Михайлов Мамина малина
Василий Андреевич Михайлов
Василий Михайлов
Мамина малина
Рассказы для детей
Кукушонок
В тот же год, когда мы на даче построили свой двухэтажный домик, под его крышей поселились… воробьи. С весны и до глубокой осени мы были невольными свидетелями их хлопот. Они то весело, то озабоченно чирикали, сновали по кустам вишен и смородины, выискивая пищу, прыгали по свежевскопанным грядкам, учили летать свое потомство. Причем за летний сезон воробьи умудрялись высиживать своих «дочерей и сыновей» неоднократно, и вскоре под стрехой уже поселилась целая стайка пернатых. Ну, кто такие воробьи? Мы на них и внимания в основном не обращали. Живут, чирикают, летают… Ну, и бог с ними.
Правда, в этом году случилось неожиданное. Было раннее июльское утро. Вышел из дома и по обычаю стал обходить участок. Я всегда стараюсь поздороваться с каждым кустиком и цветком, пожелать им хорошего дня.
Стою у колодца, разглядываю растущие гладиолусы и говорю: «Молодцы! Давайте, набирайте колос и цветите на радость нам».
Вдруг каким-то боковым зрением заметил, что около правого плеча промелькнула то ли бабочка, то ли птичка. Невольно оглянулся. Надо же! На плече сидел дутыш (так маленьких воробьишек зовут, они почему-то всегда больше взрослых птиц. Наверное, перышки свои топорщат, чтобы страшнее казаться для врагов. А их у птичек немало). Взял его левой рукой в ладонь, а он даже не трепыхается. Поднес к лицу, разглядываю, а воробышек очки мои норовит клюнуть. «Ну, и нахал ты, братец!» — говорю и подкидываю в воздух. Тот полетел под стреху крыши.
«Наш! — констатирую. — Однако молодец! Не смог долететь, силенок не хватило, так не побоялся на плечо человека сесть. Может, доверием одарил, а может, и побоялся чего-то». И вспомнил я прошлогодний случай.
Есть у нас член семьи — кошка. Дашкой кличут. Котеночком она знакома с дачей. Знает и воробьев, не раз в ее когтях полоротые пернатые на обед попадали. Жалко было воробьишек, но что поделаешь — жизнь. Для кошек воробьи — лакомая дичь. Но в тот раз случилось невероятное. Сидел я на крыльце, отдыхал. Солнышко к закату клонилось, теплый вечер располагал к воспоминаниям. В старости все мы сентиментальными становимся.
Вдруг Дашка, сидевшая на дорожке неподалеку, резво кинулась за угол дома. «Что случилось?» — подумал, и за ней. Смотрю, на земле птенец, и кошка, как хищница, — на него, чтобы схватить. А тот клюв свой раскрыл и кричит диким голосом. А клюв, надо сказать, огромный и желтый внутри. Оторопь Дашку взяла, остановилась возле птенца и даже попятилась. Чудище непонятное!
Подошел я поближе, смотрю, а это кукушонок. Но откуда он взялся? И, словно подсказывая мне, два воробья, тревожно чирикая, стали летать неподалеку.
«Так вот ты откуда выпал!» — понял я и вспомнил, что не раз видел у дома кукушку. Значит, не зря она кружилась здесь, подкинула воробьям яйцо. Воробьи его высидели, но по какой-то причине птенец из гнезда выпал. И неудачно. Повредил лапку. Взял я Дашку на руки, успокоил, унес в дом. Вышел, а кукушонка уже нет, ускакал в кусты.
В тот же вечер его соседские ребятишки видели на своей даче. Попытались поймать, но дедушка с бабушкой не дали. «Пусть живет сам по себе. А вы ему только беду принесете». Те послушались. Однако конец истории более чем печален. Через два дня увидел я останки кукушонка на дороге через две дачи. То ли кошки разодрали, то ли вороны с сороками. А воробьи мои до сих пор под стрехой живут и плодятся. Теперь в нашей округе их тьма-тьмущая. Хоть порой они и вред приносят, но и польза от них немалая. Урожай от всяких гусениц и букашек вредных спасают.
Василий Андреевич Михайлов
Василий Михайлов
Мамина малина
Рассказы для детей
Кукушонок
В тот же год, когда мы на даче построили свой двухэтажный домик, под его крышей поселились… воробьи. С весны и до глубокой осени мы были невольными свидетелями их хлопот. Они то весело, то озабоченно чирикали, сновали по кустам вишен и смородины, выискивая пищу, прыгали по свежевскопанным грядкам, учили летать свое потомство. Причем за летний сезон воробьи умудрялись высиживать своих «дочерей и сыновей» неоднократно, и вскоре под стрехой уже поселилась целая стайка пернатых. Ну, кто такие воробьи? Мы на них и внимания в основном не обращали. Живут, чирикают, летают… Ну, и бог с ними.
Правда, в этом году случилось неожиданное. Было раннее июльское утро. Вышел из дома и по обычаю стал обходить участок. Я всегда стараюсь поздороваться с каждым кустиком и цветком, пожелать им хорошего дня.
Стою у колодца, разглядываю растущие гладиолусы и говорю: «Молодцы! Давайте, набирайте колос и цветите на радость нам».
Вдруг каким-то боковым зрением заметил, что около правого плеча промелькнула то ли бабочка, то ли птичка. Невольно оглянулся. Надо же! На плече сидел дутыш (так маленьких воробьишек зовут, они почему-то всегда больше взрослых птиц. Наверное, перышки свои топорщат, чтобы страшнее казаться для врагов. А их у птичек немало). Взял его левой рукой в ладонь, а он даже не трепыхается. Поднес к лицу, разглядываю, а воробышек очки мои норовит клюнуть. «Ну, и нахал ты, братец!» — говорю и подкидываю в воздух. Тот полетел под стреху крыши.
«Наш! — констатирую. — Однако молодец! Не смог долететь, силенок не хватило, так не побоялся на плечо человека сесть. Может, доверием одарил, а может, и побоялся чего-то». И вспомнил я прошлогодний случай.
Есть у нас член семьи — кошка. Дашкой кличут. Котеночком она знакома с дачей. Знает и воробьев, не раз в ее когтях полоротые пернатые на обед попадали. Жалко было воробьишек, но что поделаешь — жизнь. Для кошек воробьи — лакомая дичь. Но в тот раз случилось невероятное. Сидел я на крыльце, отдыхал. Солнышко к закату клонилось, теплый вечер располагал к воспоминаниям. В старости все мы сентиментальными становимся.
Вдруг Дашка, сидевшая на дорожке неподалеку, резво кинулась за угол дома. «Что случилось?» — подумал, и за ней. Смотрю, на земле птенец, и кошка, как хищница, — на него, чтобы схватить. А тот клюв свой раскрыл и кричит диким голосом. А клюв, надо сказать, огромный и желтый внутри. Оторопь Дашку взяла, остановилась возле птенца и даже попятилась. Чудище непонятное!
Подошел я поближе, смотрю, а это кукушонок. Но откуда он взялся? И, словно подсказывая мне, два воробья, тревожно чирикая, стали летать неподалеку.
«Так вот ты откуда выпал!» — понял я и вспомнил, что не раз видел у дома кукушку. Значит, не зря она кружилась здесь, подкинула воробьям яйцо. Воробьи его высидели, но по какой-то причине птенец из гнезда выпал. И неудачно. Повредил лапку. Взял я Дашку на руки, успокоил, унес в дом. Вышел, а кукушонка уже нет, ускакал в кусты.
В тот же вечер его соседские ребятишки видели на своей даче. Попытались поймать, но дедушка с бабушкой не дали. «Пусть живет сам по себе. А вы ему только беду принесете». Те послушались. Однако конец истории более чем печален. Через два дня увидел я останки кукушонка на дороге через две дачи. То ли кошки разодрали, то ли вороны с сороками. А воробьи мои до сих пор под стрехой живут и плодятся. Теперь в нашей округе их тьма-тьмущая. Хоть порой они и вред приносят, но и польза от них немалая. Урожай от всяких гусениц и букашек вредных спасают.