Арнольд Райсп
Хрустальные сосульки. Рассказы
Хрустальные сосульки
В этот год весна заявила о себе рано. Природа как-то по-особенному расположила к себе. Притихла от февральских метелей, успокоилась, дав возможность уже подолгу светить яркому солнцу, хотя оно ещё и не взобралось на свой привычный для весеннего времени зенит. Воробьиные стайки, словно сговорившись, оживились и, рассевшись на ветках деревьев и заборах, ещё не освободившихся от снежного инея, наперебой тараторили о чём-то о своём, только им понятном птичьем языке.
Уже кое-где с крыш стали свисать сосульки, и под окнами домов засверкали волшебные хрустальные люстры. Они блестели на солнце, светились, переливались и, нагретые солнечными лучами, роняли серебряные слёзы на ещё не тронутый, настывший за долгую зиму снег.
Колечка и Санечка Пряхин, радуясь первым по-весеннему солнечным дням, беззаботно бродили по сугробам, оставляя на подсевшем от солнца снеге замысловатый запутанный след.
Неожиданно их внимание привлёк зеркальный блеск снежных лунок, образовавшихся на снегу как раз напротив домашних окон. Ребята присели на корточки и стали разглядывать это чудное творение природы. Стеклянные лунки расположились одна за другой; капельки влаги, растопленные яркими солнечными лучами, падали в лунки откуда-то сверху. Они, словно просыпанные кем-то бусинки из серебра на поверхность зеркальных лунок, образовывали маленькие озёрца, которые своим отражением испускали лучики света, слепили глаза и отбрасывали отблески на шершавый в зазубринах, порыжевший от времени на солнце забор; отражались от промёрзших, ещё местами покрытых инеем досок, и этот свет поднимался вверх, привлекая внимание ребят, пока они не обнаружили на свесе крыши виновников этого действа.
Сосульки, похожие на длинные рыцарские копья, свисали так низко, и казалось, что их можно просто достать, а потом ухватить рукой и, сорвав, вообразить себя бесстрашным рыцарем и затем сразиться в поединке с невидимым противником. Но противника не было, и это единоборство уже было не столь важным для ребят. Оказалось, что дотянуться до сверкающих зеркальным цветом хрустальных копий не так просто.
― Давай, Санёк, найдём палку и попробуем дотянуться! Уж больно хочется в руках подержать это ледяное копьё.
― А где мы палку найдём, ведь кругом снег? ― ответил Санечка, занятый разглядыванием зеркальных лунок.
― Бежим лучше к Серёге! У него в сарае я видел длинные палки, припасённые на удилища. Попросим, может, и даст. Всё равно на рыбалку с удочками рано идти, река ещё льдом укрыта. Зато мы порыбачим: сосульки с крыши ловить станем!
― А что с ними будем делать потом? ― недоумённо спросил Санечка.
― Построим хрустальный дворец. Воинов и стражей снабдим хрустальным оружием. А может, и ещё что-нибудь придумаем.
― Ладно, пойдём! Правда, Серёга ещё на улицу не выходил, может быть, мы его ещё и дома застанем.
Серёга сидел дома у истопленной с утра печи весь в стружках и стругал из толстой ветки палочки-вертушки для коньков. Коньки он прикручивал к валенкам с помощью палочек и верёвок и всякий раз, соскакивая с пола, запрыгивал в старенькие валенки и проверял надёжность крепления, скручивая верёвку в тугие жгутики. Верёвка врезалась в уже изношенные и рыхлые голенища.
― Серёга, нам палки нужны! ― с порога произнёс Санечка, сметая с валенок снег шапкой, стянутой с головы. ― Зеркальные копья хотим достать!
― Какие ещё копья? ― заинтересовался Серёга, откладывая в сторону выстроганную палочку.
― Да сосульки с утра наросли на крыше. Добраться до них надо, а без палки делать нечего! Ростом не вышли. Сосульки такие классные! Все разные: толстые и тонкие, длинные есть и короче. Но без шеста или палки не достать. Не будь жадиной, дай, пожалуйста, шест! У тебя в сарае я прошлый раз видел.
― Ну и придумали, чем заняться, ― нехотя вставая с пола, ответил Серёга и полез за отцовскими валенками, в которых он лазил в овраге и забросил их с вечера на печь, чтобы за ночь просушить.
Валенки с грохотом слетели с печи, а затем появились босые ноги Серёги, которые беспомощно болтались в воздухе, как две сосиски, в поисках скамейки, стоящей у печи. Санечка, недолго думая, в порыве страсти подсобить другу подскочил к печи, ухватил Серёгины ноги в охапку и, как при встрече закадычного друга, прижал их к груди.
Они с шумом завалились на пол, уронив скамейку, и залились смехом, катаясь по дощатому полу избы среди стружек, валенок, сброшенных с печи и скамейки, опрокинутой набок. Решив составить компанию, Колька свалился на ребят сверху, образуя куча-мала посреди комнаты.
С трудом освободившись из объятий друзей, Серёга сунул босые ноги в валенки, наспех набросил ушанку и фуфайку, висевшие у дверей, и они, облепленные с ног до головы стружкой, высыпали на улицу. Яркое солнце слепило и радовало ребят этим по-весеннему тёплым днем.
Спешивший по своим делам сосед Витька Спичкин, завидев ребят, облепленных стружкой, и удивлённый их весёлостью, спросил:
— Что с вами случилось? На домовят похожи! Что, леший вас гонял по двору?
— А мы так в куча-мала угодили, вот и хорошо нам. А вообще мы решили зеркальные копья добыть. Уж больно хочется хрустальный дворец соорудить и сразиться на пиках, как рыцари, ― сказал Санечка и добавил, ― точно, Коля?
— А Санечка у нас и принцем захотел стать, во дворце пожить, вот только принцессы пока нет, ― с улыбкой произнёс Колька. ― А теперь вот пошли искать в сарае у Серёги длинную палку. У него в запасе для удилищ припасённые были. Они бы тоже сейчас нам пригодились. Иначе зеркальные копья не добыть и хрустальный дворец не построить.
— Ладно, рыцари и принцы из хрустальных дворцов, мне некогда балясы точить. Я с вами тоже бы сразился на зеркальных копьях, да в музыкалку спешу, задание, разученное дома, надо сдавать!
И, размахивая папкой с музыкальной грамотой, словно шашкой над головой, помчался через овраг, по пути шуганув подвернувшегося под ноги соседского пса Бобика.
Втроем забежали в сарай, чтобы всем вместе поискать шест. В углу сарая у самого потолка за деревянной балкой торчали три длинных изогнутых шеста со свисавшими концами, которые напоминали огромный лук для стрельбы стрелами.
— Вот видишь, как от времени провисли концы, ― заметил Серёга, ― без дела всю зиму пролежали. Я их по осени заготовил на удилища, в овраге пришлось ивняк наломать. Они сырые ещё были. Вот под своей тяжестью и прогнулись. Ну, ничего, на удилища сгодятся, такими даже удобней будет с берега удить, — промолвил Серёга, озираясь по сторонам и ища взглядом, на что можно было бы взобраться.
― Давайте сундук подтянем, с него будет проще дотянуться, ― подсказал Санечка.
― Этот сундук, похоже, с тараканами, от бабки остался, ― с улыбкой произнёс Серёга. ― Его лучше не трогать, он тяжёлый, с места не сдвинуть, ― уже с серьёзным выражением лица добавил Сергей.
Колька, чертыхаясь среди нагромождения из различного хлама, обнаружил в углу сарая старую табуретку без ножки. Измазавшись в пыли и паутине, победоносно прижав табуретку к груди, притащил её на середину сарая. Затем он стал подыскивать для табуретки устойчивое положение, вращая её по кругу замёрзшего пола.
― Гляньте-ка! На этой табуреточке и шею сломать можно, ― промолвил Санечка. ― Получше надо было по сараю шарить, глядишь, и антиквариат заодно какой-нибудь бы нашёлся, ― с улыбкой добавил он. ― Давай, Колька, залазь теперь сам, держать вдвоём с Серёгой будем.
Опершись рукой на плечо Серёги, Колька взобрался на табуретку, которая раскачивалась, как палуба парохода на встречной волне, готовая разделить свой груз на борту с волной, непрочно удерживая его канатами.
― Тихо! Не кочевряжься на табуретке! Разобьёшься… ― Серёга, не успев договорить до конца, почувствовал, как табуретка накренилась.
Колька вместе с выдернутым из-под балки шестом рухнул на сундук.
― Вот это да! Ни фига себе удилище! ― удивлённо воскликнул Санечка. ― Таким удилищем можно что угодно удить, даже сосульки!
Он ухватил шест руками и стал им размахивать из стороны в сторону, сотрясая осевшую пыль, голубиные перья и тенёту, ещё с осени осевшую на балках и карнизе сарая. Солнечный свет прочертил в облаках пыли след, похожий на луч прожектора, в котором, как в калейдоскопе, сменялись сверкающие частички пыли и снежные кристаллики, неизвестно каким образом облюбовавшие себе место в глубине сарая.
― Бежим скорей на улицу, ― заорал Санечка, преодолевая луч солнечного прожектора, — а то разбудим ещё и бородача домового вместе с шестом, ― Санечка первым выскочил из сарая.
― Смотри, что на себя нацепляли, ― произнёс он, выбежав на середину двора и отряхивая шапкой одежду от пыли.
― Ладно, идём, Колька, потом отмоемся, сейчас надо сбивать хрустальные копья, только умело, чтобы хрусталь не рассыпался, нам же ещё предстоит и хрустальный дворец построить, и вооружение для стражей добыть, ― произнёс Санечка, волоча за собой длинный шест из упругого ивняка.
Колька с Серёгой плелись следом, бурно обсуждая предстоящую операцию с ледяным хрусталём.
Шест оказался на самом деле подходящим, его не надо было держать на вытянутых руках, а опершись одним концом, который был толще, поставить в зеркальную лунку и просто водить его вершинкой по сторонам, ударяя по сверкающему хрусталю, словно палочкой по ксилофону. Яркий хрустальный звон вперемежку со стуком падающих сосулек создавал иллюзию праздничного концерта симфонического оркестра, зазвучавшего в лучах ещё не совсем весеннего, но уже яркого солнца.
― Собираем строительный материал, ― скомандовал громко Санечка, переставляя шест по очереди в новые зеркальные ледяные лунки.
Он уже профессионально освоил навыки дирижёра необычайного хрустального оркестра. Колька с Серёгой старались успеть подобрать очередную порцию льдинок, при этом не забывали попробовать на вкус такие соблазнительные, сверкающие на солнце сосульки.
Их весенний запах и вкус напоминал леденцы на палочке, правда, не совсем сладкие, и не такие, которые приходилось делать на домашней плите из пережжённого сахара, похожие на тянучки оранжевого цвета ― они были, конечно, вкуснее, но хрустальные и охлаждающие тоже завораживали. Главное, освежали дыхание, как мята. Теперь не надо возиться у горячей плиты, растапливая липкий сахар. Сейчас бери только палку подлиннее, сбивай и соси хрустальные сосули, сколько твоей душе угодно. А при желании можно и похрустеть, слегка надкусив зубами сосулю, и весь хрустальный калейдоскоп будет у тебя во рту. Перебирай языком ледяное месиво и осторожно надкусывай зубами, чтобы можно было их проглотить. По правде, много за один раз не проглотишь. Льдинки расползаются во рту, попробуй их все словить!
Пока Колька разбирался во рту с хрустальным калейдоскопом, Серёга с Санечкой возвели хрустальный дворец с остроконечными башенками и колоннами, и крыльцо не забыли из льдинок выложить. А в качестве стражей ледяного дворца сами встали.
Вооружились хрустальными зеркальными копьями, которые выбрали из сосулек подлиннее, и, как настоящие фехтовальщики, пританцовывая, скрещивали копья, от соприкосновения которых раздавался хрустальный звон, и искры в виде ледяных осколков разлетались по сторонам.
Сосульки оказались непрочными, оружие приходилось часто менять. Зато хрустальные осколки, что оставались в руках, запускали прямо в рот. Жажда борьбы и страсть к победе на копьях преодолевали необычный соблазн запустить сосульки в рот. Вскоре запасы хрустальных копий исчерпались, да и солнышко на закат пошло, оно стало румяно-красное, как и сама стража хрустального дворца. Зеркальные лунки помутнели, и сосульки перестали плакать.
― Пора по домам, ― сказал Серёга и потащил за собой волшебный шест, ― он может пригодиться для следующего раза, ― добавил он.
Первый тёплый весенний день лишь только поманил и порадовал ребят. А сколько ещё будет впереди таких весёлых и радостных дней! Для рыбалки этот волшебный шест уж точно пригодится. Сколько им можно будет наудить рыбы! Наверное, не меньше, чем хрустальных сосулек, которых наудили за этот день мальчики.
А вскоре Кольке представился случай понаблюдать, как на реке Туре маленький ледокол с названием «Находчивый», двигаясь по замёрзшему руслу, крушил ледяной панцирь, сковавший надолго сибирскую реку. Льдины под натиском его корпуса крушились и ломались. Они хрустели, переворачивались с боку на бок, сверкая в лучах весеннего солнца, и напоминали Кольке хруст на зубах хрустальных сосулей, добытых с крыши дома, и сказочные зеркальные лунки изо льда, куда скатывались серебристые слёзы радости хрустальных сосулек от предчувствия скорого окончания зимы.
Хрустальные сосульки. Рассказы
Хрустальные сосульки
В этот год весна заявила о себе рано. Природа как-то по-особенному расположила к себе. Притихла от февральских метелей, успокоилась, дав возможность уже подолгу светить яркому солнцу, хотя оно ещё и не взобралось на свой привычный для весеннего времени зенит. Воробьиные стайки, словно сговорившись, оживились и, рассевшись на ветках деревьев и заборах, ещё не освободившихся от снежного инея, наперебой тараторили о чём-то о своём, только им понятном птичьем языке.
Уже кое-где с крыш стали свисать сосульки, и под окнами домов засверкали волшебные хрустальные люстры. Они блестели на солнце, светились, переливались и, нагретые солнечными лучами, роняли серебряные слёзы на ещё не тронутый, настывший за долгую зиму снег.
Колечка и Санечка Пряхин, радуясь первым по-весеннему солнечным дням, беззаботно бродили по сугробам, оставляя на подсевшем от солнца снеге замысловатый запутанный след.
Неожиданно их внимание привлёк зеркальный блеск снежных лунок, образовавшихся на снегу как раз напротив домашних окон. Ребята присели на корточки и стали разглядывать это чудное творение природы. Стеклянные лунки расположились одна за другой; капельки влаги, растопленные яркими солнечными лучами, падали в лунки откуда-то сверху. Они, словно просыпанные кем-то бусинки из серебра на поверхность зеркальных лунок, образовывали маленькие озёрца, которые своим отражением испускали лучики света, слепили глаза и отбрасывали отблески на шершавый в зазубринах, порыжевший от времени на солнце забор; отражались от промёрзших, ещё местами покрытых инеем досок, и этот свет поднимался вверх, привлекая внимание ребят, пока они не обнаружили на свесе крыши виновников этого действа.
Сосульки, похожие на длинные рыцарские копья, свисали так низко, и казалось, что их можно просто достать, а потом ухватить рукой и, сорвав, вообразить себя бесстрашным рыцарем и затем сразиться в поединке с невидимым противником. Но противника не было, и это единоборство уже было не столь важным для ребят. Оказалось, что дотянуться до сверкающих зеркальным цветом хрустальных копий не так просто.
― Давай, Санёк, найдём палку и попробуем дотянуться! Уж больно хочется в руках подержать это ледяное копьё.
― А где мы палку найдём, ведь кругом снег? ― ответил Санечка, занятый разглядыванием зеркальных лунок.
― Бежим лучше к Серёге! У него в сарае я видел длинные палки, припасённые на удилища. Попросим, может, и даст. Всё равно на рыбалку с удочками рано идти, река ещё льдом укрыта. Зато мы порыбачим: сосульки с крыши ловить станем!
― А что с ними будем делать потом? ― недоумённо спросил Санечка.
― Построим хрустальный дворец. Воинов и стражей снабдим хрустальным оружием. А может, и ещё что-нибудь придумаем.
― Ладно, пойдём! Правда, Серёга ещё на улицу не выходил, может быть, мы его ещё и дома застанем.
Серёга сидел дома у истопленной с утра печи весь в стружках и стругал из толстой ветки палочки-вертушки для коньков. Коньки он прикручивал к валенкам с помощью палочек и верёвок и всякий раз, соскакивая с пола, запрыгивал в старенькие валенки и проверял надёжность крепления, скручивая верёвку в тугие жгутики. Верёвка врезалась в уже изношенные и рыхлые голенища.
― Серёга, нам палки нужны! ― с порога произнёс Санечка, сметая с валенок снег шапкой, стянутой с головы. ― Зеркальные копья хотим достать!
― Какие ещё копья? ― заинтересовался Серёга, откладывая в сторону выстроганную палочку.
― Да сосульки с утра наросли на крыше. Добраться до них надо, а без палки делать нечего! Ростом не вышли. Сосульки такие классные! Все разные: толстые и тонкие, длинные есть и короче. Но без шеста или палки не достать. Не будь жадиной, дай, пожалуйста, шест! У тебя в сарае я прошлый раз видел.
― Ну и придумали, чем заняться, ― нехотя вставая с пола, ответил Серёга и полез за отцовскими валенками, в которых он лазил в овраге и забросил их с вечера на печь, чтобы за ночь просушить.
Валенки с грохотом слетели с печи, а затем появились босые ноги Серёги, которые беспомощно болтались в воздухе, как две сосиски, в поисках скамейки, стоящей у печи. Санечка, недолго думая, в порыве страсти подсобить другу подскочил к печи, ухватил Серёгины ноги в охапку и, как при встрече закадычного друга, прижал их к груди.
Они с шумом завалились на пол, уронив скамейку, и залились смехом, катаясь по дощатому полу избы среди стружек, валенок, сброшенных с печи и скамейки, опрокинутой набок. Решив составить компанию, Колька свалился на ребят сверху, образуя куча-мала посреди комнаты.
С трудом освободившись из объятий друзей, Серёга сунул босые ноги в валенки, наспех набросил ушанку и фуфайку, висевшие у дверей, и они, облепленные с ног до головы стружкой, высыпали на улицу. Яркое солнце слепило и радовало ребят этим по-весеннему тёплым днем.
Спешивший по своим делам сосед Витька Спичкин, завидев ребят, облепленных стружкой, и удивлённый их весёлостью, спросил:
— Что с вами случилось? На домовят похожи! Что, леший вас гонял по двору?
— А мы так в куча-мала угодили, вот и хорошо нам. А вообще мы решили зеркальные копья добыть. Уж больно хочется хрустальный дворец соорудить и сразиться на пиках, как рыцари, ― сказал Санечка и добавил, ― точно, Коля?
— А Санечка у нас и принцем захотел стать, во дворце пожить, вот только принцессы пока нет, ― с улыбкой произнёс Колька. ― А теперь вот пошли искать в сарае у Серёги длинную палку. У него в запасе для удилищ припасённые были. Они бы тоже сейчас нам пригодились. Иначе зеркальные копья не добыть и хрустальный дворец не построить.
— Ладно, рыцари и принцы из хрустальных дворцов, мне некогда балясы точить. Я с вами тоже бы сразился на зеркальных копьях, да в музыкалку спешу, задание, разученное дома, надо сдавать!
И, размахивая папкой с музыкальной грамотой, словно шашкой над головой, помчался через овраг, по пути шуганув подвернувшегося под ноги соседского пса Бобика.
Втроем забежали в сарай, чтобы всем вместе поискать шест. В углу сарая у самого потолка за деревянной балкой торчали три длинных изогнутых шеста со свисавшими концами, которые напоминали огромный лук для стрельбы стрелами.
— Вот видишь, как от времени провисли концы, ― заметил Серёга, ― без дела всю зиму пролежали. Я их по осени заготовил на удилища, в овраге пришлось ивняк наломать. Они сырые ещё были. Вот под своей тяжестью и прогнулись. Ну, ничего, на удилища сгодятся, такими даже удобней будет с берега удить, — промолвил Серёга, озираясь по сторонам и ища взглядом, на что можно было бы взобраться.
― Давайте сундук подтянем, с него будет проще дотянуться, ― подсказал Санечка.
― Этот сундук, похоже, с тараканами, от бабки остался, ― с улыбкой произнёс Серёга. ― Его лучше не трогать, он тяжёлый, с места не сдвинуть, ― уже с серьёзным выражением лица добавил Сергей.
Колька, чертыхаясь среди нагромождения из различного хлама, обнаружил в углу сарая старую табуретку без ножки. Измазавшись в пыли и паутине, победоносно прижав табуретку к груди, притащил её на середину сарая. Затем он стал подыскивать для табуретки устойчивое положение, вращая её по кругу замёрзшего пола.
― Гляньте-ка! На этой табуреточке и шею сломать можно, ― промолвил Санечка. ― Получше надо было по сараю шарить, глядишь, и антиквариат заодно какой-нибудь бы нашёлся, ― с улыбкой добавил он. ― Давай, Колька, залазь теперь сам, держать вдвоём с Серёгой будем.
Опершись рукой на плечо Серёги, Колька взобрался на табуретку, которая раскачивалась, как палуба парохода на встречной волне, готовая разделить свой груз на борту с волной, непрочно удерживая его канатами.
― Тихо! Не кочевряжься на табуретке! Разобьёшься… ― Серёга, не успев договорить до конца, почувствовал, как табуретка накренилась.
Колька вместе с выдернутым из-под балки шестом рухнул на сундук.
― Вот это да! Ни фига себе удилище! ― удивлённо воскликнул Санечка. ― Таким удилищем можно что угодно удить, даже сосульки!
Он ухватил шест руками и стал им размахивать из стороны в сторону, сотрясая осевшую пыль, голубиные перья и тенёту, ещё с осени осевшую на балках и карнизе сарая. Солнечный свет прочертил в облаках пыли след, похожий на луч прожектора, в котором, как в калейдоскопе, сменялись сверкающие частички пыли и снежные кристаллики, неизвестно каким образом облюбовавшие себе место в глубине сарая.
― Бежим скорей на улицу, ― заорал Санечка, преодолевая луч солнечного прожектора, — а то разбудим ещё и бородача домового вместе с шестом, ― Санечка первым выскочил из сарая.
― Смотри, что на себя нацепляли, ― произнёс он, выбежав на середину двора и отряхивая шапкой одежду от пыли.
― Ладно, идём, Колька, потом отмоемся, сейчас надо сбивать хрустальные копья, только умело, чтобы хрусталь не рассыпался, нам же ещё предстоит и хрустальный дворец построить, и вооружение для стражей добыть, ― произнёс Санечка, волоча за собой длинный шест из упругого ивняка.
Колька с Серёгой плелись следом, бурно обсуждая предстоящую операцию с ледяным хрусталём.
Шест оказался на самом деле подходящим, его не надо было держать на вытянутых руках, а опершись одним концом, который был толще, поставить в зеркальную лунку и просто водить его вершинкой по сторонам, ударяя по сверкающему хрусталю, словно палочкой по ксилофону. Яркий хрустальный звон вперемежку со стуком падающих сосулек создавал иллюзию праздничного концерта симфонического оркестра, зазвучавшего в лучах ещё не совсем весеннего, но уже яркого солнца.
― Собираем строительный материал, ― скомандовал громко Санечка, переставляя шест по очереди в новые зеркальные ледяные лунки.
Он уже профессионально освоил навыки дирижёра необычайного хрустального оркестра. Колька с Серёгой старались успеть подобрать очередную порцию льдинок, при этом не забывали попробовать на вкус такие соблазнительные, сверкающие на солнце сосульки.
Их весенний запах и вкус напоминал леденцы на палочке, правда, не совсем сладкие, и не такие, которые приходилось делать на домашней плите из пережжённого сахара, похожие на тянучки оранжевого цвета ― они были, конечно, вкуснее, но хрустальные и охлаждающие тоже завораживали. Главное, освежали дыхание, как мята. Теперь не надо возиться у горячей плиты, растапливая липкий сахар. Сейчас бери только палку подлиннее, сбивай и соси хрустальные сосули, сколько твоей душе угодно. А при желании можно и похрустеть, слегка надкусив зубами сосулю, и весь хрустальный калейдоскоп будет у тебя во рту. Перебирай языком ледяное месиво и осторожно надкусывай зубами, чтобы можно было их проглотить. По правде, много за один раз не проглотишь. Льдинки расползаются во рту, попробуй их все словить!
Пока Колька разбирался во рту с хрустальным калейдоскопом, Серёга с Санечкой возвели хрустальный дворец с остроконечными башенками и колоннами, и крыльцо не забыли из льдинок выложить. А в качестве стражей ледяного дворца сами встали.
Вооружились хрустальными зеркальными копьями, которые выбрали из сосулек подлиннее, и, как настоящие фехтовальщики, пританцовывая, скрещивали копья, от соприкосновения которых раздавался хрустальный звон, и искры в виде ледяных осколков разлетались по сторонам.
Сосульки оказались непрочными, оружие приходилось часто менять. Зато хрустальные осколки, что оставались в руках, запускали прямо в рот. Жажда борьбы и страсть к победе на копьях преодолевали необычный соблазн запустить сосульки в рот. Вскоре запасы хрустальных копий исчерпались, да и солнышко на закат пошло, оно стало румяно-красное, как и сама стража хрустального дворца. Зеркальные лунки помутнели, и сосульки перестали плакать.
― Пора по домам, ― сказал Серёга и потащил за собой волшебный шест, ― он может пригодиться для следующего раза, ― добавил он.
Первый тёплый весенний день лишь только поманил и порадовал ребят. А сколько ещё будет впереди таких весёлых и радостных дней! Для рыбалки этот волшебный шест уж точно пригодится. Сколько им можно будет наудить рыбы! Наверное, не меньше, чем хрустальных сосулек, которых наудили за этот день мальчики.
А вскоре Кольке представился случай понаблюдать, как на реке Туре маленький ледокол с названием «Находчивый», двигаясь по замёрзшему руслу, крушил ледяной панцирь, сковавший надолго сибирскую реку. Льдины под натиском его корпуса крушились и ломались. Они хрустели, переворачивались с боку на бок, сверкая в лучах весеннего солнца, и напоминали Кольке хруст на зубах хрустальных сосулей, добытых с крыши дома, и сказочные зеркальные лунки изо льда, куда скатывались серебристые слёзы радости хрустальных сосулек от предчувствия скорого окончания зимы.