Сергей Шумский
НА УТРЕННЕЙ ЗАРЕ
БЕССМЕРТНИКИ
Сижу у окна, смотрю никуда. Небо мрачнеет, в самой пасмурности туч, низких, глыбистых, чувствуется, что зима рядом, вот-вот повалит снег. Да и чего ждать? И так зима уже: последний день октября, просто осень припозднилась, разгулялась на шальных ветрах.
Но что там, за окном, озаряет мои глаза? Чувствую каким-то внутренним зрением трепетное свечение, идущее ко мне, в меня. Опускаю глаза в палисадник — в самом деле: цветы, садовые бессмертники цветут вновь. Белые и малиновые совсем слабо распустились, зато желтые прямо полыхают золотым сиянием, невозможно оторвать взгляда. Желтизна эта притягивала, окутывала всего, на самом деле входила внутрь.
В конце сентября, когда внезапной пургой, вернее, снеговым ураганом, натолкало за полдня сугроб в палисадник выше колен, я видел эти цветы почерневшими, поломанными — темные стебли разбросало на снегу. Теперь вот оживились, откликнулись на запоздалое тепло.
Меня тоже сегодня потянуло в лес, прощальное настроение одолевало: если не похожу, думал, меж сосен и берез по желтой листве, то нынче больше не увижу осеннего леса.
В бору развел костер, напек картошки, надрал три добрых пучка брусничника, изумрудными ворохами кустился он в мшистых лягах, наковырял ножом с подсоченных сосен смолы-живицы целый кулек…
Всласть поел печенок с ржаным хлебом и салом, как будто в детстве побывал. И Верный с удовольствием отведал, похрустел поджаристыми корочками. Я заметил, что он часто задирает морду и подолгу смотрит вверх. И понял, что он наблюдает за тем, как колышутся сосны и березы. Бешеный ветер-верховик сильно раскачивал их в разные стороны, как сухие былинки…
И меня тревога взяла: а вдруг начнут валиться одна за другой, земля застонет от ударов… На чем они держатся, что их задерживает от этого бешеного напора, живут, тянутся вверх.
…Не поленился, вышел в палисадник. На дворе почти стемнело. И все равно желтые цветочки излучали, теплились, дышали светом. Один совсем распустился, другой пытался раскрыть бутон. Колышатся, кланяются желтыми головкам. Я поласкал в пальцах лепестки, прохладные, нежные, понюхал, они источали легкий, сытный аромат.
Бессмертники.
Сергей Шумский
НА УТРЕННЕЙ ЗАРЕ
БЕССМЕРТНИКИ
Сижу у окна, смотрю никуда. Небо мрачнеет, в самой пасмурности туч, низких, глыбистых, чувствуется, что зима рядом, вот-вот повалит снег. Да и чего ждать? И так зима уже: последний день октября, просто осень припозднилась, разгулялась на шальных ветрах.
Но что там, за окном, озаряет мои глаза? Чувствую каким-то внутренним зрением трепетное свечение, идущее ко мне, в меня. Опускаю глаза в палисадник — в самом деле: цветы, садовые бессмертники цветут вновь. Белые и малиновые совсем слабо распустились, зато желтые прямо полыхают золотым сиянием, невозможно оторвать взгляда. Желтизна эта притягивала, окутывала всего, на самом деле входила внутрь.
В конце сентября, когда внезапной пургой, вернее, снеговым ураганом, натолкало за полдня сугроб в палисадник выше колен, я видел эти цветы почерневшими, поломанными — темные стебли разбросало на снегу. Теперь вот оживились, откликнулись на запоздалое тепло.
Меня тоже сегодня потянуло в лес, прощальное настроение одолевало: если не похожу, думал, меж сосен и берез по желтой листве, то нынче больше не увижу осеннего леса.
В бору развел костер, напек картошки, надрал три добрых пучка брусничника, изумрудными ворохами кустился он в мшистых лягах, наковырял ножом с подсоченных сосен смолы-живицы целый кулек…
Всласть поел печенок с ржаным хлебом и салом, как будто в детстве побывал. И Верный с удовольствием отведал, похрустел поджаристыми корочками. Я заметил, что он часто задирает морду и подолгу смотрит вверх. И понял, что он наблюдает за тем, как колышутся сосны и березы. Бешеный ветер-верховик сильно раскачивал их в разные стороны, как сухие былинки…
И меня тревога взяла: а вдруг начнут валиться одна за другой, земля застонет от ударов… На чем они держатся, что их задерживает от этого бешеного напора, живут, тянутся вверх.
…Не поленился, вышел в палисадник. На дворе почти стемнело. И все равно желтые цветочки излучали, теплились, дышали светом. Один совсем распустился, другой пытался раскрыть бутон. Колышатся, кланяются желтыми головкам. Я поласкал в пальцах лепестки, прохладные, нежные, понюхал, они источали легкий, сытный аромат.
Бессмертники.