О душе и не только
Станислав Ломакин
_СТАНИСЛАВ_ЛОМАКИН_
КОТ МАТВЕЙ
Кот Матвей имел двух хозяев. Одного официального, у которого жил постоянно, а другого деда Захара, маргинального, т.е. временного. Кот Матвей приходил к деду Захару как гость на неопределенное время, иногда оно растягивалось на несколько суток, а потом он неожиданно исчезал и появлялся через неделю, две. Это был здоровенный сибирский кот черного окраса. Его огромная голова трапециевидной формы покоилась на толстой мощной шее. Ноги тоже толстые, средней длины, крупными круглыми лапами и густыми пучками шерсти между пальцами. Уши широкие, у основания имеют форму равностороннего треугольника. Нос небольшой. Подушки усов делали его морду красивой. Глаза у Матвея крупные, широко расставленные, цвет их гармонирует с черным окрасом. На выпуклом лбу, выше глаз, покоилась небольшая белая звездочка. Матвей появлялся тогда, когда видел деда Захара сидящим на крыльце. Дед не сидел без дела, он чинил сети, чистил картошку, набивал порохом патроны, готовясь к открытию охоты. Словом дел у сельского пенсионера всегда великое множество. Зимой дед Захар выходил покурить на крыльцо, садился на старую фуфайку и предавался размышлениям. Вот снег кругом, в цвете его заключена вся красота полей, огородов, всей деревни. Чем больше снега на полях, тем больше изобилия, которое последует летом. Красота цвета, – размышлял старик, – равным образом является показателем чего-то ценного и совершенного. Всё в мире сообразно, наилучшим образом, приспособлено, являющимся следствием, знаком какого-то сверхразума, духа...
Кот Матвей появлялся из подворотни и прерывал размышления старика. Дед Захар при встрече всегда произносил одну и ту же фразу: «Явился, не запылился». Матвей, прежде чем подойти к деду, всегда соблюдал свой ритуал, он зимой и летом, встряхивал ноги, а затем подходил к деду и терся молча об его ноги.
Старик поднимался, открывал дверь в дом, пропуская Матвея, разговаривая с ним, не повышая голоса, вызывая доверие Матвея к деду. Матвей чувствовал себя у деда вольготно. Старик кормил кота тем, что сам ел, кот проходил в большую комнату и укладывался спать на любимое кресло. Он сам устанавливал себе режим: когда спать, когда гулять, влюбляться и развлекаться. Спал Матвей, после еды, несколько часов, лишь принимая различные позы во время сна.
Последнее время Матвей приходил в гости к деду Захару не один, он приводил с собой подругу. Старик за два месяца насчитал семь кошек. Все они были разные по окрасу, но все были голодные. Старик выносил еду в двух чашках: одну Матвею, другую его очередной подруге. Матвей к еде не притрагивался, он смотрел, как ест его возлюбленная, а она, покончив с едой, переходила к чашке Матвея. Дед Захар иногда ворчал: «Где ты, Матвей, находишь таких прожорливых голодранок?» Матвей уводил голодранку и приводил следующую на смотрины к старику. Одна трехшерстная небольшая кошечка понравилась деду, она скромно подошла к чашке с едой, целомудренно, культурно поела, оставив большую часть еды и направилась в дом в сопровождении Матвея. Сейчас она стала полновластной хозяйкой в доме деда Захара. Матвей все реже и реже появляется у старого хозяина, и есть надежда, что он окончательно насовсем поселится у деда Захара. Кошка Лизка, так назвал ее старик, благосклонно привечает кота Матвея и, надо полагать, что их союз все больше укрепляется, а это гарантия появления новой кошачьей семьи.
Станислав Ломакин
_СТАНИСЛАВ_ЛОМАКИН_
КОТ МАТВЕЙ
Кот Матвей имел двух хозяев. Одного официального, у которого жил постоянно, а другого деда Захара, маргинального, т.е. временного. Кот Матвей приходил к деду Захару как гость на неопределенное время, иногда оно растягивалось на несколько суток, а потом он неожиданно исчезал и появлялся через неделю, две. Это был здоровенный сибирский кот черного окраса. Его огромная голова трапециевидной формы покоилась на толстой мощной шее. Ноги тоже толстые, средней длины, крупными круглыми лапами и густыми пучками шерсти между пальцами. Уши широкие, у основания имеют форму равностороннего треугольника. Нос небольшой. Подушки усов делали его морду красивой. Глаза у Матвея крупные, широко расставленные, цвет их гармонирует с черным окрасом. На выпуклом лбу, выше глаз, покоилась небольшая белая звездочка. Матвей появлялся тогда, когда видел деда Захара сидящим на крыльце. Дед не сидел без дела, он чинил сети, чистил картошку, набивал порохом патроны, готовясь к открытию охоты. Словом дел у сельского пенсионера всегда великое множество. Зимой дед Захар выходил покурить на крыльцо, садился на старую фуфайку и предавался размышлениям. Вот снег кругом, в цвете его заключена вся красота полей, огородов, всей деревни. Чем больше снега на полях, тем больше изобилия, которое последует летом. Красота цвета, – размышлял старик, – равным образом является показателем чего-то ценного и совершенного. Всё в мире сообразно, наилучшим образом, приспособлено, являющимся следствием, знаком какого-то сверхразума, духа...
Кот Матвей появлялся из подворотни и прерывал размышления старика. Дед Захар при встрече всегда произносил одну и ту же фразу: «Явился, не запылился». Матвей, прежде чем подойти к деду, всегда соблюдал свой ритуал, он зимой и летом, встряхивал ноги, а затем подходил к деду и терся молча об его ноги.
Старик поднимался, открывал дверь в дом, пропуская Матвея, разговаривая с ним, не повышая голоса, вызывая доверие Матвея к деду. Матвей чувствовал себя у деда вольготно. Старик кормил кота тем, что сам ел, кот проходил в большую комнату и укладывался спать на любимое кресло. Он сам устанавливал себе режим: когда спать, когда гулять, влюбляться и развлекаться. Спал Матвей, после еды, несколько часов, лишь принимая различные позы во время сна.
Последнее время Матвей приходил в гости к деду Захару не один, он приводил с собой подругу. Старик за два месяца насчитал семь кошек. Все они были разные по окрасу, но все были голодные. Старик выносил еду в двух чашках: одну Матвею, другую его очередной подруге. Матвей к еде не притрагивался, он смотрел, как ест его возлюбленная, а она, покончив с едой, переходила к чашке Матвея. Дед Захар иногда ворчал: «Где ты, Матвей, находишь таких прожорливых голодранок?» Матвей уводил голодранку и приводил следующую на смотрины к старику. Одна трехшерстная небольшая кошечка понравилась деду, она скромно подошла к чашке с едой, целомудренно, культурно поела, оставив большую часть еды и направилась в дом в сопровождении Матвея. Сейчас она стала полновластной хозяйкой в доме деда Захара. Матвей все реже и реже появляется у старого хозяина, и есть надежда, что он окончательно насовсем поселится у деда Захара. Кошка Лизка, так назвал ее старик, благосклонно привечает кота Матвея и, надо полагать, что их союз все больше укрепляется, а это гарантия появления новой кошачьей семьи.