494 Шамсутдинов Избранное Т. 1
Николай Меркамалович Шамсутдинов
НИКОЛАЙ ШАМСУТДИНОВ
ИЗБРАННОЕ. Т. 1
МАРТИРОЛОГ
* * *
_По_мотивам_стихотворения_В._Высоцкого_
_«Я_при_жизни_был_рослым_и_стройным…»_
Не была с ним скупою природа,
Лишь в одном отказала — в смиренье…
Вот и крыл он, судьбе супротив,
Исступленную правду народу.
Ну, а кто-то сколачивал мненье:
«Независим, упрям и строптив…».
Зависть тускло его оттирала
От подмостков, от телеэкрана,
Оставляя метаться и пить.
Но все мало ей, скаредной, мало —
Был он весь, как открытая рана…
Нет, она замахнулась — добить.
Не сбывались надежды, хоть тресни!
Пел — злословью.
Горлом шли исступленные песни,
Только — с кровью.
Не узнаем по слухам, по толкам,
Что — изведал,
Если взвыл хриплым, загнанным волком, —
Не поведал…
Жил, Хлопуша и принц, — на пределе.
Болью жил, обложив кулуары,
Исковерканный мукою рот.
И все непримиримей горели
На щеке изнуренной гитары
То ли слезы его, то ли пот…
К нему — толпами, словно к иконе,
А ведь он, отдаваясь надрыву,
Истязая себя, забывал,
Что несут запаленные кони
По мучительным струнам — к обрыву,
Чья смертельная мгла — наповал!
С теми, кто в одной связке с ним вышел,
Был — из первых.
Но срывался, и ежели выжил —
То на нервах.
Не лепи из него страстотерпца,
Брат по ранам!
А разбилось усталое сердце —
Так по шрамам…
Не спешить бы ей смерти, помешкать!
Ты кого потеряла, держава? —
Голос, что пронимал до нутра.
И кричит с фотографий усмешка,
Что при жизни — прижимиста слава,
На посмертную накипь — щедра.
Не истлели наветы и сплетни,
Хоть не рвался к назойливым блицам
И казенных похвал не искал…
Но, плодя недомолвки и бредни,
Лезут — к славе его прислониться,
Кто от жизни вчера оттирал.
И страна с покаянной любовью —
Масскультура?
Песни с жертвенной, хлынувшей кровью —
Конъюнктура?
Рвется голос, по дискам, по лентам
Расфасован…
А хозяин молчит, по кассетам
Разворован.
Закричись — не отмолишь у смерти!
На отчаянной кромке столетья
Тает воск поминальной свечи.
Но какою ценю — измерьте,
Он прорвался… прорвался в бессмертье,
Не узнаем, хоть криком кричи…
Песнопевец, не лез на котурны
Хоть остался укором — живущим…
Где ж другого возьмем, чтобы он
Так рванул потаенные струны
В наших обезглаголенных душах,
Выжимая задавленный стон?!
Время, грубо садня, раскололось…
А из боли
Вдруг окликнет нас пристальный голос —
Слезы в горле,
Кто там ни мельтешит перед нами…
Но упрямо
Над плитою — сутулится память
Там, где мама…
_1981_
Николай Меркамалович Шамсутдинов
НИКОЛАЙ ШАМСУТДИНОВ
ИЗБРАННОЕ. Т. 1
МАРТИРОЛОГ
* * *
_По_мотивам_стихотворения_В._Высоцкого_
_«Я_при_жизни_был_рослым_и_стройным…»_
Не была с ним скупою природа,
Лишь в одном отказала — в смиренье…
Вот и крыл он, судьбе супротив,
Исступленную правду народу.
Ну, а кто-то сколачивал мненье:
«Независим, упрям и строптив…».
Зависть тускло его оттирала
От подмостков, от телеэкрана,
Оставляя метаться и пить.
Но все мало ей, скаредной, мало —
Был он весь, как открытая рана…
Нет, она замахнулась — добить.
Не сбывались надежды, хоть тресни!
Пел — злословью.
Горлом шли исступленные песни,
Только — с кровью.
Не узнаем по слухам, по толкам,
Что — изведал,
Если взвыл хриплым, загнанным волком, —
Не поведал…
Жил, Хлопуша и принц, — на пределе.
Болью жил, обложив кулуары,
Исковерканный мукою рот.
И все непримиримей горели
На щеке изнуренной гитары
То ли слезы его, то ли пот…
К нему — толпами, словно к иконе,
А ведь он, отдаваясь надрыву,
Истязая себя, забывал,
Что несут запаленные кони
По мучительным струнам — к обрыву,
Чья смертельная мгла — наповал!
С теми, кто в одной связке с ним вышел,
Был — из первых.
Но срывался, и ежели выжил —
То на нервах.
Не лепи из него страстотерпца,
Брат по ранам!
А разбилось усталое сердце —
Так по шрамам…
Не спешить бы ей смерти, помешкать!
Ты кого потеряла, держава? —
Голос, что пронимал до нутра.
И кричит с фотографий усмешка,
Что при жизни — прижимиста слава,
На посмертную накипь — щедра.
Не истлели наветы и сплетни,
Хоть не рвался к назойливым блицам
И казенных похвал не искал…
Но, плодя недомолвки и бредни,
Лезут — к славе его прислониться,
Кто от жизни вчера оттирал.
И страна с покаянной любовью —
Масскультура?
Песни с жертвенной, хлынувшей кровью —
Конъюнктура?
Рвется голос, по дискам, по лентам
Расфасован…
А хозяин молчит, по кассетам
Разворован.
Закричись — не отмолишь у смерти!
На отчаянной кромке столетья
Тает воск поминальной свечи.
Но какою ценю — измерьте,
Он прорвался… прорвался в бессмертье,
Не узнаем, хоть криком кричи…
Песнопевец, не лез на котурны
Хоть остался укором — живущим…
Где ж другого возьмем, чтобы он
Так рванул потаенные струны
В наших обезглаголенных душах,
Выжимая задавленный стон?!
Время, грубо садня, раскололось…
А из боли
Вдруг окликнет нас пристальный голос —
Слезы в горле,
Кто там ни мельтешит перед нами…
Но упрямо
Над плитою — сутулится память
Там, где мама…
_1981_