Арнольд Райсп
КОЛЬКИНО ДЕТСТВО
Посвящается внукам ПЛАТОНУ и ПОЛИНКЕ
Нет рассказов лучше тех, которые создает сама жизнь
Непридуманные рассказы
Клубничная поляна
— Папа, можно с ребятами съезжу в лес побрать лесную клубнику? — уже под вечер обратился Колька к отцу, который занимался ремонтом водопровода, подтягивая какую-то гайку на трубе.
Просьба Кольки о поездке на время обескуражила отца и, подыскивая нужный ответ, он поинтересовался:
— А что, наша клубника в огороде разве не поспела? Или вкусом не та?
- Да, конечно, вкусом не та, отличается, она же не лесная! А та с ароматом лесных трав! — произнёс Колька, стараясь сделать упор на слово «лесная».
- И кто у вас инициатор, и на чём собрались добираться? — допытывался отец, отложив в сторону водопроводный ключ с раскрытым ртом, похожим на крокодилью пасть.
- Мишка с Витькой, а поезд идёт товарный, с остановкой на Омутинской станции. У Мишки отец машинист паровоза, и стоянка, как правило, всегда там бывает, пропускают встречный состав, около девяти утра, — деловито доложил Колька, словно поездной диспетчер, ожидая с волнением очередной вопрос.
- А ты представляешь поездку на товарняке? Что это такое? — продолжал допытываться отец.
— Мишка обещал, что проедем в паровозной будке, он поговорит со своим отцом.
— Обратно он тоже может подобрать, вечером, — добавил Колька.
— Иди, расскажи матери о своей поездке, пусть она рассудит твоё желание.
Колька встретил мать на кухне, когда та хлопотала у плиты, доставая кастрюлю с наваристым борщом, раскрасневшимся от жара в печи. Рассказал матери о планируемой поездке в лес на товарнике, и она всплеснула руками:
- Ну и выдумал себе занятие! Лучше бы читал книжки и помогал отцу!
- Ну, мам, один разочек, пока идут ягоды! Ребята ездили уже несколько раз! И ничего! Я аккуратно!
- Смотри, будь осторожней в дороге! У меня скоро сердце будет болеть от твоих поездок, — сокрушённо обронила она, накрывая ужин на стол.
В шесть утра Колька как штык был уже на ногах, подыскивая ведёрко размером побольше под ягоды, ведь в лесу их должно быть очень много, думал он, временами поглядывая в окно в ожидании своих друзей, обещавших зайти за ним.
Утренняя заря давно погасла, лучи солнца слепили глаза и, несмотря на ранний час, прогретый на солнце воздух опаивал и наполнял голову мыслями о предстоящей поездке на товарном поезде.
Вовка и Витька уже поджидали Кольку, когда он выбежал из ворот и, зацепившись ведром о торчащую металлическую скобу у ворот, громыхнул ведром, издав звук, словно вокзальный колокол, известил об отправлении поезда.
- Соседских собак распугаешь своим грохотом! Больше не мог взять ведро! — с улыбкой сказал Вовка.
И все, дружно спеша, зашагали на станцию, где должен стоять их состав. Одинокий состав из товарных вагонов с пыхтящим впереди паровозом сонно пыхтел и своим видом показывал, что утро ещё раннее и спешить ему некуда.
- Что, пойдём в паровозную будку к Мишке? Он небось уже в будке с отцом! Или устроимся на тормозной площадке в тамбуре? — спросил Витька.
— Давайте прокатимся на тормозной площадке, день обещает быть жарким, а париться в паровозной будке у раскалённой топки удовольствия мало, — предложил Вовка, забросив своё ведро на площадку вагона.
Ожидание отправления было недолгим. Пробежал осмотрщик вагонов, постукивая молоточком по оголовкам колёс, проверяя на всякий случай исправность состава. Скрипнули тормозные колодки, освобождая колёса от плотного объятия. Состав дёрнулся, и, подобно речной волне, набежавшей на песчаную отмель, пробежал перестук сцепки вагонов по составу, словно пианист на рояле прошёлся по клавишам, разминая затёкшие руки. Скрипя застоявшимися колёсами о рельсы, состав тронулся и медленно стал набирать ход, покидая пределы станции.
Набегавший поток прохладного утреннего воздуха освежал лицо и проникал куда-то далеко вглубь Колькиного сознания, вызывая волнение и радость от необычного путешествия на открытой площадке товарного вагона. По ходу движения состава площадка вагона раскачивалась в такт перестуку колёс, то поднимаясь, то опускаясь, не забывая качнуться по сторонам, словно палуба парохода, попавшего в неспокойные воды. Кольке и друзьям поначалу это нравилось, но шум от движения и громыхание металла стал утомлять, и взгляд всё больше останавливался на пролесках, полянах, мелькавших по ходу движения.
Колька старался найти и приметить свою необычную и долгожданную клубничную поляну из рассказов друзей, о которой мечтал со вчерашнего вечера.
Вовка, присев на пол тамбура и свесив ноги на подножку, ухватившись рукой за поручень, напевал под нос незнакомую мелодию, устремив безразличный взгляд на железнодорожную насыпь, убегавшую в конец состава, как бесконечная кинолента с однообразным и несменяемым пейзажем.
Вдали замаячил берёзовый лес.
- Кажись, подъезжаем, — крикнул Вовка, — стараясь перекричать шум состава, заметив знакомые места.
- Готовьтесь! Может, придётся прыгать, если не будет остановки.
Колька не ожидал такого поворота. Он рассчитывал, что будет стоянка, и, как белые люди, они сойдут на платформу под бравурный марш станционного оркестра, где встретит дежурный по разъезду и покажет дорогу к клубничной поляне. Прыгать на ходу состава с ведром, которое при удобном ему случае норовило громыхать каждый раз, заявляя о себе, не входило в Колькины планы.
Прогремев вагонной сцепкой в очередной раз, состав стал притормаживать, распространяя в воздухе от торможения горелый запах жжёного металла колес, не желавших так быстро умерить свой бег.
Вовка мотнул головой, подав знак, что пора покинуть вагон и, примостившись на подножке вагона, ловко первым сиганул на шероховатую насыпь путей. Оставшаяся десантура в лице Кольки и Витька была вынуждена в точности повторить Вовкин манёвр. Навстречу по насыпи со стороны паровоза бежал радостный Мишка, который всё это время ехал в паровозной будке с отцом-машинистом, ведущим товарный состав.
- А где ж остановка, о которой ты нам рассказывал? — спросил Колька, приветствуя друга Мишку, обоюдно соприкоснувшись пустыми вёдрами.
- На этот раз не дали разрешения остановке. Горел зелёный светофор, пришлось только притормозить, — ответил Мишка, словно он отвечал за безопасность движения на перегоне.
- Давай лучше показывай, где растёт сладка ягода малина! — произнёс Колька с улыбкой на лице.
- Не малина! А душистая клубничка! — перебил Вовка, сбегая с насыпи на дорогу с избитой колеёй, местами заполненной дождевой водой.
Дорога петляла и уходила в сторону зеленевшего леса, среди полей пшеницы, колосья которой набрали восковую спелость и переливались перламутром в солнечных лучах.
Опушка берёзовой рощи встречала ребят необычной звенящей тишиной, напоённой запахами июльского лета, звуками стрекочущих кузнечиков, жужжанием пчёл, снующихся по разноцветью лесных трав.
- Далеко не разбредаться, а то с полными вёдрами не выберемся! — предупредил Витька с шуткой, присущей ему, и первым нырнул в берёзовую чащу.
Десант разбрёлся и растворился в берёзовой гуще, шурша под ногами прошлогодней травой, в поисках поляны с душистой клубничкой. Жаркое утреннее солнце подбиралось к зениту. Прогретый и распалённый зноем воздух наполнялся тонким комариным писком, оповещавшим, что лесные владения контролируются стражами комариной гвардии.
Колька брёл наугад, озираясь по сторонам, средь белоснежных берёз, то и дело цепляясь ведром за сухие упавшие сучья, которые, словно таёжные эльфы, укрывшись под лесным одеялом из прошлогодней листвы, пытались удержать и сбить его с толку, затрудняя поиск заветной поляны.
Гриб мухомор в ярко-красном берете в крапинку с белыми точками стоял на пригорке и зорко наблюдал за действиями прибывшего десанта с ведёрками.
Полянка обнаружилась не сразу, путь к ней преграждала подгнившая сосна, вершиной опёршись на раскидистую берёзу. Пробираясь сквозь сухостой к заветному месту, ведро громыхнуло о высохший ствол. Предательский звон пустого ведра, как звон корабельной склянки, разнёсся по лесу, привлекая внимание остальных ребят, бродивших по соседству. Сориентировавшись на звук, почти одновременно они вышли к поляне, где расстилался клубничный ковёр среди травы, укрывавшей лесную тайну.
- Колька! Почему раньше не оповестил о находке? — с юмором в голосе высказался Вовка и принялся выбирать спелую ягоду среди укрывавшей её травы.
- Бери и зеленоватую ягоду, покраснеет, пока доберёмся до дома, — добавил с улыбкой Мишка, знаток лесной экзотики.
- А сам точно не покраснеешь. Набрёл на мою поляну. Если не предательское ведро, в жизнь не нашёл бы её, — со смехом сказал Колька. Полянка хоть и была внушительных размеров, но не располагала таким количеством ягод, чтобы наполнить сполна ведёрки всей команды. Укромное место лесных эльфов было обнаружено, но большое ведро Кольки с трудом наполнялось ягодой, которая стремительно убывала на поляне с появлением Колькиных друзей.
Побродив в округе этого места и не обнаружив других лесных тайников и лежбищ лесных человечков, Колька пополнил ведёрко веточками краснеющей костянки и парочкой белых грибов с коричневой шляпкой, которые в страхе таились, завидев необычных пришельцев, в траве у берёзы.
- Не пора ли на станцию? Где-то громыхает состав, небось уже наш? — произнёс Колька, устало опустившись на траву.
Бродить по лесу Кольке уже не хотелось, мысли крутились о дороге домой, о велике, который остался на целый день без Колькиного внимания.
К станции возвращались по той же, уже подсохшей дороге, пролегавшей через пшеничное поле.
— Присядем в тенёчек! Неизвестно, сколько ждать товарняк. Может, на пассажирском махнём! Доедем быстрее! — произнёс Вовка, добравшись до станции, вглядываясь вдаль, откуда ждали состав.
Время тянулось медленно, нависавшую тишину над станцией нарушало непрерывное стрекотание кузнечиков, переходящее в прерывистое, перекатистое пение, поднимаясь в вышину безоблачного неба нагретым воздухом от железнодорожного полотна. Эти звуки напоминали голосовое пение хора под мелодию деревенской гармони.
Гудок приближающего паровоза нарушил перекатистое пение кузнечиков. Пассажирский состав, скрипя тормозами, остановился.
- Бежим к составу! — скомандовал Вовка. — Если что, то едем на крыше, — добавил он и метнулся на насыпь к вагону.
Двери вагонов были закрыты и не думали открываться.
Не успев остановиться, состав сразу тронулся, не простояв и минуты.
Не размышляя, Вовка первым успел ухватиться за лесенку, ведущую на крышу вагона, за ним — Мишка. Не оставив шансов успеть уцепиться Кольке и Витьке, состав набирал скорость, громыхая сцепкой вагонов в такт перестуку колёс о разогретые солнцем стальные рельсы.
- Не судьба! — сказал Витька, помахав вслед показавшему хвост пассажирскому поезду, на крыше которого, умостившись вдвоём, держа вёдра в руках, уезжали друзья.
- Будем ждать товарняк? Мишка опять обманул нас со стоянкой состава, сам укатил! Если товарняк также не будет стоять, то неизвестно, сколько придётся куковать на этом разъезде? — с горечью в голосе произнёс Колька.
- Пойду, схожу к дежурному, может, он предскажет нашу судьбу! — сказал Витька и медленно побрёл в сторону будки дежурного.
Вечерело, солнце садилось, скользя по верхушкам уставшего от дневной жары леса.
- Придётся ждать, ближе к полуночи должен пройти товарный состав, но остановка будет или нет, неизвестно, — доложил Витька, возвращаясь от дежурного по разъезду.
Время коротали друзья на открытой платформе, развернув остатки домашней пищи, рассуждая о плацкартных местах доставшихся бесплатно Вовке и Мишке на крыше пассажирского поезда. Незаметно опустилась прохлада, откуда-то из леса потянулся белёсый туман, осторожно ложась на стальные, отдающие дневное тепло рельсы.
- Пойду, приложусь ухом к рельсу, послушаю, может, услышу шум поезда! Надоело ждать! — сказал с усмешкой Колька.
- Ну что, путевой обходчик, установил связь с машинистом? — улыбаясь, спросил Витька.
- Смотри, вдали забрезжил далёкий огонёк тусклого света, может, это состав объявился! — добавил он, выбегая на середину пути.
- Кажись да, поезд! Готовь ведро!
Состав натружено, медленно подходил к разъезду, притормаживая, не думая останавливаться.
- На ходу надо цепляться, иначе не уехать!
- А с ведром как? — спросил Колька.
- Размером больше надо было брать! — обронил Витька.
- Продень душку ведра на руку и хватайся двумя руками, полезешь первым! Я подстрахую сзади! — добавил он.
Тормозных площадок в составе не было видно.
- Будем забираться в открытый вагон, поверх угля! — прокричал Витька сквозь шум колёс.
Поравнявшись с составом, Колька ощутил, что скорость состава выше, чем та, которую он ощущал с платформы. Догнав проходящий рядом вагон, Колька вытянул руки, уцепился за скобу лестницы и сразу почувствовал, что сил подтянуться из-за ведра, болтавшегося на уроне локтя, не хватает. Какая-то неведомая сила стала прижимать к вагону, не позволяя двигаться дальше наверх. Колька отчетливо слышал под собой стук колеса, который словно подсказывал, держись парень, мне не остановиться, и может случиться беда. Резкий толчок снизу придал Кольке энергию движения вверх, и, перехватившись за следующую ступеньку лестницы, Колька влез наверх вагона, свалившись на кучи угля до верха наполненного вагона. Приняв ведро у Витьки, друзья, не обращая внимания на испачканную одежду, под шум набирающего ход поезда, радостно созерцали мелькающие посадки деревьев, накрытые вечерней мглой, переходящей в темноту ночи. Ночная прохлада и встречный ветер от движения состава вместе с угольной пылью проникали под рубашку, достигали тела, и от этого соприкосновения становилось совсем не комфортно и неуютно в вагоне с углём в ночи по дороге домой.
Восход солнца застал Кольку у порога дома. Стараясь не разбудить родных, Колька решил забраться на сеновал и провести остаток ночи, расположившись среди душистого сена, зарывшись в него почти с головой. Сон быстро овладел Колькой. Ему снилась клубничная поляна, таёжные эльфы, грохочущий состав с углём.
Запах сена и душистой клубники в ведёрке, одиноко стоявшем на пороге сеновала, погружали Кольку в мир ярких сновидений, счастливых и необычных приключений, которые довелось испытать в этой поездке на клубничную поляну.
Арнольд Райсп
КОЛЬКИНО ДЕТСТВО
Посвящается внукам ПЛАТОНУ и ПОЛИНКЕ
Нет рассказов лучше тех, которые создает сама жизнь
Непридуманные рассказы
Клубничная поляна
— Папа, можно с ребятами съезжу в лес побрать лесную клубнику? — уже под вечер обратился Колька к отцу, который занимался ремонтом водопровода, подтягивая какую-то гайку на трубе.
Просьба Кольки о поездке на время обескуражила отца и, подыскивая нужный ответ, он поинтересовался:
— А что, наша клубника в огороде разве не поспела? Или вкусом не та?
- Да, конечно, вкусом не та, отличается, она же не лесная! А та с ароматом лесных трав! — произнёс Колька, стараясь сделать упор на слово «лесная».
- И кто у вас инициатор, и на чём собрались добираться? — допытывался отец, отложив в сторону водопроводный ключ с раскрытым ртом, похожим на крокодилью пасть.
- Мишка с Витькой, а поезд идёт товарный, с остановкой на Омутинской станции. У Мишки отец машинист паровоза, и стоянка, как правило, всегда там бывает, пропускают встречный состав, около девяти утра, — деловито доложил Колька, словно поездной диспетчер, ожидая с волнением очередной вопрос.
- А ты представляешь поездку на товарняке? Что это такое? — продолжал допытываться отец.
— Мишка обещал, что проедем в паровозной будке, он поговорит со своим отцом.
— Обратно он тоже может подобрать, вечером, — добавил Колька.
— Иди, расскажи матери о своей поездке, пусть она рассудит твоё желание.
Колька встретил мать на кухне, когда та хлопотала у плиты, доставая кастрюлю с наваристым борщом, раскрасневшимся от жара в печи. Рассказал матери о планируемой поездке в лес на товарнике, и она всплеснула руками:
- Ну и выдумал себе занятие! Лучше бы читал книжки и помогал отцу!
- Ну, мам, один разочек, пока идут ягоды! Ребята ездили уже несколько раз! И ничего! Я аккуратно!
- Смотри, будь осторожней в дороге! У меня скоро сердце будет болеть от твоих поездок, — сокрушённо обронила она, накрывая ужин на стол.
В шесть утра Колька как штык был уже на ногах, подыскивая ведёрко размером побольше под ягоды, ведь в лесу их должно быть очень много, думал он, временами поглядывая в окно в ожидании своих друзей, обещавших зайти за ним.
Утренняя заря давно погасла, лучи солнца слепили глаза и, несмотря на ранний час, прогретый на солнце воздух опаивал и наполнял голову мыслями о предстоящей поездке на товарном поезде.
Вовка и Витька уже поджидали Кольку, когда он выбежал из ворот и, зацепившись ведром о торчащую металлическую скобу у ворот, громыхнул ведром, издав звук, словно вокзальный колокол, известил об отправлении поезда.
- Соседских собак распугаешь своим грохотом! Больше не мог взять ведро! — с улыбкой сказал Вовка.
И все, дружно спеша, зашагали на станцию, где должен стоять их состав. Одинокий состав из товарных вагонов с пыхтящим впереди паровозом сонно пыхтел и своим видом показывал, что утро ещё раннее и спешить ему некуда.
- Что, пойдём в паровозную будку к Мишке? Он небось уже в будке с отцом! Или устроимся на тормозной площадке в тамбуре? — спросил Витька.
— Давайте прокатимся на тормозной площадке, день обещает быть жарким, а париться в паровозной будке у раскалённой топки удовольствия мало, — предложил Вовка, забросив своё ведро на площадку вагона.
Ожидание отправления было недолгим. Пробежал осмотрщик вагонов, постукивая молоточком по оголовкам колёс, проверяя на всякий случай исправность состава. Скрипнули тормозные колодки, освобождая колёса от плотного объятия. Состав дёрнулся, и, подобно речной волне, набежавшей на песчаную отмель, пробежал перестук сцепки вагонов по составу, словно пианист на рояле прошёлся по клавишам, разминая затёкшие руки. Скрипя застоявшимися колёсами о рельсы, состав тронулся и медленно стал набирать ход, покидая пределы станции.
Набегавший поток прохладного утреннего воздуха освежал лицо и проникал куда-то далеко вглубь Колькиного сознания, вызывая волнение и радость от необычного путешествия на открытой площадке товарного вагона. По ходу движения состава площадка вагона раскачивалась в такт перестуку колёс, то поднимаясь, то опускаясь, не забывая качнуться по сторонам, словно палуба парохода, попавшего в неспокойные воды. Кольке и друзьям поначалу это нравилось, но шум от движения и громыхание металла стал утомлять, и взгляд всё больше останавливался на пролесках, полянах, мелькавших по ходу движения.
Колька старался найти и приметить свою необычную и долгожданную клубничную поляну из рассказов друзей, о которой мечтал со вчерашнего вечера.
Вовка, присев на пол тамбура и свесив ноги на подножку, ухватившись рукой за поручень, напевал под нос незнакомую мелодию, устремив безразличный взгляд на железнодорожную насыпь, убегавшую в конец состава, как бесконечная кинолента с однообразным и несменяемым пейзажем.
Вдали замаячил берёзовый лес.
- Кажись, подъезжаем, — крикнул Вовка, — стараясь перекричать шум состава, заметив знакомые места.
- Готовьтесь! Может, придётся прыгать, если не будет остановки.
Колька не ожидал такого поворота. Он рассчитывал, что будет стоянка, и, как белые люди, они сойдут на платформу под бравурный марш станционного оркестра, где встретит дежурный по разъезду и покажет дорогу к клубничной поляне. Прыгать на ходу состава с ведром, которое при удобном ему случае норовило громыхать каждый раз, заявляя о себе, не входило в Колькины планы.
Прогремев вагонной сцепкой в очередной раз, состав стал притормаживать, распространяя в воздухе от торможения горелый запах жжёного металла колес, не желавших так быстро умерить свой бег.
Вовка мотнул головой, подав знак, что пора покинуть вагон и, примостившись на подножке вагона, ловко первым сиганул на шероховатую насыпь путей. Оставшаяся десантура в лице Кольки и Витька была вынуждена в точности повторить Вовкин манёвр. Навстречу по насыпи со стороны паровоза бежал радостный Мишка, который всё это время ехал в паровозной будке с отцом-машинистом, ведущим товарный состав.
- А где ж остановка, о которой ты нам рассказывал? — спросил Колька, приветствуя друга Мишку, обоюдно соприкоснувшись пустыми вёдрами.
- На этот раз не дали разрешения остановке. Горел зелёный светофор, пришлось только притормозить, — ответил Мишка, словно он отвечал за безопасность движения на перегоне.
- Давай лучше показывай, где растёт сладка ягода малина! — произнёс Колька с улыбкой на лице.
- Не малина! А душистая клубничка! — перебил Вовка, сбегая с насыпи на дорогу с избитой колеёй, местами заполненной дождевой водой.
Дорога петляла и уходила в сторону зеленевшего леса, среди полей пшеницы, колосья которой набрали восковую спелость и переливались перламутром в солнечных лучах.
Опушка берёзовой рощи встречала ребят необычной звенящей тишиной, напоённой запахами июльского лета, звуками стрекочущих кузнечиков, жужжанием пчёл, снующихся по разноцветью лесных трав.
- Далеко не разбредаться, а то с полными вёдрами не выберемся! — предупредил Витька с шуткой, присущей ему, и первым нырнул в берёзовую чащу.
Десант разбрёлся и растворился в берёзовой гуще, шурша под ногами прошлогодней травой, в поисках поляны с душистой клубничкой. Жаркое утреннее солнце подбиралось к зениту. Прогретый и распалённый зноем воздух наполнялся тонким комариным писком, оповещавшим, что лесные владения контролируются стражами комариной гвардии.
Колька брёл наугад, озираясь по сторонам, средь белоснежных берёз, то и дело цепляясь ведром за сухие упавшие сучья, которые, словно таёжные эльфы, укрывшись под лесным одеялом из прошлогодней листвы, пытались удержать и сбить его с толку, затрудняя поиск заветной поляны.
Гриб мухомор в ярко-красном берете в крапинку с белыми точками стоял на пригорке и зорко наблюдал за действиями прибывшего десанта с ведёрками.
Полянка обнаружилась не сразу, путь к ней преграждала подгнившая сосна, вершиной опёршись на раскидистую берёзу. Пробираясь сквозь сухостой к заветному месту, ведро громыхнуло о высохший ствол. Предательский звон пустого ведра, как звон корабельной склянки, разнёсся по лесу, привлекая внимание остальных ребят, бродивших по соседству. Сориентировавшись на звук, почти одновременно они вышли к поляне, где расстилался клубничный ковёр среди травы, укрывавшей лесную тайну.
- Колька! Почему раньше не оповестил о находке? — с юмором в голосе высказался Вовка и принялся выбирать спелую ягоду среди укрывавшей её травы.
- Бери и зеленоватую ягоду, покраснеет, пока доберёмся до дома, — добавил с улыбкой Мишка, знаток лесной экзотики.
- А сам точно не покраснеешь. Набрёл на мою поляну. Если не предательское ведро, в жизнь не нашёл бы её, — со смехом сказал Колька. Полянка хоть и была внушительных размеров, но не располагала таким количеством ягод, чтобы наполнить сполна ведёрки всей команды. Укромное место лесных эльфов было обнаружено, но большое ведро Кольки с трудом наполнялось ягодой, которая стремительно убывала на поляне с появлением Колькиных друзей.
Побродив в округе этого места и не обнаружив других лесных тайников и лежбищ лесных человечков, Колька пополнил ведёрко веточками краснеющей костянки и парочкой белых грибов с коричневой шляпкой, которые в страхе таились, завидев необычных пришельцев, в траве у берёзы.
- Не пора ли на станцию? Где-то громыхает состав, небось уже наш? — произнёс Колька, устало опустившись на траву.
Бродить по лесу Кольке уже не хотелось, мысли крутились о дороге домой, о велике, который остался на целый день без Колькиного внимания.
К станции возвращались по той же, уже подсохшей дороге, пролегавшей через пшеничное поле.
— Присядем в тенёчек! Неизвестно, сколько ждать товарняк. Может, на пассажирском махнём! Доедем быстрее! — произнёс Вовка, добравшись до станции, вглядываясь вдаль, откуда ждали состав.
Время тянулось медленно, нависавшую тишину над станцией нарушало непрерывное стрекотание кузнечиков, переходящее в прерывистое, перекатистое пение, поднимаясь в вышину безоблачного неба нагретым воздухом от железнодорожного полотна. Эти звуки напоминали голосовое пение хора под мелодию деревенской гармони.
Гудок приближающего паровоза нарушил перекатистое пение кузнечиков. Пассажирский состав, скрипя тормозами, остановился.
- Бежим к составу! — скомандовал Вовка. — Если что, то едем на крыше, — добавил он и метнулся на насыпь к вагону.
Двери вагонов были закрыты и не думали открываться.
Не успев остановиться, состав сразу тронулся, не простояв и минуты.
Не размышляя, Вовка первым успел ухватиться за лесенку, ведущую на крышу вагона, за ним — Мишка. Не оставив шансов успеть уцепиться Кольке и Витьке, состав набирал скорость, громыхая сцепкой вагонов в такт перестуку колёс о разогретые солнцем стальные рельсы.
- Не судьба! — сказал Витька, помахав вслед показавшему хвост пассажирскому поезду, на крыше которого, умостившись вдвоём, держа вёдра в руках, уезжали друзья.
- Будем ждать товарняк? Мишка опять обманул нас со стоянкой состава, сам укатил! Если товарняк также не будет стоять, то неизвестно, сколько придётся куковать на этом разъезде? — с горечью в голосе произнёс Колька.
- Пойду, схожу к дежурному, может, он предскажет нашу судьбу! — сказал Витька и медленно побрёл в сторону будки дежурного.
Вечерело, солнце садилось, скользя по верхушкам уставшего от дневной жары леса.
- Придётся ждать, ближе к полуночи должен пройти товарный состав, но остановка будет или нет, неизвестно, — доложил Витька, возвращаясь от дежурного по разъезду.
Время коротали друзья на открытой платформе, развернув остатки домашней пищи, рассуждая о плацкартных местах доставшихся бесплатно Вовке и Мишке на крыше пассажирского поезда. Незаметно опустилась прохлада, откуда-то из леса потянулся белёсый туман, осторожно ложась на стальные, отдающие дневное тепло рельсы.
- Пойду, приложусь ухом к рельсу, послушаю, может, услышу шум поезда! Надоело ждать! — сказал с усмешкой Колька.
- Ну что, путевой обходчик, установил связь с машинистом? — улыбаясь, спросил Витька.
- Смотри, вдали забрезжил далёкий огонёк тусклого света, может, это состав объявился! — добавил он, выбегая на середину пути.
- Кажись да, поезд! Готовь ведро!
Состав натружено, медленно подходил к разъезду, притормаживая, не думая останавливаться.
- На ходу надо цепляться, иначе не уехать!
- А с ведром как? — спросил Колька.
- Размером больше надо было брать! — обронил Витька.
- Продень душку ведра на руку и хватайся двумя руками, полезешь первым! Я подстрахую сзади! — добавил он.
Тормозных площадок в составе не было видно.
- Будем забираться в открытый вагон, поверх угля! — прокричал Витька сквозь шум колёс.
Поравнявшись с составом, Колька ощутил, что скорость состава выше, чем та, которую он ощущал с платформы. Догнав проходящий рядом вагон, Колька вытянул руки, уцепился за скобу лестницы и сразу почувствовал, что сил подтянуться из-за ведра, болтавшегося на уроне локтя, не хватает. Какая-то неведомая сила стала прижимать к вагону, не позволяя двигаться дальше наверх. Колька отчетливо слышал под собой стук колеса, который словно подсказывал, держись парень, мне не остановиться, и может случиться беда. Резкий толчок снизу придал Кольке энергию движения вверх, и, перехватившись за следующую ступеньку лестницы, Колька влез наверх вагона, свалившись на кучи угля до верха наполненного вагона. Приняв ведро у Витьки, друзья, не обращая внимания на испачканную одежду, под шум набирающего ход поезда, радостно созерцали мелькающие посадки деревьев, накрытые вечерней мглой, переходящей в темноту ночи. Ночная прохлада и встречный ветер от движения состава вместе с угольной пылью проникали под рубашку, достигали тела, и от этого соприкосновения становилось совсем не комфортно и неуютно в вагоне с углём в ночи по дороге домой.
Восход солнца застал Кольку у порога дома. Стараясь не разбудить родных, Колька решил забраться на сеновал и провести остаток ночи, расположившись среди душистого сена, зарывшись в него почти с головой. Сон быстро овладел Колькой. Ему снилась клубничная поляна, таёжные эльфы, грохочущий состав с углём.
Запах сена и душистой клубники в ведёрке, одиноко стоявшем на пороге сеновала, погружали Кольку в мир ярких сновидений, счастливых и необычных приключений, которые довелось испытать в этой поездке на клубничную поляну.