать —
И секунд примерно двадцать
Школьный чтоб рюкзак собрать.
Что ещё? Да всё, признаться.
Времени и так уж нет:
Надо очень постараться
Навести чтоб марафет.
Час хайлайтер наносила,
Спонж, консилер, все дела —
Но нечистая знать сила
Стрелки криво увела!
Что ей perfect, что ей future
И столетняя война —
Ровность стрелок если мучит
Не важны все времена!
Так, последние мгновенья:
Юбка, кофта, AirPods,
Кроссы всем на загляденье.
— Па, выходим. — Не вопрос!
Эй, а в комнате прибраться?!
— Пап, отстань, ко мне не влазь!
Доченьке моей шестнадцать —
Юля в школу собралась.
Как-то мне говорили в школе
Как-то мне говорили в школе,
Что мелок, на доске чем пишем,
Состоит из домиков чьих-то,
Разрушенье которых мы слышим.
Помню, где-то читал я раньше,
Что хруст снега зимой под ногами —
Результат смерти многих снежинок,
Чьи лучи мы крушим сапогами.
Даже свет, что нам Солнце дарит —
Это есть результат распада.
Может, чтобы чему-то родиться,
То чему-то погибнуть надо?
Нет! Я знаю, что жизнь на планете
Состоит из сложения судеб,
И чем больше любви на свете,
Тем и счастья на нём больше будет!
День рожденья дочки
День рожденья дочки —
Время словно птица.
Только что-то ночью
Этой мне не спится…
Ползунки-пелёнки,
Первые игрушки —
Озорной девчонке,
Милой поскакушке.
Пальцы в меле белом,
И глаза как солнце —
Первый взгляд несмелый
В школьное оконце.
Пробы и ошибки —
Возраст переходный,
Может быть, с улыбкой
Мы однажды вспомним.
С нею сам, признаться,
Становлюсь моложе:
Девочке — семнадцать,
Мне, возможно, тоже!
Три желания
В царство льдов и метелей,
Вдоль магнитных полей
Три желанья летели
От дочурки моей:
Первым было желанье,
Чтоб сосед-сорванец
Пригласил на свиданье
В этот день наконец,
Чтобы бал новогодний
В вальсе их закружил,
Чтобы прямо сегодня
Он ей сердце открыл.
А ещё пожелала,
Чтоб как можно скорей
На планете не стало
Беспризорных зверей,
Чтобы каждый котёнок
Мог найти себе дом,
Где вихрастый ребёнок
Угостит молоком.
Напрягая все силы
И чуть-чуть приотстав,
Третье следом спешило,
Двум в кильватере встав —
Чтобы счастливо жили
Мама с папой всегда,
И здоровыми были
Несмотря на года.
В царство льдов и метелей,
От сияния прочь
Три желанья летели
В новогоднюю ночь.
Письмо Деду Морозу
Дед Мороз, подари мне сказку —
Рук усталых маминых ласку,
Подари мне отца советы,
На вопросы мне дай ответы.
Подари мне леса и горы,
Задушевные разговоры,
В поле спелых хлебов разливы,
Сил мне дай, чтобы быть счастливой.
Подари мне любовь ребёнка,
Над кроваткой его иконку —
Ведь прекрасней всего на свете
Дом, в котором смеются дети!
Свет пламени свечи
Свет пламени свечи,
Живой и тёплый,
Пронзает мрак в ночи,
Дрожит на стёклах.
Он гонит в угол страх,
Где сбились тени,
Свечу держу в руках,
Встав на колени.
При пламени свечи
В скорлупке света
Ищу к мечте ключи,
Ищу ответы.
Лишь в пламени свечи,
Лишь на мгновенья
Возможно различить
Души стремленья.
Чтоб свой найти ответ
Вам в этот вечер,
Вы погасите свет,
Зажгите свечи.
Послевкусье юности
Утром дождик с моросью,
Капли на окне —
Девушка в автобусе
Улыбнулась мне.
И смешинок искорки
В рамочках ресниц
Не сдержались, брызнули
В море хмурых лиц.
И смотав в обратную
Счёт прожитых лет,
Для себя внезапно я
Подмигнул в ответ.
Вышла и растаяла
Улиц в кутерьме,
Юности оставила
Послевкусье мне.
Беспокойство
Я не знаю, почему плачу —
Вроде в жизни всё идет ровно:
Дом, работа, в выходной дача.
Год за годом — близнецы словно.
Только нету той шальной искры,
Что сорвать меня могла с места —
Чтобы в небо взмыть стрелой быстрой
И закат смешать с волос блеском.
Только я хочу зимой лета,
Снежным в августе пройти садом,
Ночью тёмной я хочу света —
И чтоб ты со мною был рядом.
Разорвать хочу кольцо прозы,
Вновь наполнить паруса ветром —
Пусть бушуют вновь вокруг грозы…
Заклинаю — помоги в этом!
Равнодушие
Концом света пугают, ракетами,
Симметричными Штатам ответами,
Измененьями в климате важными —
Только это не самое страшное.
Ведь вернее любого оружия
Убивает людей — равнодушие.
Отвернувшись, пройдём мимо нищего,
Будто взглядом вдали что-то ищем мы.
Дальше — больше: в мирке нашем маленьком
Места нет старикам на завалинке,
Доживают свой век пусть тихонечко —
Это нас не волнует нисколечко.
И за плотно закрытыми окнами
Наслаждаемся жизнью дремотной мы,
Детдома и больницы? — не слышали:
В нашей жизни волнения — лишнее.
Боль чужая внутри не откликнется,
Мы в порядке с тобой — и отличненько.
И не видим за шторами плотными,
Как душой мы становимся мёртвыми.
Хранитель
Неказистый мужичок с самокруткою —
Что ни скажет, сдобрит то прибауткою.
Выделялся в роте он своим возрастом,
Да шинелью, что носил не по росту он.
И служил тот мужичок в части строевой:
Не разведчик, не стрелок — просто ездовой.
По плацу он не шагал гордой поступью —
Свою лошадь угощал яблок россыпью.
В сорок первом из котла по грязи болот
Выходила рота, как много прочих рот,
Целых восемь человек — все, кто был живой:
Семь солдат по двадцать лет, да наш ездовой.
Где ощерилась земля буераками —
Обложили их враги, жмут собаками.
Чтоб уйти по ручейку ближе к вечеру
Должен кто-то всех прикрыть — делать нечего.
Прохрипел тут мужичок, оглядев солдат:
«Мне оставьте автомат, да чуток гранат.
И, давайте-ка, сынки, растудыт в качель,
Потихоньку, по воде, двигайте отсель.»
И на утренней заре, по густой росе
Вышли семеро солдат — и живые все:
Ведь Хранитель с ними был ночью чуткою —
Неказистый мужичок с самокруткою.
Решение
Беспощаден огонь, дым валит из окна —
Рядом нет ни души предрассветной порой;
Лишь один человек, в предвкушении сна,
Возвращаясь, спешит после смены ночной.
И пожарки спешат — только времени нет:
Там, в огне, начат жизни обратный отсчёт.
И решение должен принять человек —
Высшей правды момент, всё другое не в счёт.
Дома дети, жена и привычный уклад —
Всё пойдет под откос, коль не станет его,
Но на чаше весов чьи-то жизни лежат,
И у них без него впереди — ничего.
Так бывало не раз и так будет вовек:
Не подскажет никто, не укажет рукой —
Сам решение должен принять человек,
То, что станет уже человеку судьбой.
Повезло
Свет иглой через веки пробился,
И в скользящей бессмыслице слов
Он расслышал: «В рубашке родился,
Одному лишь ему повезло.»
И тотчас же услужливо память
Показала ночной серпантин,
В свете фар пролетающий камень —
Крик, удар и надрывный визг шин.
И днём раньше: весёлые сборы,
Отпуск, смех, предвкушенье пути —
Степь, дорога, высокие горы,
Перевал, что осталось пройти.
В белоснежной больничной палате
Безысходности весом прибит,
Край до боли сжимая кровати
В потолок неотрывно глядит.
И никто на вопрос не ответит,
Как такое случиться могло,
И как жить ему дальше на свете
С приговором: «Ему повезло.»
Случай в полете
Турбины взвыли. Курсом на восток —
Там, где Луна над облаком медалью —
Привычный рейс «Москва-Владивосток»
Разметил лайнер следом путь свой дальний.
Под ним плывёт огромная страна:
Урал, Сибирь, бескрайние равнины —
На сотни километров тишина,
Сплетенье рек в узоры паутины.
Над креслом вспыхнул красный огонёк.
Девчонка, молодая стюардесса,
В причёске непослушный завиток
Поправила — и поспешила к месту.
И — кровь в виски! дух захватило аж! —
Как уберечь жизнь, тлеющую свечкой?
Из знаний — предполётный инструктаж,
Из помощи — полётная аптечка!
С трудом сдержала горло рвущий плач,
В кабину лайнера на каблучках процокав.
И разнеслось: «Нам срочно нужен врач! —
По громкой связи. — Пассажиру плохо!..»
Внизу лежит огромная страна,
И лайнер мчит на нужном эшелоне.
На сотни километров тишина —
И, как назло, нет доктора в салоне.
Разбитая чашка
— Разбила чашку? Да, разбила.
Но я нечаянно, поверь.
В ответ пощёчина. Вполсилы.
Чтоб знала. На защёлку дверь.
— Что? Сигареты? Я не знаю.
Нет, не брала. Я не курю.
Мат трёхэтажный. Закрываю
Опять покрепче дверь свою.
Мой мир. Не дома. На экране.
Там жизнь моя. В сети брожу.
Адом? Я дома как в тумане,
Как вещь забытая лежу.
Мой мальчик! Боже! Я влюбилась!
Открыться маме? Не хочу!
С ним хорошо! Я птицей взвилась!
Стал мир прекрасен, я лечу!
— Что?! Не пойду? Ты не посмеешь!
Дверь на замок. А он ведь ждёт.
Окно. Балкон. Ты пожалеешь!
Спешу к нему. Мой крик. Полёт.
Сирена. Скорая. Зеваки.
Ломающая руки мать.
И жизнь, скользящая во мраке.
Осколки чашки. Не собрать.
Папа — чужой
Сказала сегодня мне мама,
Вернувшись с работы домой,
Что жить мы по-новому станем —
Что папа теперь нам чужой.
Что мне уже десять, и должен
Я маму понять и простить.
Что с мамой мы счастливо сможем
Без папы спокойно прожить.
Без папы? Я должен без папы?!
Я так не могу! Не хочу!
Ладошки ногтями сцарапав,
И стиснувши зубы — молчу.
Молчу, ведь мужчины не плачут —
Так папа всегда говорил!
Я должен быть сильным и, значит,
Держаться из всех своих сил.
Но как же сказать, не заплакав,
Беда сжала горло когда,
Что очень мне нужен мой папа
Сейчас и потом — навсегда.
Чтоб мог на него опереться
Столкнувшись с любою бедой.
Не режьте мне надвое сердце,
И папа мне мой — не чужой!
Выпускной вальс
В веке двадцатом семнадцатый год
Только вступил на российскую землю,
В вальсе корнет по паркету ведёт
В отблесках света прелестную фею.
И неизвестно пока никому,
Что уже скоро в бреду лихолетья
Будет растоптан в огне и в дыму
Мир, что уверенно шёл сквозь столетья.
Платье в горошек и брови вразлёт,
Ветром июньским ласкает природа,
В вальсе девчонку ведёт паренёк —
Бал выпускной сорок первого года.
И неизвестно пока никому,
Что перед первым их взрослым рассветом
Будет растоптан в огне и в дыму
Мир, что вчера был прекрасен и светел.
Новой надеждою души полны,
Кружится в вальсе на стыке столетий
Выпуск последний огромной страны —
Братских народов любимые дети.
И неизвестно пока никому,
Что снова рок подступает незримо —
Будет растоптан в огне и в дыму
Братских народов союз нерушимый.
Снова над школами вальсы звучат,
Снова в жизнь взрослую рвутся с надеждой
Тысячи юных парней и девчат,
Точно таких же красивых, как прежде.
Пусть никому неизвестно вокруг,
Что ожидает их в жизни грядущей —
Мы должны сделать с тобою, мой друг,
Всё, чтобы мир им оставить цветущим.
Бабуля
— Скажи, бабуля, тебе больно? -
В глазах девчушки пляшет страх.
Сжимает кулачки невольно,
Игрушку тиская в руках.
— Нет-нет, родная. я присяду.
Совсем немножко посижу.
А ты побудь со мною рядом.
И, дай-ка, бантик завяжу.
В тенёк присела у качели,
Вздохнула, глянула кругом,
Годов безжалостных метели
Покрыли косы серебром.
Жизнь промелькнула пред глазами:
Лес, поле, первая любовь —
Письмо, залитое слезами
Клинком пронзило сердце вновь.
Ух, отпустило… значит рано.
Игрушка внучкина в руке —
И, притупив на сердце рану,
Слеза скатилась по щеке.
Ничего. Темнота. Пустота
Ничего. Темнота. Пустота.
Жизнь была. А быть может и нет.
И остались со мной лишь мечта,
Да запятнанный копотью снег.
Что есть жизнь? Это видимо миг,
Что когда-то отмерил мне Бог —
То пространство, что лишь разделит
Первый крик и последний мой вздох.
Из небытья в небытье полёт
На подрезанных крыльях мечты -
И в конце меня снова возьмёт
Неизведанный мир пустоты.
И уйду я со светлой душой,
Никого не кляня, не виня:
На Земле, бесконечно большой,
Будет жизнь. Но уже без меня.
Отожгло, отшумело, отпело
Отожгло, отшумело, отпело.
То, что сбыться могло — не сбылось,
И что сердце когда-то хотело —
Грустной памятью отозвалось.
И проходят года за годами,
Застилает всё прошлого дым —
Виноваты мы в этом лишь сами:
Мы сожгли, что давалось двоим.
Грёзы разум уж мне не тревожат,
Сердце бьётся устало в груди.
И с другим тебе лучше, быть может —
У меня ж ничего впереди.
И однажды, вечерней порою,
По извечному в жизни пути
Я уйду, без тебя, но с тобою —
Чтоб уже никогда не прийти.
Жизнь у них теперь уже к закату клонится
Жизнь у них теперь уже к закату клонится,
Прижимают их к земле года прожитые,
Не даёт им по ночам уснуть бессонница,
Звёзды светят через окна неприкрытые.
Дети есть и внуки есть — да поразъехались,
Затерялись в суете большого города.
Атак хочется, чтоб все однажды встретились,
Чтобы просто все приехали, без повода.
И хотя всю жизнь в себя лишь только верили —
По ночам под образами просят Господа:
За детей да за внучат — не заболели ли,
За здоровье, да чтоб ели всегда досыта.
И им надо лишь чуть-чуть — вниманья капельку:
Голос твой услышат и — хвала святителям! -
Ведь для них ты навсегда остался маленьким.
Ты звони почаще им, своим родителям.
Я мечтаю вернуться в детство,
Я мечтаю вернуться в детство
Я хочу окунуться в счастье.
В дом, с черёмухой по соседству,
Что весной в белоснежном платье,
Где летают над тихой речкой
Перламутровые стрекозы,
Жизнь где кажется бесконечной,
Где ещё не гремели грозы.
Я мечтаю туда вернуться
На один миг, короткий самый,
Чтобы смог я с зарёй проснуться
И понять, что ты рядом, мама..
Как-то в детстве мы с Наташкою мечтали
Как-то в детстве мы с Наташкою мечтали:
Вот бы нам с ней словно птицы в небо взвиться,
Взглядом птичьим охватить родные дали —
И домой на белом облачке спуститься.
А ещё бы нам с дельфинами сдружиться,
Под неспешным лазурными волнами
В глубине с дельфиньей стаей порезвиться —
И на ужин возвратиться снова к маме.
С той поры как птицы годы пролетели,
Довелось в морях далёких окунуться —
Мы понять с Наташкой главное сумели:
Счастье знать, что есть куда тебе вернуться.
Храм на горе
Кажется, жизнь замерла до весны,
Снегом укрыты поля в декабре —
И охраняет спокойные сны
Храм на горе.
Вот зажурчали ручьи, и капель
Снова на радость звенит детворе —
Солнца лучами ласкает апрель
Храм на горе.
Новою жизнью природа кипит,
Ласточки в небе кружат на заре —
Брызгами солнца округу кропит
Храм на горе.
Ярким багрянцем земля расцвела,
Осень стоит в своей щедрой поре —
Золото хлеба вобрал в купола
Храм на горе.
Чтобы по жизни достойно пройти,
Понял я только на смертном одре,
Нам помогает не сбиться с пути —
Храм на горе.
Жёлтый лист на лобовом стекле
Жёлтый лист на лобовом стекле
Мне напомнит о прошедшем лете,
Трав июльских ароматном цвете
И о солнечном живом тепле.
Прядь волос, что цвета серебра,
Мне покажет в зеркалах овальных
Отраженье дней тех летних дальних,
Где я молод был ещё вчера.
Но совсем не время горевать:
Дом построен, повзрослели дети —
Пусть для них осенний мир мой светит,
И мне есть ещё что им сказать.
Дебютный сборник стихов тюменского автора увлекает читателей в мир добра и красоты, радостей и сложностей чувств и отношений, заставляет задуматься о непреложных ценностях человеческой жизни — любви и сострадании.
В сборник входят стихи различной направленности, которые будут интересны читателям разных возрастных групп.
Владимир Молдованов
Послевкусие юности
Моим дочерям: Елене и Юлии.
О любви
Звезда
Звезд не счесть под небесною аркою,
Но меня восхищает всегда,
Может даже не самая яркая —
Путеводная эта звезда.
Умостившись на краешке ковшика,
Сквозь себя пропустив ось Земли,
Не страшась ни метели, ни дождика —
Направляет в морях корабли.
Так и в жизни моей мне записано,
Одарён несказанно судьбой:
Весь мой век быть с одною единственной,
Для меня путеводной, звездой.
Пусть уже мне недолго до старости,
Не забуду я день тот, когда
Навсегда — и в печали, и в радости —
Жизнь свою мне вручила звезда.
Ты не грусти под вечер
Ты не грусти под вечер,
Угасли в доме свечи,
И только тихий ветер
Наносит в сердце грусть.
И не смотри уныло,
Пусть будет всё как было,
А то, что не остыло,
Тревожит сердце пусть.
А если откровенно —
Ты необыкновенна,
И мне тебя, наверно,
Так будет не хватать.
Но жизнь неумолима,
И ты проходишь мимо,
И в тёмный вечер зимний
Тебя мне не догнать…
Пусть было всё серьёзно,
Но встретились мы поздно,
Ночные в небе звёзды
Излечат сердце мне.
Но знай, что я скучаю,
Минуты встреч считаю
И помнить обещаю
Твой силуэт в окне.
И вот отшумело веселье
И вот отшумело веселье,
Спадает фата с твоих плеч —
Чудесное это мгновенье
Хочу навсегда я сберечь.
Дыханье становится чаще,
Всё выше вздымается грудь —
И нет в мире музыки слаще,
Чем шёпот, что слышен чуть-чуть.
И всё исчезает, кружится,
Тебя кружит вместе со мной —
И счастье на плечи ложится,
Укрыв нас своей пеленой.
Проходит мгновенье иль вечность —
Утеряна времени нить,
И падаем мы в бесконечность,
Чтоб рядом со звёздами плыть.
Снег по улице метёт
Снег по улице метёт,
Снег-метелица —
Что никто меня не ждёт,
Мне не верится:
Унеслась моя любовь
Синей птицею,
Умчалась за горизонт
Колесницею.
Но я знаю: день придёт,
Час нечаянный —
Брошусь в омут с головой
Я отчаянно,
То, что в жизни натворил,
Вмиг забудется,
Пожелаю что себе —
То и сбудется.
Не смотрите на меня
С укоризною,
Что не знаю я в любви —
Может, вызнаю:
Брошусь в омут с головой
В час непрошеный,
Словно сильною рукой
Камень брошенный.
Ночь темна. За окном тишина
Ночь темна. За окном тишина.
Одинокая в небе луна.
И, тревожной печали полна,
За волной набегает волна.
И по лунной тропе золотой
За скользящей по глади волной
Уплывает мотивчик простой,
Что связал нас когда-то с тобой.
Слышно, где-то у края земли
В тёмном небе кричат журавли,
И уже затерялось вдали
Что сберечь мы с тобой не смогли.
И я молча стою у окна:
Вот зари уж полоска видна —
И терзают мне душу вина,
Ночь, луна, тишина. и она.
Диалоги
— Привет!
— Привет!
— Ты кто?
— Андрюшка.
— Я Маша. Ну, давай дружить?
— А ну не тронь мою игрушку!
Иди ты… куклам платья шить!..
— Эй, Машка, дай списать контролку!
— Отстань, Андрюха, не мешай!
Ты учишь, учишь — всё без толку,
В твой лоб хоть гвозди забивай!..
— Машута, сессию закрыла?
Быть может, сходим на балет.
— Андрей, отстань, я же просила.
— Ну что ж, как скажешь. Нет так нет.
— Андрей, призвали? На два года?
Андрей, ты знай: я буду ждать!
— Меня? Зачем? Парней ведь много —
Два года незачем терять!..
— Привет, Андрюша. Ты с женою?
— Да, я с женой. А где твой муж?
— Да вон, с дочуркой за спиною.
Там, на аллее, среди луж.
— Маш, здравствуй. Как ты? Нянчишь внуков?
— Андрюша, ты? А где семья?
— Маш, знаешь, поступил я глупо,
Когда сказал: «Не жди меня.»
— И я гордыню не смирила,
Всю свою жизнь с другим была.
— Машунь, прости.
— Давно простила.
И ты прости. Ну, я пошла.
Я кнопку звонка нажимаю
Я кнопку звонка нажимаю,
Негромкие слышу шаги —
Твой взгляд удивлённый встречаю:
«Ну что ты стоишь? Заходи».
Вхожу — и молчанье стеною.
В груди разрастается ком —
Зачем же вечерней порою
Решил заглянуть я в твой дом?
Я знаю, что нет здесь мне места,
Что сам виноват я во всём,
С тех пор, как невинной невестой
Вошла ты несмело в мой дом.
Я сам не сберёг наше счастье,
Сберечь не сумел той любви —
И вижу в распахнутых настежь
Глазах твоих лишь — «уходи».
Я дверь твою тихо закрою,
И сердце покроется льдом.
Зачем же вечерней порою
Решил заглянуть я в твой дом?
Ты далеко — но я твой голос слышу
Ты далеко — но я твой голос слышу.
Ты не со мной — но ты во мне живёшь,
И жду я ночь: под шум дождя по крыше
Ты в дверь ко мне тихонечко войдёшь.
Зажжёшь свечу, на край кровати сядешь,
Негромко скажешь: «Я пришла к тебе.» —
Но с первым же лучом зари растаешь,
Оставив след туманный на стекле.
А я останусь: в мире странном этом
Весь день спешу куда-то по делам —
Но жду я ночь, чтоб снова до рассвета
Бродить с тобой по зыбким нашим снам.
Тонкий ледок на луже
Тонкий ледок на луже,
Иней покрыл скамейку,
Воздух слегка застужен
Холода первой змейкой.
Но не позволим стуже
Мы заморозить сердце —
Те, кто друг другу нужен,
Смогут всегда согреться:
Сядем, укрывшись пледом,
Выпьем с тобою чаю —
Тут же растают беды,
Прочь отойдут печали.
Мимозы
Смелости набравшись тающей,
Робости зажав занозы,
Под насмешками товарищей —
Я принёс тебе мимозы.
И бродили мы до вечера,
В парке трогали берёзы,
Руку взяв мою доверчиво
Ты в другой несла мимозы.
Жизнь трепала без стеснения:
Были радости и слёзы —
Но всегда в момент решения
Вспоминали мы мимозы.
И опять порой весеннею
Я несу тебе не розы —
Я несу семьи знамение:
Наши жёлтые мимозы.
Послевкусие юности
О природе
Золотая осень
Золотая осень
Листья разбросала,
Редка в небе просинь,
Солнышка не стало,
Лёг медведь в берлогу,
Птицы улетают —
Льдинки понемногу
В моём сердце тают.
Осень золотая:
Лёгкая грустинка
Душу овивает
Словно паутинка —
И к твоей святыне
После причащенья
Я пойду у милой
Попрошу прощенья.
Туман
В предрассветной синей мгле,
Неподвластен снам,
Расплескался по земле
Утренний туман:
Звуков всех сковав полёт
Вязкой тишиной,
По-над речкою плывёт
Плотной пеленой.
Словно белым молоком
Залиты поля —
Перед летним жарким днём
Нежится земля.
И, как деды в старину,
Выбежав босой,
Я туман в себя приму
Свежею росой —
И, свернувшись белым псом,
Он прильнёт к ногам,
Окропляя языком
След от старых ран.
Радуга
Изогнулась над землёю
Радуга дугой,
Края два связав собою
Бездны голубой!
Прикоснусь я к этой сказке:
Руки протяну,
Зачерпну в ладони краски,
Неба глубину —
Я в волшебный цвет раскрашу
Рощи и поля:
Пусть становится всё краше
Милая Земля!
Бабье лето
Осень лисьим пушистым хвостом
На дорожки листву намела,
Зачерпнув рыжей краски ведром,
Все леса и сады облила.
У берёз, что собрались кружком,
На опушке, встречая рассвет,
Терпеливо, штришок за штришком,
Листья в жёлтый покрасила цвет.
Утомившись, присела в тиши,
И, любуясь работой своей —
Подарила от щедрой души
Лета бабьего несколько дней!
Уже скоро, на север спеша,
Ветер сдует с деревьев наряд —
Над землёю, прощально шурша,
Рыже-жёлтый пройдет снегопад.
Этой ночью прошёл снегопад
Этой ночью прошёл снегопад.
Город словно накрылся фатой,
В белых шапках деревья стоят,
Спят мосты, наклонясь над рекой.
Между тёмных, угрюмых домов
Вьётся тропка, кусты обходя —
Лишь случайной дорожкой следов,
Как браслетом, украсив себя.
Ветра нет, аж звенит тишина —
И под лунного света мотив
У раскрытого настежь окна
Я стою, счастье в сердце впустив.
Но кончается сказки пора:
Пополняя ряд наших утрат,
Старый дворник лопатой с утра
Улиц рвёт белоснежный наряд.
Люди обидели небо
Люди обидели небо —
Небо три дня уже плачет,
Слезы тяжёлые небо
В мокрую землю прячет.
Небо поранили где-то
Лайнеров быстрых винтами,
Ярких салютов букеты
Его обожгли цветками.
Мне бы подняться к небу,
Тучи раздвинуть руками,
К небу прижаться мне бы,
Небо утешить словами —
Что небу залечат раны
Птиц перелётных клинья,
И от ожогов шрамы
Вновь засияют синью.
Дельфины
Море, солнца лучами играя,
Омывает подошвы земли.
На матрасе лежу, загорая,
Нежась в море на самой мели.
Вот повеял с горы ветерочек,
Поднимая на море волну.
А меня разморило чуточек,
Я, пожалуй, немного вздремну.
Открываю глаза я — о боже!
Только море и нет берегов.
И никто мне спастись не поможет:
Я один — ни друзей, ни врагов.
Тут я вижу: покинув глубины,
Замелькав, как снежинки в метель,
Мои братья морские — дельфины
Закрутили свою карусель.
Я историй припомнил немало,
Как дельфины спасали людей —
На душе сразу радостно стало,
Сразу стало мне плыть веселей.
А дельфины, толкая носами,
Увлекают матрас за собой —
И при этом я вижу, что сами
Наслаждаются этой игрой!
Наигрались — и в море пропали,
Растворившись в лазурной дали.
Знать, истории все рассказали
Только те, что достигли земли.
Для чего существуют коты
Для чего существуют коты?
Это очень серьёзный вопрос.
И зачем в мир, где нет суеты,
Они входят, задравши свой хвост?
Кот прийти может в дом к тебе сам —
И уже через несколько дней
Ты поймешь, что любимый диван
Для кота почему-то нужней.
И, забравшись уютно в постель,
На тебя уж жена не глядит:
Ведь теперь на подушке твоей
Эта морда усатая спит.
Может кот встать ни свет ни заря,
И на пару рассветных часов
Превращается спальня твоя
В место битвы с армадою псов!
Чтобы когти точить по утрам
Подойти может только тахта. —
Ты поймёшь очень скоро, что сам
Проживаешь теперь у кота.
Кот из дома уйдёт навсегда
В день, когда его время придёт.
И ты сможешь понять лишь тогда,
Для чего в твоей жизни был кот.
Дуб
Стоял июльский жаркий день.
Уж солнце к западу клонилось —
Как тучи грозовой вдруг тень
Из-за высоких гор скатилась.
Своей свинцовой синевой
Грозя вокруг всему живому,
Играя молнии огнём —
Спешить всех заставляла к дому.
В себе уверен и могуч —
Дуб вековой стоял на склоне,
Смеялся он над бегом туч,
Был пред стихией непреклонен.
Готов вступить был снова в бой
И ветер рвать ветвями в клочья —
Прикрыть лесной народ листвой,
Остановить вновь час бессрочья.
Вдруг вспышка света. Грянул гром —
И вздрогнул дуб наш обречённо:
Занялся, запылал огнём —
И из зелёного стал чёрным.
В его ветвях кипела жизнь,
И на крыло птенцы не стали.
И лишь вокруг него вились,
Помочь не в силах, птичьи стаи.
Прошла гроза — лишь чёрный дым
Уходит в небеса всё выше.
Прошли года, я стал седым —
Но птичий стон сквозь время слышу.
В тот день я понял: мы живём,
С судьбой играя словно в кости —
Но час пробьёт, и мы поймём:
Мы на Земле всего лишь гости.
Пёс
Непогода свалилась внезапно.
Утром шёл, как всегда по утрам,
Пёс лохматый с подбитою лапой —
Ста собачьих боёв ветеран.
Вдруг услышал: из мокрой коробки
В куче мусора на пустыре
Писк доносится тихий и робкий —
Очень странный в пустынном дворе.
Осторожно, наморщив чуть губы,
Пёс в коробку засунул свой нос —
Взял комочек испуганный в зубы
И куда-то тихонько понёс.
На ветру, у торговых палаток
Пёс на мокром асфальте лежал,
Чуть раздвинув передние лапы,
Где, свернувшись, котёночек спал.
Иногда, что-то вспомнив как будто,
Пёс котенка легонько лизал —
Час за часом бежали минуты,
Люди шли, отводили глаза.
Вдруг девчонка, рванувшись от мамы,
Подбежала к усталому псу,
Взяв на руки котёнка, упрямо
Заявила: «Домой отнесу!»
Листья ветер холодный уносит.
Бодро мокрый свой хвост приподняв,
Вновь один, в неуютную осень —
Пёс ушел, мое сердце забрав.
В глазах собачьих тоска и мука
Всем отравленным псам…
В глазах собачьих тоска и мука:
Внури огонь кровь её сжигает,
Не держат лапы, слюна стекает —
Скажи, хозяин, ну почему так?
Совсем недавно гуляли в парке:
Весенний ветер трепал загривок,
И мордой лезла в траву игриво —
Сквозь ветки солнце светило ярко.
Вдруг запах вкусный куска колбаски
Коснулся носа, скользнул в желудок —
Инстинкт сработал, затмил рассудок:
Добычу редко оставит хаски.
А часом раньше, во мгле рассветной,
Отравой щедро набив вкусняшки,
Взвалив на душу свою грех тяжкий —
Шло существо с зачерствевшим сердцем.
Но зло не вечно, и час настанет,
Я знаю точно: там, за рассветом,
Душа убийцы — НЕЧЕЛОВЕКА —
Собачьим душам добычей станет!
Глаза
Охота началась. Собаки с лаем
Волков погнали к номерам под ружей бой.
У вожака сквозь изморозь сверкали
Два глаза — серый и как небо голубой.
Уж волки близко, номера привстали.
Упавший снег накрыл флажок собой —
И в эту брешь направив волчью стаю,
Вожак вдруг развернулся, приняв бой.
Псы налетели озверевшей сворой,
Смешались лай и хрип, и клацанье зубов —
А волки уходили косогором,
Между деревьев укрываясь от стрелков.
Бежали люди; опуская морды,
Псы отползали к ним с трусливою мольбой —
А на стрелков сквозь кровь смотрели гордо
Два глаза — серый и как небо голубой.
И — глаз дуэль. Оставьте кривотолки,
Так видно было предначертано судьбой:
Два глаза — воронёные двустволки,
Два глаза — серый и как небо голубой.
И выстрел грянул. В небо птицы взмыли,
Раскаты эха прокатились над тайгой —
И холод дня в себя вобрав, застыли
Два глаза — серый и как небо голубой.
А по весне у речки, между елей,
Волчата за волчицей шли гурьбой.
И у того, что первым шёл, блестели
Два глаза — серый и как небо голубой.
Река
Выйду ранним рассветным утром,
Пусть роса холодит мне ноги —
И направлюсь к реке я мудрой
По забытой лесной дороге.
Скину панцирь с себя одежды,
Окунусь я в парную воду —
Пусть река одарит надеждой,
Ощущенье пусть даст свободы.
Унесёт беды все, напасти,
Намотает грехи на мели —
И подарит мне шанс на счастье
В голубой своей колыбели.
И сойдёт на меня пусть небо
Светом солнца и птичьей песней —
Про места, где ещё я не был,
И про край мой, что нет чудесней.
Возродившись для жизни снова,
Я покину зелёный берег —
Обретая в душе основу,
Распахнув для удачи двери.
В край родной опять спешит весна
В край родной опять спешит весна:
Тает снег меж ёлок и осин,
Над землёй, восставшей ото сна,
Пролетает журавлиный клин.
И, заслышав птичьи голоса,
Замерев, стою среди полей —
Раскрывая душу небесам,
Рвусь навстречу крикам журавлей.
Подарив блаженства светлый миг,
Растворился в голубой дали
Бесконечный журавлиный крик —
Гимн возрождения земли.
О жизни
Весенняя зарисовка
Задрожал голосок,
Тает снег в волосах —
В уголке синих глаз
Притаилась слеза:
Он уходит с другой,
Сердце рвёт на куски.
След заносит снежком —
Ни «прощай», ни «прости».
Ну и ладно. Иди.
Брошу в спину снежок.
Не заплачу, не жди —
Мне и так хорошо.
Зазвенела капель,
И снежинки кружат:
В средней группе весна —
На прогулке детсад.
«Вы лучше жуйте!»
«Вы лучше жуйте!» — нам твердили,
И мы старательно жевали:
Сначала каши, смеси были,
А следом — мысли и морали.
Учили нас здоровой жизни,
Водой холодной обливали,
И свежим воздухом отчизны
Часами в парке мы дышали.
Мы как горох в стручке созрели —
Здоровый, крепкий, без извилин.
Но стать собой мы не сумели —
Нас быть собой не научили.
Аквариум
Аквариум. Сто двадцать литров.
Раз в сутки падает еда.
Вода проходит через фильтры,
И стенки моют иногда.
Нет тут тревог и нет волнений.
Прилип к стеклу усатый сом:
Нет ни терзаний, ни сомнений —
Поел и скрылся под листом.
А где-то бьют о скалы волны,
А где-то буря, где-то штиль —
Там мир огромный, жизни полный,
Раскинулся на сотни миль.
Но здесь не видят в этом смысла —
Здесь заменил весь мир собой
Аквариум в сто двадцать литров
С перефильтрованной водой.
Профосмотр
Обычный профосмотр, как принято отныне:
Анализ, кровь, моча, вопрос-ответ-вопрос.
Но вот хирург шепнул, как видно, по латыни
Чего-то там сестре — и я расслышал «mors».
Но нас не проведёшь, ведь мы не лыком шиты:
Я, выйдя от врача, запрос направил в сеть —
И Яндекс мне сказал, что с жизнью мы уж квиты,
Что на латыни «mors» обозначает «смерть».
Иду к себе домой, совсем не держат ноги,
У стеночки присел, не в силах закурить.
Звенят в мозгу слова: «Осталось мне немного» —
Как после этих слов остаток дней прожить?
Бегом в нотариат, составил завещанье:
Жене — машину, дом; соседу — фитили.
Детей коль не нажил — так легче на прощаньи:
Пусть даже кто всплакнёт — не жалко, не свои.
Всю жизнь пересмотрел, готовлюсь к встрече с Богом:
Предстать на Страшный суд с поникшей головой.
Пусть где-то я грешил, но это понемногу —
Грехи все осознал, ведь я же не святой.
Я снова на приём к хирургу записался,
На службе отпуск взял я внеочередной,
Коньяк с собой принёс — и мне хирург признался,
О чем шептался он с коллегой-медсестрой:
Что накануне, мол, мы праздник отмечали —
Банкет, огромный зал, шикарный ресторан —
И чтоб ему с утра немного полегчало,
Он морсика сестру просил налить в стакан.
Гонка
Ветер резок и колок,
Лёгкой дымкой маня,
Между сосен и ёлок
Убегает лыжня.
Но не важен сегодня
Леса зимний наряд:
В лёгких — воздух морозный,
Лыжи чисто звенят.
Уж осталось немного,
Дотянуть, дотерпеть,
Из свинца словно ноги
И подъём, будто смерть.
Всё. Терпела до края,
Трасса вся позади —
Сердце, рёбра ломая,
Рвётся прочь из груди.
И без силы упала,
Плавит снег под собой,
Воздух жадно глотая
Во вселенной другой.
Успокоилась кровь,
И с усталости дна
Возвращается вновь —
Дочка, мама, жена.
Художница
На этюднике ватмана лист,
Мир природы ленив и размерен,
Лета воздух прозрачен и чист —
Зарисовки идут на пленэре.
Карандаш над листом занесён —
Всё застыло вокруг на мгновенье,
И из переплетенья времён
К ней приходит момент вдохновенья.
И замерший на миг карандаш
Запорхал беспокойною птицей,
Создавая чудесный пейзаж,
В мир фантазий стирая границы.
И мир чудный сквозь сетку штрихов
Проявился вдруг из ниоткуда.
Я смотреть бесконечно готов
На простое рождение чуда.
Ангел
Ты так прекрасна и нежна
В лучах софитов —
Но чаша радости до дна
Уже испита:
Сто жизней, прожитых тобой,
Проклятье сцены,
С твоей сплетаются судьбой,
Дочь Мельпомены.
Отели, роли, города
И шквал оваций —
Но рвёшься ты душой туда,
Где цвет акаций,
Где звёздочкой ночник горит
Над старой книжкой,
Где ангел твой спокойно спит,
Обнявши мишку.
Отчётный концерт
Время привычных отчётов
В школе идёт музыкальной —
Бабушки, мамы и тёти
В полузаполненном зале.
Вышла на сцену девчушка,
Скрипочку нервно сжимая —
Платьице, носик в веснушках,
Лента в косичках простая.
И, миновав отрешённо,
Шум, не смолкающий в зале,
Чуть улыбнулась смущённо,
Даме кивнув за роялем.
И на концерте отчётном
Чудо внезапно случилось —
Эта простая девчонка
Словно звезда заискрилась.
В море чарующих звуков
Всех увлекли за собою
Тонкие, хрупкие руки
Скрипки волшебной игрою.
Стихла мелодии сила,
Мазнув морозом по коже,
И тишина наступила,
Что всех оваций дороже.
Юле
Пять утра. Звенит будильник.
До уроков три часа:
Пять минут на холодильник,
Где взгрустнула колбаса,
Три минуты, чтоб размяться,
Две — заправить чтоб кровать —
И секунд примерно двадцать
Школьный чтоб рюкзак собрать.
Что ещё? Да всё, признаться.
Времени и так уж нет:
Надо очень постараться
Навести чтоб марафет.
Час хайлайтер наносила,
Спонж, консилер, все дела —
Но нечистая знать сила
Стрелки криво увела!
Что ей perfect, что ей future
И столетняя война —
Ровность стрелок если мучит
Не важны все времена!
Так, последние мгновенья:
Юбка, кофта, AirPods,
Кроссы всем на загляденье.
— Па, выходим. — Не вопрос!
Эй, а в комнате прибраться?!
— Пап, отстань, ко мне не влазь!
Доченьке моей шестнадцать —
Юля в школу собралась.
Как-то мне говорили в школе
Как-то мне говорили в школе,
Что мелок, на доске чем пишем,
Состоит из домиков чьих-то,
Разрушенье которых мы слышим.
Помню, где-то читал я раньше,
Что хруст снега зимой под ногами —
Результат смерти многих снежинок,
Чьи лучи мы крушим сапогами.
Даже свет, что нам Солнце дарит —
Это есть результат распада.
Может, чтобы чему-то родиться,
То чему-то погибнуть надо?
Нет! Я знаю, что жизнь на планете
Состоит из сложения судеб,
И чем больше любви на свете,
Тем и счастья на нём больше будет!
День рожденья дочки
День рожденья дочки —
Время словно птица.
Только что-то ночью
Этой мне не спится…
Ползунки-пелёнки,
Первые игрушки —
Озорной девчонке,
Милой поскакушке.
Пальцы в меле белом,
И глаза как солнце —
Первый взгляд несмелый
В школьное оконце.
Пробы и ошибки —
Возраст переходный,
Может быть, с улыбкой
Мы однажды вспомним.
С нею сам, признаться,
Становлюсь моложе:
Девочке — семнадцать,
Мне, возможно, тоже!
Три желания
В царство льдов и метелей,
Вдоль магнитных полей
Три желанья летели
От дочурки моей:
Первым было желанье,
Чтоб сосед-сорванец
Пригласил на свиданье
В этот день наконец,
Чтобы бал новогодний
В вальсе их закружил,
Чтобы прямо сегодня
Он ей сердце открыл.
А ещё пожелала,
Чтоб как можно скорей
На планете не стало
Беспризорных зверей,
Чтобы каждый котёнок
Мог найти себе дом,
Где вихрастый ребёнок
Угостит молоком.
Напрягая все силы
И чуть-чуть приотстав,
Третье следом спешило,
Двум в кильватере встав —
Чтобы счастливо жили
Мама с папой всегда,
И здоровыми были
Несмотря на года.
В царство льдов и метелей,
От сияния прочь
Три желанья летели
В новогоднюю ночь.
Письмо Деду Морозу
Дед Мороз, подари мне сказку —
Рук усталых маминых ласку,
Подари мне отца советы,
На вопросы мне дай ответы.
Подари мне леса и горы,
Задушевные разговоры,
В поле спелых хлебов разливы,
Сил мне дай, чтобы быть счастливой.
Подари мне любовь ребёнка,
Над кроваткой его иконку —
Ведь прекрасней всего на свете
Дом, в котором смеются дети!
Свет пламени свечи
Свет пламени свечи,
Живой и тёплый,
Пронзает мрак в ночи,
Дрожит на стёклах.
Он гонит в угол страх,
Где сбились тени,
Свечу держу в руках,
Встав на колени.
При пламени свечи
В скорлупке света
Ищу к мечте ключи,
Ищу ответы.
Лишь в пламени свечи,
Лишь на мгновенья
Возможно различить
Души стремленья.
Чтоб свой найти ответ
Вам в этот вечер,
Вы погасите свет,
Зажгите свечи.
Послевкусье юности
Утром дождик с моросью,
Капли на окне —
Девушка в автобусе
Улыбнулась мне.
И смешинок искорки
В рамочках ресниц
Не сдержались, брызнули
В море хмурых лиц.
И смотав в обратную
Счёт прожитых лет,
Для себя внезапно я
Подмигнул в ответ.
Вышла и растаяла
Улиц в кутерьме,
Юности оставила
Послевкусье мне.
Беспокойство
Я не знаю, почему плачу —
Вроде в жизни всё идет ровно:
Дом, работа, в выходной дача.
Год за годом — близнецы словно.
Только нету той шальной искры,
Что сорвать меня могла с места —
Чтобы в небо взмыть стрелой быстрой
И закат смешать с волос блеском.
Только я хочу зимой лета,
Снежным в августе пройти садом,
Ночью тёмной я хочу света —
И чтоб ты со мною был рядом.
Разорвать хочу кольцо прозы,
Вновь наполнить паруса ветром —
Пусть бушуют вновь вокруг грозы…
Заклинаю — помоги в этом!
Равнодушие
Концом света пугают, ракетами,
Симметричными Штатам ответами,
Измененьями в климате важными —
Только это не самое страшное.
Ведь вернее любого оружия
Убивает людей — равнодушие.
Отвернувшись, пройдём мимо нищего,
Будто взглядом вдали что-то ищем мы.
Дальше — больше: в мирке нашем маленьком
Места нет старикам на завалинке,
Доживают свой век пусть тихонечко —
Это нас не волнует нисколечко.
И за плотно закрытыми окнами
Наслаждаемся жизнью дремотной мы,
Детдома и больницы? — не слышали:
В нашей жизни волнения — лишнее.
Боль чужая внутри не откликнется,
Мы в порядке с тобой — и отличненько.
И не видим за шторами плотными,
Как душой мы становимся мёртвыми.
Хранитель
Неказистый мужичок с самокруткою —
Что ни скажет, сдобрит то прибауткою.
Выделялся в роте он своим возрастом,
Да шинелью, что носил не по росту он.
И служил тот мужичок в части строевой:
Не разведчик, не стрелок — просто ездовой.
По плацу он не шагал гордой поступью —
Свою лошадь угощал яблок россыпью.
В сорок первом из котла по грязи болот
Выходила рота, как много прочих рот,
Целых восемь человек — все, кто был живой:
Семь солдат по двадцать лет, да наш ездовой.
Где ощерилась земля буераками —
Обложили их враги, жмут собаками.
Чтоб уйти по ручейку ближе к вечеру
Должен кто-то всех прикрыть — делать нечего.
Прохрипел тут мужичок, оглядев солдат:
«Мне оставьте автомат, да чуток гранат.
И, давайте-ка, сынки, растудыт в качель,
Потихоньку, по воде, двигайте отсель.»
И на утренней заре, по густой росе
Вышли семеро солдат — и живые все:
Ведь Хранитель с ними был ночью чуткою —
Неказистый мужичок с самокруткою.
Решение
Беспощаден огонь, дым валит из окна —
Рядом нет ни души предрассветной порой;
Лишь один человек, в предвкушении сна,
Возвращаясь, спешит после смены ночной.
И пожарки спешат — только времени нет:
Там, в огне, начат жизни обратный отсчёт.
И решение должен принять человек —
Высшей правды момент, всё другое не в счёт.
Дома дети, жена и привычный уклад —
Всё пойдет под откос, коль не станет его,
Но на чаше весов чьи-то жизни лежат,
И у них без него впереди — ничего.
Так бывало не раз и так будет вовек:
Не подскажет никто, не укажет рукой —
Сам решение должен принять человек,
То, что станет уже человеку судьбой.
Повезло
Свет иглой через веки пробился,
И в скользящей бессмыслице слов
Он расслышал: «В рубашке родился,
Одному лишь ему повезло.»
И тотчас же услужливо память
Показала ночной серпантин,
В свете фар пролетающий камень —
Крик, удар и надрывный визг шин.
И днём раньше: весёлые сборы,
Отпуск, смех, предвкушенье пути —
Степь, дорога, высокие горы,
Перевал, что осталось пройти.
В белоснежной больничной палате
Безысходности весом прибит,
Край до боли сжимая кровати
В потолок неотрывно глядит.
И никто на вопрос не ответит,
Как такое случиться могло,
И как жить ему дальше на свете
С приговором: «Ему повезло.»
Случай в полете
Турбины взвыли. Курсом на восток —
Там, где Луна над облаком медалью —
Привычный рейс «Москва-Владивосток»
Разметил лайнер следом путь свой дальний.
Под ним плывёт огромная страна:
Урал, Сибирь, бескрайние равнины —
На сотни километров тишина,
Сплетенье рек в узоры паутины.
Над креслом вспыхнул красный огонёк.
Девчонка, молодая стюардесса,
В причёске непослушный завиток
Поправила — и поспешила к месту.
И — кровь в виски! дух захватило аж! —
Как уберечь жизнь, тлеющую свечкой?
Из знаний — предполётный инструктаж,
Из помощи — полётная аптечка!
С трудом сдержала горло рвущий плач,
В кабину лайнера на каблучках процокав.
И разнеслось: «Нам срочно нужен врач! —
По громкой связи. — Пассажиру плохо!..»
Внизу лежит огромная страна,
И лайнер мчит на нужном эшелоне.
На сотни километров тишина —
И, как назло, нет доктора в салоне.
Разбитая чашка
— Разбила чашку? Да, разбила.
Но я нечаянно, поверь.
В ответ пощёчина. Вполсилы.
Чтоб знала. На защёлку дверь.
— Что? Сигареты? Я не знаю.
Нет, не брала. Я не курю.
Мат трёхэтажный. Закрываю
Опять покрепче дверь свою.
Мой мир. Не дома. На экране.
Там жизнь моя. В сети брожу.
Адом? Я дома как в тумане,
Как вещь забытая лежу.
Мой мальчик! Боже! Я влюбилась!
Открыться маме? Не хочу!
С ним хорошо! Я птицей взвилась!
Стал мир прекрасен, я лечу!
— Что?! Не пойду? Ты не посмеешь!
Дверь на замок. А он ведь ждёт.
Окно. Балкон. Ты пожалеешь!
Спешу к нему. Мой крик. Полёт.
Сирена. Скорая. Зеваки.
Ломающая руки мать.
И жизнь, скользящая во мраке.
Осколки чашки. Не собрать.
Папа — чужой
Сказала сегодня мне мама,
Вернувшись с работы домой,
Что жить мы по-новому станем —
Что папа теперь нам чужой.
Что мне уже десять, и должен
Я маму понять и простить.
Что с мамой мы счастливо сможем
Без папы спокойно прожить.
Без папы? Я должен без папы?!
Я так не могу! Не хочу!
Ладошки ногтями сцарапав,
И стиснувши зубы — молчу.
Молчу, ведь мужчины не плачут —
Так папа всегда говорил!
Я должен быть сильным и, значит,
Держаться из всех своих сил.
Но как же сказать, не заплакав,
Беда сжала горло когда,
Что очень мне нужен мой папа
Сейчас и потом — навсегда.
Чтоб мог на него опереться
Столкнувшись с любою бедой.
Не режьте мне надвое сердце,
И папа мне мой — не чужой!
Выпускной вальс
В веке двадцатом семнадцатый год
Только вступил на российскую землю,
В вальсе корнет по паркету ведёт
В отблесках света прелестную фею.
И неизвестно пока никому,
Что уже скоро в бреду лихолетья
Будет растоптан в огне и в дыму
Мир, что уверенно шёл сквозь столетья.
Платье в горошек и брови вразлёт,
Ветром июньским ласкает природа,
В вальсе девчонку ведёт паренёк —
Бал выпускной сорок первого года.
И неизвестно пока никому,
Что перед первым их взрослым рассветом
Будет растоптан в огне и в дыму
Мир, что вчера был прекрасен и светел.
Новой надеждою души полны,
Кружится в вальсе на стыке столетий
Выпуск последний огромной страны —
Братских народов любимые дети.
И неизвестно пока никому,
Что снова рок подступает незримо —
Будет растоптан в огне и в дыму
Братских народов союз нерушимый.
Снова над школами вальсы звучат,
Снова в жизнь взрослую рвутся с надеждой
Тысячи юных парней и девчат,
Точно таких же красивых, как прежде.
Пусть никому неизвестно вокруг,
Что ожидает их в жизни грядущей —
Мы должны сделать с тобою, мой друг,
Всё, чтобы мир им оставить цветущим.
Бабуля
— Скажи, бабуля, тебе больно? -
В глазах девчушки пляшет страх.
Сжимает кулачки невольно,
Игрушку тиская в руках.
— Нет-нет, родная. я присяду.
Совсем немножко посижу.
А ты побудь со мною рядом.
И, дай-ка, бантик завяжу.
В тенёк присела у качели,
Вздохнула, глянула кругом,
Годов безжалостных метели
Покрыли косы серебром.
Жизнь промелькнула пред глазами:
Лес, поле, первая любовь —
Письмо, залитое слезами
Клинком пронзило сердце вновь.
Ух, отпустило… значит рано.
Игрушка внучкина в руке —
И, притупив на сердце рану,
Слеза скатилась по щеке.
Ничего. Темнота. Пустота
Ничего. Темнота. Пустота.
Жизнь была. А быть может и нет.
И остались со мной лишь мечта,
Да запятнанный копотью снег.
Что есть жизнь? Это видимо миг,
Что когда-то отмерил мне Бог —
То пространство, что лишь разделит
Первый крик и последний мой вздох.
Из небытья в небытье полёт
На подрезанных крыльях мечты -
И в конце меня снова возьмёт
Неизведанный мир пустоты.
И уйду я со светлой душой,
Никого не кляня, не виня:
На Земле, бесконечно большой,
Будет жизнь. Но уже без меня.
Отожгло, отшумело, отпело
Отожгло, отшумело, отпело.
То, что сбыться могло — не сбылось,
И что сердце когда-то хотело —
Грустной памятью отозвалось.
И проходят года за годами,
Застилает всё прошлого дым —
Виноваты мы в этом лишь сами:
Мы сожгли, что давалось двоим.
Грёзы разум уж мне не тревожат,
Сердце бьётся устало в груди.
И с другим тебе лучше, быть может —
У меня ж ничего впереди.
И однажды, вечерней порою,
По извечному в жизни пути
Я уйду, без тебя, но с тобою —
Чтоб уже никогда не прийти.
Жизнь у них теперь уже к закату клонится
Жизнь у них теперь уже к закату клонится,
Прижимают их к земле года прожитые,
Не даёт им по ночам уснуть бессонница,
Звёзды светят через окна неприкрытые.
Дети есть и внуки есть — да поразъехались,
Затерялись в суете большого города.
Атак хочется, чтоб все однажды встретились,
Чтобы просто все приехали, без повода.
И хотя всю жизнь в себя лишь только верили —
По ночам под образами просят Господа:
За детей да за внучат — не заболели ли,
За здоровье, да чтоб ели всегда досыта.
И им надо лишь чуть-чуть — вниманья капельку:
Голос твой услышат и — хвала святителям! -
Ведь для них ты навсегда остался маленьким.
Ты звони почаще им, своим родителям.
Я мечтаю вернуться в детство,
Я мечтаю вернуться в детство
Я хочу окунуться в счастье.
В дом, с черёмухой по соседству,
Что весной в белоснежном платье,
Где летают над тихой речкой
Перламутровые стрекозы,
Жизнь где кажется бесконечной,
Где ещё не гремели грозы.
Я мечтаю туда вернуться
На один миг, короткий самый,
Чтобы смог я с зарёй проснуться
И понять, что ты рядом, мама..
Как-то в детстве мы с Наташкою мечтали
Как-то в детстве мы с Наташкою мечтали:
Вот бы нам с ней словно птицы в небо взвиться,
Взглядом птичьим охватить родные дали —
И домой на белом облачке спуститься.
А ещё бы нам с дельфинами сдружиться,
Под неспешным лазурными волнами
В глубине с дельфиньей стаей порезвиться —
И на ужин возвратиться снова к маме.
С той поры как птицы годы пролетели,
Довелось в морях далёких окунуться —
Мы понять с Наташкой главное сумели:
Счастье знать, что есть куда тебе вернуться.
Храм на горе
Кажется, жизнь замерла до весны,
Снегом укрыты поля в декабре —
И охраняет спокойные сны
Храм на горе.
Вот зажурчали ручьи, и капель
Снова на радость звенит детворе —
Солнца лучами ласкает апрель
Храм на горе.
Новою жизнью природа кипит,
Ласточки в небе кружат на заре —
Брызгами солнца округу кропит
Храм на горе.
Ярким багрянцем земля расцвела,
Осень стоит в своей щедрой поре —
Золото хлеба вобрал в купола
Храм на горе.
Чтобы по жизни достойно пройти,
Понял я только на смертном одре,
Нам помогает не сбиться с пути —
Храм на горе.
Жёлтый лист на лобовом стекле
Жёлтый лист на лобовом стекле
Мне напомнит о прошедшем лете,
Трав июльских ароматном цвете
И о солнечном живом тепле.
Прядь волос, что цвета серебра,
Мне покажет в зеркалах овальных
Отраженье дней тех летних дальних,
Где я молод был ещё вчера.
Но совсем не время горевать:
Дом построен, повзрослели дети —
Пусть для них осенний мир мой светит,
И мне есть ещё что им сказать.