Арнольд Райсп
КАРЫШОК
Жаркий день
Пришлось однажды Кольке за прилавком постоять в качестве продавца. Не то что в каком-то там гастрономическом магазине, облюбованном гражданами, а в киосочке на привокзальной площади.
Лето жаркое стояло, июль, асфальт плавится. Люд от жары сохнуть начинает и напиться водицы жаждет. Вроде как к родничку с живительной влагой припасть готов. А где на площади родничок с живительной влагой средь белого дня найдёшь?
Ресторанный начальник и говорит Колькиной матушке, работающей сезонно на перроне вокзала, торгующей прохладительной продукцией:
— Нашла бы ты себе помощника, дополнительную точку открыть на площади надо. Народу там шастает много, жажда всех мучает, а киосочек пустует, себя не оправдывает. Да и экономика предприятия страдает. Место он занимает, а пользы не приносит.
Колина мать взбодрилась, мысль сразу заработала.
— Ну, коли так, у меня сын есть бездельник, — говорит она, — от роду четырнадцати лет, правда, по хозяйству незаменимый помощник.
«А для такой надобности можно всю блажь ребячью из головы выбросить да и деньжат подзаработать, — по думала она. — Почему не попробовать. Да польза для социалистического предприятия будет». Сказано — сделано!
На следующий день сынуля, подросток четырнадцати лет, попёрся на работу — новую специальность осваивать по просьбе начальника вокзального общепита. Приодели на работе молодца в белоснежную курточку, иначе в торговле нельзя, — и за прилавок, в киосочек на привокзальной площади поставили. Для обеспечения жаждущих граждан водичкой. Не родниковой, конечно, а газированной.
Показали Кольке, как с чудо-установкой обходиться, где ручку у бочки крутить для газирования воды. Когда следует углекислого газку подбросить, чтобы водичка пузырилась и гражданам так бодренько в нос ударяла для пущего вкуса. Ну, а кто послаще захочет, так можно за дополнительную плату и сиропчику плеснуть по мерке, установленной на колбе.
В самый разгар жажды, когда народ на киоск напирать начал, охватило Кольку смущение. Девчонки заглядывать стали, глазки начали строить, им в диковинку такого молодца-продавца видеть. Ну, короче, смущать стали. Руки от волнения у Кольки почему-то путать краники стали. То недолив получается, то перелив. А то сиропчику больше нормы плесканёт из колбы. Разметка на колбе в виде чёрточек плавать стала, никак не угодишь в норму. Того и гляди, перерасход продукции может случиться, недостачу приписать могут. А где деньги брать? Заработать ещё не успел.
Ну и решил Колька от этого смущения избавиться. Повесил он на окно занавесочку из марлевого матерь- яльчика. Да так, что покупатель одни руки видит, а кто за прилавочком стоит, трудно догадаться. Тайной стало.
Подойдёт мужичок к киоску с пересохшими внутренними органами то ли от жары, то ли от зелёного змия, и так уважительно обратится:
— Дамочка (а кто и «мамулька»), налей скорей стаканчик, а то все трубы внутри горят.
Продавца-то им из-за занавесочки не видно, и не поймёшь, кто за занавесочкой стоит, только ручёшки по краникам мечутся. Поди разберись от солнечного перегреву. Тут уж не до гляду. Быстрей жажду утолить хочется. А кто половчей, голову пригнёт, в окошечко свой взгляд под шторочку впялит и от неожиданной встречи взглядами с Колькой выпалит:
— Фу, чёрт, попутал! Перепутал! Извините, — говорит, — молодой человек, с перегреву не разглядел.
И станет просить сгоряча ещё стаканчик воды налить, правда, без сиропа. Но с газом, за одну копеечку. Пытается лишним стаканчиком остудить свою неосмотрительность.
«Ну, — думает Колька, — влип я с этой торговлей!». От девчонок отбоя нет — по нескольку раз в очереди стоят, познакомиться, что ли, хотят или из любопытства. А может, от жажды. И все по стаканчику заказывают и глазки строят. Куда в них воды столько влазит! А взрослые покупатели стали мужской и женский пол путать. Глядишь, так и мужички свидания начнут назначать. «Нет, — подумал Колька, — придётся менять профессию. Вроде прослышал, что механики начальнику требуются, по обслуживанию аппаратов по продаже воды».
— Буду менять квалификацию, на механика подучусь, — решил Колька, чтобы недоразумения не случилось.
В жизни же всякое случается.
Арнольд Райсп
КАРЫШОК
Жаркий день
Пришлось однажды Кольке за прилавком постоять в качестве продавца. Не то что в каком-то там гастрономическом магазине, облюбованном гражданами, а в киосочке на привокзальной площади.
Лето жаркое стояло, июль, асфальт плавится. Люд от жары сохнуть начинает и напиться водицы жаждет. Вроде как к родничку с живительной влагой припасть готов. А где на площади родничок с живительной влагой средь белого дня найдёшь?
Ресторанный начальник и говорит Колькиной матушке, работающей сезонно на перроне вокзала, торгующей прохладительной продукцией:
— Нашла бы ты себе помощника, дополнительную точку открыть на площади надо. Народу там шастает много, жажда всех мучает, а киосочек пустует, себя не оправдывает. Да и экономика предприятия страдает. Место он занимает, а пользы не приносит.
Колина мать взбодрилась, мысль сразу заработала.
— Ну, коли так, у меня сын есть бездельник, — говорит она, — от роду четырнадцати лет, правда, по хозяйству незаменимый помощник.
«А для такой надобности можно всю блажь ребячью из головы выбросить да и деньжат подзаработать, — по думала она. — Почему не попробовать. Да польза для социалистического предприятия будет». Сказано — сделано!
На следующий день сынуля, подросток четырнадцати лет, попёрся на работу — новую специальность осваивать по просьбе начальника вокзального общепита. Приодели на работе молодца в белоснежную курточку, иначе в торговле нельзя, — и за прилавок, в киосочек на привокзальной площади поставили. Для обеспечения жаждущих граждан водичкой. Не родниковой, конечно, а газированной.
Показали Кольке, как с чудо-установкой обходиться, где ручку у бочки крутить для газирования воды. Когда следует углекислого газку подбросить, чтобы водичка пузырилась и гражданам так бодренько в нос ударяла для пущего вкуса. Ну, а кто послаще захочет, так можно за дополнительную плату и сиропчику плеснуть по мерке, установленной на колбе.
В самый разгар жажды, когда народ на киоск напирать начал, охватило Кольку смущение. Девчонки заглядывать стали, глазки начали строить, им в диковинку такого молодца-продавца видеть. Ну, короче, смущать стали. Руки от волнения у Кольки почему-то путать краники стали. То недолив получается, то перелив. А то сиропчику больше нормы плесканёт из колбы. Разметка на колбе в виде чёрточек плавать стала, никак не угодишь в норму. Того и гляди, перерасход продукции может случиться, недостачу приписать могут. А где деньги брать? Заработать ещё не успел.
Ну и решил Колька от этого смущения избавиться. Повесил он на окно занавесочку из марлевого матерь- яльчика. Да так, что покупатель одни руки видит, а кто за прилавочком стоит, трудно догадаться. Тайной стало.
Подойдёт мужичок к киоску с пересохшими внутренними органами то ли от жары, то ли от зелёного змия, и так уважительно обратится:
— Дамочка (а кто и «мамулька»), налей скорей стаканчик, а то все трубы внутри горят.
Продавца-то им из-за занавесочки не видно, и не поймёшь, кто за занавесочкой стоит, только ручёшки по краникам мечутся. Поди разберись от солнечного перегреву. Тут уж не до гляду. Быстрей жажду утолить хочется. А кто половчей, голову пригнёт, в окошечко свой взгляд под шторочку впялит и от неожиданной встречи взглядами с Колькой выпалит:
— Фу, чёрт, попутал! Перепутал! Извините, — говорит, — молодой человек, с перегреву не разглядел.
И станет просить сгоряча ещё стаканчик воды налить, правда, без сиропа. Но с газом, за одну копеечку. Пытается лишним стаканчиком остудить свою неосмотрительность.
«Ну, — думает Колька, — влип я с этой торговлей!». От девчонок отбоя нет — по нескольку раз в очереди стоят, познакомиться, что ли, хотят или из любопытства. А может, от жажды. И все по стаканчику заказывают и глазки строят. Куда в них воды столько влазит! А взрослые покупатели стали мужской и женский пол путать. Глядишь, так и мужички свидания начнут назначать. «Нет, — подумал Колька, — придётся менять профессию. Вроде прослышал, что механики начальнику требуются, по обслуживанию аппаратов по продаже воды».
— Буду менять квалификацию, на механика подучусь, — решил Колька, чтобы недоразумения не случилось.
В жизни же всякое случается.