Артур Чернышов
РАЗНОЛЕТЬЕ
С НАДЕЖДОЙ И ВЕРОЙ
былички, небылицы
САГА О ТОПОРЕ И ЛОПАТЕ
Бог придумал деньги, а черт придумал цены. Вместе же они придумали торговлю, в которой пытались ужиться деньги и цены. Однако их мирному существованию мешало изначально заложенное прародителями противоречие. Деньги и цены отчаянно конкурировали друг с другом. Сначала вперед вырвались деньги. Они давили своим количеством, постепенно утрачивая качество. Цены долго плелись в хвосте, но потом все же совершили резкий скачок и оказались на голову выше и денег, и их обладателей. Обладателям это не понравилось, и они довольно крепко покритиковали государство сверху донизу.
Государство то ли обиделось, то ли устало, но взяло и уволилось по собственному желанию с выгодным пособием, влившись таким образом в ряды обладателей.
Собственно, обладателями стали все, ибо уже никто никем не руководил. Цены были ликвидированы вообще. Путем изъятия в произвольном порядке их носителей из мест скопления: магазинов, рынков и складов. Милиция, помня о том, что у крутых мер результат чаще всего всмятку, не вмешивалась и вскоре самораспустилась.
Голодная армия обменяла оружие на бананы и финики, наелась и разошлась. Вслед за разоружением, о котором мечтало несколько поколений политиков, воплотились в жизнь и другие чаяния обладателей: всеобщая приватизация и легализация всего. Правда, отсутствием цензуры воспользоваться не удалось: никто не писал, не издавал, не выходил в эфир. Да и много ли натворишь на пустой желудок?
Горожане в поисках пропитания пошли в деревни. Опустошив амбары, вместе с селянами пошли дальше — в леса по грибы и ягоды. Пришлось делить участки промысла. Весь окружающий мир оказался поделенным на кусочки территории, где добывали себе подножный корм по одному-два человека в изношенных одеждах, напоминающих надбедренные повязки.
Города, лишенные населения, зарастали травой, рушились стены домов, ветер гонял обрывки книг и газет по опустевшим улицам.
…Минуло время. Те из граждан, кто случайно захватил с собой топор, построили в лесу жилище. Те, у кого оказалась под рукой лопата, вскопали и засеяли огород. Однажды тот, у кого была лопата, пришел к тому, у кого был топор, и предложил на время поменяться. Так они оба построили жилища и вскопали огороды. Подумав, они решили жить в одном доме, а второй обменяли на ягоды и мешок грибов. Огороды тоже теперь стали им не нужны — они все получали в обмен за даваемые на время соседям топор и лопату. Поразмыслив, на появившемся досуге, они нагрузились продуктами, сходили в соседний лес и выменяли еще несколько топоров и лопат, которые тоже стали сдавать в аренду. Съев полученное за топоры и лопаты, жители соседнего леса поняли, что их надули, и пошли отбивать отданное. Однако встретили организованный отпор тех, кто сообразил, что вместе защищаться легче.
После нескольких драк стенка на стенку предводители договорились установить границу, а товарами обмениваться не напрямую, а за круглые железки, оставшиеся еще от предков. Чем больше железка, тем больше за нее можно получить кореньев. Чтобы никто из соседей границу не нарушал, были построены дозорные вышки, на которых день и ночь дежурили часовые.
Постаревший вождь уже не мог справляться со всеми делами один. Он собрал круг подчиненных, каждому из которых поручил отвечать за что-то одно: за строительство, за оборону или за круглые железки. Этих людей освободили от вскапывания огорода. За свою работу они получали круглые железки, обменивая их потом на все, что угодно, в специальных избах. Чтобы эти избы не грабили кому не лень, организовали отряд защитников порядка. О том, что считать порядком, а что — беспорядком, разгорелись крупные споры. Одна группа соплеменников считала так, другая — иначе. Победила та группа, которая была многочисленней. А правила порядка зарисовали на скале, чтобы не было дальнейших споров. В соседних лесах порядки были другими. Попав туда с целью обмена, легко было их нарушать. Пришлось договариваться об установлении одинаковых правил. А раз так, то и границу сделали Общей, вокруг нескольких лесов, отгородившись от тех, кто предпочел другие правила.
…Минет еще несколько веков, прежде чем человечество в поте лица своего снова придет к государству, уволенному по собственному желанию, избравшим его народом.
1992
Артур Чернышов
РАЗНОЛЕТЬЕ
С НАДЕЖДОЙ И ВЕРОЙ
былички, небылицы
САГА О ТОПОРЕ И ЛОПАТЕ
Бог придумал деньги, а черт придумал цены. Вместе же они придумали торговлю, в которой пытались ужиться деньги и цены. Однако их мирному существованию мешало изначально заложенное прародителями противоречие. Деньги и цены отчаянно конкурировали друг с другом. Сначала вперед вырвались деньги. Они давили своим количеством, постепенно утрачивая качество. Цены долго плелись в хвосте, но потом все же совершили резкий скачок и оказались на голову выше и денег, и их обладателей. Обладателям это не понравилось, и они довольно крепко покритиковали государство сверху донизу.
Государство то ли обиделось, то ли устало, но взяло и уволилось по собственному желанию с выгодным пособием, влившись таким образом в ряды обладателей.
Собственно, обладателями стали все, ибо уже никто никем не руководил. Цены были ликвидированы вообще. Путем изъятия в произвольном порядке их носителей из мест скопления: магазинов, рынков и складов. Милиция, помня о том, что у крутых мер результат чаще всего всмятку, не вмешивалась и вскоре самораспустилась.
Голодная армия обменяла оружие на бананы и финики, наелась и разошлась. Вслед за разоружением, о котором мечтало несколько поколений политиков, воплотились в жизнь и другие чаяния обладателей: всеобщая приватизация и легализация всего. Правда, отсутствием цензуры воспользоваться не удалось: никто не писал, не издавал, не выходил в эфир. Да и много ли натворишь на пустой желудок?
Горожане в поисках пропитания пошли в деревни. Опустошив амбары, вместе с селянами пошли дальше — в леса по грибы и ягоды. Пришлось делить участки промысла. Весь окружающий мир оказался поделенным на кусочки территории, где добывали себе подножный корм по одному-два человека в изношенных одеждах, напоминающих надбедренные повязки.
Города, лишенные населения, зарастали травой, рушились стены домов, ветер гонял обрывки книг и газет по опустевшим улицам.
…Минуло время. Те из граждан, кто случайно захватил с собой топор, построили в лесу жилище. Те, у кого оказалась под рукой лопата, вскопали и засеяли огород. Однажды тот, у кого была лопата, пришел к тому, у кого был топор, и предложил на время поменяться. Так они оба построили жилища и вскопали огороды. Подумав, они решили жить в одном доме, а второй обменяли на ягоды и мешок грибов. Огороды тоже теперь стали им не нужны — они все получали в обмен за даваемые на время соседям топор и лопату. Поразмыслив, на появившемся досуге, они нагрузились продуктами, сходили в соседний лес и выменяли еще несколько топоров и лопат, которые тоже стали сдавать в аренду. Съев полученное за топоры и лопаты, жители соседнего леса поняли, что их надули, и пошли отбивать отданное. Однако встретили организованный отпор тех, кто сообразил, что вместе защищаться легче.
После нескольких драк стенка на стенку предводители договорились установить границу, а товарами обмениваться не напрямую, а за круглые железки, оставшиеся еще от предков. Чем больше железка, тем больше за нее можно получить кореньев. Чтобы никто из соседей границу не нарушал, были построены дозорные вышки, на которых день и ночь дежурили часовые.
Постаревший вождь уже не мог справляться со всеми делами один. Он собрал круг подчиненных, каждому из которых поручил отвечать за что-то одно: за строительство, за оборону или за круглые железки. Этих людей освободили от вскапывания огорода. За свою работу они получали круглые железки, обменивая их потом на все, что угодно, в специальных избах. Чтобы эти избы не грабили кому не лень, организовали отряд защитников порядка. О том, что считать порядком, а что — беспорядком, разгорелись крупные споры. Одна группа соплеменников считала так, другая — иначе. Победила та группа, которая была многочисленней. А правила порядка зарисовали на скале, чтобы не было дальнейших споров. В соседних лесах порядки были другими. Попав туда с целью обмена, легко было их нарушать. Пришлось договариваться об установлении одинаковых правил. А раз так, то и границу сделали Общей, вокруг нескольких лесов, отгородившись от тех, кто предпочел другие правила.
…Минет еще несколько веков, прежде чем человечество в поте лица своего снова придет к государству, уволенному по собственному желанию, избравшим его народом.
1992