Станислав Ломакин
Созвездие душевных откровений
РАССКАЗЫ
ВИД ИЗ ОКНА
Свет ли встает над землею, гаснет ли в призрачной мгле.
Русскому сердцу покоя нет на родимой земле.
В. Неподоба.
Пребывание учителя биологии Василия Ивановича Теплякова в трех больницах за два месяца, окрашено минорным настроением, описывать его состояние после очередной операции нет необходимости, ориентация на свое ощущение вызывает у него сомнение о небеспредельном ресурсном соматическом резерве на долгие годы. Ему грех жаловаться на прожитые годы, они были настолько разнообразны по счастливым случайностям, количеству опасностей, трудностей, что вспоминать их, значит дистанцироваться от людей сегодняшнего поколения, которые умозрительно не смогли бы представить, что можно все это испытать, перенести и выжить, не потеряв веру в лучшее будущее. Колодец жизни его мелеет, годы берут свое, христианское, библейское смирение перед будущими невзгодами подготовлено долгими умствованиями в одиночных больничных палатах, воспоминаниями прожитой жизни. В своих размышлениях о сегодняшнем времени и своем состоянии, Василий Иванович чувствовал, что скатывается на эсхатологическую тональность. Люди, по-разному, воспринимают беды, несчастья, свалившиеся на них недуги, потери близких друзей, родных… Одни винят себя за грехи тяжкие, другие вину свою связывают с близкими родственниками и друзьями. И те, и другие стараются по-своему, выстраивать свои отношения в социуме, природном мире. Жизнь по определению не может быть счастливой, так как она рано или поздно кончается с неотвратимостью болезней, предшествующие финалу. «Все мы под Богом ходим». Последнее время Василий Иванович вспоминал случай многолетней давности: он ехал в автобусе в сторону стадиона, десятилетние мальчишки собирались по средам поиграть в футбол. В автобусе началась потасовка между тремя бандитами и летчиком, Вася ввязался в драку, защищая летчика, закончившаяся гибелью последнего. Чтобы как-то отвлечься от трагических мыслей, путем дальнейшего их размножения, стал припоминать светлые стороны жизни, не связанные с болезнями. Почему-то ему вспомнился анекдот. Врач своим четырем пациентам: американцу, итальянцу, русскому и еврею вынес суровый, окончательный приговор, объяснив им, что соматический ресурс ваш исчерпан. Вам каждому осталось жить одну неделю, а уж как вы ее проживете, меня уже не касается, я сделал все, что мог. Американец — бизнесмен стал писать завещание, итальянец пошел к любовнице, русский запил, а еврей пошел к другому врачу.
В данном анекдоте частично отражается менталитет каждого персонажа. Этот менталитет особенно проявляется в период экстремальных ситуаций, например, как в данное время, когда коронавирусная инфекция властвует на всех континентах земного шара. От грустных, не оптимистичных мыслей Теплякова отвлекают визуальные наблюдения о происходящих событиях из окна его палаты девятого этажа. Глаза скользят сверху вниз, выхватывая строения города, несущие автомобили по дорогам, идущие редкие прохожие по своим делам и заботам. Внизу вершится обычная жизнь: хаотичная, системная, высоконравственная, но иногда не всегда разумно достойная и праведная. Из окна виден огромный город (часть его) Тюмень. Близко стоящие к больнице одно, двухэтажные дома расположены, словно в чаше, впадине. Они похожие на дачные строения, имеющие небольшие огородные участки. В них нет четких архитектурных продуманных плановых строительных изысков. Люди, на какой бы интеллектуальной ступени развития не стояли, стремятся к эстетическому личному бытию, но значительное сужение наших возможностей обусловлено материальными возможностями, они является составной частью процесса, связанного с чудовищным социальным расслоением в доходах населения. Эти домики почти слились с городом, их отделяет друг от друга узкая многокилометровая полоса, за которой высятся многоэтажные многоквартирные дома со всеми атрибутами современной цивилизации. Вечером вся впадина и удаленный город, залитые огнями разной мощности, они отражают земную юдоль во всей ее многообразии, в которых люди живут, радуются, страдают, болеют, но с неудержимостью устремляясь к светлым идеалам, помыслам душевных и телесных намерений и поступков. Василий Иванович смотрит сверху вниз и замечает всевластие весны: снег уже исчез с крутых крыш домиков.
И только на пологих крышах старых домов еще держится снег, привнося в меняющийся пейзаж эмоциональные, тревожные всполохи, противоречивых мыслей. Часто перекликаются собаки, стоит одной начать, как вся дачная окраина покрывается много звучанием. Особенно выделяется одна дворняга. Она от лая переходит на подвывание, а затем в сплошной вой, призывая к жалости, обнаруживая свою скорбность и неустроенность в своей семье. Вечерами в домике, который охраняет худенькая дворняжка, нет света, видимо, хозяева не часто появляются на своем дачном участке, не делают нужного шага потому, что им в голову не приходит мысль об оставленном, на голодное умирание, члене семьи, которая на инстинктивном уровне до конца будет рядом со своим родным очагом. Без меры печалит невозможность помочь страдающей дворняжке. За ветхими деревянными заборами домиков плотной стеной растут деревья, кустарники, они расположены в тридцати шагах от больницы. Внимание Теплякова привлекло самое высокое дерево, в середине которого сооружено (между раскидистыми ветвями) гнездо, возможно воронье — большое и единственное. Его облюбовала сорока, она постоянно прилетает, независимо от погоды, хлопочет, обустраивает, что-то выбрасывает из гнезда или приносит мелкие веточки, словом создает комфортное для себя жилище. А вчера он увидел, что у нее появилась помощница или помощник, они, сменяя друг друга, а иногда вместе садятся в гнездо и вытягивают лишние веточки, приводя свой будущий очаг в эстетический вид. Их иссиня-черные перья, похожие на фраки, с зеленым отливом длинные хвосты не помещаются в гнезде и свисали, переливаясь на солнце, проникающего сквозь еще не очень густые ветви деревьев. Какое удивительное, трогательное сотворчество, сколько времени и каким тщанием, самозабвением сороки, на основе природного рефлекса под тихий шелест листвы, своеобразный аромат и целый комплекс самых разнообразных зрительных раздражителей, вызывающих возникновение массы ассоциаций, создают свое жилище для себя и будущих потомков. Жизнь продолжается, изменяется, размышлял Василий Иванович во всех ее проявлениях и ни один из ныне живущих людей не в состоянии осознать до конца всей глубины, происходящих явлений и процессов на Земле. Как писал в свое время великий русский мыслитель Василий Розанов: «Мир вечно тревожен, и тем живет».
Станислав Ломакин
Созвездие душевных откровений
РАССКАЗЫ
ВИД ИЗ ОКНА
Свет ли встает над землею, гаснет ли в призрачной мгле.
Русскому сердцу покоя нет на родимой земле.
В. Неподоба.
Пребывание учителя биологии Василия Ивановича Теплякова в трех больницах за два месяца, окрашено минорным настроением, описывать его состояние после очередной операции нет необходимости, ориентация на свое ощущение вызывает у него сомнение о небеспредельном ресурсном соматическом резерве на долгие годы. Ему грех жаловаться на прожитые годы, они были настолько разнообразны по счастливым случайностям, количеству опасностей, трудностей, что вспоминать их, значит дистанцироваться от людей сегодняшнего поколения, которые умозрительно не смогли бы представить, что можно все это испытать, перенести и выжить, не потеряв веру в лучшее будущее. Колодец жизни его мелеет, годы берут свое, христианское, библейское смирение перед будущими невзгодами подготовлено долгими умствованиями в одиночных больничных палатах, воспоминаниями прожитой жизни. В своих размышлениях о сегодняшнем времени и своем состоянии, Василий Иванович чувствовал, что скатывается на эсхатологическую тональность. Люди, по-разному, воспринимают беды, несчастья, свалившиеся на них недуги, потери близких друзей, родных… Одни винят себя за грехи тяжкие, другие вину свою связывают с близкими родственниками и друзьями. И те, и другие стараются по-своему, выстраивать свои отношения в социуме, природном мире. Жизнь по определению не может быть счастливой, так как она рано или поздно кончается с неотвратимостью болезней, предшествующие финалу. «Все мы под Богом ходим». Последнее время Василий Иванович вспоминал случай многолетней давности: он ехал в автобусе в сторону стадиона, десятилетние мальчишки собирались по средам поиграть в футбол. В автобусе началась потасовка между тремя бандитами и летчиком, Вася ввязался в драку, защищая летчика, закончившаяся гибелью последнего. Чтобы как-то отвлечься от трагических мыслей, путем дальнейшего их размножения, стал припоминать светлые стороны жизни, не связанные с болезнями. Почему-то ему вспомнился анекдот. Врач своим четырем пациентам: американцу, итальянцу, русскому и еврею вынес суровый, окончательный приговор, объяснив им, что соматический ресурс ваш исчерпан. Вам каждому осталось жить одну неделю, а уж как вы ее проживете, меня уже не касается, я сделал все, что мог. Американец — бизнесмен стал писать завещание, итальянец пошел к любовнице, русский запил, а еврей пошел к другому врачу.
В данном анекдоте частично отражается менталитет каждого персонажа. Этот менталитет особенно проявляется в период экстремальных ситуаций, например, как в данное время, когда коронавирусная инфекция властвует на всех континентах земного шара. От грустных, не оптимистичных мыслей Теплякова отвлекают визуальные наблюдения о происходящих событиях из окна его палаты девятого этажа. Глаза скользят сверху вниз, выхватывая строения города, несущие автомобили по дорогам, идущие редкие прохожие по своим делам и заботам. Внизу вершится обычная жизнь: хаотичная, системная, высоконравственная, но иногда не всегда разумно достойная и праведная. Из окна виден огромный город (часть его) Тюмень. Близко стоящие к больнице одно, двухэтажные дома расположены, словно в чаше, впадине. Они похожие на дачные строения, имеющие небольшие огородные участки. В них нет четких архитектурных продуманных плановых строительных изысков. Люди, на какой бы интеллектуальной ступени развития не стояли, стремятся к эстетическому личному бытию, но значительное сужение наших возможностей обусловлено материальными возможностями, они является составной частью процесса, связанного с чудовищным социальным расслоением в доходах населения. Эти домики почти слились с городом, их отделяет друг от друга узкая многокилометровая полоса, за которой высятся многоэтажные многоквартирные дома со всеми атрибутами современной цивилизации. Вечером вся впадина и удаленный город, залитые огнями разной мощности, они отражают земную юдоль во всей ее многообразии, в которых люди живут, радуются, страдают, болеют, но с неудержимостью устремляясь к светлым идеалам, помыслам душевных и телесных намерений и поступков. Василий Иванович смотрит сверху вниз и замечает всевластие весны: снег уже исчез с крутых крыш домиков.
И только на пологих крышах старых домов еще держится снег, привнося в меняющийся пейзаж эмоциональные, тревожные всполохи, противоречивых мыслей. Часто перекликаются собаки, стоит одной начать, как вся дачная окраина покрывается много звучанием. Особенно выделяется одна дворняга. Она от лая переходит на подвывание, а затем в сплошной вой, призывая к жалости, обнаруживая свою скорбность и неустроенность в своей семье. Вечерами в домике, который охраняет худенькая дворняжка, нет света, видимо, хозяева не часто появляются на своем дачном участке, не делают нужного шага потому, что им в голову не приходит мысль об оставленном, на голодное умирание, члене семьи, которая на инстинктивном уровне до конца будет рядом со своим родным очагом. Без меры печалит невозможность помочь страдающей дворняжке. За ветхими деревянными заборами домиков плотной стеной растут деревья, кустарники, они расположены в тридцати шагах от больницы. Внимание Теплякова привлекло самое высокое дерево, в середине которого сооружено (между раскидистыми ветвями) гнездо, возможно воронье — большое и единственное. Его облюбовала сорока, она постоянно прилетает, независимо от погоды, хлопочет, обустраивает, что-то выбрасывает из гнезда или приносит мелкие веточки, словом создает комфортное для себя жилище. А вчера он увидел, что у нее появилась помощница или помощник, они, сменяя друг друга, а иногда вместе садятся в гнездо и вытягивают лишние веточки, приводя свой будущий очаг в эстетический вид. Их иссиня-черные перья, похожие на фраки, с зеленым отливом длинные хвосты не помещаются в гнезде и свисали, переливаясь на солнце, проникающего сквозь еще не очень густые ветви деревьев. Какое удивительное, трогательное сотворчество, сколько времени и каким тщанием, самозабвением сороки, на основе природного рефлекса под тихий шелест листвы, своеобразный аромат и целый комплекс самых разнообразных зрительных раздражителей, вызывающих возникновение массы ассоциаций, создают свое жилище для себя и будущих потомков. Жизнь продолжается, изменяется, размышлял Василий Иванович во всех ее проявлениях и ни один из ныне живущих людей не в состоянии осознать до конца всей глубины, происходящих явлений и процессов на Земле. Как писал в свое время великий русский мыслитель Василий Розанов: «Мир вечно тревожен, и тем живет».