Селиванов У речки Каменка
Федор Андреевич Селиванов
ФЕДОР СЕЛИВАНОВ
У речки Каменка
Новые рассказы и сказки
В ночь на Ивана Купалу
Сказка
Когда стемнело, Прохор, семнадцатилетний сын кузнеца Демьяна, отправился на озеро Андреевское под Тюменью. Проходил мимо дома сверстницы Мотьки, та выскочила за ворота и облила его водой из ведра. Громко хохотнула и выкрикнула: «Вот теперь ты будешь мой суженый!».
Но Мотька не нравилась Прохору: она говорила вместо «им» «имям», постоянно лезла с расспросами.
На озере было полно девушек и парней из всех окрестных сел и из Тюмени — столицы деревень. Они соорудили костер: натаскали сушняка, в середину вбили толстый кол, а на него повесили лошадиный череп — отпугивать нечистую силу, которой в эту ночь было раздолье.
Прохору выпала честь зажечь костер. Он нашел сухой мох, две щепы и принялся тереть их друг о дружку. Сначала появился дымок, потом и огонек. Костер весело запылал. Девчонки тут же принялись прыгать через огонь, высоко задирая подолы. Парни, в том числе и Прошка, не отставали от девчат. Затем все взялись за руки и стали, наступая на костер, петь песни, сначала обычные крестьянские, а потом и озорные.
Зазвучало: «А мы просто сеяли, сеяли ...»
Потом раздался клич:
— Айда купаться!
Молодки заходили в воду в рубашках изо льна, девчонки же сбрасывали всю одежду: было темно. Озеро — как море, есть где поплескаться и поплавать. После купания разбрелись по берегу рвать цветы и плести венки. Каких цветов только здесь не было!
Взошла луна. Все изменилось на озере, покрылось серебряной дымкой, стало таинственным и загадочным. Черноокая красавица Оля Верба запела:
Ой, купался Иван
Да и в воду упал.
Белых цветков нарвал
И всем деткам раздал.
Все подхватили припев:
Иване, Иване, го!
Могучее «го» покатилось над озером. Приближалась полночь.
Прохор и на озеро-то пришел из-за нее. В полночь расцветает папоротник, которого на берегу озера целые заросли. Он цветет раз в году в ночь на Ивана Купалу. И тот, кто найдет цветок папоротника, получает доступ ко всем кладам. Прохору этого очень хотелось: он бы тогда посватался к Ольге Вербе. Зашел он на поляну, на которой в изобилии рос папоротник, очертил палкой круг и уселся ждать полуночи. Нечистая сила стала бесноваться. Кто-то кляцкал зубами, а Баба-яга шептала:
— Иди ко мне жить. Будешь как сыр в масле кататься!
Прохор сорвал цветок и вышел на дорогу. И видит, навстречу на тройке едет известный в округе богатый купец Андрей Иванович Текутьев. Сбруя переливается серебром в лунном свете. Под дугой коренника колокольчик, пристяжные склонили головы в стороны.
Купец сразу уставился на цветок в руке Прошки. Говорит:
— Давай махнем. Я тебе — тройку, ты мне — цветок.
Парень оторопел от такого предложения. Задумался: неизвестно, найдешь клад или нет, а тут — тройка. Представил, как он подкатывает к дому Ольги Вербы, та выходит на крыльцо, бросается к нему на шею.
Яркое видение и вывело Прошку из задумчивости. Он протянул купцу цветок, а сам сел в бричку, взял вожжи в руки. И тут наступила полная темень. Когда она рассеялась, парень увидел лыко в руках, а вместо лошадей — три длинные палки. Голосом лешего кто-то прошептал на ухо:
— Не гонись за дармовщиной.
А ворона на сосне закаркала и захохотала:
— Карр-ха-карр-ха-ха!
Федор Андреевич Селиванов
ФЕДОР СЕЛИВАНОВ
У речки Каменка
Новые рассказы и сказки
В ночь на Ивана Купалу
Сказка
Когда стемнело, Прохор, семнадцатилетний сын кузнеца Демьяна, отправился на озеро Андреевское под Тюменью. Проходил мимо дома сверстницы Мотьки, та выскочила за ворота и облила его водой из ведра. Громко хохотнула и выкрикнула: «Вот теперь ты будешь мой суженый!».
Но Мотька не нравилась Прохору: она говорила вместо «им» «имям», постоянно лезла с расспросами.
На озере было полно девушек и парней из всех окрестных сел и из Тюмени — столицы деревень. Они соорудили костер: натаскали сушняка, в середину вбили толстый кол, а на него повесили лошадиный череп — отпугивать нечистую силу, которой в эту ночь было раздолье.
Прохору выпала честь зажечь костер. Он нашел сухой мох, две щепы и принялся тереть их друг о дружку. Сначала появился дымок, потом и огонек. Костер весело запылал. Девчонки тут же принялись прыгать через огонь, высоко задирая подолы. Парни, в том числе и Прошка, не отставали от девчат. Затем все взялись за руки и стали, наступая на костер, петь песни, сначала обычные крестьянские, а потом и озорные.
Зазвучало: «А мы просто сеяли, сеяли ...»
Потом раздался клич:
— Айда купаться!
Молодки заходили в воду в рубашках изо льна, девчонки же сбрасывали всю одежду: было темно. Озеро — как море, есть где поплескаться и поплавать. После купания разбрелись по берегу рвать цветы и плести венки. Каких цветов только здесь не было!
Взошла луна. Все изменилось на озере, покрылось серебряной дымкой, стало таинственным и загадочным. Черноокая красавица Оля Верба запела:
Ой, купался Иван
Да и в воду упал.
Белых цветков нарвал
И всем деткам раздал.
Все подхватили припев:
Иване, Иване, го!
Могучее «го» покатилось над озером. Приближалась полночь.
Прохор и на озеро-то пришел из-за нее. В полночь расцветает папоротник, которого на берегу озера целые заросли. Он цветет раз в году в ночь на Ивана Купалу. И тот, кто найдет цветок папоротника, получает доступ ко всем кладам. Прохору этого очень хотелось: он бы тогда посватался к Ольге Вербе. Зашел он на поляну, на которой в изобилии рос папоротник, очертил палкой круг и уселся ждать полуночи. Нечистая сила стала бесноваться. Кто-то кляцкал зубами, а Баба-яга шептала:
— Иди ко мне жить. Будешь как сыр в масле кататься!
Прохор сорвал цветок и вышел на дорогу. И видит, навстречу на тройке едет известный в округе богатый купец Андрей Иванович Текутьев. Сбруя переливается серебром в лунном свете. Под дугой коренника колокольчик, пристяжные склонили головы в стороны.
Купец сразу уставился на цветок в руке Прошки. Говорит:
— Давай махнем. Я тебе — тройку, ты мне — цветок.
Парень оторопел от такого предложения. Задумался: неизвестно, найдешь клад или нет, а тут — тройка. Представил, как он подкатывает к дому Ольги Вербы, та выходит на крыльцо, бросается к нему на шею.
Яркое видение и вывело Прошку из задумчивости. Он протянул купцу цветок, а сам сел в бричку, взял вожжи в руки. И тут наступила полная темень. Когда она рассеялась, парень увидел лыко в руках, а вместо лошадей — три длинные палки. Голосом лешего кто-то прошептал на ухо:
— Не гонись за дармовщиной.
А ворона на сосне закаркала и захохотала:
— Карр-ха-карр-ха-ха!