"...Южный Алтай. Середина лета"
Павел Сергеевич Ситников
Павел Ситников
«…Южный Алтай. Середина лета»
_Эта_фраза_почти_сразу_стала_нарицательной._Причём_произносилась_она_всеми_
_участниками_экспедиционного_тура_исключительно_с_саркастической_улыбкой,_ибо_автор_
_этих_строк,_собираясь_на_Алтай_и_наглядевшись_в_красочных_путеводителях_на_цветущие_
_пейзажи,_пронизанные_солнцем,_поехал_туда,_как_на_Кубу:_в_шортах._Захватив_в_запас_
_лишь_ещё_одни._Тем_паче,_время_было_выбрано_самое_что_ни_на_есть_тёплое_-_для_
_конечной_точки_путешествия_–_первая_половина_августа._И_был_за_это_не_раз_наказан,_и_
_отнюдь_не_комарами_и_мошками._
Алтай, с его широкими речными долинами и горными хребтами, где-то на горизонте увенчанными снежными вершинами, производит на жителя болотно-равнинной местности, само собой, неизгладимое впечатление. Чтобы получить поверхностные ощущения от встречи с Алтаем, обывателю достаточно просто проехаться по Чуйскому тракту, некогда проложенному нашими предками исключительно для торговых целей. Да и сейчас, особенно в северной его части, ярко чувствуется насквозь пропитавшая его торгашеская инфраструктура, начиная с многочисленных сувенирных базаров и гостевых домов, которые, едва построившись, тут же продаются. Явно в расчёте на богатых «Буратин», которых можно, как в стране Дураков, лихо обмануть в цене (таковы законы любого бизнеса). Чтобы потом на эти деньги построить ещё две таких же турбазы, и сразу постараться их тоже продать…
Вывески названий мест для отдыха мелькали за окнами нашей вахтовки одна за другой как в калейдоскопе. Ой, извиняюсь за сравнение, я что-то не уверен, что молодое поколение, зависающее на своих айподах, знает эту простую детскую игрушку. Просто суть в другом, - почти на всех гостевых домах (и это в самый разгар туристического сезона!) висела надпись «Продаётся».
Местные достопримечательности вдоль Чуйского тракта наши опытные туроператоры заранее разделили на два потока: «посмотрим сейчас» и «это когда поедем обратно». Но в основном – второе. Ибо пока едем «туда», надо было где-то заправить машину… дровами (в степи без костра замёрзнем) и чтобы успеть к такому-то часу такого-то дня отметиться у пограничников, дабы пробраться к заветному месту не позднее указанного в разрешительных бумажках.
Именно поэтому даже случайные остановки из-за мелких авто-поломок на пути «туда» воспринимались как благо, как микро-подарок судьбы. Тут же хотелось убежать на максимально возможное расстояние от машины, чтобы увидеть как можно больше подлинного Алтая, а не банального придорожного сервиса. Вот и здесь, под Шебалино, буквально сто метров быстрым шагом верх по пологому склону горы от трассы и… пожалуйста! – Экологически чистое, явно никем не паханое разнотравье, масса цветущих лекарственных растений! Всюду торчат из земли какие-то свечки, которые при близком знакомстве оказались побегами молодила, этакого оригинального суккулента (опять ругаюсь!), проще сказать - круглого зелёного бублика, изредка выращиваемого тюменскими дачниками ради экзотики.
Тёплая солнечная погода (что оказалось в нашем туре большой редкостью) тут же подарила встречу с крупным аполлоном. Нет, не античным героем с явными проблемами ниже пояса, а крупной и красивой, во всей Европе (да и в Тюменской области) чуть ли не самой редкой бабочкой из семейства Парусников. Он летает исключительно в солнечную погоду, оттого и получил своё название в честь бога Солнца. Жаль, не было сачка под рукой, но опыт старого энтомолога квасом не пропьёшь, и первый трофей был, как сказали бы коллеги-музейщики, молниеносно «скомплектован» пинцетоподобными пальцами. Кроме того, натренированная в многочисленных экспедициях нервная система позволила за несколько секунд до этого ещё и качественно сфотографировать красавца! И не зря, - больше встреч с этим видом не было, - лишь только с его куда более мелкими и многочисленными «собратьями».
Одна из первых ночёвок состоялась в урочище Караяр. Впрочем, этого названия так никто и не узнал бы, если бы не современный атлас-«километровка», предусмотрительно купленный в узкопрофильном магазине «Карта» в Тюмени. Не раз он выручал всю группу в части «где это мы находимся»? Спутниковый навигатор даёт информации куда меньше, и урочища, какими бы интересными именами они не назывались, за географические объекты почему-то не считает. Зато он может до метра и даже точнее, запомнить какую-нибудь точку, например, самый центр древнего, никем ещё не разграбленного, курганного захоронения, коих в нашем туре было предостаточно.
Поставили палатки при свете автомобильных фар (обычная процедура) вокруг родника среди толстых кряжистых деревьев. А наутро во время двухчасовой прогулки оказалось, что мы были чуть ли не в самом красивом месте нашего алтайского вояжа. По крайней мере, панорамные пейзажные фотографии бассейна реки Чуи со снежниками Северо-Чуйского хребта на заднем плане даже без фотошопа были просто сказочными как по тональности, так и по «девственности», ибо в кадр не попадал ни один рукотворный объект. Кроме прочего добавим, что здесь же была собрана небольшая коллекция ночных бабочек и крупных аборигенов из семейства Саранчовых, великолепно замаскированных от врагов своей «криптической» окраской, - они с характерным треском вылетали почти из-под самых ног, явно не ожидая встречи с «тюменским Паганелем».
Классический - высокий и красивый - горный водопад Ширлак (второе название – «Девичьи слёзы») попался нам на 760-м километре Чуйского тракта. Конечно, к нему от трассы тысячами туристов протоптана тропа, и не одна. Но удивило другое: тут же, стоит нагнуться и по-ленински прищуриться, как можно различить настоящие эдельвейсы. Как только их ещё не выдрали? – Вероятно, народ пребывает в эйфории от встречи со «слёзками», и совершенно не смотрит себе под ноги. Но это и к лучшему!!!
Всего в километре от этого водопада есть весьма порожистый участок Чуи под якобы прикольным названием «Бегемот». Наверное, потому что тело бегемота похоже на бочку. А «бочка» по терминологии сплавщиков – редкий перепад уровня воды. Думаю, здесь есть ещё одна грустная аналогия: во время тренировок и на соревнованиях здесь наверняка пострадало и даже погибло немало байдарочников и каячников. Как людей от гиппопотамов в Африке (кто не знает: по этой части наш любимец зоопарков, тот «самый большой друг», заметно опережает слонов, львов и крокодилов, причём всех их, вместе взятых). Нам повезло: случайно попали как раз на соревнования. Вот лишь один из увиденных стартов: патологически смелые девушки-спортсменки, сидя в своих каяках на деревянном мосту, по свистку судьи наклоняли носы своих утлых лодочек и с двухметровой высоты вертикально вонзались с бурлящую пучину лишь затем, чтобы через пару секунд вынырнуть чуть дальше по течению и суматошно грести изо всех сил, стараясь спасти свою жизнь. Причём люди, в отличие от лодок, выныривали не всегда, даже при нас… Жуткое зрелище, но каждый выбирает свой экстрим. Вот мы, к примеру, тюменские «моржи», тоже в 25-метровой проруби туда-сюда всю зиму плаваем, устанавливаем каждый год мировые рекорды по длительности и дальности. Это ведь тоже явно не для здоровья, а больше для престижа… России, региона, клуба… Хотя в малых дозах зимнее плавание конечно – четырёхкратное усиление иммунитета и сам по себе здоровый образ жизни.
Между водопадом и «Бегемотом» есть ещё одна природная достопримечательность, лично мною ранее нигде не встречавшаяся – «эоловы арфы». Так называется эффект природной «музыки» скал, издаваемой ветром, сквозившим по микро-трещинам и отверстиям. В нашем случае это был почти неотличимый от оригинала «мужской хор», причём в баритоновой тональности. Отдельных слов было не разобрать, - вероятно, скала пела на каком-то местном наречии…
С Чуйского тракта в Кош-Агаче пришлось всё же свернуть. Там же была и последняя бензозаправка. Сразу скажу, чтобы добраться отсюда до исторического «ложа принцессы», мы на своём 66-том ГАЗу сожгли 150 литров (!!!). И столько же пришлось приберечь на обратную дорогу, дабы своими телами не преумножать многочисленные захоронения Укока. Кстати, не только по этой причине плато является одним из самых труднодоступных мест для туристов. На одном из участков, в пойме реки Калгуты, надо было преодолеть брод чуть ли не в метр глубиной (это самая малое), поэтому опытные автолюбители специально перед такой экспедицией переоборудуют свои «джипы», вынося воздухозаборники выше кабины.
Плановая остановка у «алтайского Стоунхенджа». Огромные скальные глыбы неправильных форм расположены почти ровным кругом на фоне бескрайней степи. С трудом верится, что их сюда принёс ледник. Ещё проблематичнее, что их сюда вручную припёрли с гор наши далёкие предки. Но место явно знаковое: на некоторых камнях петроглифы 4-5-тысячелетней давности. Один из камней, похожий на трон, буквально завален оберегами и монетами туристов. На его спинке тоже немало древних рисунков. Конечно, захотелось их самым тщательным образом сфотографировать: где гарантия, что современные вандалы их не отколют на продажу любителям редкостей, как они уже сделали на знаменитом памятнике природы «Ирбитский писанец», что на Среднем Урале.
На Укок едут в основном не туристы, а любители природного оздоровления, т.к. на самой границе с зоной покоя «Укок» находится целебный родоновый тёплый источник. Он так и называется «Тёплый ключ». Несколько помещений для приёма процедур, открытый бассейн с живой форелью, кафе, автостоянки… Только в отличие от тюменских источников здесь с посетителей платы не берут! Местные шаманы говорят, что если только кто начнёт, то целебные свойства сразу исчезнут: тепло останется, а пользы от него не будет. И все верят, почитают: соседнее дерево и даже все трубы украшены ленточками, бусиками, браслетами… Принимают процедуры и стар, и млад. В основном – алтайцы, и дальше почти никто не едет, не на чем и особо не зачем...
Это и понятно, - дальше несколько километров тянется самый крутой на Алтае и довольно опасный перевал. Даже многоопытный водитель нашего «вездехода» из предосторожности высадил всех покорять гору пешим порядком. А сам потихоньку, осторожно полз вверх со скоростью около 3 км в час. Дорожного полотна там никогда не было, более того: чуть ли не посередь узкого авто-лаза лежал упавший сверху «камешек», объёмом в несколько десятков кубометров.
Зато есть возможность спокойно поснимать природу. Из трав покорили маки разных расцветок: жёлтые, белые, оранжевые… Один из них знаком – альпийский, он и в Заполярье цветёт, остальные – явно аборигены. Среди сырых ручьевых проплешин хорошо виден цветущий «золотой корень», или родиола розовая - ценнейшее лекарственное сырьё. На Урале он не редкость, хоть и в Красной книге. Но тут же – его ближайший невиданный ранее собрат – родиола ярко-красная (Rhodiola coccinea), или, по-народному, «красная щётка». Действительно, его ярко-красные плотные «зонтики» не заметить невозможно, даже среди роскошного алтайского разноцветья. Но больше всего удивили высокогорные фиалки. Нет не те, меленькие, что появляются у нас в мае-июне, а большие, размером с наши садовые «анютины глазки», дикоросы явно разных видов! Впрочем, мы находились уже на высоте больше километра над уровнем моря. И здесь природа просто обязана быть совсем другой!
Спускаться с перевала конечно веселее, чем подниматься, но из окна переваливающегося сбоку на бок автомобиля было чертовски сложно мощным «телевиком» снять случайно попадающихся по маршруту уток-огарей, бакланов на Гусином озере, одинокого удода… Зато эти фотографии для автора стали самыми дорогими! Впрочем, сердца туристов разом отдались снежным шапкам монгольского хребта Сайлюгем, несмотря на то, что горы почти полностью были скрыты низкими облаками. А впереди уже маячила коричнево-зелёная степь плоскогорья Укок.
Расстояния в горах обманчивы, ещё до места «пилить и пилить», хотя всё в прямой видимости. Ночёвка в палатках на сей раз была не скучной: кто-то поставил в потёмках палатку прямо над сурчиным отнорком, и этот толстяк не давал спать; мне повезло с большим вросшим в землю большим камнем, вокруг которого и пришлось устраиваться, свернувшись как белочка, калачиком. А палатку наших гидов за ночь изрядно подтопило очередным дождём.
Последний отрезок пути «туда» был от стартового Бийска далёк, почти недосягаем, но ЭТО всё же случилось! Деревянный старый мост через реку Ак-алаха на удивление легко выдержал вес нашего туристовоза, и мы разбили конечный лагерь в местечке «Бертек». Тут на удивление были все удобства: холодная бурная речка с чистейшей водой, прямоугольное строение непонятного предназначения (вероятно, укрытие для пастухов, которое мы приспособили под баню) и даже полноценный сортир (!!!) из того же, весьма дефицитного в этих местах материала – дерева. В полукилометре – живописные развалины той самой дореволюционной таможни (похоже, её стены сложены из прессованного сухого навоза), в советские годы необычное жилище было приспособлено под загранпост, но и от того остались лишь жалкие, совершенно бесполезные в быту железки…
Утро встретило нас молочным туманом, с видимостью порядка 10-15 метров. Для некоторых утренних процедур это удобно, но… Нам именно сейчас, другого времени нет, предстояло ножками дойти с пяток километров до самого заветного места, туда, где откопали алтайскую «принцессу». Для этого всем пришлось на время оказаться по ту сторону забора с колючей проволокой (в хорошем смысле), - это был старый рубеж границы СССР. По пути попался и подземный наблюдательный пункт, правда теперь его можно было использовать лишь для наблюдений за сусликами, сурками, птицами и редкими залётными туристами.
Хорошо, что утренний туман имеет совесть постепенно исчезать, спасибо тому же Аполлону. И взору туристов на фоне голубого неба открылись снежно-белые вершины монгольской горы Таван-Богдо-Ула. Такого в нашем туре мы ещё не видели, - ну просто подарок судьбы, да ещё в такой знаковый день! Место захоронения «принцессы» оказалось хорошо отмеченным: рядом стоял большой аншлаг, подробно повествующей о главной находке алтайских археологов. В центре круга из относительно крупных камней, весом до нескольких центнеров - россыпь более мелких, которые шустрый суслик уже приспособил под своё убежище.
В самом центре – пожертвования от туристов в виде монет разных стран и даже современного наскального рисунка с «прижизненным» изображением молодой «амазонки» на коне, в своём оригинальном головном уборе. Но дело было даже не в её одежде: кожу молодой женщины покрывала целая сеть сложных татуировок, свидетельствующая о её высоком социальном положении, а целых четыре скелета лошади и кое-какая амуниция убеждали, что она была, как минимум, «генералом» своей доисторической конницы.
Хорошо сохраниться мумии помогла рукотворная глыба льда, в которую предварительно «замуровали» её соплеменники, поместив затем на необходимую глубину, где в степи высокогорного плато круглогодично царствует вечная мерзлота.
«Злополучность» мумии, обозначенная в самом начале очерка, заключается лишь в том, что сразу после изъятия её из земли на Алтае начались климатические и социальные катаклизмы. Местные шаманы обвинили во всём, конечно же, археологов, - похоже, что их голоса здесь имеют куда больший вес, чем у госчиновников и учёных. Сыр-бор длился несколько лет, и в результате появилась «зона покоя» Укок, т.е. археологам там работать впредь запрещено, хотя нераскопанных памятников археологии, в том числе и курганов с мумиями, там буквально нашпиговано великое множество, этакий некрополь пазырыкских племён. Есть ещё одна причина, редко публикуемая в СМИ: мумия оказалась с хорошо сохранившимися славянскими чертами лица. Ну, уж точно не алтайскими, как на манекене в национальном музее им. А.В. Анохина в Горно-Алтайске. Кстати, этот роскошный дворец культуры был открыт совсем недавно, 26 сентября 2012 года, причём на средства Газпрома. И явно не случайно: поперёк всего плато Укок (официальный памятник ЮНЕСКО, между прочим) к китайской границе тянутся столбики-маркеры будущего… газопровода. Вот тебе и «зона покоя»! Интересно, какой «камикадзе» современности будет защищать уникальное археологическое наследие от самой могущественной корпорации мира?!
Но не будем о грустном, ведь конечная цель экспедиционного тура достигнута, и теперь можно было поворачивать назад, чтобы осмотреть не менее интересные объекты, оставленные на «потом». А пока было жаркое солнце (!), для желающих – баня.
Впрочем, автор этих строк по давней привычке предпочёл ей чистейшее горное озеро, где в полном безлюдье буквально «растворился» в благоухающей Природе, и сделал кучу красивейших кадров, помимо пейзажей: стая журавлей-красавок и даже редкий хищный представитель отряда певчих птиц – серый сорокопут, восседавший на той самой изгороди с колючей проволокой.
Через день состоялся долгожданный, давно запланированный пеший поход в горы. Цель была выбрана самым опытным туристом – Верой Зубовой, много лет возглавлявшей в Тюменском «сельхозе» тур-секцию «Нива» и объехавшей пол-мира: гора Аргамджи. Достаточно пологая и со стороны (да и по карте тоже) казалось бы, вполне доступная для нашей группы, где не было ни одного альпиниста, а средний возраст покорителей болтался где-то около полусотни лет от роду. Обеденный провиант был заброшен в рюкзак единственному представителю сильного пола, - тем паче он был совсем не против так примитивно отработать своё мужское предназначение.
Какой-то ручеек, стекающей с горы, обозначал относительно пологий распадок, куда мы и направились всей командой, быстро растянувшись в длинную цепочку благодаря большой разнице участников в спортивной форме. Болотце в степи преодолели относительно легко, а вот «ниточка ручейка» оказалась бурным потоком, который опытные туристки преодолевали, уцепившись друг за друга локтями, и смирившись с неизбежностью промоченных в ледяной воде ног.
Однако три часа даже пологого подъёма, с преодолением бесконечных курумников (троп, как на Таганае, там, увы, нет), вымотали так, что обеденный привал автоматически стал крайней точкой маршрута. Благо – отсюда, с высоты птичьего полёта, всё плато Укок было как на ладони, и роскошные, на все 180 градусов, фото-панорамы, конечно же, украсили наш фотоальбом. И не только они: бабочки, цветы, даже камни, причудливо исписанные «китайской грамотой» лишайниками, - всё в этот солнечный день было брошено к ногам и рукам определённо заслуживших эту красоту эко-туристов.
Впрочем, наш приход уже ждали конные пограничники, издалека принятые нами за местных пастухов: ребята вооружены до зубов как Рэмбы, но внешне вполне доброжелательные, по крайней мере, даже не били прикладами по голове, когда их, вопреки инструкциям, почти в упор сфотографировал тот самый натуралист! Как умудряются избежать встреч с местными хранителями правопорядка рыбные браконьеры, прорывающиеся сюда на своих джипах, остаётся загадкой: видимость в степи – на многие километры!?
На обратном пути мы уже не стали «пулей» пролетать одно из самых живописнейших мест Южного Алтая – урочище «Красная горка». До того популярная у южно-алтайских туристов, что трава там на полянах вышаркана шинами и подошвами до самой матушки-земли. У комлей деревьев иногда лежат груды пустых бутылок (впрочем, эти следы алко-туристов мы видели даже на Укоке). Но невысокие скалистые утёсы на другом берегу Чуи были поистине великолепны, да и рыба тут есть, судя по настырному пребыванию баклана, которого, видимо, давно уже не пугали ни люди, ни автомобили. Приятно осознавать, что наша группа не только прибрала одну из этих полян от самого малейшего мусора (есть такая традиция у подлинных эко-туристов), но и после себя не оставила будущим поколениям ничего, кроме сэкономленных на Укоке дров (здесь с этим тоже проблемы).
Среди местной экзотики, которую мы пешим порядком неспешно рассмотрели по пути «обратно» – это и древняя безлюдная дорога, серпантином извивающаяся по склонам гор и служившая для караванов торгового люда. И так называемый «олений камень» с человеческим ликом на вершине и древними рисунками по всей поверхности, пока не тронутой (!) нашими современниками.
Впрочем, этого не скажешь о скалах, что стоят сразу за ним, - даже наши видавшие виды гиды такого хамства не видели: некий представитель города учёных Новосибирска, широкой кистью с масляной краской нанёс о себе память прямо поверх древних петроглифов (!!!), которым просто нет цены! Может и вправду их пора откалывать и сохранять в музеях, чтобы спасти от такого вот быдла? Хотя справедливее было бы из густых кустов отстреливать кисти рук этих псевдохудожничков, желательно прямо во время процесса, чтобы всё было по-честному! И даже самым тупым из них станет понятно, за что именно!
Самый большой комплекс древних наскальных рисунков более-менее охраняется лишь в местечке Калбак-Таш, что на 715-м км Чуйского тракта, у самой трассы. Только самые ленивые не посетили эти невысокие скалы, испещрённые многими сотнями петроглифов, возрастом от 2 до 4 тысяч лет.
Среди них – и загадочное чудовище, которому не смог найти аналогов даже автор сих строк, получивший академическое зоологическое образование. Как тут не вспомнить одного туриста, угощавшего нас лично пойманными хариусами: дескать «эти рисунки выцарапывали дети, которым нечего было делать, пока взрослые заботились о хлебе насущном». Впрочем, надо признать, что примитивистский стиль этих рисунков и узоров вполне сопоставим с творчеством современных детей детсадовского возраста и начальной школы. Что ж, ещё одна интересная гипотеза, которую проверить можно будет только в далёком будущем. Я не оговорился, - именно в тогда, когда наши потомки будут пользоваться настоящей «машиной времени»: летать, как это сейчас повсеместно наблюдается, в виде НЛО, посещать любую точку пространства и времени. Тем более, установка, меняющая скорость времени, уже изобретена в самом конце ХХ века нашим соотечественником Вадимом Чернобровом. Но это уже совсем другая тема, которую педагоги не рискуют задевать ни в школах, ни в ВУЗах, дабы не противоречить учебникам, написанным ортодоксальными учёными. Большинство наших людей даже не знают такие термины, как «аномалистика», «эниология» и т.п.
Ну и пусть! Главное, и самое малое, личное пожелание нашим согражданам – хотя бы научиться вести себя на природе по-человечески, не «украшать» самые заповедные её уголки следами своего порочного воспитания. Тогда и туристов станут пускать в те места, где аборигены и работники заповедников их сейчас тихо ненавидят. И терпят только потому, что это приносит мало-мальский доход, либо приходится выполнять план посещаемости, спускаемый из Москвы. А вот превращать российские заповедники в национальные парки, как это предлагается сейчас Госдумой, ещё явно рановато. По ТОЙ САМОЙ банальной и постыдной причине!
© Павел Ситников. Декабрь 2013 г.
Павел Сергеевич Ситников
Павел Ситников
«…Южный Алтай. Середина лета»
_Эта_фраза_почти_сразу_стала_нарицательной._Причём_произносилась_она_всеми_
_участниками_экспедиционного_тура_исключительно_с_саркастической_улыбкой,_ибо_автор_
_этих_строк,_собираясь_на_Алтай_и_наглядевшись_в_красочных_путеводителях_на_цветущие_
_пейзажи,_пронизанные_солнцем,_поехал_туда,_как_на_Кубу:_в_шортах._Захватив_в_запас_
_лишь_ещё_одни._Тем_паче,_время_было_выбрано_самое_что_ни_на_есть_тёплое_-_для_
_конечной_точки_путешествия_–_первая_половина_августа._И_был_за_это_не_раз_наказан,_и_
_отнюдь_не_комарами_и_мошками._
Алтай, с его широкими речными долинами и горными хребтами, где-то на горизонте увенчанными снежными вершинами, производит на жителя болотно-равнинной местности, само собой, неизгладимое впечатление. Чтобы получить поверхностные ощущения от встречи с Алтаем, обывателю достаточно просто проехаться по Чуйскому тракту, некогда проложенному нашими предками исключительно для торговых целей. Да и сейчас, особенно в северной его части, ярко чувствуется насквозь пропитавшая его торгашеская инфраструктура, начиная с многочисленных сувенирных базаров и гостевых домов, которые, едва построившись, тут же продаются. Явно в расчёте на богатых «Буратин», которых можно, как в стране Дураков, лихо обмануть в цене (таковы законы любого бизнеса). Чтобы потом на эти деньги построить ещё две таких же турбазы, и сразу постараться их тоже продать…
Вывески названий мест для отдыха мелькали за окнами нашей вахтовки одна за другой как в калейдоскопе. Ой, извиняюсь за сравнение, я что-то не уверен, что молодое поколение, зависающее на своих айподах, знает эту простую детскую игрушку. Просто суть в другом, - почти на всех гостевых домах (и это в самый разгар туристического сезона!) висела надпись «Продаётся».
Местные достопримечательности вдоль Чуйского тракта наши опытные туроператоры заранее разделили на два потока: «посмотрим сейчас» и «это когда поедем обратно». Но в основном – второе. Ибо пока едем «туда», надо было где-то заправить машину… дровами (в степи без костра замёрзнем) и чтобы успеть к такому-то часу такого-то дня отметиться у пограничников, дабы пробраться к заветному месту не позднее указанного в разрешительных бумажках.
Именно поэтому даже случайные остановки из-за мелких авто-поломок на пути «туда» воспринимались как благо, как микро-подарок судьбы. Тут же хотелось убежать на максимально возможное расстояние от машины, чтобы увидеть как можно больше подлинного Алтая, а не банального придорожного сервиса. Вот и здесь, под Шебалино, буквально сто метров быстрым шагом верх по пологому склону горы от трассы и… пожалуйста! – Экологически чистое, явно никем не паханое разнотравье, масса цветущих лекарственных растений! Всюду торчат из земли какие-то свечки, которые при близком знакомстве оказались побегами молодила, этакого оригинального суккулента (опять ругаюсь!), проще сказать - круглого зелёного бублика, изредка выращиваемого тюменскими дачниками ради экзотики.
Тёплая солнечная погода (что оказалось в нашем туре большой редкостью) тут же подарила встречу с крупным аполлоном. Нет, не античным героем с явными проблемами ниже пояса, а крупной и красивой, во всей Европе (да и в Тюменской области) чуть ли не самой редкой бабочкой из семейства Парусников. Он летает исключительно в солнечную погоду, оттого и получил своё название в честь бога Солнца. Жаль, не было сачка под рукой, но опыт старого энтомолога квасом не пропьёшь, и первый трофей был, как сказали бы коллеги-музейщики, молниеносно «скомплектован» пинцетоподобными пальцами. Кроме того, натренированная в многочисленных экспедициях нервная система позволила за несколько секунд до этого ещё и качественно сфотографировать красавца! И не зря, - больше встреч с этим видом не было, - лишь только с его куда более мелкими и многочисленными «собратьями».
Одна из первых ночёвок состоялась в урочище Караяр. Впрочем, этого названия так никто и не узнал бы, если бы не современный атлас-«километровка», предусмотрительно купленный в узкопрофильном магазине «Карта» в Тюмени. Не раз он выручал всю группу в части «где это мы находимся»? Спутниковый навигатор даёт информации куда меньше, и урочища, какими бы интересными именами они не назывались, за географические объекты почему-то не считает. Зато он может до метра и даже точнее, запомнить какую-нибудь точку, например, самый центр древнего, никем ещё не разграбленного, курганного захоронения, коих в нашем туре было предостаточно.
Поставили палатки при свете автомобильных фар (обычная процедура) вокруг родника среди толстых кряжистых деревьев. А наутро во время двухчасовой прогулки оказалось, что мы были чуть ли не в самом красивом месте нашего алтайского вояжа. По крайней мере, панорамные пейзажные фотографии бассейна реки Чуи со снежниками Северо-Чуйского хребта на заднем плане даже без фотошопа были просто сказочными как по тональности, так и по «девственности», ибо в кадр не попадал ни один рукотворный объект. Кроме прочего добавим, что здесь же была собрана небольшая коллекция ночных бабочек и крупных аборигенов из семейства Саранчовых, великолепно замаскированных от врагов своей «криптической» окраской, - они с характерным треском вылетали почти из-под самых ног, явно не ожидая встречи с «тюменским Паганелем».
Классический - высокий и красивый - горный водопад Ширлак (второе название – «Девичьи слёзы») попался нам на 760-м километре Чуйского тракта. Конечно, к нему от трассы тысячами туристов протоптана тропа, и не одна. Но удивило другое: тут же, стоит нагнуться и по-ленински прищуриться, как можно различить настоящие эдельвейсы. Как только их ещё не выдрали? – Вероятно, народ пребывает в эйфории от встречи со «слёзками», и совершенно не смотрит себе под ноги. Но это и к лучшему!!!
Всего в километре от этого водопада есть весьма порожистый участок Чуи под якобы прикольным названием «Бегемот». Наверное, потому что тело бегемота похоже на бочку. А «бочка» по терминологии сплавщиков – редкий перепад уровня воды. Думаю, здесь есть ещё одна грустная аналогия: во время тренировок и на соревнованиях здесь наверняка пострадало и даже погибло немало байдарочников и каячников. Как людей от гиппопотамов в Африке (кто не знает: по этой части наш любимец зоопарков, тот «самый большой друг», заметно опережает слонов, львов и крокодилов, причём всех их, вместе взятых). Нам повезло: случайно попали как раз на соревнования. Вот лишь один из увиденных стартов: патологически смелые девушки-спортсменки, сидя в своих каяках на деревянном мосту, по свистку судьи наклоняли носы своих утлых лодочек и с двухметровой высоты вертикально вонзались с бурлящую пучину лишь затем, чтобы через пару секунд вынырнуть чуть дальше по течению и суматошно грести изо всех сил, стараясь спасти свою жизнь. Причём люди, в отличие от лодок, выныривали не всегда, даже при нас… Жуткое зрелище, но каждый выбирает свой экстрим. Вот мы, к примеру, тюменские «моржи», тоже в 25-метровой проруби туда-сюда всю зиму плаваем, устанавливаем каждый год мировые рекорды по длительности и дальности. Это ведь тоже явно не для здоровья, а больше для престижа… России, региона, клуба… Хотя в малых дозах зимнее плавание конечно – четырёхкратное усиление иммунитета и сам по себе здоровый образ жизни.
Между водопадом и «Бегемотом» есть ещё одна природная достопримечательность, лично мною ранее нигде не встречавшаяся – «эоловы арфы». Так называется эффект природной «музыки» скал, издаваемой ветром, сквозившим по микро-трещинам и отверстиям. В нашем случае это был почти неотличимый от оригинала «мужской хор», причём в баритоновой тональности. Отдельных слов было не разобрать, - вероятно, скала пела на каком-то местном наречии…
С Чуйского тракта в Кош-Агаче пришлось всё же свернуть. Там же была и последняя бензозаправка. Сразу скажу, чтобы добраться отсюда до исторического «ложа принцессы», мы на своём 66-том ГАЗу сожгли 150 литров (!!!). И столько же пришлось приберечь на обратную дорогу, дабы своими телами не преумножать многочисленные захоронения Укока. Кстати, не только по этой причине плато является одним из самых труднодоступных мест для туристов. На одном из участков, в пойме реки Калгуты, надо было преодолеть брод чуть ли не в метр глубиной (это самая малое), поэтому опытные автолюбители специально перед такой экспедицией переоборудуют свои «джипы», вынося воздухозаборники выше кабины.
Плановая остановка у «алтайского Стоунхенджа». Огромные скальные глыбы неправильных форм расположены почти ровным кругом на фоне бескрайней степи. С трудом верится, что их сюда принёс ледник. Ещё проблематичнее, что их сюда вручную припёрли с гор наши далёкие предки. Но место явно знаковое: на некоторых камнях петроглифы 4-5-тысячелетней давности. Один из камней, похожий на трон, буквально завален оберегами и монетами туристов. На его спинке тоже немало древних рисунков. Конечно, захотелось их самым тщательным образом сфотографировать: где гарантия, что современные вандалы их не отколют на продажу любителям редкостей, как они уже сделали на знаменитом памятнике природы «Ирбитский писанец», что на Среднем Урале.
На Укок едут в основном не туристы, а любители природного оздоровления, т.к. на самой границе с зоной покоя «Укок» находится целебный родоновый тёплый источник. Он так и называется «Тёплый ключ». Несколько помещений для приёма процедур, открытый бассейн с живой форелью, кафе, автостоянки… Только в отличие от тюменских источников здесь с посетителей платы не берут! Местные шаманы говорят, что если только кто начнёт, то целебные свойства сразу исчезнут: тепло останется, а пользы от него не будет. И все верят, почитают: соседнее дерево и даже все трубы украшены ленточками, бусиками, браслетами… Принимают процедуры и стар, и млад. В основном – алтайцы, и дальше почти никто не едет, не на чем и особо не зачем...
Это и понятно, - дальше несколько километров тянется самый крутой на Алтае и довольно опасный перевал. Даже многоопытный водитель нашего «вездехода» из предосторожности высадил всех покорять гору пешим порядком. А сам потихоньку, осторожно полз вверх со скоростью около 3 км в час. Дорожного полотна там никогда не было, более того: чуть ли не посередь узкого авто-лаза лежал упавший сверху «камешек», объёмом в несколько десятков кубометров.
Зато есть возможность спокойно поснимать природу. Из трав покорили маки разных расцветок: жёлтые, белые, оранжевые… Один из них знаком – альпийский, он и в Заполярье цветёт, остальные – явно аборигены. Среди сырых ручьевых проплешин хорошо виден цветущий «золотой корень», или родиола розовая - ценнейшее лекарственное сырьё. На Урале он не редкость, хоть и в Красной книге. Но тут же – его ближайший невиданный ранее собрат – родиола ярко-красная (Rhodiola coccinea), или, по-народному, «красная щётка». Действительно, его ярко-красные плотные «зонтики» не заметить невозможно, даже среди роскошного алтайского разноцветья. Но больше всего удивили высокогорные фиалки. Нет не те, меленькие, что появляются у нас в мае-июне, а большие, размером с наши садовые «анютины глазки», дикоросы явно разных видов! Впрочем, мы находились уже на высоте больше километра над уровнем моря. И здесь природа просто обязана быть совсем другой!
Спускаться с перевала конечно веселее, чем подниматься, но из окна переваливающегося сбоку на бок автомобиля было чертовски сложно мощным «телевиком» снять случайно попадающихся по маршруту уток-огарей, бакланов на Гусином озере, одинокого удода… Зато эти фотографии для автора стали самыми дорогими! Впрочем, сердца туристов разом отдались снежным шапкам монгольского хребта Сайлюгем, несмотря на то, что горы почти полностью были скрыты низкими облаками. А впереди уже маячила коричнево-зелёная степь плоскогорья Укок.
Расстояния в горах обманчивы, ещё до места «пилить и пилить», хотя всё в прямой видимости. Ночёвка в палатках на сей раз была не скучной: кто-то поставил в потёмках палатку прямо над сурчиным отнорком, и этот толстяк не давал спать; мне повезло с большим вросшим в землю большим камнем, вокруг которого и пришлось устраиваться, свернувшись как белочка, калачиком. А палатку наших гидов за ночь изрядно подтопило очередным дождём.
Последний отрезок пути «туда» был от стартового Бийска далёк, почти недосягаем, но ЭТО всё же случилось! Деревянный старый мост через реку Ак-алаха на удивление легко выдержал вес нашего туристовоза, и мы разбили конечный лагерь в местечке «Бертек». Тут на удивление были все удобства: холодная бурная речка с чистейшей водой, прямоугольное строение непонятного предназначения (вероятно, укрытие для пастухов, которое мы приспособили под баню) и даже полноценный сортир (!!!) из того же, весьма дефицитного в этих местах материала – дерева. В полукилометре – живописные развалины той самой дореволюционной таможни (похоже, её стены сложены из прессованного сухого навоза), в советские годы необычное жилище было приспособлено под загранпост, но и от того остались лишь жалкие, совершенно бесполезные в быту железки…
Утро встретило нас молочным туманом, с видимостью порядка 10-15 метров. Для некоторых утренних процедур это удобно, но… Нам именно сейчас, другого времени нет, предстояло ножками дойти с пяток километров до самого заветного места, туда, где откопали алтайскую «принцессу». Для этого всем пришлось на время оказаться по ту сторону забора с колючей проволокой (в хорошем смысле), - это был старый рубеж границы СССР. По пути попался и подземный наблюдательный пункт, правда теперь его можно было использовать лишь для наблюдений за сусликами, сурками, птицами и редкими залётными туристами.
Хорошо, что утренний туман имеет совесть постепенно исчезать, спасибо тому же Аполлону. И взору туристов на фоне голубого неба открылись снежно-белые вершины монгольской горы Таван-Богдо-Ула. Такого в нашем туре мы ещё не видели, - ну просто подарок судьбы, да ещё в такой знаковый день! Место захоронения «принцессы» оказалось хорошо отмеченным: рядом стоял большой аншлаг, подробно повествующей о главной находке алтайских археологов. В центре круга из относительно крупных камней, весом до нескольких центнеров - россыпь более мелких, которые шустрый суслик уже приспособил под своё убежище.
В самом центре – пожертвования от туристов в виде монет разных стран и даже современного наскального рисунка с «прижизненным» изображением молодой «амазонки» на коне, в своём оригинальном головном уборе. Но дело было даже не в её одежде: кожу молодой женщины покрывала целая сеть сложных татуировок, свидетельствующая о её высоком социальном положении, а целых четыре скелета лошади и кое-какая амуниция убеждали, что она была, как минимум, «генералом» своей доисторической конницы.
Хорошо сохраниться мумии помогла рукотворная глыба льда, в которую предварительно «замуровали» её соплеменники, поместив затем на необходимую глубину, где в степи высокогорного плато круглогодично царствует вечная мерзлота.
«Злополучность» мумии, обозначенная в самом начале очерка, заключается лишь в том, что сразу после изъятия её из земли на Алтае начались климатические и социальные катаклизмы. Местные шаманы обвинили во всём, конечно же, археологов, - похоже, что их голоса здесь имеют куда больший вес, чем у госчиновников и учёных. Сыр-бор длился несколько лет, и в результате появилась «зона покоя» Укок, т.е. археологам там работать впредь запрещено, хотя нераскопанных памятников археологии, в том числе и курганов с мумиями, там буквально нашпиговано великое множество, этакий некрополь пазырыкских племён. Есть ещё одна причина, редко публикуемая в СМИ: мумия оказалась с хорошо сохранившимися славянскими чертами лица. Ну, уж точно не алтайскими, как на манекене в национальном музее им. А.В. Анохина в Горно-Алтайске. Кстати, этот роскошный дворец культуры был открыт совсем недавно, 26 сентября 2012 года, причём на средства Газпрома. И явно не случайно: поперёк всего плато Укок (официальный памятник ЮНЕСКО, между прочим) к китайской границе тянутся столбики-маркеры будущего… газопровода. Вот тебе и «зона покоя»! Интересно, какой «камикадзе» современности будет защищать уникальное археологическое наследие от самой могущественной корпорации мира?!
Но не будем о грустном, ведь конечная цель экспедиционного тура достигнута, и теперь можно было поворачивать назад, чтобы осмотреть не менее интересные объекты, оставленные на «потом». А пока было жаркое солнце (!), для желающих – баня.
Впрочем, автор этих строк по давней привычке предпочёл ей чистейшее горное озеро, где в полном безлюдье буквально «растворился» в благоухающей Природе, и сделал кучу красивейших кадров, помимо пейзажей: стая журавлей-красавок и даже редкий хищный представитель отряда певчих птиц – серый сорокопут, восседавший на той самой изгороди с колючей проволокой.
Через день состоялся долгожданный, давно запланированный пеший поход в горы. Цель была выбрана самым опытным туристом – Верой Зубовой, много лет возглавлявшей в Тюменском «сельхозе» тур-секцию «Нива» и объехавшей пол-мира: гора Аргамджи. Достаточно пологая и со стороны (да и по карте тоже) казалось бы, вполне доступная для нашей группы, где не было ни одного альпиниста, а средний возраст покорителей болтался где-то около полусотни лет от роду. Обеденный провиант был заброшен в рюкзак единственному представителю сильного пола, - тем паче он был совсем не против так примитивно отработать своё мужское предназначение.
Какой-то ручеек, стекающей с горы, обозначал относительно пологий распадок, куда мы и направились всей командой, быстро растянувшись в длинную цепочку благодаря большой разнице участников в спортивной форме. Болотце в степи преодолели относительно легко, а вот «ниточка ручейка» оказалась бурным потоком, который опытные туристки преодолевали, уцепившись друг за друга локтями, и смирившись с неизбежностью промоченных в ледяной воде ног.
Однако три часа даже пологого подъёма, с преодолением бесконечных курумников (троп, как на Таганае, там, увы, нет), вымотали так, что обеденный привал автоматически стал крайней точкой маршрута. Благо – отсюда, с высоты птичьего полёта, всё плато Укок было как на ладони, и роскошные, на все 180 градусов, фото-панорамы, конечно же, украсили наш фотоальбом. И не только они: бабочки, цветы, даже камни, причудливо исписанные «китайской грамотой» лишайниками, - всё в этот солнечный день было брошено к ногам и рукам определённо заслуживших эту красоту эко-туристов.
Впрочем, наш приход уже ждали конные пограничники, издалека принятые нами за местных пастухов: ребята вооружены до зубов как Рэмбы, но внешне вполне доброжелательные, по крайней мере, даже не били прикладами по голове, когда их, вопреки инструкциям, почти в упор сфотографировал тот самый натуралист! Как умудряются избежать встреч с местными хранителями правопорядка рыбные браконьеры, прорывающиеся сюда на своих джипах, остаётся загадкой: видимость в степи – на многие километры!?
На обратном пути мы уже не стали «пулей» пролетать одно из самых живописнейших мест Южного Алтая – урочище «Красная горка». До того популярная у южно-алтайских туристов, что трава там на полянах вышаркана шинами и подошвами до самой матушки-земли. У комлей деревьев иногда лежат груды пустых бутылок (впрочем, эти следы алко-туристов мы видели даже на Укоке). Но невысокие скалистые утёсы на другом берегу Чуи были поистине великолепны, да и рыба тут есть, судя по настырному пребыванию баклана, которого, видимо, давно уже не пугали ни люди, ни автомобили. Приятно осознавать, что наша группа не только прибрала одну из этих полян от самого малейшего мусора (есть такая традиция у подлинных эко-туристов), но и после себя не оставила будущим поколениям ничего, кроме сэкономленных на Укоке дров (здесь с этим тоже проблемы).
Среди местной экзотики, которую мы пешим порядком неспешно рассмотрели по пути «обратно» – это и древняя безлюдная дорога, серпантином извивающаяся по склонам гор и служившая для караванов торгового люда. И так называемый «олений камень» с человеческим ликом на вершине и древними рисунками по всей поверхности, пока не тронутой (!) нашими современниками.
Впрочем, этого не скажешь о скалах, что стоят сразу за ним, - даже наши видавшие виды гиды такого хамства не видели: некий представитель города учёных Новосибирска, широкой кистью с масляной краской нанёс о себе память прямо поверх древних петроглифов (!!!), которым просто нет цены! Может и вправду их пора откалывать и сохранять в музеях, чтобы спасти от такого вот быдла? Хотя справедливее было бы из густых кустов отстреливать кисти рук этих псевдохудожничков, желательно прямо во время процесса, чтобы всё было по-честному! И даже самым тупым из них станет понятно, за что именно!
Самый большой комплекс древних наскальных рисунков более-менее охраняется лишь в местечке Калбак-Таш, что на 715-м км Чуйского тракта, у самой трассы. Только самые ленивые не посетили эти невысокие скалы, испещрённые многими сотнями петроглифов, возрастом от 2 до 4 тысяч лет.
Среди них – и загадочное чудовище, которому не смог найти аналогов даже автор сих строк, получивший академическое зоологическое образование. Как тут не вспомнить одного туриста, угощавшего нас лично пойманными хариусами: дескать «эти рисунки выцарапывали дети, которым нечего было делать, пока взрослые заботились о хлебе насущном». Впрочем, надо признать, что примитивистский стиль этих рисунков и узоров вполне сопоставим с творчеством современных детей детсадовского возраста и начальной школы. Что ж, ещё одна интересная гипотеза, которую проверить можно будет только в далёком будущем. Я не оговорился, - именно в тогда, когда наши потомки будут пользоваться настоящей «машиной времени»: летать, как это сейчас повсеместно наблюдается, в виде НЛО, посещать любую точку пространства и времени. Тем более, установка, меняющая скорость времени, уже изобретена в самом конце ХХ века нашим соотечественником Вадимом Чернобровом. Но это уже совсем другая тема, которую педагоги не рискуют задевать ни в школах, ни в ВУЗах, дабы не противоречить учебникам, написанным ортодоксальными учёными. Большинство наших людей даже не знают такие термины, как «аномалистика», «эниология» и т.п.
Ну и пусть! Главное, и самое малое, личное пожелание нашим согражданам – хотя бы научиться вести себя на природе по-человечески, не «украшать» самые заповедные её уголки следами своего порочного воспитания. Тогда и туристов станут пускать в те места, где аборигены и работники заповедников их сейчас тихо ненавидят. И терпят только потому, что это приносит мало-мальский доход, либо приходится выполнять план посещаемости, спускаемый из Москвы. А вот превращать российские заповедники в национальные парки, как это предлагается сейчас Госдумой, ещё явно рановато. По ТОЙ САМОЙ банальной и постыдной причине!
© Павел Ситников. Декабрь 2013 г.