[image]


Колотовкин Г. А.
ПУТЬ К ПОБЕДЕ
ОЧЕРКИ О МАСТЕРАХ СПОРТА И ИЗВЕСТНЫХ СПОРТСМЕНАХ ОМСКА



И В ТРУДЕ И В СПОРТЕ…
Сельский силач, чемпион области, Федор Торкунов в 1957 году выезжал с командой сельских спортсменов на соревнования в Сталинград.
С Волги навевал теплый ветерок. Грело солнце. На крышах вытаяли прогалины. С водосточных труб опадали, разбиваясь об асфальт, сосульки.
Настроение у Федора было приподнятое.
Отдыхая после тренировки в неуютном номере гостиницы, он думал о том, как сразится со своими «противниками» на помосте. Не повторилась бы ошибка при рывке, которая едва не подвела его на областных соревнованиях. Тогда он рванул штангу не точно вверх, а чуть от себя, и максимальный для него груз, пошатнув, потянул к краю помоста. Федор не удержался, оттолкнул штангу, которая тяжело лязгнула о доски.
Перед подходом надо было продумать рывок. Тянуть вес строго вверх, сделав выпад, подсесть под штангу, устойчиво закрепиться. Если сорвется, то подведет команду.
Утром Федор попросил у дежурного утюг, погладил форму, аккуратно сложил ее в чемоданчик. Выпил стакан кефира, сходил на взвешивание, после чего легко позавтракал и «в полной боевой» явился на соревнования.
Было торжественно. Парад. Подъем флага. Приветствия.
Много съехалось силачей. Всем хотелось победить. Но победить мог кто-то один, а за ним почетными призерами могли остаться двое.
С жимом у Федора обошлось все благополучно. Остался рывок и толчок.
— Федор, не подкачай! Не ошибись, как в тот раз, — наставлял его председатель Областного Совета общества «Урожай» Кузнецов.
Обхватив гриф, Федор рванул штангу строго вверх и она застыла на его руках, как на подпорках.
— Есть! — скомандовал судья.
— Девяносто пять килограммов!
— Молодчина, Федор, — пожал ему руку Кузнецов. — Твой личный рекорд. За толчок я не боюсь. Толкнешь.
В соревнованиях в Сталинграде Федор Торкунов занял третье место среди сильнейших сельских спортсменов республики.
…В апреле развороченные пласты пахоты лежат на целинном поле, точно подогреваясь на солнышке. Они отдают сыроватым запахом, дымят серой испариной.
В такие дни хлеборобам недосуг: приближается
сев.
Трактористы в эту пору, как комбайнеры во время уборки, — каждый на счету.
Ночью поселок терялся в темноте. Собаки, подвывая, обрывали сон хозяев, и те, выходя во двор, чтобы загнать собак в конуры, улавливая, как за рощей на разные тона ворчал трактор Федора, по привычке говорили:
— Корчует Торкунов. Неутомимый парень!..
В такие часы Федор оставался наедине с прицепщиком. Никто не отвлекал их от работы. В тусклой полосе света прицепщик перебегал, волоча за собой трос, наматывал его на пень, осторожно отступал во мрак, и Федор, отодвигая трактор, чувствовал, как тетивой натягивался трос, как, корежась, из земли выламывался пень, лопались его щупальцы — корни, выходя на поверхность.
Случалось, что напарника посылали на другой трактор, а ему предлагали:
— Отработай, Торкунов, еще смену. Простоя не должно быть. Сев на носу.
— Передайте жинке, пусть поесть подбросит что-нибудь.
Как-то вечером Федор ждал задержавшуюся на работе жену.
Она вбежала радостная, запыхавшаяся, с выбившимися из-под платка волосами.
— Тебя орденом Ленина наградили, Федор!
— Разыгрываешь, — усмехнулся Федор.
— Читай! Торкунова Федора Дмитриевича — тракториста Черняевской МТС, Тарского района.
— Выходит меня… — прочитав, растерянно проговорил он. — О себе рассказывать Федор не любит.
— Что говорить-то? Живу, работаю, как все. Спорт? А кто им не занимается сейчас!
Потом, помолчав, скупо вспоминает:
— Работать начал рано. Все на разных работах был… Потом в армию пошел. Смотрел там всякие соревнования и сам участвовать пробовал. По третьему разряду занимался гимнастикой. В армии всесторонняя подготовка нужна, как воздух. Я и поднаторел. На ученье выезжаем — некоторые быстро устают, а я хоть бы что… Из пулемета научился метко стрелять. Значком, как отличника-пулеметчика, наградили… Соревнования по легкой атлетике были — я ядро толкал. Натренировался, частенько на двенадцать с лишним метров толкал. Там это был хороший результат. Команда занимала первые места…
Кажется, и весь рассказ. Замолчит рассказчик. А потом оживится вдруг, улыбнется и продолжает:
— Службу исправно нес в армии, да все скучал: дела своего найти, верно, не мог. Благодарности мне выносили, ездил в Ашхабад и другие города на соревнования, а все не то! А физрук наш (хороший был мужик — внимательный!) и предложил мне заниматься тяжелой атлетикой. Вот и нашел свое!
Спохватится вдруг рассказчик, смутится как будто своего рассказа и скупо закончит:
— В Москву на фестиваль ездил. Гиревиков известных смотрел. Вот где техника!.. А прежде всего на сельхозвыставку сходил. Трактор новый видел. Вот на таком поработать бы! За смену-то сколько гектаров можно дать!
И по тому, как загорались глаза Федора, видно было: человек он целеустремленный, волевой — и в труде, и в спорте. И трудится он с любовью, с упоением.