Избранное. Том 1
С. К. Ломакин
ПОЭТИЧЕСКАЯ СВЕТОТЕНЬ ДВУХ ФИЛОСОФОВ
По признанию многих отечественных и зарубежных критиков русская литература философична. Одно лишь разъяснение должно быть сделано мной с самого начала.
Я не сомневаюсь в подобном тезисе и в подтвержденье решаюсь написать статью о своих молодых коллегах, кандидатах философских наук, уверен в будущем профессорах: Чернышове Денисе и Шлякове Алексее.
Занимаясь серьёзно наукой, они в тоже время подсели, можно так выразиться, на иглу поэзии и вряд ли соскочат с неё. И хотя философия доминирует в повседневной деятельности, но кто знает, что их ждёт впереди...
Д. Чернышов так выразил своё отношение к поэзии:
Поэзия – умиротворение,
Хрустальный свод благодати.
Обняла руками колени
Боюсь, что на всех не хватит.
А. Шляков на вопрос о влиянии поэзии на него написал:
Писать. Писать.
Чтоб выжать до остатка
Всё, что ещё осталось от мрака,
От грязи, от безумств,
От знака рака.
И от сомнений свойственных так мне.
Сижу. Пишу. Дышу.
Авторами создана философская языковая среда: лексика, интонации, построение фраз и сюжетные ходы привязаны к формам многообразной жизни. Две линии жизни, две стези наличествуют у Шлякова и Чернышова: первоначальная стезя избранничества – философия, вторая линия жизни – поэзия, угнездившаяся в душах учёных.
У них свой нрав, характер, они несут в себе черты определённого человеческого типа и неповторимые черты сегодняшнего времени. Творческая лаборатория двух поэтов одного возраста различна, факт разительного несходства налицо. Если Д. Чернышов много пишет о природе и любви в своей книге «Где облака всегда легки» (философская лирика), то А. Шляков в своих стихах и песнях (он известный бард Сибири) пишет о восприятии мира, своём отношении к нему. Его воображение рисует одну за другой картины, проникнутые самыми различными настроениями, но с каждой картиной у читателя крепнет ощущение, что поэт остаётся неизменно верен одному, всё углубляющему чувству. Причём прелесть стихов А. Шлякова именно в том, что здесь не пустая игра образами, все они основаны на глубоком чувстве постижения мира и себя в этом мире.
Не пел, хрипел, как будто смерть.
Уже жила в убогом теле.
И так хотелось мне успеть
Сказать кто – я, на самом деле.
Как лошадь загнан в пене, в мыле
И надо б пристрелить коня.
Друзья давно бы пристрелишь,
Да только нет их у меня.
В сетованиях и восторгах, вопросах и сомнениях относительно своего места в мире, любви, которыми наполнены стихи Д. Чернышова и А. Шлякова, чувствуется непосредственный опыт эмоциональной жизни поэтов, отраженный особенностями духовной атмосферы нашего времени. Все поэты пишут о страданиях любви, но, в противоположность большинству, у Д. Чернышова они пока отсутствуют. В его стихах нет неразделённости или коварства, предательства, несчастной любви. Его возлюбленные трогают его сердце, чувствуется в его стихах сквозит определённость, основанная на опыте, отсюда неуловимое сочетание детскости и взрослости. В этом единстве выступает органическая целостность, связанная с восхищением земных человеческих радостей.
Когда на земле не хватает любимых,
Я всех призываю друзей невидимок,
Чтоб эту тоску разогнать и поджечь,
Охапкой забросив в небесную печь!
И тем утолив нескончаемый голод,
Рассыпаться звездами лунных иголок.
С помощью стихов философы создали свой собственный мир, полный экстатических видений, куда нелегко проникнуть непосвященному. В самых обычных вещах они находят сущностную основу бытия, нередко какая-нибудь банальная и незначительная деталь обретает истинный смысловой ряд. Иногда их стихотворения строятся на всё более изощрённой ломке синтаксических норм. Однако эта ломка, обусловлена стремлением к предельной ассоциативной сжатости и ритмической музыкальности.
Д. Чернышов:
Туча, как чьё-то большое тело,
Над беспросветной тоской висела;
Сквозь фиолетовые туманы
Мерцали её золотые раны.
А. Шляков:
В кулаке счастье.
В ладони – несчастье.
В кулаке – победа.
В ладони – хлеб для лошади.
В щепотке – соль.
В щепотке – крестное знамение.
Не нужно, однако, полагать, что указанные ассоциативные стихи являются самодовлеющими в их творчестве.
Они намеренно сдвигают органические отношения содержания и формы, как иллюстрацию к созвучию, скрепляя внутреннюю мелодику стиха, оттеняя важность темы.
Одно из важнейших средств достижения этого эффекта – краткость стихотворений, лаконизм их художественных средств, дающая возможность читателю сразу охватить и освоить текст в целом, погрузиться в смысловую атмосферу стиха. Такой эффект погружения достигается высоким умением тонко и разносторонне подойти к теме, увлечь читателя, который идёт за поэтом. Проиллюстрируем следующими строчками поэтов: А. Шляков в минуты смятения и сомнения написал:
А меня забудут послезавтра.
Завтра я напомню о себе.
И ещё один не нужный автор.
Крест поставит на своей судьбе.
За столом не слышно моих песен.
Под столом не слышен лёгкий стон.
Скоро стану я безынтересен.
Мир со мною был вам слишком тесен,
Без меня просторней станет он.
А вот строчки Д. Чернышева и тоже отражают эсхатологическую тональность:
Закат утирал мои горькие слёзы,
Из сердца вытаскивал беды-занозы
Сомнений, предательств, напрасных обид,
Им всем придавая чарующий вид.
Чтоб жизнь изживая от края до края,
Я после встречал их на улице рая.
В этих небольших стихотворениях явственно соотносится личное трагическое мироощущение с событиями, происходящими в России, т. к. они накладывают особый отпечаток на жизнедеятельность каждого человека. Их монологи живо напоминают сетования людей недовольных сегодняшней жизнью. В их стихах через собственную судьбу и судьбу своих близких чувствуется переосмысление ценностей, что вносит тревожные и глубоко пессимистические ноты.
Они остро чувствуют не только финансово-экономический кризис, а прежде всего духовный кризис в России.
Голоса их звучат иногда по-разному, но общее у них одно – чувство Родины, которая у них в сердце и душе навсегда.
Это чувство проявляется через восприятие родной природы. Своими стихами А. Шляков и Д. Чернышов демонстрируют верность животворной стихии русского языка, русской природе, русской поэзии, философии, верность России.
Д. Чернышов:
На розовой иве печали
Три ангела мирно молчали,
И та тишина и покой
Лилась над вселенской рекой,
Прощая чарующим видом
Туманы её и обиды.
А. Шляков:
За звездою с хвостом лиловым,
Суетливо тени кружат.
Блинчики с росой сосновой,
Подавались нам на ужин.
И сухарики из кедра,
И березовый напиток.
Хорошо прохладой ветра
Утереться пред молитвой.
В этих небольших стихотворениях философы – поэты рассматривают природную красоту, как отражение Бога, и находят её сущность в пропорциональности и соразмерности формы предметов. В своих чувственно-рациональных, душевных, романтических стихах они гипнотизируют оригинальностью, тонкостью и глубиной мысли читателя, обновляя их чувства и разум. Жанровая композиционная природа поэзии Д. Чернышова и А. Шлякова достаточна ёмкая и разнообразная, как и само её содержание, а поскольку они занимаются наукой, то их некоторые стихи идут от ума, спорадически явственно обнаруживая философское отношение к миру.
Алексей Шляков и Денис Чернышов ещё не достигли предельной для себя высоты творчества и глубины мысли в поэзии и философии, и будем надеяться, что они порадуют, нас читателей, своими книгами, в которых отразят определённую систему ценностей современной русской цивилизации.
С. К. Ломакин
ПОЭТИЧЕСКАЯ СВЕТОТЕНЬ ДВУХ ФИЛОСОФОВ
По признанию многих отечественных и зарубежных критиков русская литература философична. Одно лишь разъяснение должно быть сделано мной с самого начала.
Я не сомневаюсь в подобном тезисе и в подтвержденье решаюсь написать статью о своих молодых коллегах, кандидатах философских наук, уверен в будущем профессорах: Чернышове Денисе и Шлякове Алексее.
Занимаясь серьёзно наукой, они в тоже время подсели, можно так выразиться, на иглу поэзии и вряд ли соскочат с неё. И хотя философия доминирует в повседневной деятельности, но кто знает, что их ждёт впереди...
Д. Чернышов так выразил своё отношение к поэзии:
Поэзия – умиротворение,
Хрустальный свод благодати.
Обняла руками колени
Боюсь, что на всех не хватит.
А. Шляков на вопрос о влиянии поэзии на него написал:
Писать. Писать.
Чтоб выжать до остатка
Всё, что ещё осталось от мрака,
От грязи, от безумств,
От знака рака.
И от сомнений свойственных так мне.
Сижу. Пишу. Дышу.
Авторами создана философская языковая среда: лексика, интонации, построение фраз и сюжетные ходы привязаны к формам многообразной жизни. Две линии жизни, две стези наличествуют у Шлякова и Чернышова: первоначальная стезя избранничества – философия, вторая линия жизни – поэзия, угнездившаяся в душах учёных.
У них свой нрав, характер, они несут в себе черты определённого человеческого типа и неповторимые черты сегодняшнего времени. Творческая лаборатория двух поэтов одного возраста различна, факт разительного несходства налицо. Если Д. Чернышов много пишет о природе и любви в своей книге «Где облака всегда легки» (философская лирика), то А. Шляков в своих стихах и песнях (он известный бард Сибири) пишет о восприятии мира, своём отношении к нему. Его воображение рисует одну за другой картины, проникнутые самыми различными настроениями, но с каждой картиной у читателя крепнет ощущение, что поэт остаётся неизменно верен одному, всё углубляющему чувству. Причём прелесть стихов А. Шлякова именно в том, что здесь не пустая игра образами, все они основаны на глубоком чувстве постижения мира и себя в этом мире.
Не пел, хрипел, как будто смерть.
Уже жила в убогом теле.
И так хотелось мне успеть
Сказать кто – я, на самом деле.
Как лошадь загнан в пене, в мыле
И надо б пристрелить коня.
Друзья давно бы пристрелишь,
Да только нет их у меня.
В сетованиях и восторгах, вопросах и сомнениях относительно своего места в мире, любви, которыми наполнены стихи Д. Чернышова и А. Шлякова, чувствуется непосредственный опыт эмоциональной жизни поэтов, отраженный особенностями духовной атмосферы нашего времени. Все поэты пишут о страданиях любви, но, в противоположность большинству, у Д. Чернышова они пока отсутствуют. В его стихах нет неразделённости или коварства, предательства, несчастной любви. Его возлюбленные трогают его сердце, чувствуется в его стихах сквозит определённость, основанная на опыте, отсюда неуловимое сочетание детскости и взрослости. В этом единстве выступает органическая целостность, связанная с восхищением земных человеческих радостей.
Когда на земле не хватает любимых,
Я всех призываю друзей невидимок,
Чтоб эту тоску разогнать и поджечь,
Охапкой забросив в небесную печь!
И тем утолив нескончаемый голод,
Рассыпаться звездами лунных иголок.
С помощью стихов философы создали свой собственный мир, полный экстатических видений, куда нелегко проникнуть непосвященному. В самых обычных вещах они находят сущностную основу бытия, нередко какая-нибудь банальная и незначительная деталь обретает истинный смысловой ряд. Иногда их стихотворения строятся на всё более изощрённой ломке синтаксических норм. Однако эта ломка, обусловлена стремлением к предельной ассоциативной сжатости и ритмической музыкальности.
Д. Чернышов:
Туча, как чьё-то большое тело,
Над беспросветной тоской висела;
Сквозь фиолетовые туманы
Мерцали её золотые раны.
А. Шляков:
В кулаке счастье.
В ладони – несчастье.
В кулаке – победа.
В ладони – хлеб для лошади.
В щепотке – соль.
В щепотке – крестное знамение.
Не нужно, однако, полагать, что указанные ассоциативные стихи являются самодовлеющими в их творчестве.
Они намеренно сдвигают органические отношения содержания и формы, как иллюстрацию к созвучию, скрепляя внутреннюю мелодику стиха, оттеняя важность темы.
Одно из важнейших средств достижения этого эффекта – краткость стихотворений, лаконизм их художественных средств, дающая возможность читателю сразу охватить и освоить текст в целом, погрузиться в смысловую атмосферу стиха. Такой эффект погружения достигается высоким умением тонко и разносторонне подойти к теме, увлечь читателя, который идёт за поэтом. Проиллюстрируем следующими строчками поэтов: А. Шляков в минуты смятения и сомнения написал:
А меня забудут послезавтра.
Завтра я напомню о себе.
И ещё один не нужный автор.
Крест поставит на своей судьбе.
За столом не слышно моих песен.
Под столом не слышен лёгкий стон.
Скоро стану я безынтересен.
Мир со мною был вам слишком тесен,
Без меня просторней станет он.
А вот строчки Д. Чернышева и тоже отражают эсхатологическую тональность:
Закат утирал мои горькие слёзы,
Из сердца вытаскивал беды-занозы
Сомнений, предательств, напрасных обид,
Им всем придавая чарующий вид.
Чтоб жизнь изживая от края до края,
Я после встречал их на улице рая.
В этих небольших стихотворениях явственно соотносится личное трагическое мироощущение с событиями, происходящими в России, т. к. они накладывают особый отпечаток на жизнедеятельность каждого человека. Их монологи живо напоминают сетования людей недовольных сегодняшней жизнью. В их стихах через собственную судьбу и судьбу своих близких чувствуется переосмысление ценностей, что вносит тревожные и глубоко пессимистические ноты.
Они остро чувствуют не только финансово-экономический кризис, а прежде всего духовный кризис в России.
Голоса их звучат иногда по-разному, но общее у них одно – чувство Родины, которая у них в сердце и душе навсегда.
Это чувство проявляется через восприятие родной природы. Своими стихами А. Шляков и Д. Чернышов демонстрируют верность животворной стихии русского языка, русской природе, русской поэзии, философии, верность России.
Д. Чернышов:
На розовой иве печали
Три ангела мирно молчали,
И та тишина и покой
Лилась над вселенской рекой,
Прощая чарующим видом
Туманы её и обиды.
А. Шляков:
За звездою с хвостом лиловым,
Суетливо тени кружат.
Блинчики с росой сосновой,
Подавались нам на ужин.
И сухарики из кедра,
И березовый напиток.
Хорошо прохладой ветра
Утереться пред молитвой.
В этих небольших стихотворениях философы – поэты рассматривают природную красоту, как отражение Бога, и находят её сущность в пропорциональности и соразмерности формы предметов. В своих чувственно-рациональных, душевных, романтических стихах они гипнотизируют оригинальностью, тонкостью и глубиной мысли читателя, обновляя их чувства и разум. Жанровая композиционная природа поэзии Д. Чернышова и А. Шлякова достаточна ёмкая и разнообразная, как и само её содержание, а поскольку они занимаются наукой, то их некоторые стихи идут от ума, спорадически явственно обнаруживая философское отношение к миру.
Алексей Шляков и Денис Чернышов ещё не достигли предельной для себя высоты творчества и глубины мысли в поэзии и философии, и будем надеяться, что они порадуют, нас читателей, своими книгами, в которых отразят определённую систему ценностей современной русской цивилизации.