Станислав Ломакин
СОЗВЕЗДИЕ РУССКИХ МЫСЛИТЕЛЕЙ
ЭТНОГРАФ РАССКАЗЫВАЕТ…
«В молодости мы постигаем мудрость.
С возрастом ― ее проявляем».
Жан-Жак Руссо
Книга известного профессора Томского государственного университета Кулемзина Владислава Михайловича «Записки этнографа», («Издательский Дом Томского государственного университета, 2018 г.) отражает многочисленные экспедиции по Сибири, встречи этнографа с представителями малых народностей, проживающих в районах Крайнего Севера, с учеными разных стран во время международных конференций. Автор коротких рассказов воспринимает жизнь малых этносов как бесчисленное количество уровней бытия во всех проявлениях, причем эта реальность простирается в разном временном измерении, и действуют персонажи разного поколения, несмотря на контрасты жизни, не в замкнутом, хотя в традиционном противоречивом, иногда очень жестоком мире. Движение времени не проходит бесследно для людей, как, впрочем, и для самого автора. Его общение с малочисленными этносами ― хантами, селькупами, манси, эвенками ― позволило ему, как он пишет в предисловии, выявить «несколько специфических этнографических срезов, позволяющих уловить некоторые особенности различных сословий современной Сибири, а значит ― и России». Рассказы, написанные с юмором, высвечивают серьезные проблемы, например, почему северные народы не всегда принимают блага современной цивилизации. Почему язычество так глубоко пустило корни и нужно ли их вырывать, и можно ли просвещением цивилизовать детей природы? Какие трудности испытывают малые народности в процессе христианизации? В данном случае не последнее слово в этом вопросе остается за исследователем, который изначально призван служить посредником между людьми. Ученый, не уклоняясь от своей наипервейшей обязанности ― создать целостную концепцию, где здравому смыслу отведена позитивная, самостоятельная роль, открывает возможности для многостороннего подхода в изучении малых народов с их традициями и верованиями. Малые этнические народы полагают, что все в мире повторяется, мир представляет собой сложившуюся систему, и разрушать ее нельзя и, соответственно, мир со сложившимися устоями и традициями. Отсюда ― отсутствие страха у них перед смертью, они относятся к ней как к чему-то обычному, естественному, обязательному. Для народов, живущих в районах Крайнего Севера, природа является святыней (глава «От бересты к Пластмассе»), с которой они связаны с детства. Это своего рода благоговение перед величием природной данности, которую они наделяют человеческими чертами. У этих народов существует генетический код, он останавливает (экзистенциально) их, не нарушая сложившееся веками трепетное отношение к природе.
Этнограф в своей книге знакомит читателя с обрядами рождения детей и смерти, ритуалами, традициями народов природы. Подробно автор рассказывает читателям о способах добывания рыбы, ее хранении, долблении лодок, использовании бересты коренными народами Сибири.
При чтении книги «Записки этнографа» иногда закрадывается мысль, а может, народы природы по своему укладу, отношению к природе, стилю жизни стоят в нравственном отношении выше современных, цивилизованных народов, особенно тех, в которых приняты законы о браках людей одного пола? Не все этносы повторяют пути, пройденные в свое время человечеством, точно так же как приобщение культурно отсталого социума к более передовой культуре не влечет за собой повторения всех этапов культурного развития. Знаю автора книги со студенческих лет, он представляется читателю как незаурядный рассказчик, проявивший не только декламаторские, но и артистические способности, особенно в знаменитом рассказе «Иконка». Я слышал «Иконку» несколько раз и почти запомнил ее дословно, Кулемзин перенес свои байки с устного повествования на вербальный (письменный) уровень. Автор, передавая сказание «из пятых уст», добивается художественного впечатления правдивости описываемых событий, устанавливая для себя жанровый поведенческий признак, который с умилением принимается зрителями, воздействуя словом и мимикой на самые глубокие струны человеческой души. Юмор не может что-либо обесценить, он подчеркивает равенство, совместимость, теплоту взаимоотношений. Шокирующее переплетение сакрального и юморного кажется смелым новаторством в процессе чтения книги «Записки этнографа». Конечно, письменные истории ученого-рассказчика, тонко чувствующего аудиторию, умевшего применяться к любым вкусам, запросам, настроениям, частично утрачивают представление в лицах.
Мало того, я не раз слушал разные байки своего сокурсника, смеялся и восхищался, когда он, имитируя какого-либо персонажа, становился соавтором, сохраняя сюжетную канву. Помню, как Владик перед началом лекции по истории средних веков имитировал преподавателя, но заметил, что никто не смеется. А когда сел на свое место, обнаружил рядом ректора университета (пришедшего до лекции к коллеге) Данилова Александра Ивановича, выдающегося историка-медиевиста, депутата Верховного Совета СССР, будущего министра просвещения РФ, который севшему рядом студенту сказал: «А Вы знаете, похожи»… Рассказы-байки Владислава Кулемзина вызывают смех, радость узнавания, тревогу за состояние сибирской природы, изумляет то, что скрыто за горизонтом. Преимущество рассказчика, прежде всего в том, что он озабочен не столько раскрытием авторского замысла, сколько стремлением донести до зрителя свое собственное понимание, адекватно передать то, что слышал из уст, скажем, старика ханта ― охотника или рыболова. Причем, в основании авторской постановки уже изначально присутствует элемент зрительского восприятия. Сила этой позиции заключается в том, что она позволяет найти себя в жанре сказителя, самореализоваться как творческой личности. Байки Владислава Кулемзина полны восхищения нестандартными поступками людей, многообразием неведомого для нас мира, нескончаемого любопытства и любви ко всему живому на земле.
СОЗВЕЗДИЕ РУССКИХ МЫСЛИТЕЛЕЙ
ЭТНОГРАФ РАССКАЗЫВАЕТ…
«В молодости мы постигаем мудрость.
С возрастом ― ее проявляем».
Жан-Жак Руссо
Книга известного профессора Томского государственного университета Кулемзина Владислава Михайловича «Записки этнографа», («Издательский Дом Томского государственного университета, 2018 г.) отражает многочисленные экспедиции по Сибири, встречи этнографа с представителями малых народностей, проживающих в районах Крайнего Севера, с учеными разных стран во время международных конференций. Автор коротких рассказов воспринимает жизнь малых этносов как бесчисленное количество уровней бытия во всех проявлениях, причем эта реальность простирается в разном временном измерении, и действуют персонажи разного поколения, несмотря на контрасты жизни, не в замкнутом, хотя в традиционном противоречивом, иногда очень жестоком мире. Движение времени не проходит бесследно для людей, как, впрочем, и для самого автора. Его общение с малочисленными этносами ― хантами, селькупами, манси, эвенками ― позволило ему, как он пишет в предисловии, выявить «несколько специфических этнографических срезов, позволяющих уловить некоторые особенности различных сословий современной Сибири, а значит ― и России». Рассказы, написанные с юмором, высвечивают серьезные проблемы, например, почему северные народы не всегда принимают блага современной цивилизации. Почему язычество так глубоко пустило корни и нужно ли их вырывать, и можно ли просвещением цивилизовать детей природы? Какие трудности испытывают малые народности в процессе христианизации? В данном случае не последнее слово в этом вопросе остается за исследователем, который изначально призван служить посредником между людьми. Ученый, не уклоняясь от своей наипервейшей обязанности ― создать целостную концепцию, где здравому смыслу отведена позитивная, самостоятельная роль, открывает возможности для многостороннего подхода в изучении малых народов с их традициями и верованиями. Малые этнические народы полагают, что все в мире повторяется, мир представляет собой сложившуюся систему, и разрушать ее нельзя и, соответственно, мир со сложившимися устоями и традициями. Отсюда ― отсутствие страха у них перед смертью, они относятся к ней как к чему-то обычному, естественному, обязательному. Для народов, живущих в районах Крайнего Севера, природа является святыней (глава «От бересты к Пластмассе»), с которой они связаны с детства. Это своего рода благоговение перед величием природной данности, которую они наделяют человеческими чертами. У этих народов существует генетический код, он останавливает (экзистенциально) их, не нарушая сложившееся веками трепетное отношение к природе.
Этнограф в своей книге знакомит читателя с обрядами рождения детей и смерти, ритуалами, традициями народов природы. Подробно автор рассказывает читателям о способах добывания рыбы, ее хранении, долблении лодок, использовании бересты коренными народами Сибири.
При чтении книги «Записки этнографа» иногда закрадывается мысль, а может, народы природы по своему укладу, отношению к природе, стилю жизни стоят в нравственном отношении выше современных, цивилизованных народов, особенно тех, в которых приняты законы о браках людей одного пола? Не все этносы повторяют пути, пройденные в свое время человечеством, точно так же как приобщение культурно отсталого социума к более передовой культуре не влечет за собой повторения всех этапов культурного развития. Знаю автора книги со студенческих лет, он представляется читателю как незаурядный рассказчик, проявивший не только декламаторские, но и артистические способности, особенно в знаменитом рассказе «Иконка». Я слышал «Иконку» несколько раз и почти запомнил ее дословно, Кулемзин перенес свои байки с устного повествования на вербальный (письменный) уровень. Автор, передавая сказание «из пятых уст», добивается художественного впечатления правдивости описываемых событий, устанавливая для себя жанровый поведенческий признак, который с умилением принимается зрителями, воздействуя словом и мимикой на самые глубокие струны человеческой души. Юмор не может что-либо обесценить, он подчеркивает равенство, совместимость, теплоту взаимоотношений. Шокирующее переплетение сакрального и юморного кажется смелым новаторством в процессе чтения книги «Записки этнографа». Конечно, письменные истории ученого-рассказчика, тонко чувствующего аудиторию, умевшего применяться к любым вкусам, запросам, настроениям, частично утрачивают представление в лицах.
Мало того, я не раз слушал разные байки своего сокурсника, смеялся и восхищался, когда он, имитируя какого-либо персонажа, становился соавтором, сохраняя сюжетную канву. Помню, как Владик перед началом лекции по истории средних веков имитировал преподавателя, но заметил, что никто не смеется. А когда сел на свое место, обнаружил рядом ректора университета (пришедшего до лекции к коллеге) Данилова Александра Ивановича, выдающегося историка-медиевиста, депутата Верховного Совета СССР, будущего министра просвещения РФ, который севшему рядом студенту сказал: «А Вы знаете, похожи»… Рассказы-байки Владислава Кулемзина вызывают смех, радость узнавания, тревогу за состояние сибирской природы, изумляет то, что скрыто за горизонтом. Преимущество рассказчика, прежде всего в том, что он озабочен не столько раскрытием авторского замысла, сколько стремлением донести до зрителя свое собственное понимание, адекватно передать то, что слышал из уст, скажем, старика ханта ― охотника или рыболова. Причем, в основании авторской постановки уже изначально присутствует элемент зрительского восприятия. Сила этой позиции заключается в том, что она позволяет найти себя в жанре сказителя, самореализоваться как творческой личности. Байки Владислава Кулемзина полны восхищения нестандартными поступками людей, многообразием неведомого для нас мира, нескончаемого любопытства и любви ко всему живому на земле.