Лагунов = По лунной дорожке = Витковская = 07.10
Unknown





КОНСТАНТИН ЛАГУНОВ 





ПО ЛУННОЙ ДОРОЖКЕ



ПОВЕСТИ - СКАЗКИ






МИШЕЛЬ



















ПРИСКАЗКА


- Эй, мальчишки!

Эй, девчушки!

Ну-ка, навострите ушки. Открывайте шире глазки. Приготовьтесь слушать сказку... Эта сказка не старинная. И не очень длинная.

Не про Бабу-Ягу - костяную ногу, не про страшного злодея - Бессмертного Кащея.

Не про Ивана-царевича.

Не про Бову-королевича.

Не про мышку-норушку.

Не про Царевну-лягушку.

Не про чёрта с хвостом.

Совсем не о том.

А о ком?..

Узнаете, когда прочитаете...

Вот и присказке конец. Нам её напел Скворец. Нашептал Ветерок. Нажурчал Ручеёк. Накуковала Кукушка прямо в твоё ушко...






ЗАВЯЗКА




Без придумки, без завязки - никакой не выйдет сказки. Всю Тюмень я обошёл, а при­думки не нашёл.

Я к соседу, мне сосед говорит:

- Придумки нет!

_Я_ к товарищу, но тот ту же песенку поёт. •

Я на улице к прохожим пристаю:

- Подай совет.

Но в ответ одно и то же:

- Нет придумки!

- Нет!

- Нет!

- Нет!..

Тут ко мне приходит вдруг старый друг, весёлый друг. Он принёс мне в сумке тридцать три придумки. Все их выложил на стол. Поклонился и ушёл.

День сижу. Сижу другой. Горблюсь над столом дугой. Морщу лоб. Кусаю губы: все придумки мне не любы.

Верещит звонок дверной. Входит мальчик. Снял берет. И вручил мне голубой, малень­кий конверт. В нём записка: “Сказка близко!”

Я распахиваю дверь, окна отворяю. Ну, придумку-то теперь я уже поймаю.

Кто-то чёрный и лохматый пролезает в дверь. Я кричу:

- Постой! Куда ты? Что за странный зверь! С неба, что ли, ты свалился? Для чего? Какая цель?.. 

Он ко мне поворотился и ответил:

- Я - Мишель.

Ни угрозой мне, ни лаской с ним не совладать.

- Да откуда ты?

- Из сказки. Время начинать...

Вот так пришёл ко мне Мишель и принёс эту сказку про себя, про Мишеля, значит.

Постой-постой, ты ведь ещё не знаешь, кто такой Мишель. Поди-ко, думаешь, это ка­кое-нибудь страшное-престрашное чудище-чудовище. Нет-нет. Сейчас я тебя познаком­лю с Мишелем.

Уверен, ты полюбишь Мишеля.

Как я.

Как все девочки и мальчики моего дома. Нашего двора.

Всей Тюмени...






МИШЕЛЬ




Живёт в Тюмени чёрный пёс.

И чёрный хвост.

И чёрный нос.

От пяток до макушки черней любой чернушки.

С какой ни глянешь стороны, пёс чёрен и красив.

Глаза и те черным-черны.

Чернее чернослив.

Трепещут чёрные усы, как чёрные иголки.

С Мишелем дружат кошки.

Псы.

Лисицы.

Зайцы.

Волки.

Он храбр...

Как лев.

Могуч...

Как слон.

Когда беда случится, покличь его:

- Мишель!

И он.

На выручку примчится.

Теперь ты знаешь, кто такой Мишель. Запомнил, что он...

Могучий. Высокий. Чёрный.

Для красы - у него усы чёрные, длиннючие, как иглы колючие.

Ну, и конечно, хвост. Да какой!

Большущий.

Лохматущий.

Не хвост - хвостище.

Когда Мишель задирается, хвост торчком поднимается.

Дунет ветер, хвост трепещет, чернотой на солнце блещет.

На него садятся птицы: воробьи, скворцы, синицы. На него садятся пчёлы, осы, бабоч­ки, шмели. Ну, а коль Мишель весёлый - хвост касается земли.

Не спеша Мишель идёт, тротуар хвостом метёт...

Тюмень стоит на реке Туре. Река широкая. Быстрая. Днём и ночью плывут по Туре теплоходы, баржи, катера, лодки, плоты.

На крутом берегу Туры - просторный дом. Мишель живёт с друзьями в нём.

Кто его друзья? Сейчас отвечу я. Это...

Красноносый. Непромокаемый Чапа Лапа Га-Га-Га - со своим семейством.

Крикун и задира Кука Река Ку-Ку-Ку с женой и малышами.

Всегда голодный, вечно сонный Рюх Ух Тюх с семью рюхухтюхтятками и их мамой.

И рогатый бородатый проказник Бемекл с Бемеклихой и бемеклятами.

Кто они?

Сейчас узнаешь, коли дальше прочитаешь.






ЧАПА ЛАПА ГА-ГА-ГА


Сперва давай послушаем его песенку. Песенку о себе...

Я стою на берегу,
Я стою и ни гу-гу.
Я стою и жду, когда
Подойдёт ко мне вода...
Вот тогда поплаваю.

Я стою на бережке,
На зелёненьком лужке.
Я стою, не шевелюсь,
Речку жду и не дождусь...
А купаться хочется.

Я в Тюмени первый Гусь,
Потому не шевелюсь.
Хоть и недалечко Бьёт волною речка.
Но ко мне не движется.

Греет солнышко. Жара.
Мне нырнуть давно пора.
Чтобы охладиться.
Да ещё напиться.
Но река ни с места.

Я застыл на берегу.
Сделать шаг бы. Не могу.
Всё равно реку дождусь.
Я ведь знаменитый Гусь -
Чапа Лапа Га-Га-Га...

Видишь, каков гордец! Какой упрямец! Этот самый Чапа Лапа Га-Га-га.

Его спина, шея, грудь, живот - всё белое-пребелое. А уж крылья - из белых белые. Свер­кают на солнце, как молодой снег.

Правда, однажды Чапа Лапа Га-Га-Га был чёрным, как грач или ворона. Но это было лишь однажды.

И вот почему...






ЗА ГОРОШНИЦЕЙ




Как-то Чапа Лапа Га-Га-Га с речки домой чапал. Шагал неспешно. Вразвалочку. Шёл, подставив солнышку белую спину, белейший бок и белоснежную грудь.

Шёл да думал: “Вот приду сейчас домой, а там ждёт меня вкусный обед...”

Вдруг остановился.

Принюхался.

Блаженно зажмурился.

Причмокнул.

Откуда-то тянуло ароматом разваренного гороха. Чапа Лапа Га-Га-Га страсть как любил горошницу. Мог в один присест слопать полную тарелку. А если с подсолнечным либо с конопляным маслом, то и две тарелки съедал за обед.

- Фу-ты! Ну-ты! Лапти гнуты. Нет покою ни минуты! - Чапа Лапа произнёс, повернув на запах нос.

Нос у Чапы Лапы Га-Га-Га длинный. Широкий. Приплюснутый. И красный.

Поводил он носом по сторонам. Принюхался. Вобрал в себя гороховый дух, длинно выдохнул:

- У-ух-х! Давно пора бы пообедать. Хочу горошницы отведать.

А он упрямец. Он - гордец. Коли решил, тогда конец. Хоть разобьётся, но добьётся.

Поглубже снова втянул аппетитный пряный дух свежей горошницы да и пошёл по за­паху, как собака по следу.

Шёл-шёл, к дому подошёл.

Обошёл дом кругом - окна все закрыты в нём.

В подворотню сунул нос - на него залаял пёс.

Как же в этот дом залезть, чтоб горошницы поесть?

Чапа Лапа Га-Га-Га отступил чуток от дома. Разбежался и... взлетел.

Он ведь Гусь. А гуси летают. Ещё как!..

Крылья широкие. Взмах могуч. Он бы легко долетел и до туч. Но на туче не ждёт обед. Ведь на туче горошницы нет. Потому-то, поднявшись до крыши, он и не полетел выше.

Лапы у него - широкие, перепончатые, ну прямо лапти. По железной крыше он не шёл, а чапал.

Чап...

Чап...

Чап...

Чап...

Дочапал до печной трубы. Сунул нос в трубу и... обмер. Даже голова закружилась, так сладко пахло разваренным, маслом политым горохом.

“Значит, горошница стоит на шестке”, - решил Чапа Лапа Га-Га-Га.

Подпрыгнул и... нырнул в трубу.

А труба-то узкая. Сажи на стенках наросло... жуть! Будто чёрные водоросли оплели кирпичи. И, продираясь сквозь эту черноту, Чапа Лапа Га-Га-Га мигом перекрасился, став из белого чёрным.

Но главная неприятность - он застрял в трубе, заткнув её, как пробка затыкает буты­лочное горлышко. Заткнул - и ни с места.

Чихал.

Кашлял.

Сопел и кряхтел.

Но ни с места.

Испугался и ну головой вертеть. Лапами бить. Крыльями шевелить. А потом - крутнул­ся волчком. Сделал рывок и пал на шесток.

Прыгнул он в трубу белым Гусем, а выпал чёрной Вороной. Черней большущего чугу­на, в котором и благоухала тёплая, сочная, разваристая горошница.

Чапа Лапа Га-Га-Га подскочил к чугуну и давай горошницу уплетать. Ест да похваливает:

- Ой, вкусна!.. Ах, сытна!.. Скоро съем чугун до дна...






РАСПЛАТА




Чапа Лапа Га-Га-Га насытился. Теперь он выбирал только самые крупные гороши- ны. Неспешно подхватывал их клювом. Неторопливо глотал. Подумывая, где бы прилечь да соснуть часок-другой.

А в это время... Рыжий Котище... Зубастый ротище... Во-от такой хвостище... Длинню­щие когтищи... Неслышно и неприметно подкрадывался к шестку, на котором пировал Чапа Лапа Га-Га-Га.

Подкрался Рыжий Котище. Выгнул спину. Подобрал лапы. Да ка-а-ак прыгнет на шесток.

- Держи вора!.. Лови вора! - завопил Рыжий Котище.

Еле успел Чапа Лапа Га-Га-Га выскользнуть из кошачьих когтей, увернуться от коша­чьих зубов.

Скакнул он с шестка на стол. Тут его и увидела сердитая хозяйка. Схватила она скалку и прихлопнула бы Чапу Лапу Га-Га-Га, если б тот не перелетел в горенку.

Началась погоня-свалка. В воздухе мелькает скалка. Скачет Кот, разиня рот. Не мяу­кает - орёт:

- Держи вора!.. Лови вора!..

Два горшка упали с полки. Разлетелись на осколки. Рухнул фикус с табуретки. Вылетел скворец из клетки. Из распоротой перины белый пух летит на пол. Перевёрнута корзина. Опрокинут круглый стол. От удара балалайка разлетелась на куски.

- Ах! - воскликнула хозяйка. И схватилась за виски. Со стены ружьё сняла. Быстренько курок взвела.

Чапа Лапа крикнул “мама!”. Чапа Лапа грудью в раму. Вышиб стёкла. Пал в кустах. А ему вослед б-б-ба-бах!!

Хромая да охая, приседая да кашляя, Чапа Лапа Га-Га-Га еле доковылял до родного дома.

Был он грязный и лохматый. Весь ощипанный, помятый. Нос расквашен. Глаз подбит. Лапа правая болит. Под крылом торчат занозы. На глазах блистают слёзы.

Встал, качаясь, у дверей:

- Отворите же скорей. Ради бога отворите. В дом несчастного впустите. А не то вот тут свалюсь. И уже не подымусь.

Подбежали к нему друзья. Подхватили его друзья. Потащили скорей на Туру.

И взялися все за дело, чтобы друг опять стал белым...

Оттирали сажу щёткой. Отмывали чернь вехоткой. И шампунем поливали. Натирали мылом. Чтобы снова.






118



Снова.

Снова.

Снова белым был он...






КУКА РЕКА КУ-КУ-КУ




Теперь настал черёд познакомить тебя с Кука Рекой Ку-Ку-Ку.

У него тоже имелась своя песенка. Вот какая...

Кука Река Ку-Ку-Ку -
Это я.
Сабля в ножнах на боку -
У меня.
Красный гребень как костёр -
На ветру.
Будит голос мой весь двор -
Поутру.
Днём и ночью стерегу
Отчий кров.
Никогда не побегу
От врагов.
Пусть-ка сунется злодей,
В миг любой
Подниму своих друзей -
И на бой!
Саблю выну на скаку
Кук-ку-ку!
Ку-
      ка-
             ре-ку!..

Вот он каков Кука Река Ку-Ку-Ку. У него и вправду большой огненно-красный гре­бень на голове. Не гребень, прямо царская корона.

А как изукрашен, как изузорен его наряд!

Блестящая, искрящая зелёная крылатка.

Парчовые. Новые. Синие штанишки.

Белая манишка. С чёрной бабочкой вместо галстука.

На шее золотая цепочка с брелоком. В ухе сверкает серёжка. Сафьяновые сапожки.

И какой хвост!.. Загляденье!

Роскошный. Прямо как павлиний. Сверху - красный. Снизу - синий. Сбоку оранжевый, как апельсин. Хвост такой в городе только один. Нету другого хвоста такого.






РЮХ УЖ ТЮХ




Когда он сыт, то крепко спит на свеженькой соломе. А если спит, то так храпит, что слышно во всем доме.

Он не задира. Хочет мира. Жуёт, когда не спит. Но если вдруг обижен друг, он друга защитит.

Он длинноносый. Хвост крючком. Коротенькие ножки. Щетина жёсткая на нём. Копы­та - не сапожки. Он очень мало говорит. Бывает иногда сердит. Тогда надуется, сопит. И только слышно “хрю-хрю-хрю!”.

У него тоже есть любимая, своя песенка. Песенка про лесенку:

Где сыскать мне лесенку,

Лесенку-чудесенку?
Выше леса,
Выше тучи,
Выше молнии блескучей.
Я бы влез по ней на небо.
Я ещё на небе не был.
Я б на солнышко прилёг.
Отогрел озябший бок.
И живот,






И грудь,
И спинку,
Подрумянил бы щетинку.
Вот здорово!..

Где найти мне лесенку,
Лесенку-чудесенку?
Чтоб она от бережка,
От зелёного лужка
К речке быстрой уводила,
В глубь студёную манила.
Я на дно спустился б сразу,
Не был я на дне ни разу.
С головою в ил зарылся,
Сладким, крепким сном забылся.
Вдоволь выспался. Потом
 Стал бы щук ловить хвостом.
Щуку - мне,
Щуку - жене.
Рюхухтюхтёнкам - по щурёнку.
Вот здорово!..






БЕМЕКЛ




Он - рогат. Бородат. У него пять бемеклят. И конечно, Бемеклиха. Он с врагом дерётся лихо.

Ловок он и очень прыток. Он не признаёт калиток. В огород, в сад и во двор - прыгает через забор.

Другого такого Бемекла не только в Тюмени, но и во всей Сибири не сыскать.

Бемекл одевался нарядно и модно. Голубой мундир с двенадцатью золотыми пугови­цами. Синяя фуражка с лаковым козырьком и кокардой.

А ещё у него была борода. Не длинная, но и не короткая. Не редкая, но и не густая. Ни туда и ни сюда. Вот такая борода. И конечно же, у Бемекла имелась любимая песенка.

Не такая, как у Чапы Лапы Га-Га-Га.

И на песенку Кука Реки Ку-Ку-Ку не похожа.

И с песней Рюх Ух Тюха её не спутаешь.

У Бемекла песня как боевой марш. Едва он запоёт, так тут же начинает маршировать.

Левой!.. Правой!..
Ать!.. Два!..
.Правой!.. Левой!..
Три!.. Четыре!..
Под фуражкой голова,
Плечи в голубом мундире...
Ать!.. Два!..
Шире шаг!
Левой!.. Правой!..
Не сгибаться.
Если нас зацепит враг,
Значит, будем драться!..
Ать!.. Два!..
Не робей!
Левой!.. Правой!..
Сможем.
Если нужно - за друзей
Голову положим...
Левой!.. Правой!..
Веселей!
Ать!.. Два!..
В ногу!
Не осилить без друзей
Трудную дорогу...
Ать!.. Два!..
Запевай.
Левой!.. Правой!..
Дружно.
Никогда не унывай.
И грустить не нужно...

Ох, как кипятился, как хорохорился Бемекл, маршируя под свою песню. Иногда, разго- рячась, он скидывал с головы фуражку с лаковым козырьком и кокардой.

И, будто увидав врага, он выставлял вперёд рога. Сердито бородою тряс. Свирепо щурил правый глаз. Копытом острым землю рыл. И что есть мочи голосил:

- Б-бе-е-е!.. Мм-ме-е-е!






ДЮЗИК


Видишь, какие друзья у Мишеля. И все они жили в одном дворе.

Но самым верным, самым близким, самым неразлучным другом Мишеля был Дюзик. Кто такой Дюзик?

Ты вправду не знаешь?

И честно-пречестно, никогда о нём не слышал?

Ай-ай-ай! Какая жалость. Потерпи-ка, друг мой, малость. Слышишь, тихий перезвон. Это к нам шагает он...

А пока он шагает, я расскажу тебе о нём, что знаю...

У дома, где живёт Мишель, давно растёт большая ель.

На ёлке - иголки. Зелены и колки.








На ёлке есть дупло, а в нём живёт весёлый, хитрый Гном. Гномик-карапузик по имени Дюзик.

Вот это и есть наипервей­ший друг Мишеля. Ну, са- мый-пресамый верный и на­дёжный друг.

Маленький-удалень­кий. И очень-очень, прямо- таки через очень-очень фа­сонистый гномик.

На нём - рубаха красная. Синий поясок. Сапожки ат­ласные - загнутый носок.

Сапожки сшиты ловко. Сапожник молодец!.. Из се­ребра подковки. Шпоры - бубенец. Стоит Дюзику  шагнуть, двинуть сапожком  чуть-чуть. сразу будет слышен звон:

Динь-дон!...

Динь-дон!..

Динь-дон!..

Если Дюзик свистнет раз, прилетят к нему тотчас. С четырёх со всех сторон - стаи галок и ворон.

И сорок.

И стрижей.

И синичек.

И чижей.

Потому, что Дюзик Гном со всеми птицами знаком. И с крохой птахой. И с Орлом. Он всем пичугам брат и друг. По-птичьи может говорить. И коль беда нагрянет вдруг, готов помочь и услужить.






ТРЕВОГА




Ночь тепла, но не темна. В небе плавает луна. Звёзды яркие горят. Взрослые и дета спят. Спят девчонки.

Спят мальчишки.

Дремлют куклы,

Птички, мышки.

Сон баюкает котят.

И Мишель, и Дюзик - спят.

Спит Мишель и в ус не дует. Не пошевелит хвостом. Крепко вроде спит, но чует, что творится за окном...

Вот прошествовал куда-то забияка Кот. Вот в скворечнике скворчата завозились. Вот...

Длинноногий Комарище ноет за окном. Комарище щёлку ищет, чтоб пробраться в дом...

Спит Мишель и всё-всё слышит... Вот с ольхи слетел листок; ветерок траву колышет; тепловоз даёт гудок... Самолёт рокочет где-то в недоступной высоте. В небе лопнула раке­та. Флаг трепещет на шесте...

Замерла ночь, затаилась.

Ты думаешь, все ночи одинаковы? Нет!.. Ночи бывают разные.

Синие.

Белые.

Серые.

Чёрные...

А весенняя ночь - сиреневая. Она пахнет молодой травой, цветущей черёмухой да си­ренью.

Ещё она пахнет костровым дымом, рекой да смолой.

В сиреневом небе купаются весёлые звёзды. Ныряют в облаках, кувыркаются. Подми­гивают нам. Улыбаются.

Глянь-ка на весеннее небо. Сколько там звёзд! И каждая подмигнёт тебе и обязатель­но улыбнётся...

В городских улицах застыла сиреневая тишина. Не грохочут автомобили. Не кричат дети. Не щебечут птицы.

Зато слышен ручей.

Чей?

Да ничей.

Слышно, как на ёлке шебуршат иголки.

Слышно, как поёт сверчок.

Как кору грызет жучок.

Как мышка-норушка серая побирушка коготками по полу цок да цок, будто на ней туфельки - тонкий каблучок.

Вдруг... Тук!

Что за стук?

И опять:

Тук... Тук... Тук!..

И бубенцовый перезвон:

Динь-дон!..

Динь-дон!..

Динь-дон!..

И шепчет Дюзик от порога:

- Мишель... Вставай скорей... Тревога...






БЕДА


На дворе переполох.

O-o-o-ox!

Чапа Лапа Га-Га-Гагиня вся в слезах.

А-а-а-ах!

Кука Река Ку-Ку-Ку испускает дух.

У-у-у-ух!

Рюх Ух Тюх с женой в обнимку плачут громче всех.

Э-э-э-эх!

Даже рогатый, бородатый проказник Бемекл затих.

И-и-и-их!

Только Мишель ступил на крыльцо, его окружили плотным кольцом. Тесным кольцом обступили. Запричитали. Заныли:

- Ой, беда, Мишель!..

- К нам сюда, Мишель!..

- Поскорей, Мишель!..

- Помоги, Мишель!..

- Откуда и когда нагрянула беда? - недовольно проворчал Мишель.

При этом он сердито распушил чёрные усы. Прищурил чёрные глаза. Вздыбил чёрный хвостище.

Тут все хором закричали. Кто что кричал - не разобрать.

Крыльями машут.

Ногами топают.

Когда немного подуспокоились, приутихли, выступила вперёд дородная Гусыня Чапа Лапа Га-Га-Гагиня. Всхлипнула, стала рассказывать:

- Га-га-га!.. Я проснулась на рассвете. Посмотрела, спят ли дети. Глянула в окно, а там... Не поверила глазам...

Голос у неё задрожал и оборвался. Раскрыла она клюв, из него вместо слов - шипенье. Чапа Лапа Га-Га-Гагиня крутит шеей, вертит головой, хлопает глазами и шипит:

- Ши-ши-ши... Ш-ш-ш-ш-ш...

Подбежал к Гусыне Дюзик. С головы сорвал картузик. По спине Гусыню хлопнул. Са­пожком сердито топнул. Снова хлопнул что есть силы. И она заговорила:

- Га-га-га... Там... За окном... На траве какой-то ком... То ли шерсти... То ли ваты... Чёр­ный. Страшный. И лохматый... Очень жуткий. И живой... Ой!.. Ой!.. Ой!..

Снова голос у неё задрожал и оборвался. И опять Дюзик топнул сапожком. Замахнулся картузиком. Чапа Лапа Га-Га-Гагиня чихнула. Вздохнула. И договорила:

- Га-га-га!.. Крутнулся ком, стал огромным... вот как дом. А потом вдруг распустился. Тучей чёрной обратился... И в один короткий миг. Он в сарай и в дом проник...

Оказывается, это было неведомое, страшное чудовище. Оно оплело, окутало всех бемеклят, рюхухтюхтят, кукарекакукукят. И конечно же, пятерых чапалапагагагагеньчиков.

Сграбастало малышей.

Обернулось шаром.

Подпрыгнуло и улетело невесть куда.

- Вместе с бедными, несчастными чапалапагагагагеньчиками... - рыдая, договорила | Чапа Лапа Га-Га-Гагиня, ну, а попросту - Гусыня.

- Вместе с моими кукарекакукукукятками, - проквохтала слезливо Курица.

-И с моими рюхухтюхтятками, - прохрюкала жалобно Свинка.

- И с ненаглядными бемеклятками, - горестно проблеяла Коза.

Мамы похищенных малышей зарыдали, папы носовыми платками стали промокать глаза и дружно всхлипывать.

Мишель усы встопорщил. Свой чёрный нос наморщил. Слегка пошевелил хвостом. И медленно сказал потом:

- Эт-то что за чудо-юдо? К нам пришло оно откуда?.. Малышей зачем забрало? И куда их подевало?.. Кто расскажет нам про это? У кого искать ответа?

Мамы зарыдали громче и горше прежнего. Папы ещё ниже опустили головы. Только Дюзик, кажется, не унывал. Он думал.

И Мишель думал.

Думали они, думали.

Очень долго думали.

И придумали...

- Послушай, Дюзик, кто всех раньше просыпается? - спросил Мишель.

- Птицы.

- А кто и ночью не спит?

- Караульная Сорока.

- Вот к ней и поспешим!






КАРАУЛЬНАЯ СОРОКА




На самом крутом, самом возвышенном месте берега Туры росла Сосна.

Сосна не простая - Сторожевая.

То ли правда, то ли нет, но говорят, уж триста лет стоит Сосна Сторожевая, как будто вышка смотровая.

Стоит и видит всё вокруг. Всё знает. Но молчит. Если же и говорит иногда, то на непо­нятном, лесном языке.

На самой верхушке Сторожевой Сосны и пристроилась Караульная Сорока. Была она белохвоста. Белобока. Грудаста да глазаста. Во все стороны глядит. Всё примечает. И не молчит.

Любит Караульная Сорока поговорить-поболтать. Со своими подружками - разными пичужками. Вот к ней и прискакал Мишель с Дюзиком на спине.

Мишель легонько постучал хвостом по стволу Сторожевой Сосны. Та мигом ветви рас­пушила, иглы встопорщила и замерла, словно бы окаменела. Тут же послышался её еле внятный шёпот:

- Шш-шу-шу-шу... шш-ши-ши-ши... По-те-ря-лись малыш-ш-ши...

- Они не потерялись, - сказал Мишель. - Их похитили! Кто?!.

- Гром-шш-ше... Громш-ш-шш-ше пош-шшу-мите. Бело-боку раш-ш-шбу-дите. У неё шко- рей шшпро-ш-ши-те...

Задрав, голову, Мишель закричал:

- Эй!.. Караульная Сорока. Где ты? Слышишь? Белобока! На минутку покажись! Что молчишь ты? Отзовись!..

Пулемётной очередью застрекотала сверху Караульная Сорока:

- Кто?.. Что?.. Где?.. Когда?.. Как?.. Откуда?.. Ну?.. Куда?..

- Остановись, Белобока! - прервал сорочью стрекотню Мишель. - Дай слово молвить...

Караульная Сорока на миг притихла, и Мишель успел выговорить:

- Ты гнезда не покидаешь. Всё-то видишь, всё-то знаешь. Нам поведай поскорей, кто похитил малышей?

И опять затараторила Караульная Сорока:

- Видела. Слышала. Запомнила. Знаю. Расскажу и покажу. Раз! Два! Три!.. Лови!

И с верхушки, как из пушки - бах! И Мишеля по макушке - трах!

Позабыл Мишель, что рядом обрыв. Прянул в сторону и сорвался с высоченной кручи.






ЧУДО-ЮДО




Ой! Ловите! - крикнула Караульная Сорока и кинулась с кручи догонять Мишеля.

Догнала. Вцепилась Мишелю в хвост. Забила крыльями. Да разве по силам ей удер­жать огромного пса?

Тут Дюзик сложил ладошки рупором, закричал по-птичьи:

- Беда!.. Беда!.. Скорей сюда!.. Спешите!.. Помогите!..

В тот же миг из норок в стене обрыва серыми крылатыми пулями выпорхнула стая стрижей. Облепили падающего Мишеля. Вцепились в него. Изо всех сил замахали кры­лышками. Засвиристели. Но удержать Мишеля не смогли. И тот, хоть чуть медленнее, всё- таки продолжал падать на бетонные плиты набережной. Вот-вот грохнется и разобьется.

Тут снялась с воды огромная утиная стая. Крылья уток широки, могучи. Подхватили утки Мишеля под бока. Распластали крылья, и перестал Мишель падать.

А Дюзик всё трубил тревогу. Стрижам и уткам на подмогу. Летят, спешат за стаей стая, Мишеля на лету хватая.

Мелькают крылья разных птиц:

Стрижей.

Чижей.

Скворцов.

Синиц.

Кукушек.

Чаек.

Голубей.

Мелькают всё быстрей, быстрей.

А какой трезвон-перезвон поднялся в небе! Так раскричались пернатые спасатели, что заглушили гул городской улицы. Не слышно стало даже басовитого, могучего гудка про­плывающего парохода.

Толпятся на палубе люди. Дивятся: “Ой! Что ж это будет? Куда?.. На расправу?.. На суд?.. Пичуги собаку несут?.. А может быть, это - не пёс? Какой-то неведомый зверь?.. От­веть-ка на этот вопрос. Взлети-ка попробуй, проверь...”

Не на шутку Тюмень взволновалась. Век такого ещё не случалось. Никогда отродясь не бывало, чтоб собака по небу летала.

Собралась толпа - не счесть. Дедушки и папы здесь. Мамы с бабушками тоже. Так кричат - мороз по коже:

- Это инопланетянин!..

- Гуманоид!..

- Марсиянин!..

- Клок, оторванный от тучи!..

- Чёрный пёс, упавший с кручи!..

- Почему летит?.. Узнать!..

- Изловить немедля!..

- Взять!..

Вертолётчики полезли в вертолёты.

Лётчики уселись в самолёты.

Мчат по улицам, сигналя, водомёты.

Крики над толпой сильней:

- Улетит!..

- Сбежит!..

- Лови... Живей!..

А Мишель раскинул лапы. Вытянул длинный хвост. Летит и ворчит:

- Ну, Караульная Сорока!.. Ну, погоди!.. Я ж тебе...

Караульная Сорока услыхала. Подлетела к самому носу Мишеля. Застрекотала:

- Не думала. Не гадала. Сам не устоял. Сам свалился.

Пока они так-то препирались, птицы подняли Мишеля на крутоярье, опустили подле Сторожевой Сосны...






НА ХВОСТЕ МИШЕЛЯ


Караульная Сорока уселась на спине Мишеля. Крылья распустила. Хвост распуши­ла. И застрекотала:

- Только вам. Больше никому. Слушайте. Запоминайте. Малышей украл Туч Липуч Каракруч. Из царства Ледомора... Всё!.. Недосуг!.. Лечу!..

- Повремени, Караульная Сорока, - просительно выговорил Мишель. - Кто таков Туч Липуч Каракруч?

- Что за царство Ледомора? - подал голос и Дюзик.

- Слушайте. Запоминайте. _Я_ не повторяюсь. Знайте... - громче прежнего заверещала Караульная Сорока, прыгая по спине Мишеля.

Сперва подпрыгнула чуть-чуть. Потом - повыше. После - ещё выше. Тараторит и пры­гает. Тараторит и скачет. Прыгала, прыгала, до Мишелиного хвоста доскакала. Уселась на конце длинного, лохматого, чёрного хвоста и успокоилась.

Мишель шевелит потихоньку хвостом, Сорока сидит недвижимо на нём. Сидит и стрекочет:

- Красотища!.. Красота!.. Я на кончике хвоста! Что за чудо-карусель!.. Покатай меня, Мишель!..

Мишель описал хвостом круг. Другой. Третий. Всё быстрей. Быстрей. Ещё быстрей. Караульная Сорока от восторга крыльями захлопала.

Наконец она закричала:

- Ой!.. Стой!.. Голова закружилась. Как бы чего не случилось!..

Отдышалась. Потом скороговоркой выпалила:

- Ледомор - владыка Полярного царства. Он...






- Что за царство?.. Где оно?.. - нетерпеливо перебил Дюзик.

- Ах, какой ты торопыга! - укорила его Караульная Сорока и застрекотала ещё быстрей:

- Тура в Иртыш втекает. Иртыш впадает в Обь. А та прямо в Ледовитый океан. Там Полярное царство. Там владения Ледомора.

- Что же это за царство? - снова спросил Дюзик.

Караульная Сорока вдруг погрустнела. Помолчала. Повздыхала. Заговорила неожи­данно тихо и медленно:

- Там - вечный снег. Там - вечный лёд. Мороз лютует круглый год. Ничто в том царстве не растёт. Нет ни цветочка. Нет травы. Туда не доберётесь вы.

Помолчала Караульная Сорока и вновь застрекотала:

- Ледомор - кровожаден. Свиреп. Очень жаден. Поедает зверят. Всех подряд...

- И для этого негодяя Туч Липуч Каракруч похитил наших малышей?! - воскликнул Дюзик.

Опять приуныла Караульная Сорока. И тише прежнего. И горше прежнего. И вовсе

медленно произнесла:

- Туч Липуч Каракруч зол, коварен и могуч. Ледомора злей стократ, хоть ему и млад­ший брат.

- Погибли наши малыши, - скорбно вымолвил Мишель.

- Вряд ли... Вряд ли... - застрекотала Караульная Сорока. - Ледомор всё лето спит. Ма­лыши в пещере ждут, когда полярный владыка проснётся и...

- А когда проснётся он? - насторожился Дюзик.

- Когда прозрачный крепкий лёд Туру, Иртыш и Обь скуёт. Накроют белые перины леса, и горы, и равнины...

- Понятно, - перебил её Мишель. - Спасибо, Караульная Сорока. Если надо тебе шер­сти или пуху для гнезда...

- Ой! Надо!.. Надо!.. Надо!.. - обрадованно застрекотала Караульная Сорока. - Ещё как надо. Скоро у меня появятся сорочата. Совью им гнёздышко из шерсти. Застелю его пухом...

- Полезай ко мне на спину. На подушку и перину можешь пуху нащипать...

- Ах, какая благодать! - Вскочила Караульная Сорока на Мишеля и давай когтя­ми из него пух вычёсывать, клювом шерсть выщипывать. Минуты не прошло - готова охапка. Подхватив добычу, взлетела Сорока на макушку Сторожевой Сосны. Про­кричала оттуда:

- Спасибо, Мишель, за мягкую постель! За тёплые стены, надёжную крышу. Приходи - расскажу, что увижу, услышу...






УТРО В ЛЕСУ


Летом Солнышко ра-а-ано просыпается. Рано просыпается - в небо поднимается.

Как только Солнышко показало из-за горизонта сверкающую макушку, так и начался этот день.

В лес примчался Ветерок. Стал толкать деревья в бок. Сразу пихты, кедры, ёлки още­тинили иголки. А берёзы да осины тотчас распрямили спины. И листвой зашелестели. На деревья птицы сели. И запели...

Дрозд - по-дроздиному.

Клёст - по-клестиному.

Ну, а Дятел тук да тук! Долбит Дятел толстый сук. Ищет Дятел короедов, чтоб детиш­кам пообедать.

И Кедровка-плутовка молчит. Кедровые шишки лущит.

Деревья, травы и цветы. Звери, птицы и лягушки. Букашки. Бабочки. Стрекозы. Пчё­лы, осы, шмели... Все... Все обитатели леса очень радовались Солнышку. Оно принесло в густой, хмурый Лес свет и тепло и веселье.

Зубастые серые волки принялись будить волчат:

- Эй! Лентяи-лежебоки! Поднимайтесь! Пора на охоту!

Хитрющая пройдоха - Лисица-огнёвка уже накормила своих лисят и повела их на прогулку.

Лосиха втолковывала Лосёнку, как по запаху отличить траву вкусную и полезную от травы горькой и вредной.

На Солнышко. На травку. На зарядку-разминку.

Белка вывела бельчат.

Медведица - медвежат.

Бурундуки - бурундучат.

Олениха - оленят.

Бобриха - бобрят.

Все звери.

Все птицы.

Все жучки, паучки, бабочки, стрекозки...

Все лесные жители в это солнечное, нарядное, весёлое утро с детишками гуляли. С ма­лыми играли. Лесным законам их обучали.

Вдруг...






ТУЧ ЛИПУЧ КАРАКРУЧ




Лес качнулся. Содрогнулся. Лес испуганно пригнулся. Понеслись со всех сторон кри- ки, вопли, плач да стон...

- Ой! Спасите!

- Защитите!

- Детёнышей уводите!

- Эй, скорей... Скорей... Скорей! Прячьте ваших малышей!..

Косматая чёрная туча проворно накрыла Солнышко. Стало в Лесу по-ночному темно. Сделалось зябко и сыро.

Подхватив малышей, звери и птицы разбегались, разлетались к гнёздам, дуплам, но­рам.

А Туча уже над Лесом зависла. Сгустилась. Клубком свернулась. Пала на лесную поляну.

Чёрный. Страшный. Непонятный. Шерстяной, а может, ватный. Преогромнейший клубище. Колыхается и свищет.

- Фьють-фьють-фьють!.. Фух-ух-пух!..

Посвистел. Попыхтел. Да и начал подпрыгивать.

Сперва чуть-чуть.

Потом повыше.

Ещё выше...

Подпрыгивая, он вытягивался. И скоро сверху большущего клубка показался малень­кий клубочек. На нём неожиданно прорезались...

Да-да, глаза. Не глаза - глазищи! Ворочаются они. По сторонам шарят. И горят зловеще...

Потом обнаружился рот. Не рот - препротивнейшая чёрная, широкая, зубастая пасть. А над ней две ноздри проклюнулись.

Широкие.

Шевелящиеся.

Волосами поросшие.

Вот чёрная пасть раскрылась, и покатилось над стихшим Лесом:

Я - брат владыки Ледомора.
Его надежда и опора!
Я всё могу, что захочу.
Кто против пикнет - проглочу!..

Страшный. Зубастый. Глазастый. Носатый клубок начал вытягиваться. Сперва он по­ходил на цистерну. Потом на башню.

А на чёрной круглой голове выросли уши. Большие, как лопухи. Только не зелёные, а тоже чернущие.

Чёрные лопухи зашевелились, задвигались. Из чёрной пасти повалил дым. Сперва он заполнил поляну. Потом потёк по Лесу. И над приникшей травой. Над согнутыми деревь­ями. Над дрожащими зверями и птицами загрохотало:

- Эгей-гей! Э-эй! Э-эй!.. Слушайте меня скорей... Птицы слушайте и звери. Вы - трусли­вые тетери!.. Ну-ка! Отпирайте двери! Покидайте дупла, норы - дань тащите Ледомору! _Я_пока добром прошу: с каждого - по малышу!..

Замер Лес. Затаились, прижались друг к другу звери и птицы. Каждый год прилетал к ним летом Туч Липуч Каракруч и отнимал...

У Бельчихи - Бельчонка.

У Зайчихи - Зайчонка.

У Лосихи - Лосёнка.

У Волчицы - Волчонка.

У Лисицы - Лисёнка.

А какая же мама беспрекословно отдаст маленького сына или дочку на съедение запо­лярному владыке, страшиле Ледомору?

И поплыл по Лесу стон. Покатился плач. Закричали звери:

- Вон!

- Вор!

- Бандит!..

- Палач!..






Озлился Туч Липуч Каракруч. Рявкнул так, что листья с берёз посыпались; иглы с елей послетали; трава к земле пригнулась.

- Замри!.. Ни звука!.. Ни гугу!.. Не вздумайте дать дёру. Любого вмиг настичь смогу. И в лапы Ледомору!..

И звери, и птицы понесли своих птенцов и зверят к Туч Липучу Каракручу.

Рыдают мамы.

Ну, а папы кусают от досады лапы.

Малыши дрожат, упираются, с папой, мамой навеки прощаются.

- Всех привели? - прорычал Туч Липуч Каракруч, озирая дрожащих, плачущих, перепу­ганных малышей.

Вновь обернулся он лохматой, чёрной, непроницаемой тучей. Та будто мохнатым по­крывалом вмиг накрыла лесную поляну. И малышей уже не видно и не слышно: свернулась туча клубком, все зверята и птенцы очутились внутри него.

Клубок на месте закачался. Подпрыгнул и закувыркался. До белых облаков поднялся. И полетел прямо на Север. В царство полярного владыки - кровожадного, хищного Ледо­мора.

А с земли, вослед Туч Липучу Каракручу, неслись плач и угрозы вдруг осиротевшего Леса...






А В ЭТО ВРЕМЯ




А в это время Мишель и Дюзик вернулись от Караульной Сороки. Их тут же обсту­пили обитатели двора: Кука Река Ку-Ку-Ку, Рюх Ух Тюх, Чапа Лапа Га-Га-Га и, конечно же, Бемекл.

Обступили.

Окружили.

В ожидании застыли.

Оглядел Мишель их хмуро. Опустил свой хвост понуро. И промолвил тихо:

- К нам подкралось Лихо.

Рассказал всё, что услышал от Караульной Сороки.

- Погибли наши малыши, - скорбно молвил Чапа Лапа Га-Га-Га.

- Пропали наши детки, - подхватил Рюх Ух Тюх.

- Бедный мой ребёнок. Прощай Бемеклёнок, - со слезами в голосе еле выговорил Бемекл.

И только Кука Река Ку-Ку-Ку, воинственно выпятив широкую зелёно-красно-сине-жёлтую грудь, прокричал:

- Я Кука Река Ку-Ку-Ку. С каких, не помню, пор. Стою всё время начеку. Свой охраняю двор.

- Охраняю... Охраняю... - передразнил его Чапа Лапа Га-Га-Га, - вот и доохранялся...

Обиженный Кука Река Ку-Ку-Ку сердито глянул на друга и отчеканил:

- Брат злого Ледомора. Меня околдовал. Я проворонил вора. Я недруга проспал. Го­тов вину я искупить: погибнуть иль врага разбить!

- И я повинен в том, что вор прокрался в дом. Ведь я ж волшебник Гном, - покаянно пробормотал Дюзик.

- И я, конечно, виноват. Ведь я могуч и я рогат. И мог бы на рога легко поднять врага, - смущённо проблеял Бемекл, опустив глаза.

- И я в ответе за беду, - промолвил Рюх Ух Тюх. - Но я на край Земли пойду. Злодея логово найду. И... в прах его, и... в пух!..

- И я на что-нибудь гожусь, хоть с виду я - обычный гусь! Я — Чапа Лапа Га-Га-Га! И я умею бить врага...

- Прекрасно! - хвост поднял Мишель. - У всех у нас одна лишь цель. Не мешкая в поход пойти. Злодея логово найти. Схватиться с ним и победить. Чтоб малышей освободить!..

Перебивая друг друга, все закричали:

- Скорее!

- В путь!..

- Веди, Мишель!

- Спасём несчастных малышей!..






СТРОИМ ПЛОТ


Дружно. Весело. И смело. Принялись друзья за дело. Поискав, нашли на свалке - доски, брёвна, жерди, палки. Гвозди, проволока, жесть - это всё на свалке есть.

Натаскали к реке что нужно и взялись строить плот.

Звенят, сверкают топоры.

Тоненько взвизгивают пилы.

Шуршат рубанки и фуганки.

Стучат, как дятлы, молотки.

Не знает устали Мишель. То он тешет топором. То пилит пилой. То строгает рубанком. То молотком сколачивает. То проволокой связывает.

Скинул Бемекл голубой мундир с двенадцатью золотыми пуговицами. Снял фуражку с лаковым козырьком и кокардой. Помогает Мишелю пилить да строгать. Сплачивать брёв­на и крепко вязать.

Рюх Ух Тюх подкатывает брёвна. Подаёт доски. Помогает пилить.

Чапа Лапа Га-Га-Га и Кука Река Ку-Ку-Ку мастерят каюту. С тремя оконцами. И двер­кой. На крыше каюты - площадка для наблюдателя.

А где же Дюзик?

Парус шьёт.

Да не белый - голубой.

Прямо синий.

Синий-пресиний, совсем зелёный.

Все строители в запарке. От работы ох как жарко.

А когда все утомятся. В ряд на брёвнышко садятся. И кто-нибудь запевает любимую песню:

А ну!.. Собьёмся в стаю -
К плечу плечо.
Тогда беда любая
Нам ни-по-чём...
Тогда любое горе
Нас не возьмёт.
Хоть океан. Хоть море
Оси-лим вброд.
Жара нас не пугает.
Как и мо-роз.
Не хнычет. Не вздыхает
Во-жак наш - пёс.
И мы с Мишелем рядом
Хоть в путь. Хоть в бой.
За друга, коли надо,
Рис-кнём со-бой!
А ну! Дружнее, братцы,
Нас долг зо-вёт,
Не привыкать сбираться
В лю-бой по-ход.
Погромче, запевала!
По-ши-ре шаг.
Нас ждёт ещё не мало
Ли-хих а-так!..

После песни друзья работали ещё азартней, ещё веселей.

Громче тюкали топоры.

Звонче звенели пилы.

Чаще стучали молотки.

Протяжней шуршали рубанки.

И вот плот готов...






НА ПЛОТУ


Аx, какое Солнышко полыхало с утра в голубом небе. Яркое да жаркое. Ласковое да весёлое.

Иногда Солнышко подмигивало Мишелю: не робей!..

Прозрачное небо тоже приободряло собравшихся в поход друзей.

И Ветерок. Несильный. Тёплый Ветерок легонько подталкивал их: скорей!., скорей!..

Вода в Туре сверкала. Плескалась и журчала, покачивая готовый к отплытию плот.

Плот получился надёжным, просторным и крепким. Спереди заострён. Сзади закруг­лён. Посредине плота высится мачта с парусом. Ближе к корме каюта для отдыха. А на корме - кормило: длиннющее весло, опущенное лопаточкой в воду.

На мачте, на самой верхушке, на небольшой неприметной зарубке примостился Дю­зик. Мишель встал у кормила. На крыше каюты важно расселись Чапа Лапа Га-Га-Га и Кука Река Ку-Ку-Ку. Рюх Ух Тюх и Бемекл гордо стояли на носу плота.

С раннего утра над плотом кружили и кружили птицы. Они прощально махали крылья­ми, протяжно кричали на разные голоса:

- Счастливого пути, Мишель!

- Возвращайтесь поскорей, Мишель!

- Туч Липуча Каракруча победите, малышей несчастных мамам воротите!..

А Чапа Лапа Га-Га-Гагиня, Кука Река Ку-Ку-Кукиня, Бекмеклиха и Рюх Ух Тюхиня суетились на берегу, вопрошая собравшихся в поход, не забыли ли они чего-нибудь.

Вздыбив распушённый огромный хвостище, Мишель скомандовал:

- Отчалить!

- Есть отчалить! - браво откликнулся Бемекл, отвязывая плот от берега.

Освобожденный от привязи плот качнулся, развернулся и, подхваченный течением, по­плыл. Вниз по реке Туре. Туда, где Тура вливается в Иртыш.

Налёг Мишель на кормило, вывел плот на стремнину. Там течение быстрей. Там тече­ние сильней. Подхватило оно бревенчатый плот и погнало его на Север - в царство страш­ного Ледомора, на выручку похищенных малышей.

Налетел нешибкий, несердитый тёплый Ветерок. Шепнул Мишелю:

- Разворачивай парус. Я подмогну...

- Поднять парус! - скомандовал обрадованный Мишель.

- Есть поднять парус! - браво откликнулся Бемекл.

Вместе с Рюх Ух Тюхом ухватился Бемекл за верёвку и ну тянуть её, распрямляя и под­нимая полотнище паруса.

На подмогу им кинулись Чапа Лапа Г а-Г а-Г а и Кука Река Ку-Ку-Ку. Они вцепились в верхнюю планку паруса и, размахивая крыльями, подтянули полотнище вверх.

Минуты не прошло, над плотом поднялся парус. Синий-пресиний, совсем зелёный парус.

Ветерок разогнался, с разбегу ткнулся в парус. Так его надул, что плот помчался, будто на крыльях.






СИНИЙ БОР


Осталась позади Тюмень. Дома прибрежных деревень. Посёлки дачные. Сады. Поля пшеничные. Пруды. Луга, где по колено травы. Под солнцем сникшие дубравы. И берегов отвесных кручи. И вот он - Синий Бор дремучий.

Бор - это древний мудрый Лес. Там много сказок и чудес.

Мишель сразу приметил: Бор угрюм и не светел.

Стоят кедры понуро. Березы смотрят хмуро. А голубые ели - дышат еле-еле.

Причалил к Бору плот Мишель, причалил. Закричал:

- Э-э-эй!.. Лес могучий... Бор дремучий!.. Что стоишь мрачнее тучи? Отчего, скажи, не весел? Что не слышно птичьих песен? Не видать твоих зверей?.. Отвечай же поскорей!..

Покачнулся Бор дремучий. Прокатился тяжкий вздох:

- О-о-оо-оо-оххх!!!

И тут же к берегу. К плоту. Побежали отовсюду звери.

Колобком катился Мишка. Следом - Зайка-хвастунишка.

Мчался Лось широким махом. Вслед за Лосем - Росомаха.

Белка по верхушкам скок. Прыг за ней Бурундучок.

По ручью плыла Бобриха. Шла сквозь чащу Кабаниха.

Лезла сквозь кусты Лисица. Пулею неслась Куница.

Волк стремился без дорожек. А на Волке замер Ёжик. Быстро бегать Ёж не мог: у него нет длинных ног.

Сбежались к плоту.

Друг друга теснят.

Но не ругаются.

Не рычат.

Подступил к Мишелю могучий Лось. Склонил голову с огромными, тяжёлыми, будто из камня вытесанными, рогами.

Стихли звери. Заговорил Лось:

- Караульная Сорока и Вещая Сова поведали нам о вашем великом горе. Туч Липуч Каракруч в тот же день был у нас в Бору. Он отнял наших малышей и унёс прожорливому чудовищу Ледомору.

Тут звери все разом закричали, запричитали, зарыдали.

Помахал Мишель хвостом. Звери смолкли. Он потом:

- В лес врага зачем пустили и не выгнали взашей? Почему не защитили милых, славных малышей?

В землю Лось вогнал копыта. И ответил Лось сердито:

- Туч Липуч Каракруч и свиреп, и могуч. Злой колдун к тому же он. Оттого-то так силён. Кто ему не подчинится - в гриб поганку превратится. Погляди-ка, на полянах сколько здесь грибов поганых. Все они зверями были. Колдуну не угодили. Не послушались приказа. И поганкой стали сразу...

- Как же их расколдовать, оживить? Снова в волка да лису превратить? - спросил Дюзик.

- Чтобы их воскресить, оживить. Туч Липуча Каракруча надобно сгубить... - ответил Лось.

- Но где его упрятан дом? И как нам сладить с колдуном? - подступил Мишель к Лосю.

Задумался Лось. Замолчал. Рогами слегка покачал. И стал от плота отступать. Про­молвив:

- Откуда мне знать? Вещунью Сову позовите. Об этом её и спросите...

На плот прыгнул Волк. Задрал голову. Завыл:

- У-у-у!.. У-у-у! Кличу Вещую Сову-у!..






МАЛЕНЬКИЙ КОНФУЗ




Из глубины Бора. Из тёмной, мрачной, неведомой дали донёсся непонятный звук. Не то ветка обломилась. Не то кедровая шишка свалилась.

Насторожились звери. Повернулись к Бору. Замерли, выжидая. Звук повторился. Ещё. Ещё раз. Вот он ближе. Ближе и громче.

По-над Бором, едва не цепляясь крыльями за макушки кедров и елей, показалась паря­щая Вещая Сова.

Тёмная тень от неё скользнула по белому песку, замерла над плотом.

Вещая Сова подобрала крылья. Вытянула вперёд лапы с растопыренными когтями. Пала камнем на крышу каюты, где спокойно посиживали Чапа Лапа Га-Га-Га и Кука Река Ку-Ку-Ку.

С неба павшая Сова переполошила друзей. Чапа Лапа Га-Га-Га сиганул с крыши пря­мо в речку.

Прокричав “кукареку!”, Кука Река Ку-Ку-Ку бухнулся туда же. Окунулся с головой. Завопил:

-Тону!.. Ой!.. Ой!..

Петухи-то ведь плавать не умеют.

Чапа Лапа Га-Га-Га едва успел сцапать тонущего друга за красный гребень. Выдер­нул из воды. А попробуй-ка уплыви с такой ношей в клюве.

Попробовал Чапа Лапа Га-Га-Га взлететь. Чуть крылья не поломал, но от воды не оторвался.

Попытался он к плоту подплыть. Едва лапы не вывихнул, но с течением сладить не мог.

А Кука Река Ку-Ку-Ку нет бы помогать другу, ну, хотя бы не мешать. Куда там! Брыка­ется. Гневается. Кричит:

- За гребешок меня не трожь!.. Пусти сейчас же. Оторвёшь!

Рассердился Чапа Лапа Га-Га-Га и отпустил. Кука Река Ку-Ку-Ку тут же захлебнулся, камнем пошёл на дно.






Пришлось Мишелю нырять с плота. Настиг утопающего под водой. Сцапал за хвост. Вытащил на плот.

Вскочил рассерженный Кука Река Ку-Ку-Ку. Весь встопорщенный, промокший. Вода с него ручьями стекает. А он выхватил саблю. Закричал Вещей Сове.

- Попадись-ка мне в бою... Кукареку!.. Сразу голову тебе отсеку!..

Ему Сова в ответ:

- Уймись! На солнце ляг да обсушись...

- Я сейчас к тебе подпрыгну-подлечу... Кукареку!.. Саблей голову мгновенно отхвачу... Кукареку!..

Разбежался. Подпрыгнул. А взлететь-то не смог. Намокшие крылья одрябли - обвисли. Мокрый хвост к земле тянет.

Не смог он взлететь. Зато, когда подпрыгивал, потерял штанишки. Намокли те и со­скользнули.

Сконфуженный. Бесштанный. Кука Река Ку-Ку-Ку кинулся в каюту. Да, на беду, за канат запнулся. Кувыркнулся. Растянулся.

Сапоги слетели с ног. Оторвался галстук сразу. У крылатки вырван клок. Вспух боль­шой синяк под глазом.

- Фу ты! Ну ты! Лапти гнуты. Нет покою ни минуты, - пробормотал недовольный Чапа Лапа Га-Га-Га, подбирая вещи сконфуженного друга.

Звери вдоволь насмеялись.

Только Вещая Сова даже не улыбнулась..






ВЕЩАЯ СОВА


Обиженный, пристыженный Кука Река Ку-Ку-Ку скрылся в каюте. Шмыгнул туда и Чапа Лапа Га-Га-Га.

Погасло веселье на берегу.

Вещая Сова протяжно вздохнула:

- Ффух-фу-фу!.. Уухх-хху-ху!.. Кто звал меня сюда?

Мишель, склонив почтительно голову, проговорил:

- Мы осмелились потревожить тебя. Знаешь зачем?

- Я-то знаю, куда, зачем летаю, а вы - нет! - с укором заговорила Вещая Сова. - Все страшатся Ледомора. Все бегут от Туч Липуча Каракруча. А вы им в когти лезете... Знае­те, что вас ждёт впереди?

- Нет, - признался Мишель.

- Не знаем, - поддакнул Бемекл.

- Не ведаем, - подтвердил Рюх Ух Тюх.

- Не представляем, - прокричал Чапа Лапа Га-Га-Га, выбегая из каюты.

- А и узнаем - не забоимся! - гордо и громко крикнул Дюзик, сидя на мачте.

Бемекл заломил на макушку фуражку с кокардой. Застегнул голубой мундир на все две­надцать золотых пуговиц.

Чапа Лапа Га-Га-Га грудь выпятил, крылья разбросил, словно изготовился кинуться на неприятеля.

Рюх Ух Тюх сердито пристукнул копытом.

Даже Кука Река Ку-Ку-Ку высунулся из каюты и задорно прокукарекал.

- Молодцы! - похвалила друзей Вещая Сова. - Эти звери рады бы пойти с вами, но им не выбраться из Бора. Туч Липуч Каракруч очертил Бор колдовской линией. Кто её перешаг­нёт, перелетит, тут же и погибнет...

- Мы - не жители Бора. Мы дойдём до Ледомора. Обязательно дойдём. Малышей до­мой вернём! - выпалил Мишель.

- Жаль мне вас, - Сова сказала. - Смельчаков таких немало на веку я повидала. Шли они на Ледомора, как и вы - готовы в бой. Только очень-очень скоро распростились с головой.

Умолкла Вещая Сова.

Затихли несчастные звери.

Приуныл Мишель с друзьями. Приуныл. Чёрну голову он низко опустил.

Чёрный хвост верёвкой старою повис. Чёрный глаз сердито, мрачно смотрит вниз.

Стало тихо. Грустно сделалось вокруг.

Встрепенулся вдруг Мишель.

Очнулся вдруг.

Чёрну голову мгновенно вскинул вверх. Чёрным глазом оглядел задорно всех.

Чёрный хвост стремительно взметнул. Ноздри чёрные воинственно раздул.

А потом Вещунье поглядел в глаза. И просительно, но тихо ей сказал:






- Ты добрей всех добряков. Ты мудрей всех мудрецов. Загляни-ка ты, Вещунья, напе­рёд. Погадай, чего и где в пути нас ждёт...






СЛУШАЙТЕ - ЗАПОМИНАЙТЕ




Огромные. Круглые. Выпученные глаза Вещей Совы закрылись. Перья на голове взъерошились.

Заговорила Вещая Сова медленно, трудно. Будто каждое слово из неё, как занозу, вы­таскивали.

- Захотели знать?.. Так знайте... Слушайте... Запоминайте... Никогда вам не удастся незамеченным прокрасться. Стережёт вас враг везде: на земле и на воде... Может, лучше покориться и в Тюмень вам воротиться?..

Ей Мишель сказал в ответ:

- Нам назад дороги нет. Никого мы не страшимся. Никому не покоримся. Не отступим­ся от цели...

Дюзик поддержал Мишеля:

- Мы врагам в плен не сдаёмся. Мы с врагами насмерть бьёмся. Лучше все в бою загн­ием - малышей в беде не кинем...

Опустил Бемекл рога, будто целясь во врага. И проговорил сердито:

- Поглядим, кто будет битый...

И промолвил Чапа Лапа Г а-Г а-Г а:

- От врагов не станем драпать никогда.

Подал голос Рюх Ух Тюх:

- Мы идём не ради службы. Ради дружбы!..

- Ради дружбы! - высунувшись из каюты, повторил Кука Река Ку-Ку-Ку. Обрадовались звери. Закричали:

- Мы от вас другого и не ждали!

- Браво! Браво! Храбрецы!

- Слава! Слава! Молодцы!

И снова Вещая Сова роняет редкие слова:

- Я... помогу вам... чем смогу. Я вас... хоть чуть... остерегу. Где Тура в Иртыш впадает... вас давненько поджидает... Застава Комариная... А где Иртыш с Обью сольётся... ждет... и скоро вас дождётся... Застава Змеиная... Исхитриться коль сумеете... Две заставы одолее­те... Берегитесь!.. Из-за круч... Сразу выйдет Туч Липуч...

- Ка-ра-круч!!! - громыхнули столпившиеся у воды звери.

-Ну, а как нам исхитриться? Сквозь заставы чтоб пробиться? Где достать на это сил? - вновь Мишель Сову спросил.

- Комариную Заставу... под водою прошмыгните... А Змеиную Заставу... над водою пролетите... Ну, а в царстве Туч Липуча лиходея Каракруча...Вам погибель неминуча...

Тут Дюзик по мачте скатился. Пред Вещей Совой очутился. Пошмыгал он пуговкой- носом. И тоже полез к ней с вопросом:

- Неужели... Неужели... Нету сил, чтоб одолели Туч Липуча Каракруча? Долго ль всех он будет мучить?

Тут все звери загалдели:

- Неужели...

- Неужели...

- Он бессмертен в самом деле?!

Помолчала Вещая Сова. Покачала головой. Потом заговорила:

- Как перелетите Змеиную Заставу, увидите посреди Оби малюсенький островок. Весь он густо-прегусто черёмухой зарос...

- И что? - нетерпеливо перебил Дюзик.

На него зашикали со всех сторон. А Вещая Сова продолжала:

- Под тем Черёмуховым Островом покои водяного Царя - Осетра-батюшки. Он один... Только он знает тайну бессмертия Туч Липуча Каракруча.

- А как у него эту тайну вызнать? - опять влез Дюзик.

Ещё громче и сердитей зашикали на него.

Но Вещая Сова не осердилась. Всё так же медленно она договорила:

- Коль услужите Осетру-батюшке, угодите Царю водяному, может, и выдаст вам тайну. И узнаете, где хоронится погибель Туч Липуча Каракруча...

- Спасибо, Вещая Сова. Запомним мы твои слова, - сказал Мишель и поклонился.

А Вещая Сова раскинула огромные крылья, взмахнула ими и улетела.

- Прощайте, друзья! - прокричал Мишель обитателям Синего Бора.

- Счастливо, - проурчал Медведь.

- Желаю-у-у! Победу-у-у! - протрубил Волк.

- Только удачи! Никак иначе! - помахала огненным хвостом Лиса.

- До встречи!.. До скорой!.. - прокричали звери хором.

Друзья оттолкнули от берега плот.

Течение его подхватило и понесло...






НЕ СУЙ ХВОСТ В ВОДУ




По волнам несётся плот. Тащит его быстрое течение. Подгоняет-подталкивает Ветерок.

В небе ласково щурится Солнышко. От его лучей по воде скачут солнечные блики. Река в них как в серебряной чешуе. Сверкает. Искрится.

Чем дальше на Север убегает река, тем глубже и шире становится.

На её крутом правом берегу - Тайга.

Дремучая.

Колючая.

Полная птиц и зверей. Легко заплутаться в ней. По левому берегу - заливные зелёные луга. Трава на лугах высоченная. В ней цветы разные - белые, жёлтые, синие, красные. Сверху глянешь на луг - сказочный ковёр.

Река о плот волною бьёт. Несёт, качая, лёгкий плот. И тот торопится вперёд.

А впереди - тяжёлый путь.

Друзья решили отдохнуть.

Бемекл улёгся на носу плота. Смотрит на проплывающие берега. Смотрит и думает:

“Эх, пристать бы нам к тому вон бережку. Погулять бы мне немножко по лужку. Пощи­пать бы всласть зелёной муравы. Накосить да наносить на плот травы. Завалиться на неё да и поспать. Можно час. А можно два. Но лучше пять...”

Рюх Ух Тюху жарко на Солнышке. Потеет он. Пыхтит. Хрюкает. Перейти бы в тень, да шевелиться лень. Зажмурился он и мечтает:

“Хорошо б в один момент натянуть от солнца тент. Иль широкий зонт раскрыть, что­бы голову прикрыть...”

Но ни тента, ни зонта не было. А Солнце грело всё сильней. Пришлось Рюх Ух Тюху перебираться в тень от каюты. Но и там скоро стало очень жарко.

А вокруг плота прохладная вода. Весело журчит. Звонко плещется. Поплавать бы в ней. Охладиться.

Сунул Рюх Ух Тюх хвост в реку. Ах, хорошо!.. От хвоста холодок по всему телу растека­ется. Дышится легко. Хорошо мечтается:

“Вот бы плот остановился, я бы в речку повалился...”

И только так подумал, кто-то дёрг его за хвост. Он и хрюкнуть не успел, в речку куба­рем слетел. С головою окунулся и едва не захлебнулся. Вынырнул, опять ныряет. Плюётся. Кашляет. Чихает.

А плот всё дальше уплывает. Надо догонять!

Рюх Ух Тюх рванулся было, но неведомая сила удержала, не пустила. Плыть бедняге не даёт ни назад и ни вперёд.

Кука Река Ку-Ку-Ку оказался начеку.

- Кукареку!.. Кукареку!.. Рюх Ух Тюх упал в реку!..

Прыгнул Мишель в воду. Подплыл к барахтающемуся Рюх Ух Тюху. Тот бьёт ногами по воде, а ни с места.

- Ты что, разучился плавать? - сердито спросил Мишель. - Надо плот догонять.

- Я бы плот нагнал давно... Волокут меня на дно... Кто-то в хвост вцепился мой. Ой!.. Тону!.. Спаси!.. Ой-ой!..

И Рюх Ух Тюх скрылся под водой. На том месте, где он только что барахтался, одни пузыри остались.

Мишель из рода водолазов. Не мешкая, нырнул он сразу.

Рванулся вглубь, и через миг он друга своего настиг.

Настиг и остолбенел от изумления. У Рюх Ух Тюха на хвосте висело что-то. Не то чур­бак. Не то полено. Да не простое. Живое. С выпученными глазищами. С длинными шеве­лящимися усами. С губастым огромным ртом.

Это был Налим. Не простой какой-нибудь Налим, прямо Налимище. Метра полтора длины. В два обхвата толщины. Сцапал он за хвост беднягу. Тянет под свою корягу. Налимятам на обед...

“Ну, - Мишель подумал, - нет! Рюх Ух Тюха не отдам. Трепака тебе задам!..”

Разогнался Мишель. Налима в бок бац!

- Ой! - вскричал Налимище, выпустив хвост Рюх Ух Тюха.

Всплыл, как пробка. Рюх Ух Тюх. Перевёл бедняга дух. Отдышался. Огляделся. Где Мишель? Куда он делся?..

Тут вынырнул Мишель.

- Видишь, брат, какая штука? Будет впредь тебе наука. Ни в жару и ни в прохладу в воду хвост совать не надо!..

И они поплыли догонять плот.






В ЛОГОВЕ ЗЛОДЕЯ




Туч Липуч Каракруч жил в пещере. Стены, пол и потолок пещеры покрыты шкура­ми погубленных им зверей... Лис да волков. Белок да бурундуков. Росомах да соболей. Медведей да лосей.

Два Страшилы Изувера охраняли вход в пещеру.

Страшила Изувер - такое чудище, приснится, сразу от страха проснёшься.

На кого он похож? Пожалуй, на Осьминога. Только лап у Страшилы Изувера не во­семь, а шестнадцать. И все они - могучие и очень прилипучие. К чему лапа прикоснётся, к тому и приклеится. Прямо прирастёт. Никто не оторвёт.

Кто подойдёт к ним - цап-царап. И не уйти из этих лап. Коль в них попал - конец. Пропал.

На шестнадцати лапах-липучках качается туловище. Круглое, как огромная тыква. Бу­рое. Густо поросшее острыми, длинными шипами. Над бурым, круглым, шипастым телом - Драконья голова.

Сверкают клыки, как клинки. И глаза сверкают, манят и притягивают всё живое: птицу и зверя, бабочку и стрекозу.

Вот каков Страшила Изувер.

А Туч Липуч Каракруч...

Стоп-стоп!..

Ты ведь ещё не знаешь, как выглядит Туч Липуч Каракруч?

По правде сказать, этого никто точно не знает. Потому, что Туч Липуч Каракруч по­стоянно свой облик меняет.

То он станет чёрной тучей, то большим клубком колючим. Он такой... такой могучий - ни сказать, ни описать.

Если тучей обернётся - в небо синее взовьётся. И летит, куда желает. Хочет, Солнце застилает. Закрывает небосклон. Иль Луну накроет он.

Или - часто так бывает - он звериный облик принимает.

Правда, зверь тот не похож ни на какого зверя. Ни на Тигра. Ни на Льва. Ни на Волка. Какое-то неописуемое Чудовище.

Он горбат. И рогат. В пасти шесть клыков торчат. Всё, что в пасть ни попадёт, переку­сит, разжуёт.

Да к тому ж он шестиглаз. Зорче нас во много раз. Видит, что вокруг творится. От него нельзя укрыться. И ещё он лопоух. У него отменный слух. Слышит он, как мышь бежит. Слышит, как пчела летит.

Вот каким зверем может обернуться Туч Липуч Каракруч.






БЕРЕГИСЬ, МИШЕЛЬ!




По-над тундрой. Над горами. Над бескрайними лесами. Над великою рекой. Вдруг пронёсся жуткий вой.

-У-у-у-у-ах!.. Рых-пых-ых!.. Рух-фух-ухх!... Хак-рак-ак!..

Дрогнули травы и полегли. Деревья склонились до самой земли. Птицы умолкли. За­тихла река. Не плещет. Не бьётся она в берега.

Вот как все перепугались, заслыша хриплый голос только что проснувшегося Туч Ли­пуча Каракуча.

Едва он пробудился, как в пещеру прокрался Гад Гадович - первый слуга и первый помощник Туч Липуча Каракруча.

Гад Гадович - начальник Змеиной Заставы. Гад Гадович - невиданный змей шестиглавый.

Он вполз поспешно, неприметно. Остановился у ложа повелителя, прошипел:

- Ш-ш-шшшто беш-ш-шпокоит ваш-ш-ше выш-ш-шошештво?

Не успел Туч Липуч Каракруч ответить, как в пещеру влетел Гнусный Гнус - второй слуга и второй помощник Туч Липуча Каракруча. Гнусный Гнус к тому же являлся началь­ником Комариной Заставы.

То был небывало большой Комарище. Такого и в сказке едва ли сыщешь. Нет на свете другого Комарища такого. Если встанет во весь рост, то достанет и до звёзд. А его ноги! И крылья! И длиннючий, кусучий хобот будто из железа откованы! Едва влетев в пещеру, Гнусный Гнус заскрежетал:

- 3-з-з-здраз-з-те... 3-з-зду приказ-з-з-з-за...

Туч Липуч Каракруч в клубок скрутился. С постели скатился. Волчком покрутился.

- Аль не чуете вражий дух?.. Аль не знаете, кто сюда пробирается?

Гнусный Гнус дугой согнулся. Чуть приметно ухмыльнулся. И ответно проскрипел:

- Вз-з-зе уз-з-зззнал. Вз-зе раз-з-ззглядел.

Все шесть голов Гад Гадовича зашевелились. Все шесть ртов раскрылись. И зашипели:

- Наш-ш-ш-шша раш-ш-ш-шведка ш-ш-шш-шнает тош-ш-ше...

Не желая уступать друг другу. Перебивая один другого. Гад Гадович зашипел, Гнус­ный Гнус заскрипел:

- Ишш Тюмени ш-ш-шпеш-шш-шит... - начал Гад Гадович.

- 3 зрузузуза-зьями, - подхватил Гнусный Г нус.

- Миш-ш-шш-шель, штобы... - продолжил Гад Гадович.

- Выз-з-з-ззволить вз-з-зех изззз беды... - перебил Гнусный Гнус.

- Малыш-ш-ш-шш-шей... - закончил Гад Гадович.

- Изловить!.. Связать!.. Доставить!.. К стенке всех рядком поставить. Всех под пыткой допросить. Шкуру с них потом спустить. И в котёл - мне на обед... Ясно это или нет?..

- Яш-ш-ш-шно... Иш-ш-ш-шшполним, - прошипел Гад Гадович.

- 3-з-з-зззделаем, - проскрипел Г нусный Г нус.

- Берегись, Мишель, - заволновались, еле внятно зашелестели травы.

- Крепись, Мишель, - прошумела глухо Тайга.

- Не отступай, Мишель! - прозвенела волной могучая Обь.






КОМАРИНАЯ ЗАСТАВА


По волнам несётся плот.

Всё быстрей.

И всё вперёд.

Плот Мишель ведёт умело.

Каждый занят своим делом...

Дюзик парус наблюдает. Сколько вёрст прошли, считает. Подсчитает, а потом побол­тает с Ветерком.

Чапа Лапа Га-Га-Га вдаль глядит на берега. Зорко смотрит. Не зевает. Смотрит с са­мого утра. Ищет, где в Иртыш впадает быстроходная Тура.

Кука Река Ку-Ку-Ку рядом с ним. И начеку. Стережёт покой друзей. Часового нет вер­ней. Он один за всех в ответе. Блещет сабля на боку. Что неладное приметит. Вмиг трубит “кукареку!”.

Рюх Ух Тюх в халате белом. На уши колпак надет. Занят очень важным делом. Варит он для всех обед.

И Бемекл с утра при деле. Мокрой шваброй драит плот. Вы бы только поглядели, как с Бемекла льётся пот.

Вдруг Чапа Лапа Га-Га-Га закричал:

- Иртыш! Вижу Иртыш!.. Смотрите скорей! Вон он - Иртыш!..

- Ура! — крикнул Дюзик. - Приплыли...

Бемекл кинул швабру. Рюх Ух Тюх отложил поварёшку. Мишель вынул из воды кормо­вое весло. Все уставились туда, куда указывал Чапа Лапа Га-Га-Га. Туда, где под Солн­цем сверкал величавый Иртыш.

- Кукареку-у-у! - пронзительно прозвенел тревожный клич. - Кукареку-у-у!.. Тревога!..

Впереди вдруг показалась высокая, непроницаемая коричневая завеса. Она колыха­лась. Сжималась и растягивалась. И всё быстрее надвигалась на плот.

- В каюту! Живо в каюту! - вскричал Мишель, стараясь развернуть плот.

Но было уже поздно.

Живая коричневая завеса подступила к плоту и пала на него. Эта огромная - во всю реку шириной, под небо высотой - завеса состояла из многого множества злых, кусучих комаров.

Миг, и Бемекла они облепили. Навзничь Бемекла они повалили. Жалили бедного. Злобно кусали. И наконец его в речку загнали.

Следом туда Рюх Ух Тюх повалился.

Потом скинули в реку Чапу Лапу Га-Га-Га.

Кука Река Ку-Ку-Ку долго не сдавался. Рубил комарьё саблей. Бил клювом. .Топтал ногами. Наконец и его одолели.

Только Мишель кормовым веслом отбивался от комариных полчищ.

А те всё прибывали, прибывали. И столько налетело их - плота не видно. Вместо плота - жужжащая, музжащая, крутящаяся пирамида.






Подхватили комары плот.

Раскрутили они плот.

Мачту отломили.

Руль оторвали.

Каюту скинули.

И с размаху. С высоты. Плот о берег - шмяк!

Раскатился. Рассыпался плот по брёвнышку.

И нет больше плота...

Вот так их встретила Комариная Застава.






ПОСЛЕ КРУШЕНИЯ




Кряхтя и причитая, Мишель еле выкарабкался из-под груды брёвен и досок.

Отряхнулся.

Огляделся.

Пробормотал в усы:

- Вот так фокус. Вот так штука. Будет нам вперёд наука. Стану впредь умнее я... Где ж теперь мои друзья?

- Я тут, - послышался тихий голос Дюзика.

- Кукареку!.. Кукареку!.. И я живой. На берегу...

Обрадовался Мишель. Обнял Дюзика. Обнял Кука Реку Ку-Ку-Ку. Ткнулся в них влаж­ным холодным носом. Пощекотал их чёрными усами.

- Как же рад я вам, друзья! Даже высказать нельзя! Обсыхайте. Отдыхайте. Разведите костерок, чтобы друг увидеть смог.

- А ты куда? - спросил Дюзик.

- Поплыву искать Бемекла и Рюх Ух Тюха. Чапа Лапа Га-Га-Га воды не боится. Не доплывёт, так долетит.

Прыгнул Мишель в реку и пропал.

Едва Дюзик и Кука Река Ку-Ку-Ку разожгли костёр, как тут же донеслось с реки:

- Га-га-га!.. Га-га-га!..

Чапа Лапа Га-Га-Га, Дюзик и Кука Река Ку-Ку-Ку кружком подсели к огоньку. Обсох­ли. Согрелись. И стали рассказывать, как уцелели.

Первым Дюзик поведал о том, как спасся:

- Я Мишелю в хвост вцепился. С головою в шерсть зарылся. А потом такое было! И мотало. И кружило. Вверх и вниз меня швыряло. С головою окунало. Дивно мне, что цел остался, от хвоста не оторвался...

Поахали друзья. Подивились. Потом заговорил Чапа Лапа Га-Га-Га:

- Фу ты! Ну ты! Лапти гнуты. Нет покоя ни минуты... Га-га-га! Га-га-га!.. Не бежал я от врага. Бился с ним что было сил. Враг меня перехитрил. В нос ко мне комар забрался. Я, конечно, расчихался. Тут меня они скрутили и едва не утопили... Я нырнул. На глубине Щокур вдруг пристал ко мне. Так в моё крыло вцепился, еле от него отбился...

Опять друзья поахали и стали слушать Кука Реку Ку-Ку-Ку:

- Ах, как бился я с врагами. Бил их клювом и когтями. Саблей наотмашь рубил. Без пощады бил и бил...

Тут послышалось бульканье, пыхтенье. Ближе. Ближе. Кука Река Ку-Ку-Ку и Чапа Лапа Га-Га-Га подбежали к воде.

Впереди плыл Мишель, таща за уши Рюх Ух Тюха. Сзади его подталкивал Бемекл.

Когда все трое выбрались на берег, Рюх Ух Тюх еле выговорил:

- Спасибо, Мишель. Если б ты не помог, я бы выбраться не смог.

Оглядев усталых, унылых друзей, Мишель весело и громко сказал:

- Что приуныли вы, друзья? Хандрить и хныкать нам нельзя! Сейчас починим живо плот и снова двинемся вперёд!

- Куда вперёд? - недовольно спросил Бемекл. - Там же Комариная Застава!

- Сперва надо залатать дыры на наших камзолах и сюртуках. А уж потом, - сердито проворчал Кука Река Ку-Ку-Ку.

Вместо зелёной парчовой крылатки, синих штанишек и белой манишки на нём болта­лись грязные лохмотья. Пропала цепочка с брелоком. И серёжка исчезла. А от прекрасно­го, яркого пышного хвоста осталось лишь пять жалких, мокрых пёрышек.

И Бемеклов голубой мундир стал тёмно-серым, в грязных подтёках, с расползшимися швами и дырками. Из двенадцати ярко блещущих золотых пуговиц осталось только три.

Оглядел Мишель друзей и говорит:

- Ты прав, Кука Река Ку-Ку-Ку. Приводи в порядок свой наряд и костюм Бемекла. Дю­зик пусть займётся парусом. Залатает его, заштопает. А мы примемся чинить плот.

И работа закипела. Каждый принялся за дело. Кто-то порет. Кто-то шьёт. Кто-то вя­жет новый плот.

Ночь спустилась на реку. Кука Река Ку-Ку-Ку проворчал:

- Ах, какая же досада. Нам бросать работу надо...

- Да, - сказал Бемекл, - обидно. Ничего вокруг не видно.

Дюзик Гном в ладошки хлоп. Сапожком о землю топ. Закричал:

- Где ты, Луна? Приходи! Ты нам нужна!.. Посвети-ка нам чуть-чуть. Помоги собраться в путь!

И тотчас на тёмном ночном небе появилась круглая Луна. Осветила берег, где работа­ли друзья.

Вот и плот готов. И мачта с парусом стоит на прежнем месте. И каюта встала, где прежде стояла. И кормило там, где было...

- Можно в путь, - сказал Мишель.

- Кукареку-у-у! - разнеслось над сонной рекой.






ПОДНЫРНУЛИ




Помнишь, что Мишелю советовала Вещая Сова?.. Забыл?.. Она сказала: “Комариную Заставу под водой проплывите”.

Вспомнил?..

И Мишель вспомнил. Вспомнил и задумался, как исполнить совет Вещей Совы. Долго думал. И вот что надумал...

Когда плот починили. На воду спустили. Поставили каюту. Мачту водрузили. И собра­лись плыть дальше.

Вот тогда-то Мишель и сказал Дюзику:

- Слушай, Дюзик. Слушай, Гном. Перемолвись с Ветерком. Он проворный и летучий. Пусть сюда пригонит тучу. В тучу спрячется Луна. Станет ночь темным-темна. А как двинемся мы в путь, пусть начнёт так в парус дуть, чтоб летел стрелою плот. По стремнине и вперёд...

Проворно вскарабкался Дюзик на мачту. На самую-самую макушку. Стянул с головы картузик. Помахал им, помахал. И по-птичьи прокричал:

- Сокол!.. Ворон!.. Ястребок!.. К Ветерку скорей летите. Ветерок сюда зовите!..

Тут же сверху донеслось:

- Мчу!..

- Лечу!..

- Несусь!..

Минул чуть приметный срок, появился Ветерок. Разузнав, что сделать нужно, сразу прогудел натужно:

- Сде-е-ела-а-аю-ю-ю-ю-у-у!

И улетел искать Тучу.

А Мишель сказал друзьям:

- Как Туча скроет Луну, мы - в путь. Опять поплывём к Комариной Заставе. Завидим Заставу - сразу все в воду. Под плот. Только носы наружу. Течение и Ветерок погонят плот. Пока Комариную Заставу не переплывём, из воды не вылезать...

- Вот это мудро! - воскликнул Дюзик. - Налетят комары на плот, а тот пустой...

- Хитро придумано, - подхватил Чапа Лапа Га-Га-Га.

- Ну, а я?.. Кукареку!.. Я ведь плавать не могу. Если я нырну под плот, вряд ли кто меня спасёт!..

В самом деле, Кука Река Ку-Ку-Ку не любил воду. Боялся воды. Не умел ни плавать, ни нырять...

Что тут делать? Как тут быть? Принялись судить-рядить. Стали думать да гадать.

-Давайте-ка сделаем так... - предложил Мишель. - Посадим Кука Реку Ку-Ку-Ку в сун­дук. Посадим и запрём. В крышке сундука есть большая щель. Значит, он не задохнётся. Всё будет слышать. А кинут сундук в реку, он не потонет...

Придумка Мишеля всем поглянулась.

Так и сделали.

Посадили Кука Реку Ку-Ку-Ку в сундук. Заперли его на замок. Поставили в уголок ка­юты. Сами расселись на плоту, как прежде.

Чапа Лапа Га-Га-Га на крыше каюты.

Бемекл на носу плота.

Дюзик вскарабкался на мачту.

Рюх Ух Тюх улёгся посреди плота.

А Мишель, конечно, встал к кормилу.

Прилетел Ветерок. Притащил Тучу. Накрыла Туча Луну. Стало темным-темно.

Разогнался Ветерок. Упёрся в парус. Оттолкнул плот от берега. Течение подхватило плот и вместе с Ветерком погнало его к Комариной Заставе.






ПОЕДИНОК


На Заставе Комариной тишина. Не горят над ней ни звёзды, ни Луна. Гнусный Гнус спокойно дрыхнет. Он решил, что Мишеля разгромил и победил.

Ах, какая сонная на Заставе тишь. Не дрожит осока. Не шуршит камыш. Не звенит волною батюшка Иртыш.

Вдруг Сторожевой Комар мчит, как будто на пожар. Не жалея крыльев, мчит. Что есть моченьки трубит:

- Тревога!.. Беда!.. Снова сюда!.. Плот... Плывёт!..

Ох, как разгневался Гнусный Гнус.

- Поднять комариную рать!.. Срочно разведку послать!..

Комары, словно буря, на плот налетели.

Облепили.

Ощупали.

Оглядели.

Но никого на плоту не нашли.

С тем воротились. И доложили:

- Плот плывёт пустой.

Гнусный Гнус был не дурак. Рассудил он дело так:

- Кто-то плот починил? Починил... Кто-то на воду спустил? Да, спустил... Кто-то хочет нас перехитрить. Комариную Заставу переплыть. Кто?!.

И Гнусный Гнус с полком личной охраны сам прилетел на плот.

Обошёл он плот пустой. Покачал он головой. И в каюте вдруг увидал сундук.

Комары слетелись к сундуку. Кто да что там? - начали гадать. Замер Кука Река Ку-Ку- Ку. Даже перестал совсем дышать.

- Проверьте, что в сундуке! - скомандовал Гнусный Гнус и вышел из каюты.

Облепили комары сундук. А что в нём? Поди-ка угадай: сундук-то на замке.

В щель один Комар залез...

И исчез.

Вслед за ним другой попал...

И пропал.

Третий влез...

Опять исчез.

А куда они исчезают? Только Кука Река Ку-Ку-Ку знает. Потому что это он их глотает.

Двести пять комаров проглотил. Больше нет ни желанья. Ни сил.

Тут заглянул в каюту Гнусный Гнус, разгневался. Притопнул. Спросил грозно:

- Что здесь происходит?

- Не извольте беспокоиться, ваше Гнусное Гнусячество! Загадочный сундук. Кто в него пролезет, назад не возвращается.

- Открыть немедленно! - скомандовал Гнусный Гнус.

- Не открывается, ваше Гнусное Гнусячество!

- Расступитесь! - приказал Гнусный Гнус. - Я сам...

И сунул в щель свой нос - очень длинный, очень острый. И крепкий, как стальная спица.

Едва Гнусный Гнус сунул свой нос. Кука Река Ку-Ку-Ку в него вцепился. И клювом. И когтями. Да так крепко! Сколько ни тужился. Как ни вырывался Гнусный Гнус - вырваться не смог.

Ох, тогда он разозлился. Ах, тогда он кверху взвился. Вместе взвился с сундуком. Ну, и Кука Река в нём.

По каюте Гнусный Гнус метался. А сундук-то на носу болтался. Болтался... Болтался...

Да и оторвался. Вместе с носом Гнусного Гнуса.

Упал сундук. Развалился. Кука Река Ку-Ку-Ку появился. Ногами затопал. Крыльями захлопал. Саблей зазвенел. На Гнусного Гнуса налетел.

А у того носа-то нет! Ни кольнуть... Ни куснуть... Нечем!

И взмолился Г нусный Г нус:

- Пощади!..

И захныкал Гнусный Гнус:

- Не губи!..

Кука Река Ку-Ку-Ку добряк. Гнусу Гнусному ответил так:

- Я не стану твою голову рубить. Не хочу тебя увечного губить. На Заставу своё войско вороти. Комарам на плот являться запрети!

Скомандовал Гнусный Гнус. Улетело комариное войско на свою Заставу. Остались на плоту Кука Река да несчастный безносый Гнусный Гнус.











ПОМОГИ ВРАГУ В БЕДЕ


Повалился Гнусный Гнус на обломки сундука, горько заплакал. Плакал да причитал:

- И зачем я сунул нос в сундук?.. Почему мой нос сломался вдруг?.. Как же я теперь без носа стану жить?.. Как начальником Заставы мне служить?.. Кто меня такого забоится? Кто безносому начальству подчинится?

Так безнадёжно, так горестно причитал, что Кука Река Ку-Ку-Ку стал утешать Гнус­ного Гнуса:

- Погоди-ка. Не грусти-ка. И не плачь. Есть у нас волшебник Гном - отменный врач. Он тебе твой нос длиннющий прирастит. Он тебе покой и силу возвратит...

Гнусный Гнус немного успокоился. Перестал плакать да причитать. А Кука Река Ку- Ку-Ку взлетел на крышу каюты. Крылья раскинул. Хвост распустил. И что есть мочень­ки заголосил:

- Эй! Скорей!.. Сюда, друзья! Одержал победу я!.. Комариная Застава нам уж больше не страшна!..

Забурлила вода вокруг плота. И вот уже Дюзик вскочил на плот.

Следом вспрыгнул Чапа Лапа бормоча:

- Фу-ты! Ну-ты! Лапти гнуты! Нет покою ни минуты... То ныряй. То вылезай. То беги. То догоняй! Не налево, так направо. А впереди ещё Застава.

На плот вскарабкался Бемекл. Помог забраться Рюх Ух Тюху. Последним вскочил Мишель.

Увидели друзья Гнусного Гнуса, сидящего на обломках сундука, и...

Пониже опустив рога, Бемекл рванулся на врага.

- Постой! - встал на его пути Кука Река Ку-Ку-Ку. - Видишь, он в беде. Я обещал ему помочь.

- Но он - наш враг! - гневно вскричал Бемекл.

- Кука Река Ку-Ку-Ку прав, - спокойно молвил Мишель. - Если враг угодил в беду, помо­ги ему. И он станет твоим другом... Ну-ка, Дюзик, покажи, что ты за лекарь.

Дюзик взял обломок комариного носа. Подышал на него. Подул. Что-то невнятно прошептал. Приставил обломок на место, и стал у Гнусного Гнуса прежний нос: длин­ный, крепкий, острый.

От восторга Гнусный Гнус прослезился. Низко-низко он друзьям поклонился.

- Как мне вас благодарить? Чем могу вам услужить?

- Пока мы до Оби не доплывём, не говори Туч Липучу Каракручу, что мы миновали Комариную Заставу, - попросил Мишель.

- Сделаю, - согласился Гнусный Гнус. - Я больным сейчас же притворюсь. Завалюсь в постель и буду лежать, пока вы до Оби не доплывёте.

- Укажи нам, где хоронится Змеиная Застава! Где нам плот остановить?

Гнусный Гнус поёжился. Гнусный Гнус поморщился. Не хотелось ему тайну выдавать. Но за добро платят добром, и он сказал:

- Три кедра над обрывом - конец пути. Дальше вам не проплыть. Дальше вам не прой­ти. Там Змеиная Застава. Приближаться к ней не надо...

Гнусный Гнус ещё раз поклонился. Ещё раз сказал “спасибо” и улетел на Комариную Заставу...

На плоту начался праздник.

Дюзик - маленький проказник - разыгрался, расшалился, с мачты в реку повалился и едва не потонул.

Кука Река Ку-Ку-Ку на мачту взлетел. На макушке сел. И закукарекал.

Чапа Лапа Га-Га-Га влез Бемеклу на рога.

Машет белыми крылами:

- Га-га-га!..

А Бемекл трясёт рогами:

- Бе-е!.. Бе-е!.. Бе-е!

Рюх Ух Тюх крутился. То он бегал. То ложился. А потом под мачтой сел. И запел:

А ну!.. Собьёмся в стаю -
К плечу плечо.
Тогда беда любая
Нам ни-по-чём...

Дюзик и Кука Река Ку-Ку-Ку подхватили песню:

Тогда любое горе
Нас не возьмёт.
Хоть океан. Хоть море
Осилим вброд.

Тут и Бемекл с Чапой Лапой Га-Га-Га присоединились. Запел и Мишель. И загремела над рекой весёлая песня друзей.






ОСЕТРЯТА В БЕДЕ




Иртыш - великая сибирская река.

Широка она. Ох, широка!

Глубока она. Ой, глубока!

Быстротечна она. Ах, быстра!..

Быстрее прежнего плывёт по Иртышу знакомый плот. Упругий Ветер в парус бьёт. Надутый парус мачту гнёт. И гонит плот вперёд, вперёд.

Чапа Лапа Га-Га-Га и Кука Река Ку-Ку-Ку восседают на крыше каюты. Ветер им в спину дует. Топорщит, треплет перья. Издали кажется, на каюте два костра горят. Один белым пламенем. Другой - красным.

Бемекл стоит на носу плота. Стоит и думает. О чём? О бемеклятах. Как они там, в цар­стве Ледомора? Живы ли? Плачут, наверное. Холодно им. Голодно. Страшно. Постучав копытом по плоту, Бемекл бормочет:

- Плыви-ка побыстрее, плот. Нас малышня зовёт и ждёт. Мои там плачут бемеклята. О, Туч Липуч, злодей проклятый! Остры, крепки мои рога. Не пощажу в бою врага...

Рюх Ух Тюх, упав на спину, чешет щёточкой щетину. Гладит каждый волосок. Чистит круглый пятачок. Очищает грязь с копыт. И тихонечко сопит...

Дюзик на мачте. На самой макушке. Всё навострил он. И глазки. И ушки. Видит и слы­шит он далеко. Перехитрить его не легко.

Высматривает он те три кедра над обрывом, за которыми схоронилась Змеиная Застава.

Ну, а Мишель, как всегда, у штурвала. Смотрит на бакены. На маяки. Руль чуть-чуть влево. Руль чуть-чуть вправо. Движется плот серединой реки.

Волны качают стремительный плот. Тихо Мишель свою песню поёт.

Обходи беду. Но если
Грянет вдруг она,
Коли ты с друзьями вместе,
Беда - не страшна...
Не ищи врага. Но если
Враг вдруг нападёт,
Коли ты с друзьями вместе,
Вас победа ждёт.
Падают дурные вести,
Ждёшь или не ждёшь.
Коли ты с друзьями вместе -
Всё перешагнёшь.
Пусть судьба грозится взглядом
Из-под лохм бровей.
Коль друзья с тобою рядом,
Ты судьбы сильней...

- Ой! Что это? - закричал Дюзик. - Смотрите! Смотрите! Какие-то шары по воде скачут! В самом деле, в небольшом заливе, невдалеке от берега, прыгали по воде деревянные шары.

- Это поплавки сети. Кто-то попал в них и не может вырваться, - раздумчиво прогово­рил Мишель. - Чапа Лапа, глянь, что под водой делается...

Чапа Лапа Га-Га-Га взмахнул крыльями. Сорвался с каюты. Бултых в реку. Подобрал­ся к поплавкам, вдохнул поглубже. И нырнул.

Нырнул и с глаз пропал. И нет его. Минуту нет. Другую нет. Друзья заволновались: не случилось ли чего. Мишель собрался было в воду прыгать. Но тут наконец вынырнул Чапа Лапа Га-Га-Га.

- Там беда! - прокричал он, выплюнув воду. - Три Осетрёнка - два брата с сестрёнкой - запутались в сети. Никак не вырвутся. Я хотел им помочь - не сумел...

- А вон рыбак плывёт. Сети вынимать! - крикнул Дюзик.

Вдали показалась рыбачья лодка. Сейчас она подплывёт. Рыбак вытащит сеть, и Осетрята погибли.

- Я к Осетрятам! - вскричал Мишель и прыгнул в воду.






ВОДОЛАЗ




Мишель из породы ньюфаундлендов - водолазов. Лапы у него широкие, сильные. Меж пальцев перепонки. Взмахнёт ими раз и несётся под водой, как торпеда.

Только дважды ударил он лапами по воде и уже оказался подле сети. Запутавшись в крепких капроновых нитях, горько плакали три лобастых, глазастых Осетрёнка - два братца и одна сестрёнка. Они уже выбились из сил. Поцарапались, поранились о сеть.

- Спокойно, малыши, - утешил их Мишель. - Сейчас я разорву сеть, выпущу вас на волю.

Вцепился он когтями в сеть и давай её рвать. Но сеть не поддаётся. Трещит, а не рвётся.

Пустил Мишель в ход зубы. А зубы у него ого-го! Любую кость разгрызают. Но тонкие капроновые нитки скользили и никак не попадали на зуб.

Пока одну ячею перегрыз, дышать стало нечем. Он хоть и водолаз, но не рыба.

- Крепитесь, малыши, - сказал Осетрятам. - Сейчас всплыву. Вдохну поглубже. И опять сюда. К вам...

Ударил всеми четырьмя лапами сразу и пробкой вылетел из воды.

А на плоту паника.

На плоту тревога.

Рыбак совсем близко. Вот-вот подплывёт.

- Нет. Никак мне не успеть перегрызть тугую сеть, - сокрушённо вымолвил Мишель. - Дюзик! Кликни Ветерок, чтобы нам удрать помог!

- Как же можно удирать? Надо Осетрят спасать!

- Ты же, Дюзик, вроде гном. А не ведаешь о том: никогда... никак... нигде... Не покинем мы в беде беззащитных малышат - в сеть попавших Осетрят...

Проговорив это, Мишель запрыгнул на крышу каюты. Пригляделся к подплывающему рыбаку. Пробормотал:

- Кажется, без ружья.

Дюзик тут же поддакнул:

- Отлично вижу я. Плывёт он без ружья.

Мишель сказал:

- Раз едет без ружья рыбак. Давайте-ка поступим так. Ты, Чапа Лапа Га-Га-Га, бу­дешь возле рыбака. Отвлечёшь его от нас. Это раз... Отгрызу я грузила, чтобы сеть наверх всплыла. Это два... Сеть Бемекл на рог возьмёт, вытащит её на плот...

- Вместе с Осетрятами! - захлопал в ладоши Дюзик.






СПАСЛИ




В лодочке рыбак плывёт. Тихо песенку поёт.

Вдруг огромный белый Гусь подлетел. На нос лодки преспокойненько сел. Он глядит на рыбака не мигая. Что за чудо? Что за невидаль такая?

Гадает рыбак: как же быть? Как же Гуся-то ему изловить.

Длинный сак берёт рыбак. Только Гусь-то не дурак. С лодки - скок. Чуть отлетел. На воду тихонько сел.

Положил рыбак сачок. Гусь обратно в лодку - скок. Посидел рыбак, потом Гуся сбить решил шестом. Только он за шест схватился. Тут же с лодки Гусь скатился. Рядом на воде сидит и на рыбака глядит. Кинул шест рыбак, и вот Гусь опять к нему плывёт. В лодку прыгнул. Сел на нос.

- Чтобы чёрт тебя унёс! - сердится, ворчит рыбак.

И опять гадает: как? Как бы так бы исхитриться... Как бы эдак изловчиться... Чтоб прихлопнуть Гусака.

А пока...

Пока рыбак гонялся за Чапой Лапой Г а-Г а-Г а, Мишель откусил все грузила - малень­кие якоря, которые не давали сети уплыть по течению.

Без грузил сеть стала лёгкой. Бемекл подцепил её рогами. Рюх Ух Тюх поддел пятач­ком, вцепился зубами.

И Мишель, вскочив на плот, захватил верёвку в рот.

И давай все сеть тянуть из воды.

В хвост Мишеля вцепился Кука Река Ку-Ку-Ку. А того за хвост ухватил Дюзик. Прямо как в сказке про репку.

Тянул и-тянул и...

Тащили-тащили...

Вынимали-вынимали...

Выволокли на плот!

Вместе с Осетрятами в сети запуталось много разной рыбы.

Тут Иртышский князь - Краснопёрый Язь.

Самая модная, хитрая шельма - красавица Нельма.

Головастый, грудастый игрун - весёлый и вёрткий Муксун.

Вельможный, как пан, - осторожный Пыжьян.

Блюститель речного порядка - любимая всеми Стерлядка.

Ну и конечно, Зубастая ГЦука. Тронь-ка её. Попробуй-ка! Ну-ка! Тот, кто в зубы Щуке попал, тот пропал.

Мишель - зубами. Бемекл - рогами. Рюх Ух Тюх - копытами. Кука Река Ку-Ку-Ку - саб­лей. Кто как и чем мог рубили, рвали, раздирали капроновые ячеи сети, освобождая заст­рявшую в них рыбу.

Первыми освободили Осетрят. Уложили малышей на брёвна в ряд. Дюзик залечил им ранки. Всем накапал валерьянки. И с Кука Рекой Ку-Ку-Ку Осетрят спустил в реку.

Когда вся рыба оказалась в воде, Кука Река Ку-Ку-Ку протрубил:

- Кукареку!..

- Фу-ты! Ну-ты! Лапти гнуты. Нет покою ни минуты, - пробормотал Чапа Лапа Га- Га-Га.

И спрыгнул с лодки рыбака.

Вот на плот он прилетел. С Кука Рекой рядом сел.

- Теперь все в сборе! - прокричал Дюзик. - Давай, Ветерок!

Разбежался. Разогнался. Разлетелся Ветерок. Ударил в парус так, что плот подпрыг­нул. И полетел по волнам...






ЗМЕИНАЯ ЗАСТАВА




Бежит волна. За ней другая. Бегут, друг друга подгоняя. Бегут, сшибаясь то и дело. Сверкая оторочкой белой. Бегут, качая лёгкий плот.

А тот плывёт...

Плывёт...

Плывёт.

И всё быстрей.

И всё вперёд...

А там, где в Обь Иртыш впадает, Змеиная Застава ждёт. И Гад Гадович не зевает. Подходы зорко стережёт.

На плоту не забыли о Змеиной Заставе. Помнят и совет Вещей Совы. Думают да гада­ют. Как исхитриться, чтоб со змеями не биться.

Но к бою всё же готовятся.

Бемекл острит свои рога, чтоб на рога поддеть врага.

Рюх Ух Тюх на пятачок прикрепил стальной крючок.

- Подцеплю Змею на крюк - ей каюк!

Кука Река Ку-Ку-Ку саблю точит и ворчит:

- Я Змею любую сам разрублю напополам!

Чапа Лапа Га-Га-Га тоже бить готов врага. Но не знает, как змей бить. У кого про то спросить?

- Милый друг мой, Дюзик Гном. Что мне делать? Как мне быть? Чтоб Змеюку победить...

- Для чего нам с ними драться. Лучше в хитрости тягаться. Коли мы перехитрили, стало быть, мы победили.

- Фу-ты! Ну-ты! Лапти гнуты...

Начал было свою любимую приговорку Чапа Лапа Га-Га-Га. Начал, но не договорил: Дюзик закричал с мачты:

- Мишель! Вижу три кедра!

Да, это были те самые три кедра, подле которых, за поворотом, затаилась Змеиная Застава. Дальше плыть нельзя. И Мишель повернул плот к берегу.

На берегу он сказал друзьям:

- Змеиная Застава близко. Помните совет Вещей Совы: перелететь Заставу. Но как?

Наступило долгое молчание. Первым, глубоко вздохнув, проговорил Рюх Ух Тюх:

- Был бы шар у нас воздушный. Лёгкий. Звонкий. Да послушный.

А Бемекл ему в ответ:

- Хорошо, что шара нет. Что на шаре за полёт? Лучше был бы самолёт...

- Ну, хотя бы вертолёт! - Дюзик с мачты прокричал.

А Мишель... Мишель молчал.

Молчал и думал. Думал-думал-думал и вот что надумал:

- Ты, Дюзик, друг и брат всем птицам. Покличь орлов. Пусть перенесут нас через Зме­иную Заставу.






ОРЛИНАЯ СТАЯ




Дюзик встал на каблучок. Покрутился, как волчок. Бубенцами прозвенел. И по-пти­чьи просвистел:

- Эй! Крылатые друзья! Всех зову на помощь я... Прилетайте! Выручайте!

Тут же, камнем с неба, пал к его ногам проворный, стремительный Ястребок. Ма­ленький Ястреб. Красивый. Гордый. Бесстрашный. Переступив с ноги на ногу, Ястребок негромко спросил:

- Что случилось-приключилось? Может быть, беда свалилась на тебя и на друзей? От­вечай, да поскорей!

Дюзик рассказал, куда и зачем они плывут. О Змеиной Заставе. О совете Вещей Совы. И так закончил свой рассказ:

- Змеиную Заставу нам не обойти. Ни слева, ни справа - нету пути. Слева - бурелом. Трясина - справа. Нам не обойти никак Заставу. Можно её перелететь. Но надо для этого крылья иметь. А крыльев у нас, как видишь, нет...

- Понял! - ему Ястребок в ответ.

Взлетел и сгинул с глаз.

- Подождём, - сказал Дюзик.

- Ждать - не догонять, - пробурчал Бемекл.

- Коли надо - подождём. Мы сидим не под дождём, - насмешливо промолвил Чапа Лапа Га-Га-Га.

- А пока кого-то ждём, может, песенку споём? - предложил Кука Река Ку-Ку-Ку.

И первым запел:

А ну!.. Собьёмся в стаю.
К плечу плечо.
Тогда беда любая
Нам ни-по-чём...

Друзья подхватили песню. Но не успели допеть, как в небе показался Орёл. Он был огромен. Величав. Могуч. И очень красив.

Распластав широченные крылья. Еле приметно шевеля ими, Орёл рассекал небесную синеву. Та покорно расступалась, распадалась на куски.

Ближе...

Ближе...

Ближе к друзьям красивая гордая птица.

Вот Орёл сделал широкий круг и плавно приземлился перед Мишелем.

Крылья мощные сложил. Голову слегка склонил. И негромко, но весомо он проговорил:

- Я - Вожак Орлиной Стаи. Выше, дальше всех летаю. Всё я вижу. Всё я знаю. Кто в беде, тем помогаю. И тебе, без лишних слов, услужить сейчас готов.

Мишель Вожаку поклонился. Спасибо сказал. Извинился. За то, что нарушил орлиный покой.

Вожак перебил его:

- Ладно. Постой. Потом извиненья. “Спасибо” - потом. Пока Гад Гадович не знает о том, что вы над Заставой решили лететь. Нам надо успеть! Не то Туч Липуч поднимется ввысь, и нам никому от него не спастись!..

Расправил Вожак Орлиной Стаи широченные, могучие крылья. Чуть шевельнул ими и взлетел. Ещё раз взмахнул крылами, ещё и вот уже скрылся за подплывшим облачком.

А Мишель с друзьями оттолкнул пустой плот от берега. Течение подхватило плот. Ве­терок подтолкнул его в парус. И плот поплыл вниз по Иртышу, к Змеиной Заставе, за кото­рой Иртыш впадал в Обь. Когда плот пройдёт Змеиную Заставу, окажется в Оби, Ветерок прибьёт его к берегу. И будет там держать до тех пор, пока не явится Мишель с друзьями.






ЧУДО НАД ТАЙГОЙ







На речном берегу...

На таёжных прогалинах...

На верхушках пихт да кедров, елей да сосен, берёз да осин...

Всюду маячат лесные обитатели.

Что их выманило из нор?

Что вытолкнуло из берлог?

Что подняло с лёжек?.. Выгнало из дупел?

Диво дивное. Небывалое.

Чудо чудное, расчудесное...

Вот Бурая Медведица держит Медвежонка. Тот хохочет озорно, заливисто и звонко. Тянет свою лапу к синим небесам:

- Посмотри-ка, папа, что за чудеса? Видишь, вон летит медведь. Ну, а он не птица ведь!..

Бурый Мишка бурк в ответ:

- Не медведь он вовсе. Нет! Почему летит? Не знаю. Я ж на небе не бываю...

Вывела Серая Волчица волчат на прогулку. Глянула на небо. И обмерла. Что за невидаль такая? Разметав лапы, вытянув хвост, летит огромный чёрный пёс.

Озадачена Волчица: пёс ведь всё-таки, не птица...

Ещё присмотрелась. Пуще прежнего удивилась. Пёс-то не сам летит, его несут орлы. Дюжина могучих орлов вцепились в бока и спину пса и несут его куда-то.

Куда?..

Зачем?..

Следом по небу плыл Козёл.

За ним сдобная и румяная, как плюшка, белая раскормленная Хрюшка.

Дивится Волчица. Бормочет Волчица:

- Жаль у Волка крыльев нет. Был бы сытный, аппетитный, распрекраснейший обед...

- Диво дивное, - негромко молвил Лось. - Мне такого прежде видеть не пришлось. Даже наши деды не слыхали, чтоб козлы с собаками летали...

А малые зверята будто малые ребята. Смотрят. Забавляются. Зубоскалят.

От болотной кочки несутся хохоточки:

- Ква-ха-ха!.. Ква-ха-ха!..

И от берега реки долетают хохотки:

- Кря-ха-ха!.. Кря-ха-ха!..

Улюлюкают волчата.

Что есть сил визжат зайчата.

А от хохота лисята надорвали животы.

Полосатый Кабанёнок взял да вылез из пелёнок.

-Хрю-хи-хи!.. Хрю-хи-хи!..

Два весёлых оленёнка - Рыжик и его сестрёнка. Кверху мордочки задрали, что есть мочи закричали:

- Эй! Лохматый чёрный пёс! Кто, куда тебя понёс?.. Нас с собою прихвати, не соску­чишься в пути!..

Озоруют бельчата. Скачут с ветки на ветку. С дерева на дерево. И тоже заливаются- хохочут. И тоже кричат.

Смех и гомон над тайгой. Только ой! да ой! да ой!..






ПЕРЕЛЁТ


Никогда прежде Мишель не летал.

Быстро бегал.

Высоко прыгал.

Глубоко нырял.

Легко плавал.

Но не летал...

По команде Вожака Орлиной Стаи дюжина орлов. Самых сильных. Самых смелых. Самых выносливых. Подхватили Мишеля за бока. Взмахнули крыльями. И полетели вмес­те с ним.

Вот они поднялись выше трёх кедров, и Мишель разглядел Змеиную Заставу. Свире­пые, беспощадные Гадюки затаились в прибрежных кустах. Из омута, как поплавки, тор­чали Гадючьи головы.

Ещё выше взмыли Орлы. Мишель увидел свой плот. Видно, Гадюки уже побывали на нём. Парус в клочья. Каюта порушена. Руль отломан.

Угадал Мишель. Угадал. Гадюки со Змеиной Заставы побывали на плоту. Всё осмот­рели. Всё перевернули и сломали. Потом доложили Гад Гадовичу:

- Чёрный пёс нас испугался. Бросил плот. Назад подался...

Распластался Мишель, растянулся. С земли глянешь на него - чёрная заплатка на си­нем небе. Ну, не заплатка, так чёрная тучка-летучка.

Высоко летит Мишель. Сверху ему всё-всё видно.

Вон река змеёю вьётся. Звонкою волною бьётся. В сумрачные берега. А на них - стеной Тайга.

Тайга - махина неоглядная. У берегов она нарядная. А вглуби черна, дремуча. Непро­ходима. Царапуча.

- Сейчас будет Змеиная Застава, - проклекотал Вожак Орлиной Стаи. - Мы над ней не полетим: увидит Гад Гадович. Полетим над Тайгой...

Ты думаешь, Тайга - это лес, лес и лес. И везде он одинаков? Нет!.. Тайга как лоскутное одеяло. Каких только “лоскутков” там нет!

Есть Кедровые Гривы. На взгорках, вольготно и величаво, как богатыри, стоят могу­чие кедры. Никакой мелкоты вокруг них не растет. Просторно... Радостно... Светло...

Зато какой морок, какая сырь в пихтовых да еловых чащах! Тощие деревца стоят гус­то. Ну, как щетина в щётке. Сквозь чащу эту даже вездеход не продерётся...

А таёжные урманы дремучие. Чёрные. Жуткие. Там можно и на Лешего наскочить. И со Стариком-Лесовиком столкнуться. И в когти зверя невиданного угодить...

Или буераки таёжные. Не знаешь, что это такое?.. Глубокие. Широкие овраги, доверху заросшие папоротником, боярышником, малинником, шиповником. Вся эта поросль цеп­ляется, колется, царапается...

Но самое страшное в Тайге - болота. Высмотрел кочку, прыгнул на неё, а та ух! - и тонет в трясине. Ты перескочил на другую кочку - и та тонет. И ты тонешь вместе с ней. Кто в трясину угодил - зверь ли, человек ли, машина ли, - все погибнут!..

Зато как же красивы. Как солнечны и певучи Сосновые Боры! Сосны высоченные - ма­кушками небо царапают. Прошитый солнцем, смолистый воздух вкусен, как майский мёд...

Потому и называют Тайгу дивом дивным, чудом чудным, живой сказкой...






ДУРНАЯ ВЕСТЬ




Так на Тайгу засмотрелся Мишель, не приметил спешащее навстречу Облачко.

Сразу видно было: Облачко спешило.

Так спешило. Так летело. Задохнулось и вспотело.

Пот с него дождём стекает. Облачко, как льдинка, тает.

Погибает.

- Ах! - вздохнуло Облачко. - Ой-ой-ой! Думала, не встречусь я уже с тобой.

- Что случилось, Облачко? - обеспокоился Мишель.

- Погоди... Не перебивай. Переведу дух, всё расскажу...

Прижалось Облачко к чёрному боку Мишеля, передохнуло. И рассказало:

- Туч Липучу Каракручу донесли: вас орлы через заставу пронесли. Эх, озлился Туч Липуч. Разъярился Каракруч. Разъярился - в небо взвился. Вам навстречу устремился. Вот- вот явится сюда. И тогда грядёт бе-да...

Услыхал Вожак Орлиной Стаи. Крикнул своим орлам:

- Нам успеть бы только, братцы. Во-о-он до острова добраться. Доберёмся если, там Туч Липуч не страшен нам.

- Почему? - спросил Мишель.

- Это же Черёмуховый остров - владения Осетра-батюшки, речного Царя. Только Осётр и знает тайну, как одолеть Туч Липуча Каракруча. А вон и сам злодей... Спешит сюда. Скорей!..

Вдали на горизонте замаячила чёрная точка. Она стремительно приближалась, стано­вясь всё больше, больше.

Миг - и точка обернулась шариком. Шарик вырос в футбольный мяч. Мяч тут же стал похож на огромную летучую мышь.

- Шибче, братцы! - закричал Вожак Орлиной Стаи.

Из последних сил летят орлы. Что есть мочи машут могучими крыльями. Совсем близ­ко Черёмуховый остров. Но и Туч Липуч Каракруч рядом.

Развернулся. Растянулся. Чёрной тучей обернулся. Разом всех решил накрыть. И в пе­щеру утащить.

Вот над орлами он навис.

Вот он рванулся резко вниз.

Сей миг сграбастает всех и...

Но Вожак Орлиной Стаи не зевал.

- Падаем! - скомандовал он.

Сложили орлы крылья и вместе с ношей, будто камни, повалились на остров. Туч Ли­пуч Каракруч не погнался за ними. “Всё равно разобьются”, - решил он.

Когда до острова осталось несколько метров, Вожак Орлиной Стаи крикнул:

- Крылья!

Разом раскинули крылья орлы. И повисли в воздухе. Потом медленно, плавно опусти­лись на остров.

Понял Туч Липуч Каракруч, что его перехитрили. Задрожал от злобы. Закружил над островом.

Он над островом, как ворон, закружил. Чёрным мороком весь остров обложил. А на остров не посмел он. Не полез. Покружился. Покрутился. И исчез...






ЧЕРЁМУХОВЫЙ ОСТРОВ




Ах, какой это был остров.

Расчудесный остров.

Сказочный...

Остров был маленький. И круглый. Совсем-совсем круглый. Ну, прямо наикруглейший. Как пятак. Как блюдечко.

И весь остров густо-густо зарос черёмухой. И та цвела. Да как цвела!

Гроздья крупные. Каждый цветочек как маленький колокольчик.

Прозрачный.

Яркий.

Звонкий...

А гроздья-то, гроздья... Всех цветов! Синие да белые... Чёрные да жёлтые... Оранже­вые да фиолетовые... А ещё голубые, да бирюзовые, да гранатовые...

Представляешь, как необыкновенен, как наряден был остров? Куда ни глянь - всюду чуть приметно колышутся на ветру разноцветные гроздья.

И все они на солнышке блестят. И все струят волшебный аромат. И будто колокольчи­ки звенят.

В зарослях черёмухи тропинки извиваются. Тропки извиваются - в узелок собираются. В очень крепкий узелок, чтоб никто понять не смог. Где конец? А где начало?..

В центре острова стояла. Преогромная Сосна. Как маяк была она.

На вершине. На макушке. Прилепилася избушка - берестяной теремок. В нём Дежур­ная Кукушка. Охраняет островок.

Кто б на остров ни ступил, Дежурная Кукушка его заметит. И тут же прозвенит над черёмуховыми зарослями:

- Ку-ку!.. Ку-ку!.. Ку-ку!..

И сразу остров оживает. Деревья клонит и качает. Звенят цветы-колокольцы. Несётся звон во все концы.

Тропинки тоже оживают. То явятся, то исчезают. Или свиваются в кольцо. И нет у них совсем концов.

И камни становятся живыми. Ворочаются. Перемещаются. Подкатываются под ноги. Вырываются из-под ног.

Даже трава становится колкой. Что ни травинка, то иголка. Не гнучая. Не ломучая. Колючая да царапучая.

Мишель с друзьями и оглядеться не успели, а Кукушка уже прокричала своё тревож­ное “ку-ку!”.. И тут же всё ожило. Задвигалось. Зашевелилось.

Ускользают из-под ног тропинки. Будто иглы, колются травинки. Камни ожили, ползут ; со всех сторон. Оглушил друзей цветов могучий звон. Ни вперёд шагать, ни сесть - нельзя.

Говорит Мишель:

- Постой, друзья! Мы, похоже, угодили в клетку. Подождите здесь меня. _Я_-_ в разведку.






ЦАРЬ РЕЧНОЙ




Мишелем в разведку отправился и Дюзик.

Пошли сначала по тропке. Не приметили, как та свилась в кольцо. И они воротились туда, откуда пришли.

Пошли по другой тропе. И та в кольцо свернулась. И опять они пришли, откуда ушли.

Тогда они вышли на узкую, неприметную просеку. И двинулись по ней.

То и дело Мишель останавливался. Дюзик вынимал у него из лап острые занозы. Из высокой травы выползали вдруг камни. Мишель запинался, ушибался.

Всё-таки они добрались до Сосны, что стояла в центре островка.

И сразу приметили под Сосной какой-то лаз. Нора не нора. Берлога не берлога.

Сунул Мишель голову в лаз, принюхался - рекой пахнет. Пригляделся - и верно вода. Колодец, что ли?

Воды он не боялся. Да и делать нечего: надо же как-то выбираться с острова.

Вдохнул Мишель поглубже и... прыгнул в воду. И вот диво. Падает он, падает. А до воды долететь никак не может.

Отступает вода и отступает. Уходит вглубь да вглубь.

Вот уже и дно колодца видно. А там, на дне, чернеют огромные острые камни.

“Сейчас грохнусь об эти камни и разобьюсь...” - подумал Мишель.

Только так подумал, падать перестал. Повис, как на парашюте.

Висит. Качается. По сторонам озирается.

Стенка колодца вдруг расступилась. Дверца широкая в ней появилась.

Вошёл в неё Мишель и очутился в тоннеле.

Шагает неспешно, осторожно Мишель. Всё шире, светлее и выше тоннель.

И вот перед Мишелем зал. Таких Мишель век не видал.

Огромен зал.

Широк.

Высок.

Вверху хрустальный потолок.

Рубиновые стены.

Алмазный пол.

Как из застывшей пены, отлит широкий стол.

На мраморном помосте недвижимо стоит трон из слоновой кости - весь золотом увит.

На троне Царь речной сидит. Повелитель и владыка всех сибирских рек Осётр-батюшка.

Царю Осетру сто семьдесят лет. Он в панцирь закован. Он в латы одет.

Серебряны латы. А панцирь златой. Корона жемчужная над головой. Корона сверка­ет, словно горя. Сверкает и пояс из янтаря.

Царь держит трезубец. Сурово глядит. И грозно Мишелю Осётр говорит:

- Кто таков?.. Зачем?.. Откуда?.. Отвечай живей, покуда... Слушать я тебя желаю...

- Слушай, царь. Я отвечаю...

И Мишель рассказал, куда и зачем пробирается с друзьями. Осетру-батюшке рассказ Мишеля поглянулся. Царь речной довольно улыбнулся.

- Я добрых уважаю. Я храбрых почитаю. А смелым помогаю. Сейчас прикажу, чтоб ваш плот отыскали и к острову нашему тут же пригнали.

В зал влетели Осетрята - царя любимые внучата, те самые Осетрята, которых Мишель из сети вызволил.

Увидали они Мишеля. Кинулись к нему. И ну обнимать. Ну целовать. Приговаривать:

- Вот он - наш спаситель. Наш вернейший друг. Это он нас вырвал из рыбацких рук.

- Так это ты спас моих ненаглядных, любимых внучат? - воскликнул Осётр-батюшка. - Я тебя сейчас за это вот как награжу. Я к ногам твоим полцарства - хочешь? - положу...

Почтительно склонив голову, Мишель ответил:

- Мы спасли Осетрят не ради наград. Помоги нам Туч Липуча победить. Малышей невинных мамам воротить...

Задумался Царь речной Осётр-батюшка. А Осетрята его облепили. Ласкаются. Трутся. Просят.

- Помоги, дед...

- Пожалуйста, помоги...

- Сделай милость, помоги...

Уступил внучатам грозный Царь речной:

- Хорошо. Секрет Мишелю выдам свой. Никого на свете нет, кто бы знал про тот секрет...

Сказав это, Царь речной Осётр-батюшка повелел уйти и слугам, и охране, и Осетрятам. И Дюзика выпроводил из залы.

Остались они вдвоём: Осётр-батюшка да Мишель.

- Теперь слушай меня внимательно... - начал Осётр-батюшка.






СЕКРЕТ




Поглядел Царь на Мишеля и продолжил еле-еле:

- Подойди ещё поближе. Голову склони пониже. Слушай и запоминай...

Мишель к Царю вплотную подступил. Мишель глаза и уши навострил. И Царь речной продолжил свой рассказ:

- Когда-то там, где правит Ледомор. Где рядом Океан. В виду Уральских гор. Росли леса. Луга цвели. И краше не было земли.

В лесу зверей - не перечесть. Любая рыба в реках есть. А сколько самых разных птиц - от пеликанов до синиц...

Но вот из-за Уральских гор туда явился Ледомор. Обжора изо всех обжор. И вор...

Ловил зверей он и зверят. Кто попадался, всех подряд хватал и сразу поедал.

Бежали звери кто куда. И птицы гнёзда побросали. Леса совсем пустыми стали. Зачах­ли. Высохли. Пропали...

Вот тогда обжора, вор, ненасытный Ледомор. Вместе с братом Каракручем - злым, коварным и могучим.... Стали рыбу поедать.

Туч Липуч Каракруч в речку прыгал прямо с круч. Рыбу всю хватал подряд. Осетров и осетрят. Муксунов, и нельм, и щук... Враз съедал по сорок штук.

Минул год, и рыбы стало в наших реках очень мало. Да и та была пуглива. Да и та была труслива. Хоронилась там и сям по глубоким омутам...

Есть кудесник знаменитый Девясил. Вот к нему-то я собрался да поплыл. Ох и долгим... Ох! И трудным был мой путь. Расскажу тебе потом... Когда-нибудь...

Девясил мне дал Орешек не простой. Замечательный Орешек. Колдовской. И сказал:

“Кто раскусит волшебный орех. Сразу станет могутнее всех. Одолеет легко он и скоро Каракруча и Ледомора...”

- Ой! - вскричал Мишель. - Дай скорей этот волшебный Орех...

Царь речной Осётр-батюшка вдруг насупился. Насупился - пригорюнился. Длинно, го­рестно вздохнул. И покаянно проговорил:

- Я Орешек-то волшебный обронил. Донный Родничок Орех схватил. В ил речной глу­боко закопал. Вот и нет Орешка у меня. Пропал. Я бы ил, конечно, раскопал. Да у меня ни лап, ни когтей...

- А где вы Орех обронили!... Неужто забыли?

- Как же мог я позабыть? - обиделся Царь речной Осётр-батюшка.

-Ну, так где же... Где Орешек? - нетерпеливо допытывался Мишель.

- Обь-река - широка. Обь-река - глубока. И извилиста. Поворот за поворотом. Самый крутой - поворот шестой. Там река воронку крутит. На самом дне воронки и таится Дон­ный Родничок. В той расселинке, откуда он бежит, мой Орешек спрятанный лежит...






- Спасибо, Царь речной Осётр-батюшка! - Мишель низко-низко поклонился. - Меш­кать нам недосуг. Поспешим к шестому повороту. К тому водовороту. Отыщем волшеб­ный Орешек и...

- Будьте очень осторожны, - предупредил Царь речной Осётр-батюшка. - С тех пор как мне кудесник дал колдовской Орешек, Туч Липуч Каракруч и Ледомор не трогают оби­тателей речных. Но ты и друзья твои - не рыбы. Не угри. Не раки. Не жучки, не паучки водяные. Понял?

- Понял, Царь речной, понял Осётр-батюшка. Проберёмся...






КАК ЖЕ БЫТЬ?


Воротились Мишель с Дюзиком к заждавшимся друзьям. Рассказал им Мишель всё, что узнал от Царя речного Осетра-батюшки. И отправились они к плоту.

Теперь от них тропинки не уползали, в узлы не свивались. Трава не царапалась. Не кололась. Камни не шевелились, под ноги не лезли. Только разноцветные гроздья черё­мух, как и прежде, звенели вовсю.

Плот стоял у берега, к плаванью готовый. Парус заштопан. Мачта укреплена. Руль на месте. Это слуги Царя речного постарались.

- Поплыли? - спросил Мишель друзей.

Бемекл откликнулся:

- Поплыли!

Рюх Ух Тюх сказал:

- Вперёд!

Чапа Лапа Га-Га-Га вымолвил:

- Давно пора...

А Кука Река Ку-Ку-Ку прокричал:

- Ку-ка-р-р-рреку!

Дюзик мигом влез на мачту.

Чапа Лапа Га-Га-Га и Кука Река Ку-Ку-Ку взлетели на крышу каюты.

Мишель встал к рулю.

Бемекл и Рюх Ух Тюх приготовились оттолкнуть плот от берега.

Ещё минута-другая - и плот отчалит. Его подхватит быстрое обское течение. В па­рус упрётся озорной весёлый Ветерок. И снова поплывут они на Север. К владениям Ледомора.

Но в тот самый миг, когда плот отошёл от острова, вдруг потемнело небо. Налетел с Севера злой Ветер.

Такой сильный.

Такой свирепый.

Такой чёрный.

Всем сделалось страшно.

Ударил чёрный Ветер в плот. Погнал его, но не вперёд. Назад, к Змеиной Заставе. И пригнал бы прямо в лапы Гад Гадовича. Да тут по зову Осетрят приплыла стая огромных осетров. Уперлись они в плот носами. Подтолкнули его к островку.

Как только плот привязали, сошли с него, чёрная буря стихла.

Волны улеглись.

Показалось Солнышко.

Заголубело небо.

Снова уселись друзья на плот. Оттолкнули от берега, и тут же вновь разыгралась буря.

Задул чёрный Ветрище с Севера. Рванул плот и поволок к Змеиной Заставе.

Снова кинулись на помощь осетры. Воротили плот на место.

Вышли друзья на островок. И буря тут же стихла.

Когда это повторилось в третий раз, Мишель понял: это проделки Туч Липуча Карак­руча. Он натравил на них чёрный северный Ветрище. Он нагоняет Бурю. Не даёт отплыть от Черёмухового острова. Хочет загнать на Змеиную Заставу, в лапы Гад Гадовича.

Сошли друзья на лужок. Уселись в тесный кружок. Стали гадать да рядить: как же им далыпе-то быть?

Посудили-порядили.

Погадали-поспорили.

Помечтали-пофантазировали.

И ничего не решили.

Тогда и сказал Мишель:

- Видимо, придётся нам вновь обратиться к орлам. Может, нас они спасут - куда надо донесут. Ну-ка, Дюзик, милый Г ном, перемолвись с Вожаком.






ОПЯТЬ ЛЕТИМ


Снова Дюзик по-птичьи позвал Ястребка. Тот вмиг появился - камнем с неба свалил­ся. Узнал о новой беде и улетел за Вожаком Орлиной Стаи.

Выслушав Мишеля, Вожак Орлиной Стаи ахнул:

- Ах, какой далёкий путь. Нам туда недотянуть. Но покинуть вас нельзя. Мы же давние друзья.

Наутро, когда Солнце ещё макушку не высунуло из-за горизонта. Серый, редкий, сту­дёный туман плескался по-над Обью. В небе ещё не погасли остывшие звёзды...

В то самое время, когда Туч Липуч Каракруч непробудно спал... Орлиная Стая, под­хватив Мишеля и его друзей, поднялась с Черёмухового острова.

Их провожал сам Царь речной Осётр-батюшка. На расставанье он сказал:

- Запомните, любая рыбка обская - ваш верный и надёжный друг. Коли беда случится вдруг. Или нагрянет вдруг нужда. И помощь будет нужна. Спешите к реке. Скажите три слова: “Я от Царя речного”. И кто услышит вас, тотчас на помощь приплывёт.

Бесшумно и проворно снялась Орлиная Стая, унося с собой Мишеля, Бемекла, Рюх Ух Тюха, Чапу Лапу Га-Га-Га, Кука Реку Ку-Ку-Ку.

А Дюзик?

Дюзик уселся на нос Мишелю. Держится за Мишелевы усы. Ногами болтает. И распевает:

Снизу зелень.
Сверху синь.
Это я лечу.
Я - не птица.
Не стрела.
Всё равно лечу!..
Где ты. Солнце?
Вылезай!
Обогрей меня.
Я на солнце Полежу,
Отдохну чуток.

Эту песенку Дюзик придумал только что. Прямо сейчас. Болтает ногами. Раскачивает­ся из стороны в сторону. Придумывает и поёт.

И хоть песенка получается нескладная, зато весёлая. Дюзик поёт и улыбается. И Ми­шель улыбается в усы. И орлы улыбаются.

Всем весело.

Вдруг...

Чёрные гремучие

На пути Орлиной Стаи грозовые тучи встали.

Встали тучи на пути. Их никак не обойти.

Встали чёрною стеной. Рокотнули грозно:

- Стой!..

И настырные вопросы закружились, будто осы:

- Отвечайте, да скорей!

- Вы зачем?

- Куда?

- Откуда этих тащите зверей?

- Что молчите?

- Отвечайте! На себя не то пеняйте! Так тряхнём, что пух и перья с вашей стаи полетят!..

В тот же миг, как сто орудий. Гром-громило громыхнул. Стрелы-молнии метнул.

Тут Вожак Орлиной Стаи ближе к тучам подлетает. Гордо выгнув грудь, Вожак отвечает тучам так:

- Мы - не галки. Не синицы. Не чижи. Не снегири... Мы - орлы - не просто птицы. Мы - над птицами цари... Мы - по крышам не порхаем, как задира Воробей. Выше всех всегда летаем. Выше всех! И всех быстрей!.. Стоит нам сейчас сорваться, вам за нами не угнаться!

Осерчали тучи... Ой-ой-ой!.. Осерчали... Заворчали... На орлов пошли стеной.

Тут Мишель приметно шевельнул хвостищем. Встопорщил уши домиком. Вскинул пра­вую лапу.

Тучи перестали греметь да ворчать. Насторожились. Уставились на Мишеля. И тот заговорил:

- Вы - черны. И чёрен я. Значит, с вами мы - родня... Вы - могучи, но мудры. Вы - грему­чи, но добры. Потому-то вы сейчас, верю я, поймёте нас...

Придвинулись тучи ближе к Мишелю. Стало совсем тихо.

Всё-всё рассказал Мишель грозовым тучам.

Те слушали и дивились.

Слушали да ахали.

Ахали да охали...

Когда Мишель закончил рассказ, самая чёрная, самая грозная, самая большая Туча рокотнула:

- Ах, какие вы лихие!.. Ах, какие удалые!.. С вами мы дружить согласны...

Посветлели тучи от улыбок. Расступились. Путь орлам открыли.

Но опять заговорила самая чёрная, самая грозная, самая большая Туча:

- Мы желаем вам доброго пути. Только ведь орлам вас не донести.

Закричали тучи:

- Не донести!

- Не дотащить!

- Не дотянуть!

Самая чёрная. Самая грозная. Самая большая Туча продолжала:

- Обнаружит вас Каракруч в пути. Некому тогда будет вас спасти.

И закричали тучи опять:

- Не спасти!

- Не защитить!

- Не отстоять!

Тут Чапа Лапа Га-Га-Га к тучам подлетел. И на самую большую с краешку присел.

Ах, каким белым. Пребелым-белым. Наибелейше-белым показался Чапа Лапа Га-Га- Га на чернуще чёрной Туче. Таким белым, что орлы и тучи от удивления разом ахнули.

Чапа Лапа Га-Га-Га покрасовался. Поважничал. Потом заговорил:

- Фу-ты!.. Ну-ты!.. Лапти гнуты!.. Нет покою ни минуты! Ну, чего мы тут застряли? Мало, что ль, у нас печали?.. Раз возможность есть. Всем сейчас же пересесть. Вот сюда. Ко мне. На Тучу!

Радостно закричали тучи:

- Вот те раз!..

- Вот так Гусь!..

- Хитрее нас!..

И орлы вовсю кричат:

- Ай да Гусь!..

- Каков мудрец!..

- Чапа Лапа молодец!..

Самая большая. Самая чёрная. Самая грозная Туча скомандовала:

- Скорей садитесь на меня!..






НА ТУЧЕ


Ох, черна...

Легка...

Летуча...

Грозовая эта Туча.

Ветерок подул слегка. Тронул Тучу под бока. Подтолкнул чуть, еле-еле. И друзья уж полетели. А друзья уж понеслись, подымаясь круто ввысь.

Туча - мягкая постель. Нежится на ней Мишель. Развалился. Растянулся, Свесил с Тучи лохматую голову. Смежив ресницы, смотрит вниз. На Обь. Смотрит да про себя считает речные повороты...

- Раз поворот...

- Два поворот...

-Три поворот...

Туча несётся вперёд и вперёд. Мчится, наверное, Ветра скорей. Только Мишелю надо быстрей...

Рюх Ух Тюх зарылся в Тучу, как в соломенную кучу. Только виден пятачок. Да хвостика торчит крючок...

Чапа Лапа Га-Га-Га влез Бемеклу на рога. Крылья белые раскинул. Перышко-пушин­ку вынул. И Бемеклу сунул в нос. Тот:

- Апчххи!.. Пчхи!.. Хи!.. Хи!.. Хи!..

Так чихнул - Тучу качнуло, и друзей едва не сдуло. Кука Река Ку-Ку-Ку оказался на боку. Дюзик тоже повалился. За Мишеля уцепился.

А Туча мчит. Летит вперёд. Вот и четвёртый поворот.

Всё быстрей летит. Быстрей. Река и лес плывут под ней.

Вдали показался пятый поворот.

Солнышко выкарабкалось из-за горизонта. Покатилось нешибко к зениту. Нагрело воз­дух. Серебряными блёстками осыпало Обь. Тонюсенькими золотыми нитями оплело тайгу.

Пятый поворот остался позади. Всё ближе цель. Вдруг тяжёлый вздох раздался.

- Что стряслось? - спросил Мишель.

- Ах, устала я. Устала... - Туча горько проворчала. - Дальше мне лететь невмочь. Не могли бы вы помочь? Подтолкнуть меня немного. Поддержать чуть навесу. Или до конца дороги я вас вряд ли донесу...

А как ей помочь, Туче?..

Шла б она по земле - подхватили б, покатили б... Плыла бы по воде - подтолкнули б, подмогнули б...

Но она летит.

А по-настоящему летать мог только Чапа Лапа Г а-Г а-Г а. Но разве по силам ему утя­нуть либо удержать огромную - самую большую, самую чёрную, самую грозную Тучу Гро­зовую, на которой столько пассажиров?..

Бемекл на небо глянул хмуро. И сказал Бемекл понуро:

- Вот опять в капкан попали. Ну теперь-то мы пропали.

Чапа Лапа Га-Га-Га тряхнул Бемекла за рога.

- Ты рогат. Бородат. У тебя пять бемеклят. А пугаешься, как мышка. Ах, какой же ты трусишка! Надо думать, как нам быть. А не хныкать. Не хандрить!..

- Молодец, Чапа Лапа Га-Га-Га! - похвалил его Мишель. - Угодил в беду - не хнычь! Голову не вешай. Выбирайся из беды...

- Выбирайся... Выбирайся... - передразнил Бемекл. - А как?

Глянул Мишель на сердитого Бемекла. Улыбнулся. И говорит:

- Слушай, Дюзик, мил дружок. Кличь скорее Ветерок. Пусть с собой прихватит брата: одного-то маловато...

Прилетели Ветерок с братом Ветром. С разбегу упёрлись в усталую Тучу. И ну её тол- кать-разгонять.

Туча чёрная помчалась, набирая высоту. Разлетелась. Разогналась. Обошла и “АН” и “Ту”.

- Вижу!.. Вижу шестой поворот! - закричал Бемекл. - Вон и тот самый омут!

- Пожалуйста, снижайся, - попросил Мишель Грозовую Тучу.






БЕДА




Совеем рядом долгожданный шестой поворот. Свесившись с Тучи, друзья разгляды- вают омут с воронкой. Гадают, где и как Туче сесть. Как потом им с Тучи слезть.

Так замечтались, загляделись, не приметили, как вырвался из-за леса чёрный шар и полетел им навстречу. Он летел, как пушечное ядро. Миг - и оказался рядом.

Навис шар над Тучей. Навис и тут же развернулся, растёкся, стал похож на преогром­нейшее покрывало.

- Это ж Туч Липуч Каракруч! - крикнул Дюзик.

Но было уже поздно. Туч Липуч Каракруч пал на Тучу. Накрыл её. Сграбастал за края. Притиснул к себе и поволок.

Очутились друзья как в кротовой норе. Чернота. Духота. Даже друг друга не вид­но. И всё тесней становится. Всё жарче. Это Туч Липуч Каракруч поджимает, подтяги­вает к себе Тучу.

Сейчас он окутает всю Тучу своими чёрными крылами. Оплетёт её, как кокон И всё! Тогда уж никто не спасёт друзей.

- Задыхаюсь! - крикнул Кука Река Ку-Ку-Ку.

- Мы пропали! - подхватил Чапа Лапа Га-Га-Га.

- Ну уж нет! - вскричал Бемекл. - Ни за что!..

И Бемекл что было сил в Тучу вдруг рога вонзил. Дырку малую пробил.

Рюх Ух Тюх сунул в дырку пятачок. Стала дырочка дырой. Прокричал Мишель:

- За мной!

И выпрыгнул в эту дыру...

Смотрят птицы. Видят звери. И глазам своим не верят. С неба сыплется не дождь. С неба падает не град. С неба звери непонятные летят.

Вот летит, как чёрный ком, пёс лохматый кувырком. Не поймёшь, где хвост, где лапы, где большая голова.

- Может, это Косолапый?..

- Нет. Скорей похож на Льва...

Так в тайге судачат звери. Птицы так в тайге галдят. А за псом - глазам не верят: Хрюш­ка да Козёл летят.

Кувыркался Мишель. Кувыркался. Долетел до Оби... Бух-бул-тых в реку...

Тут же Бемекл врезался в воду... Бах-бабах!..

Рядом Рюх Ух Тюх... Бух!..

Неслышно и неприметно булькнул Дюзик.

Кука Река Ку-Ку-Ку в воду не упал. Чапа Лапа Га-Га-Га петуха поймал. Оказался Кука Река Ку-Ку-Ку на высоком на крутом на берегу.






ТУЧ ЛИПУЧ КАРАКРУЧ ГНЕВАЕТСЯ




Что есть мочи летит Туч Липуч Каракруч. Торопится. Ой, как торопится поскорей долететь до своего логова. Там он наконец-то расправится с Мишелем и его друзьями.

Летит Туч Липуч Каракруч и придумывает казнь Мишелю. Уж больно хочется Туч Липучу Каракручу заставить Мишеля поклониться, повиниться, прощенья попросить. А вот как этого до­биться?

Пока гадал - конец пути. Вот и логово родное.

Страшилы Изуверы кинулись навстречу господину. Следом семенит Гад Гадович. Гнус­ный Гнус тут же скачет.

- Попались, голубчики! - возвестил Туч Липуч Каракруч, опускаясь перед входом в свою пещеру. - Всех повязать. Скрутить. Пытать, пока не поклонятся!.. Потом шкуру долой и в котёл!

- Будет исполнено, - кланяясь, прорычали Страшилы Изуверы.

- Не бешпокойтешь. Шшделаем, - прошипел Гад Гадович, свиваясь в кольцо.

- 3-з-злуззаюзь! - прожузжал Гнусный Гнус.

- Вот они. Ловите. Хватайте! - повелел Туч Липуч Каракруч, распахивая чёрные кры­лья и выпуская на волю Тучу.

Сплюснутая. Сморщенная. Сжатая в комок Туча упала на землю и какое-то время ле­жала недвижимо. Но вот она вздохнула. Шелохнулась. И медленно, очень медленно стала отрываться от земли, поднимаясь в небо.

- Стой! - завопил Туч Липуч Каракруч. - Стой! А где эта банда? Где Мишель и его друзья?

Задрожала Туча. Ещё сильней съёжилась, сжалась в комок. Чуть слышно пролепетала:

- Н-нне знаю...

- Не знаешь? - рыкнул Туч Липуч Каракруч. - Сейчас узнаешь!

Сграбастал бедную Тучу и ну её рвать на клочки. В мелкие клочья изорвал. Чёрные клочки эти неприметно и бесшумно растаяли в воздухе. И нет Гремучей... Самой боль­шой... Самой чёрной Тучи.

- Найти! - скомандовал Туч Липуч Каракруч.

- Ш-ш-шде-шшлаем! - прошипел, кланяясь, Гад Гадович.

И сгинул: умчался выполнять приказ.

- Из-зз-ззлозвим! - промузжал Гнусный Гнус.

И тоже сгинул. Вслед за Гад Гадовичем.






ГДЕ ВЫ, ТАМ И Я


Собрались друзья на берегу. Совет держат: как дальше быть.

- Сейчас Туч Липуч Каракруч кинется нас искать... - проговорил Дюзик.

- И обязательно найдёт, - уныло промолвил Рюх Ух Тюх.

- Тогда нам несдобровать! - закричал Бемекл.

- Фу-ты! Ну-ты! Лапти гнуты! Нет покою ни минуты! - закричал сердито Чапа Лапа Га- Га-Га. - Не узнаю я вас, друзья. Нам хныкать и хандрить нельзя!

- Спрячьтесь-ка в Тайге, чтоб вас не видно было, - сказал Мишель. - Посидите. Я поны­ряю. Поищу Родничок.

- Я с тобой, - вскочил Бемекл.

- И я с вами, - поднялся Рюх Ух Тюх.

- Где вы, там и я! - Чапа Лапа Г а-Г а-Г а взлетел. Сделал круг. Опустился рядом с Мишелем.

- Где Мишель, там и Дюзик! - воскликнул Г ном, запрыгивая на Мишеля.

Кука Река Ку-Ку-Ку встал, приосанился. Негромко, с достоинством прокукарекал:

- Жаль, я плавать не могу. Но в кусты не побегу. Встану здесь на берегу. Охранять вас буду так, чтоб не смог подкрасться враг!..

Так и сделали.

Чапа Лапа Га-Га-Га взлетел, покружил чуток и скоро обнаружил омут, в котором кру­тилась воронка водоворота.

Первый к воронке-водовороту подплыл Бемекл. Стремительный могучий поток сразу подхватил, его завертел, закружил, затягивая вглубь.

Изо всех сил гребёт Бемекл. Хочет вырваться из водоворота. Но не может.

Пришлось Мишелю под воронку нырять. Хватать Бемекла за ноги и вытаскивать из водоворота.

- Плавайте вокруг воронки, - сказал Мишель друзьям. - А я нырну на глубину, поищу Донный Родничок.

И нырнул.

На дно опустился. А дно так затянуто илом - ничего не видно. Туда-сюда, туда-сюда мечется Мишель, никакого Родничка не находит.

Вынырнул.

Снова нырнул.

Искал-искал. Опять не нашёл.

Третий раз нырнул и нос к носу столкнулся с Язём. Краснопёрый. Хитрый. Вёрткий Язь отпрыгнул от Мишеля, но не уплыл. Полюбопытствовал издали:

- Чего ищешь?

- Донный Родничок ищу, - признался Мишель.

- А зачем? - не унимался Язь.

- Поговорить с ним хочу.

- О чём? - допрашивал Язь.

- Говорят, он много сказок знает. Хочу выпросить одну...

- Тогда плыви к тому бугорку. Под бугорком и хоронится Родничок, - сказал Язь.

Вильнул могучим хвостом. И уплыл.

Но у Мишеля уже воздуха в лёгких нет. Надо всплывать.

Всплыл он. Вдохнул глубоко-глубоко. Хотел было снова нырнуть...

Вдруг...






СХВАТКА




Вдруг пронёсся над водой не то вздох, не то стон. Глянул Мишель на друзей: и тех встревожил этот неясный, непонятный, неприятный звук.

Тут прогремел над рекой взволнованный, громкий клич Кука Реки Ку-Ку-Ку:

- Беда, Мишель! Беда!.. Скорее все сюда! Оглянись живей! Вокруг... девяносто пять Гадюк!..

Глянул Мишель вокруг. Всюду маячат над водой Гадючьи головы. Горящие глаза. Раззявлен­ные пасти. В них посверкивают смертельные жала.

Бемекл и Рюх Ух Тюх подплыли к Мишелю. Распластав крылья, завис над ними Чапа Лапа Га-Га-Га.

Окружили Гадюки друзей. Оцепили. Изготовились броситься и растерзать. Тут перед Мишелем всплыл шестиглавый Гад Гадович.

Шесть голов как шесть стволов. Метят в одну цель.

- Ну, попался наконец, чёрный пёс Мишель! Уплыви теперь попробуй. Убеги иль улети. Перекрыты все дороги. Все отрезаны пути. Вот теперь-то уж вам ноги не удастся унести... Ха-ха-ха!!!

Вслед за Гад Гадовичем расхохоталась вся змеиная орда. И загремело над Обью. Над близкой Тайгой. Взлетело до самого неба.

- Ха-ха-ха!.. Ха-ха-ха!.. Ха-ха-ха!!!

А Мишель вдруг нырнул. Под водой Гад Гадовича за длинный, тонкий, скользкий хвостище цап зубами! И поволок Гад Гадовича на дно.

Вот так начался этот бой. Вряд ли был ещё такой.

Бьёт Бемекл Гадюк рогами. И рогами. И ногами. И тяжёлой головой.

Рюх Ух Тюх кусает. Пополам перегрызает. Топит их.

Чапа Лапа Га-Га-Га хватает Гадюк за шею. Выдёргивает из воды. Поднимает вверх. И швыряет на колючие, шипастые кусты боярышника.

И всё-таки Гадюки стали одолевать друзей. Они бросались на одного сразу целой ста­ей. Оплетали ноги. Обвивали шею. Начинали душить да топить.

В омуте вода клокочет. В омуте кипит вода.

Тут по-птичьи. Что есть мочи. Дюзик закричал:






- Беда!.. Эй, пернатые! Сюда!.. Погибаем!.. Бьём тревогу!.. Эй! Спешите на подмогу!..

Услыхали Дюзика малые птахи таёжные. Поднялись над тайгой. В синюю высь взлете­ли. Заверещали. Засвиристели:

- Бе-да!.. Сю-да!.. Бе-да!.. Сю-да!..

Подхватили их клич другие птицы. Подхватили и понесли дальше. Понесли выше. Док­ричались наконец до орлов.

Вожак Орлиной Стаи протрубил сбор.

И рванулась стая на выручку Мишелю.

Неуловимо-стремительно падали орлы на головы Гадюк. Подхватив гадюку, взмыва­ли ввысь. Швырнув её оземь, снова кидались вниз...

В один момент расшвыряли, раскидали всех гадюк.






ДОННЫЙ РОДНИЧОК




И опять Мишель на дне обском. Подплыл он к бугорку, на который указывал Язь. Подплыл, прислушался. В самом деле журчит Родничок.

Мишель тихонько лапой тронул бугорок. И тотчас же показался Донный Родничок. Показался-появился. Очень-очень удивился. И сердито прожурчал:

- Ты зачем меня позвал?

Мишель рассказал, зачем потревожил Донный Родничок, и попросил отдать тот Кол­довской Орешек, который обронил здесь Царь речной Осётр-батюшка.

Заважничал Донный Родничок. Зажурчал, заурчал, ещё пуще заворчал:

- Вишь чего надумали... Не отдам Орешек вам...

- Ах, какой ты дурачок, хоть и Донный Родничок! - воскликнул Мишель. - На! Возьми- ка мою лапу. Подержи-ка на весу. Я тебя на этой лапе куда хочешь унесу.

Донный Родничок запрыгал. Капризней и громче прежнего проворчал:

- Ну и что? Большая лапа. Ты меня попробуй сцапай. Замахнись-ка! Я вильну. В норку вот, под ил, нырну. Схоронюсь надолго там... А Орешек не отдам!..

Засмеялся вдруг Мишель:

- Схоронись в любую щель, я тебя достану вмиг! Ох, и глупый ты, Родник.

Тут Мишель вонзил когти в мягкий, податливый ил. Как скребанул лапой. Вывернул столько илу, что вода вокруг замутилась.

Вот теперь Донный Родничок заволновался. Не на шутку перетрусил.

- Хорошо, - уступил Донный Родничок. - Сейчас принесу тебе Колдовской Орешек.

Нырнул в свою норку и пропал. А у Мишеля уже воздух кончился. Он хоть и ньюфаун­дленд, хоть и водолаз, все-таки не рыба. Не может бесконечно долго под водой находить­ся. Всплыл он. Набрал полную грудь воздуха и снова на дно.

А Донный Родничок уже ждет его у своей норки. Колдовской Орешек ему подаёт.

- Я с тобою поиграл, - говорит. - Всё равно Орешек я б отдал, - говорит.

Волшебный Колдовской Орешек был круглым. Гладким. Блестящим. И твердым-претвёрдым, будто каменным.

Стал Мишель с Донным Родничком прощаться. Стал его благодарить.

Родничок ему в ответ:

- Не спеши со мной проститься. Дам тебе воды напиться. Моя донная водица тебе очень пригодится.

Напился Мишель родниковой воды, и тут же на нём заросли все царапины и раны.






КОЛДОВСКОЙ ОРЕШЕК




Спрятав Орешек во рту, Мишель вынырнул, но друзей на берегу не увидел. “Куда они делись?” - подумал Мишель, вылезая на берег.

Тут на ближней Ёлке дрогнули иголки. Послышался еле внятный шёпот:

- Берегись, Мишель. Оглянись, Мишель. Вон на небе среди туч схоронился Каракруч. Он схватип твоих друзей. Берегись! Сейчас злодей...

Ель не договорила. Дрогнула и замерла от испуга. А Туч Липуч Каракруч в шар огромный превратился и к Мишелю устремился.

- Беги, - прошептала Ель.

- Беги-беги. Спасайся, - прошуршали прибрежные ивняки.

- Хоронись под меня, - посоветовал Папоротник.

- Скрывайся, - прозвенела волною Обь. - Прыгай в воду.

- Спасибо за советы! - громко сказал Мишель. - Но от этого злодея я бежать не стану.






И вышел Мишель на лесную поляну.

Вышел и гордо встал. Широко расставил могучие лапы. Вскинул большую лобастую голову. Поднял лохматый хвост.

Удивился Туч Липуч.

Насторожился Туч Липуч.

Пал на поляну. Раскололся. Тут же выбежали из него Бемекл и Рюх Ух Тюх, Чапа Лапа Га-Га-Га и Кука Река Ку-Ку-Ку с Дюзиком на спине.

Подбежали они к Мишелю. Обступили. Изготовились к бою со страшным чудищем.

Туч Липуч Каракруч очень разозлился. Зарычал он и тотчас в зверя превратился.

Мишель и во сне не видывал такого зверя. Тот чем-то напоминал огромную-преогромную гориллу. Но был горбат. И был рогат. В пасти шесть клыков блестят. Столько ж глаз во лбу горят. Туч Липуч Каракруч так рявкнул - иглы с елей полетели. Папоротник со страху пал на мох. Обь остановилась.

- А ну! - рычал он. - Иди сюда, чёрный пёс. Я сдеру с тебя шкуру...

Гордый Мишель шагнул навстречу Туч Липучу Каракручу.

Ещё шаг.

Ещё...

Липуч весь изогнулся. Правой лапой замахнулся. Лапу левую занёс.

- Ну, держись, паршивый пёс!..

А Мишель вдруг высунул язык. Туч Липуч Каракруч увидел на языке Колдовской Орешек.

Увидел и прыгнул на Мишеля.

Мишель в сторону отскочил. Колдовской Орешек раскусил.

Туч Липуч Каракруч повалился.

Закричал.

Завизжал.

Забился.

В паучка-крестовичка превратился.

Чапа Лапа Га-Га-Га паучка лапой придавил.

Кука Река Ку-Ку-Ку паучка саблей разрубил.

Вот и сгинул Туч Липуч Каракруч.

Так же скоро одолели Ледомора.

А потом...






ДОМОЙ




Ликует Тайга.

Поёт... Веселится...

Ликуют все звери.

Ликуют и птицы.

Несутся. Летят отовсюду, спеша. На берег Оби иль Иртыша.

Вот махом несётся красавица Рысь. Огромная. Серая. Гибкая кошка. В лесу ты её сторонись. Берегись. Коварна она. И капризна немножко. Любой обойдёт самый хитрый капкан. Боится её даже Лось-великан...

Сквозь чащи пихтовые. Сквозь бурелом. Прёт прямиком. Как танк, напролом. Хозяин Тай­ги - Медведь Косолапый. Машет тяжёлой когтистою лапой. Машет и громко, протяжно ревёт:

- Наша победа!.. Наша берёт!..

С выводком малых проворных волчат Волк и Волчица к берегу мчат. Воют Волчица и Волк на бегу:

- Все собирайтесь на берегу-у-у-у-ууу!

Меж древних кедров, неприметно и ловко, юлит, пробегая, Лисица-огнёвка. Хвост у Лисицы огнём полыхает. Кажется, это костёр пробегает. Кличет Лисица родных и друзей:






- Э-э-э-эй!.. На берег скорей!..

Белка скачками. С ёлки на ёлку. К речке несётся. Кричит без умолку:

- Нету больше Туч Липуча! Победили Каракруча!.. Ледомора победили!.. Малышей освободили!..

Птичья рать валит валом. Небо ходит ходуном.

Кто только не явился, чтоб встретить Мишеля и спасённых малышей.

Вот показался наконец знакомый плот.

Да не один.

Следом за ним ещё...

Раз...

Два...

Три...

Четыре...

Пять...

Шесть...

Семь...

Восемь...

Девять...

Десять!..

Ещё десять таких же плотов. И на всех малые зверята, отнятые у таёжных жителей беспощад­ным Туч Липучем Каракручем.

Каждый плот тащит сорок осетров да сорок орлов. Да ещё Ветерок в спину толкает.

Там, где плоты плывут, теченья нет. Река им уступает путь.

На первом плоту Мишель с друзьями - Чапой Лапой Га-Га-Га, Кука Рекой Ку-Ку-Ку, Рюх Ух Тюхом, Бемеклом, Дюзиком и, конечно же, с похищенными кукарекакукукукятка- ми, чапалапагагагагеньчиками, рюхухтюхтятками, бемеклятками.

Причалили плоты к таёжному берегу. И посыпались с них малые зверята:

Бельчата да бобрята.

Лисята да волчата.

Лосята да рысята.

И ещё... И ещё... И ещё... другие... разные... зверята... Папы да мамы детёнышей обни­мают. Целуют. Ласкают.

Потом все, все, кто был на берегу. Встали тесно - плечо к плечу.

Большие и малые.

Птицы и звери.

С ними Мишель, и Бемекл, и Чапа-Лапа-Г а-Г а-Г а, и Кука Река Ку-Ку-Ку, и Рюх Ух Тюх, и конечно, Дюзик Г ном.

Вещая Сова взлетела над Обью. Зависла, выжидая, когда на берегу станет тихо.

Когда звери и птицы, сгрудясь, прижавшись друг к другу, замерли, Вещая Сова взмахнула кры­льями. И берег запел:

Мы - разные птицы.
Мы - разные звери.
Но дом наш один - тайга.
И если в него вдруг закроются двери,
Погибнем мы все тогда...
Мы - разные звери,
Мы - разные птицы.
Но небо у нас - одно.
И если оно на куски разлетится,
Погибнуть нам всем суждено...
А потому...
Давайте мирно жить.
А потому...
Давайте все дружить.
Ведь только дружба...
Дружба...
Дружба...
Нас защитит.
И нас спасёт...