Тюменский мамонт.
Павел Сергеевич Ситников
Павел Ситников
Тюменский мамонт.
_Его_знают_все_тюменцы._Помнят_с_детства,_показывают_своим_детям_и_внукам._А_он_тем_временем_всё_хорошеет_и_хорошеет._И_даже_не_думает_разваливаться…_
Помню, меня в детстве часто влекло с улицы Мельникайте на конечную остановку троллейбуса № 2, которая и по сей день так и называется: «Музей». Входной билет для школьника стоил тогда всего 5 копеек, - как проезд в автобусе. А потом ходи, смотри, сколько влезет! Может быть, тогда, в начале 1970-х, у меня и появилась мечта стать музейным работником. Изучать природу, водить экскурсии, работать в столь экзотическом и красивом здании, да ещё и зарплату за это получать! Даже не важно какую. Мечта сбылась: 26 лет, самых плодотворных в жизни, отдано ему, музею. Столько там было интересного, – можно не одну книгу написать. Но сегодняшний мини-мемуар – о самом дорогом: о том огромном скелете с кривыми бивнями, который ни с чем никогда не спутать. Насколько он уникален, в обзорной экскурсии Вам вряд ли столько расскажут, поэтому лучше обо всём по порядку.
Достоверно известно, что нашли костяк этого мамонта в обрыве реки Туры, что и сейчас крутой дугой подрезает берег у деревни Решетниково. Берегоукрепительных работ, что в 1886 году, что сейчас, там не было и даже не планируется в будущем. Поэтому бурные вешние воды отрезают от «материка» ежегодно метра по три, и заборы огородов частично висят над пропастью, демонстрируя тщетность усилий селян над силами природы. Наш мамонт, явно в виде отдельных, хорошо отличимых селянами от коровьих, костей, выпал, надо полагать, из коренного берега.
Хорошо, что его не успело ни замыть под песок, ни растащить по течению, иначе скелет было бы ни собрать. И кто первый увидел эти кости, т.е. нашёл мамонта, и сообщил в город, - об этом мы никогда не узнаем. Наверняка это был кто-то из местных жителей. Главное, - что он поведал о ценной находке кому надо. А «кем надо» на тот момент в Тюмени был известнейший краевед и коллекционер, директор Александровского реального училища Иван Яковлевич Словцов. Естественно, он организовал вывоз всех костей в город. Это наверняка было совсем не сложно, - для такого груза хватило бы пары телег, не больше. Но главное, - используя, как сейчас говорят, «административный ресурс», И.Я. Словцов «довёл продукт до потребителя услуги»: сначала тщательно законсервировал все кости (рецепт состава до сих пор непонятен, но держит хорошо), а потом, как смог, поставил этот скелет на все «четыре кости».
На радость своим студентам, а потом и всем остальным горожанам и дорогим гостям нашей славной «столицы деревень». В то время на скелет мамонта россияне могли подивиться лишь в европейских городах – Москве да Питере. И уже тогда это был в нашем городе экспонат № 1. С ним фотографировались студенты на память, как сейчас - посетители музея. Такая фотография, дореволюционных времён, хранилась у одного уважаемого тюменского краеведа, члена клуба «Тюменская старина». Не хочу называть его имя, ибо он эту бесценную для музея реликвию кому-то… продал! Сам сознался в этом перед автором сих строк и уже не раз, понятное дело, покаялся. Эта старая фотокарточка давно и навсегда покинула территорию нашего края и вообще неясно, сохранилась ли вообще. А ведь было бы чертовски интересно посмотреть, как скелет был первоначально собран!? Каких костей у него не было, какие были…
Ведь у нашего мамонта были и «чёрные» дни! Нет, не те, когда музею передали одно из красивейших зданий города – здание Городской Думы, и все обширные коллекции переехали на 500 метров вверх по ул. Республики. Хотя в то время вряд ли кости обкладывали поролоном (тогда и не было в помине столь привычного нашему современнику материала), - в лучшем случае их везли в ящиках с соломой, по ухабистой дороге на тех же телегах.
Огромный ущерб музейным коллекциям нанесла война. Да-да, та самая: Великая Отечественная. Нет, вражеский снаряд в окно не залетал, - баллистических ракет тогда не было. Но зато был приказ (при Сталине достаточно было и устного): освободить за 24 часа самые крепкие здания Тюмени под госпитали для раненых бойцов. Приказы тогда не обсуждали, - их исполняли под страхом смерти! И кости мамонта… полетели в окно! Этакий «авральный демонтаж». Об этом в 1986 году, незадолго до своей кончины, в приватной беседе перед хранителями фондов поведал бывший препараторщик музея Е.Т. Вершинин. Конечно, никакой тебе упаковки, никакого учёта, контроля или хотя бы элементарной осторожности в тот, мягко говоря, суетливый день не было. Останки мамонта, как и других ископаемых животных, на несколько лет свезли в частный сарай на Городище, а многое, особенно из естественно-исторической коллекции, просто полетело в глубокий лог. На радость, видимо, будущим археологам. Есть сейчас у тюменских активистов партии «Зелёных» такой проект - «Зелёная миля Тюмени». Наверное, нас ждёт множество открытий, когда будут облагораживать для отдыха горожан русло реки Тюменки, попутно проводя «зачистку» грунта береговой кромки. Правда, все эти работы запланированы уже после «конца света», но как знать, вдруг переживём!?
Уже к концу войны постоянная комплексная экспозиция музея была восстановлена. Пусть не на должном уровне, зато сейчас мы и так не можем! Какой самый рекордный долгострой в центре Тюмени, все знают? Но в 1944 году мамонт, любимец публики, уже точно стоял. Череп у него, правда, был на треть снесён, хвоста и мелких костей конечностей не было (деревянные чурки подпирали кости предплечья и голени), все позвонки грубо долеплены гипсом и покрашены. Но бивни, - главное украшение могучего зверя, - слава богу, были на месте. Правда, прикручены они были низковато, на уровне пояса посетителей, очень непродуманно. Так как многие недоверчивые посетители, пытаясь уличить музейщиков в подделке (уж очень они походят на загнутые стволы деревьев!), ковыряли их исподтишка ногтями, покуда экскурсовод или бабушка-смотрительница не заметят акта мелкого вандализма. Вот за этим неблаговидным занятием я, будучи школьником, иногда и наблюдал своих земляков в тесном зале № 2 на первом этаже. И даже не помню, проверял ли сам подлинность костей таким же точно антикультурным способом?
В начале 1980-х музей опять закрыли. Во время капитального ремонта, когда в старинном здании меняли всё, кроме капитальных стен, наш мамонт лежал в собственных деревянных «гробах»-подиумах в фондохранилище, в Спасской церкви, где и сейчас в условиях XIX века хранятся некоторые музейные экспонаты. А когда в головном здании музея настелили и трижды залакировали на втором этаже новый совковый паркет (вместо кондовых деревянных плах), кости всех ископаемых животных перевезли обратно.
Показывать скелет в том же виде, как раньше, не пристало. Захотелось подремонтировать и позвонки, и череп. За это непростое дело взялся музейный таксидермист, мастер на все руки Владимир Яковлев. Автор сих строк был ему лишь «подай-принеси», хотя и сам отремонтировал несколько костей, ну и помогал собрать скелет, хотя в этом нелёгком деле принимали участие даже случайные посетители музея.
Реставрация всех трёх скелетов продлилась почти полтора года, но затея была явно не зря! Например, в каждый бивень, как в «чёрную дыру» Вселенной утекло по 20 банок эпоксидного клея, и то не хватило! Значит, внутри были такие полости, что в любой момент бивни могли изнутри развалиться. «Трепанированный» череп тоже восстановили, причём в долепленный затылок замуровали капсулу (баночку из-под детского питания) с монетами года реставрации и полушуточными пожеланиями следующим реставраторам, которые возьмутся за мамонта, как нам казалось, только через сотню-другую лет.
Словом, когда мамонт в новом обличье показался людям на выставке «Музей и природа» в сентябре 1988 года, поток посетителей был таким, что сотрудникам отдела природы приходилось водить иногда до 9 экскурсий в день, оттачивая ораторское искусство до совершенства. Думали, что выставка будет временной (уже тогда муссировались слухи о возведении нового здания музейного комплекса), но она безостановочно проработала аж 16 лет, побив все рекорды доходности и посещаемости, что и неудивительно при таком-то экспонате!
Музейщики не скучали, они вообще народ весёлый. Как-то одному научному сотруднику (и по совместительству сторожу того же здания) приснился сон, что скелет мамонта… украли! Он взял да и написал об этом газетную «утку». И поместили её на первой полосе весьма популярной тогда городской газеты «Наше время» 1 апреля 1993 года. Естественно, в рубрике «Сенсация!». Да-а-а, не у всех наших земляков всё нормально с чувством юмора! Даже первого апреля! Хотя трудно не поверить, когда самое популярное радио «Маяк» несколько раз на дню об этом поведало, причём на всю страну! Слава богу, директор музея Т.М. Исламова была как раз в командировке в Москве и ничего, к счастью, не слышала, иначе бы её удар хватил. Или она ударила бы кого, даже знаю кого...
Эту заметку, за давностью лет, трудно откопать, зато забавно прочесть, т.к. она весьма «достоверно» описывает события, поэтому мы помещаем её прямо здесь:
Сразу после этой публикации несколько недель кряду музей чуть не «вынесли на ногах»: шли безостановочно, целыми семьями, чтобы посмотреть, как (!?) могли ночью украсть такую махину! Ладно бы обыватели, - из Москвы прилетела бригада центрального телевидения снять репортаж о «краже века». Им тут же указали на виновника репортажа, хотя тот, лысой головой предчувствуя непредвиденные последствия, как Вы уже заметили, подписался в заметке своим псевдонимом – Павел Юнкусов (_Juncus_ – это по-латыни ситник, растение такое). Пришлось москвичей сильно расстроить, и они почему-то сильно обиделись… «Нам же отчитываться!» - сетовали они не раз, на ходу придумывая, как они будут оправдываться перед начальством ЦТ.
Ещё одно весьма нерядовое событие с участием скелета мамонта произошло также накануне 1 апреля, но уже через 8 лет, в 2001 году. И опять тут замешаны были москвичи, наши коллеги из Дарвиновского музея. На одном из семинаров по повышению квалификации, там подняли вопрос. Вот, дескать, в буржуазной Европе ночами музеи стали работать, так народ просто валом туда валит, а у нас такого нет. Какие проблемы? - Страшно, вдруг чего-нибудь натворят! «Да нет, не страшно» - высказал крамольную мысль представитель из Тюмени. «Ну, вот Вы и попробуйте! А мы посмотрим!» Сказано – сделано!
Первую ночь испытывали на себе любимых. Молодые научные сотрудники всю ночь развлекались в зале скелетов, почти не вставая со своих спальников. Всё нормально, кроме одного: нельзя давать употреблять даже слабоалкогольные напитки, иначе культурная программа может сорваться. Тем не менее, рекламу в СМИ, в самую популярную в те годы газету «Ямская слобода» дали:
Гораздо труднее было найти такую группу, чтобы те всю ночь отдыхали, не сомкнув глаз, но без капли спиртного, и выполняя многие другие эксклюзивные для такого мероприятия правила поведения. Но такие «экстремалы» всё же нашлись! Сплочённая группа туристов, человек 20, полными семьями, пришли со своими спальниками под предводительством Веры Зубовой, в то время – преподавателя сельхозинститута. Они впервые в России и единственные в тюменском музее, провели полную ночь в музее, под мамонтом. Дети, конечно, под утро отключились. А взрослые с 9 вечера до 8 утра дружно поддержали уникальную научно-познавательную программу «Ночь с мамонтом» об экспедициях музея, с ночным просмотром экспозиции выставки и видео-демонстрацией редчайших фильмов компании ВВС. И не было, кстати, никаких «нюансов» с дисциплиной! Да что там! – В группе не было даже ни одного курящего!
Эта ночная программа была бы «звёздной» для ТОКМ и дальше, на ночь рвались журналисты разных изданий, которые обеспечили бы бесперебойный процесс ночёвок под мамонтом. Но… случилось несчастье: у дома культуры в Абатском обвалилась крыша, прямо на людей в зале. И половину объектов культуры области закрыли на ремонт. В том числе и здание музея. Сначала мамонта заколотили, не трогая, в огромный деревянный саркофаг, думали, может быстро всё закончится. Потом всё же пришлось его разобрать и вывезти, и, как оказалось, не в последний раз…
Шёл 2004 год. Тюменская область готовилась отметить свой очередной юбилей – 60-летие. В рамках помпезно-праздничных мероприятий была договорённость с головным музеем России – ГИМом - о том, что мы привезём к ним, по адресу: Красная площадь, 1 - роскошную выставку про наш исторически-древний, художественно-просвещённый и нефтеносный регион-кормилец. Мамонтом, само собой, тоже хотелось похвастаться, но смущала его бесхвостость, безлапость и другие «нюансы». За реставрацию взялся профессиональный сборщик скелетов из Новосибирска И.Е. Гребнев. Он не только долепил из пластика все недостающие мелкие кости, заменил ломаные рёбра на точные копии, но и вставил нашему мамонту подлинные зубы в верхнюю челюсть. Только сам череп реставратор трогать не стал, так что «схрон» он не нашёл и даже о нём не знает. Финансовое бремя в этой работе безвозмездно взял на себя коммерческий банк «АгроПромКредит» (Председатель Правления А.А. Шишкин), за что им низкий поклон и уважение!
Так что в столице наш мамонт стоял уже как конфетка, - таким красавцем его не видели даже тюменцы! Как москвичи, так и многочисленные посетители музея только цокали языками, глядя на шикарный костяк. Хотя в палеонтологическом музее Москвы (ПИН) стоит свой мамонт, тоже, кстати, с наших северов (Гыданский полуостров), но заметно мельче. Туда ходит несколько иная публика, чем в ГИМ, так что сравнения могут сделать лишь единицы из когорты музейных специалистов.
Вернувшись из Москвы, мамонт занял своё законное место в тюменском музее, на новой временно-постоянной (как у нас зачастую водится) выставке «Окно в природу». Приезжал как-то к нему «родственник» - макет трёхгодовалого мамонтёнка в натуральную величину, творение рук того же Игоря Гребнева. Однако приобрести мохнатый экспонат, так полюбившийся публике, наши власти не захотели (сейчас не «модно» тратить деньги на музей, «модно» их требовать!). В итоге того купили в какой-то корейский музей, где мамонтов любят и уважают куда больше, чем в родной Сибири.
Можно сказать, с тех пор мамонта и не трогали, даже пыль ни разу не протирали, - ну кто ж полезет на такую высоту с тряпкой, да на шаткой стремянке, установленной на мягком грунте? Доброволец, тем не менее, нашёлся. Да и повод был весомый…
Молодой коллектив под руководством Ирины Шаламовой, обслуживающий в последние годы «Окно в природу», решил вдруг отметить нашему мамонту… День рождения (со дня находки, естественно)! Каемся, - прошляпили в прошлом году юбилей – 125 лет (если честно, - не хотели, т.к. знали, что начальство ни рубля на это не выделит). Зато кто мешает отметить 126-й, если энтузиазм девушек так и плещет через край? Нашёлся и генеральный спонсор мероприятия – фирма «Легенды Сибири». Её директор Михаил Михайлов ещё и зуб при этом подарил! Какого-то древнего слона (мы надеемся, что трогонтериевого). Не зря же там эмблемой тоже служит мамонт, - они изготавливают из костей и зубов доисторических животных сувенирную продукцию под девизом «Подарки для тех, у кого всё есть».
Было людно и весело: позвали школьников, провели им викторину, напоили чаем с тортами, объявили конкурс на самый лучший подарок мамонту. А Ваш покорный слуга, едва отмыв руки от многолетней, почти ископаемой, пыли со скелетов, провёл им весёлую экскурсию по залу мамонта. Возможно, трёхтысячную по счёту, но наверняка – последнюю в своей музейной судьбе. А в знак своей любви и уважения к скелету мамонта оставил на его лбу… маленькое пылевое сердечко.
Уже вечерело, когда жутко уставшие от успешно проведённого мероприятия сотрудники сидели, пили чай и доедали за детьми последний тортик. И вдруг посетовали, почему у нашего мамонта нет имени? «Вон, у новосибирской самки скелета мамонта оно есть – Матильда! Так они каждый год ей день рождения справляют, причём всем городом. А чем мы хуже?» - И посыпались предложения, одно смешнее другого. Но вдруг все согласились на одном, предложенным одним из старейших сотрудников музея. «Давайте, - говорит, - назовём его «Иваныч»! И нестандартно, и уважительно к возрасту, и память основателю нашего музея - Ивану Словцову». Он ведь ему типа крёстного, точнее сказать «костного» отца приходится… На том и порешили! Так что долгие тебе года, Иваныч! Первенец ты наш великовозрастный!
Опубликованная версия: Ситников П.С. Тюменский мамонт // Ж. «Сибирское богатство», № 8 (130) 2012. С. 61-65.
Павел Сергеевич Ситников
Павел Ситников
Тюменский мамонт.
_Его_знают_все_тюменцы._Помнят_с_детства,_показывают_своим_детям_и_внукам._А_он_тем_временем_всё_хорошеет_и_хорошеет._И_даже_не_думает_разваливаться…_
Помню, меня в детстве часто влекло с улицы Мельникайте на конечную остановку троллейбуса № 2, которая и по сей день так и называется: «Музей». Входной билет для школьника стоил тогда всего 5 копеек, - как проезд в автобусе. А потом ходи, смотри, сколько влезет! Может быть, тогда, в начале 1970-х, у меня и появилась мечта стать музейным работником. Изучать природу, водить экскурсии, работать в столь экзотическом и красивом здании, да ещё и зарплату за это получать! Даже не важно какую. Мечта сбылась: 26 лет, самых плодотворных в жизни, отдано ему, музею. Столько там было интересного, – можно не одну книгу написать. Но сегодняшний мини-мемуар – о самом дорогом: о том огромном скелете с кривыми бивнями, который ни с чем никогда не спутать. Насколько он уникален, в обзорной экскурсии Вам вряд ли столько расскажут, поэтому лучше обо всём по порядку.
Достоверно известно, что нашли костяк этого мамонта в обрыве реки Туры, что и сейчас крутой дугой подрезает берег у деревни Решетниково. Берегоукрепительных работ, что в 1886 году, что сейчас, там не было и даже не планируется в будущем. Поэтому бурные вешние воды отрезают от «материка» ежегодно метра по три, и заборы огородов частично висят над пропастью, демонстрируя тщетность усилий селян над силами природы. Наш мамонт, явно в виде отдельных, хорошо отличимых селянами от коровьих, костей, выпал, надо полагать, из коренного берега.
Хорошо, что его не успело ни замыть под песок, ни растащить по течению, иначе скелет было бы ни собрать. И кто первый увидел эти кости, т.е. нашёл мамонта, и сообщил в город, - об этом мы никогда не узнаем. Наверняка это был кто-то из местных жителей. Главное, - что он поведал о ценной находке кому надо. А «кем надо» на тот момент в Тюмени был известнейший краевед и коллекционер, директор Александровского реального училища Иван Яковлевич Словцов. Естественно, он организовал вывоз всех костей в город. Это наверняка было совсем не сложно, - для такого груза хватило бы пары телег, не больше. Но главное, - используя, как сейчас говорят, «административный ресурс», И.Я. Словцов «довёл продукт до потребителя услуги»: сначала тщательно законсервировал все кости (рецепт состава до сих пор непонятен, но держит хорошо), а потом, как смог, поставил этот скелет на все «четыре кости».
На радость своим студентам, а потом и всем остальным горожанам и дорогим гостям нашей славной «столицы деревень». В то время на скелет мамонта россияне могли подивиться лишь в европейских городах – Москве да Питере. И уже тогда это был в нашем городе экспонат № 1. С ним фотографировались студенты на память, как сейчас - посетители музея. Такая фотография, дореволюционных времён, хранилась у одного уважаемого тюменского краеведа, члена клуба «Тюменская старина». Не хочу называть его имя, ибо он эту бесценную для музея реликвию кому-то… продал! Сам сознался в этом перед автором сих строк и уже не раз, понятное дело, покаялся. Эта старая фотокарточка давно и навсегда покинула территорию нашего края и вообще неясно, сохранилась ли вообще. А ведь было бы чертовски интересно посмотреть, как скелет был первоначально собран!? Каких костей у него не было, какие были…
Ведь у нашего мамонта были и «чёрные» дни! Нет, не те, когда музею передали одно из красивейших зданий города – здание Городской Думы, и все обширные коллекции переехали на 500 метров вверх по ул. Республики. Хотя в то время вряд ли кости обкладывали поролоном (тогда и не было в помине столь привычного нашему современнику материала), - в лучшем случае их везли в ящиках с соломой, по ухабистой дороге на тех же телегах.
Огромный ущерб музейным коллекциям нанесла война. Да-да, та самая: Великая Отечественная. Нет, вражеский снаряд в окно не залетал, - баллистических ракет тогда не было. Но зато был приказ (при Сталине достаточно было и устного): освободить за 24 часа самые крепкие здания Тюмени под госпитали для раненых бойцов. Приказы тогда не обсуждали, - их исполняли под страхом смерти! И кости мамонта… полетели в окно! Этакий «авральный демонтаж». Об этом в 1986 году, незадолго до своей кончины, в приватной беседе перед хранителями фондов поведал бывший препараторщик музея Е.Т. Вершинин. Конечно, никакой тебе упаковки, никакого учёта, контроля или хотя бы элементарной осторожности в тот, мягко говоря, суетливый день не было. Останки мамонта, как и других ископаемых животных, на несколько лет свезли в частный сарай на Городище, а многое, особенно из естественно-исторической коллекции, просто полетело в глубокий лог. На радость, видимо, будущим археологам. Есть сейчас у тюменских активистов партии «Зелёных» такой проект - «Зелёная миля Тюмени». Наверное, нас ждёт множество открытий, когда будут облагораживать для отдыха горожан русло реки Тюменки, попутно проводя «зачистку» грунта береговой кромки. Правда, все эти работы запланированы уже после «конца света», но как знать, вдруг переживём!?
Уже к концу войны постоянная комплексная экспозиция музея была восстановлена. Пусть не на должном уровне, зато сейчас мы и так не можем! Какой самый рекордный долгострой в центре Тюмени, все знают? Но в 1944 году мамонт, любимец публики, уже точно стоял. Череп у него, правда, был на треть снесён, хвоста и мелких костей конечностей не было (деревянные чурки подпирали кости предплечья и голени), все позвонки грубо долеплены гипсом и покрашены. Но бивни, - главное украшение могучего зверя, - слава богу, были на месте. Правда, прикручены они были низковато, на уровне пояса посетителей, очень непродуманно. Так как многие недоверчивые посетители, пытаясь уличить музейщиков в подделке (уж очень они походят на загнутые стволы деревьев!), ковыряли их исподтишка ногтями, покуда экскурсовод или бабушка-смотрительница не заметят акта мелкого вандализма. Вот за этим неблаговидным занятием я, будучи школьником, иногда и наблюдал своих земляков в тесном зале № 2 на первом этаже. И даже не помню, проверял ли сам подлинность костей таким же точно антикультурным способом?
В начале 1980-х музей опять закрыли. Во время капитального ремонта, когда в старинном здании меняли всё, кроме капитальных стен, наш мамонт лежал в собственных деревянных «гробах»-подиумах в фондохранилище, в Спасской церкви, где и сейчас в условиях XIX века хранятся некоторые музейные экспонаты. А когда в головном здании музея настелили и трижды залакировали на втором этаже новый совковый паркет (вместо кондовых деревянных плах), кости всех ископаемых животных перевезли обратно.
Показывать скелет в том же виде, как раньше, не пристало. Захотелось подремонтировать и позвонки, и череп. За это непростое дело взялся музейный таксидермист, мастер на все руки Владимир Яковлев. Автор сих строк был ему лишь «подай-принеси», хотя и сам отремонтировал несколько костей, ну и помогал собрать скелет, хотя в этом нелёгком деле принимали участие даже случайные посетители музея.
Реставрация всех трёх скелетов продлилась почти полтора года, но затея была явно не зря! Например, в каждый бивень, как в «чёрную дыру» Вселенной утекло по 20 банок эпоксидного клея, и то не хватило! Значит, внутри были такие полости, что в любой момент бивни могли изнутри развалиться. «Трепанированный» череп тоже восстановили, причём в долепленный затылок замуровали капсулу (баночку из-под детского питания) с монетами года реставрации и полушуточными пожеланиями следующим реставраторам, которые возьмутся за мамонта, как нам казалось, только через сотню-другую лет.
Словом, когда мамонт в новом обличье показался людям на выставке «Музей и природа» в сентябре 1988 года, поток посетителей был таким, что сотрудникам отдела природы приходилось водить иногда до 9 экскурсий в день, оттачивая ораторское искусство до совершенства. Думали, что выставка будет временной (уже тогда муссировались слухи о возведении нового здания музейного комплекса), но она безостановочно проработала аж 16 лет, побив все рекорды доходности и посещаемости, что и неудивительно при таком-то экспонате!
Музейщики не скучали, они вообще народ весёлый. Как-то одному научному сотруднику (и по совместительству сторожу того же здания) приснился сон, что скелет мамонта… украли! Он взял да и написал об этом газетную «утку». И поместили её на первой полосе весьма популярной тогда городской газеты «Наше время» 1 апреля 1993 года. Естественно, в рубрике «Сенсация!». Да-а-а, не у всех наших земляков всё нормально с чувством юмора! Даже первого апреля! Хотя трудно не поверить, когда самое популярное радио «Маяк» несколько раз на дню об этом поведало, причём на всю страну! Слава богу, директор музея Т.М. Исламова была как раз в командировке в Москве и ничего, к счастью, не слышала, иначе бы её удар хватил. Или она ударила бы кого, даже знаю кого...
Эту заметку, за давностью лет, трудно откопать, зато забавно прочесть, т.к. она весьма «достоверно» описывает события, поэтому мы помещаем её прямо здесь:
Сразу после этой публикации несколько недель кряду музей чуть не «вынесли на ногах»: шли безостановочно, целыми семьями, чтобы посмотреть, как (!?) могли ночью украсть такую махину! Ладно бы обыватели, - из Москвы прилетела бригада центрального телевидения снять репортаж о «краже века». Им тут же указали на виновника репортажа, хотя тот, лысой головой предчувствуя непредвиденные последствия, как Вы уже заметили, подписался в заметке своим псевдонимом – Павел Юнкусов (_Juncus_ – это по-латыни ситник, растение такое). Пришлось москвичей сильно расстроить, и они почему-то сильно обиделись… «Нам же отчитываться!» - сетовали они не раз, на ходу придумывая, как они будут оправдываться перед начальством ЦТ.
Ещё одно весьма нерядовое событие с участием скелета мамонта произошло также накануне 1 апреля, но уже через 8 лет, в 2001 году. И опять тут замешаны были москвичи, наши коллеги из Дарвиновского музея. На одном из семинаров по повышению квалификации, там подняли вопрос. Вот, дескать, в буржуазной Европе ночами музеи стали работать, так народ просто валом туда валит, а у нас такого нет. Какие проблемы? - Страшно, вдруг чего-нибудь натворят! «Да нет, не страшно» - высказал крамольную мысль представитель из Тюмени. «Ну, вот Вы и попробуйте! А мы посмотрим!» Сказано – сделано!
Первую ночь испытывали на себе любимых. Молодые научные сотрудники всю ночь развлекались в зале скелетов, почти не вставая со своих спальников. Всё нормально, кроме одного: нельзя давать употреблять даже слабоалкогольные напитки, иначе культурная программа может сорваться. Тем не менее, рекламу в СМИ, в самую популярную в те годы газету «Ямская слобода» дали:
Гораздо труднее было найти такую группу, чтобы те всю ночь отдыхали, не сомкнув глаз, но без капли спиртного, и выполняя многие другие эксклюзивные для такого мероприятия правила поведения. Но такие «экстремалы» всё же нашлись! Сплочённая группа туристов, человек 20, полными семьями, пришли со своими спальниками под предводительством Веры Зубовой, в то время – преподавателя сельхозинститута. Они впервые в России и единственные в тюменском музее, провели полную ночь в музее, под мамонтом. Дети, конечно, под утро отключились. А взрослые с 9 вечера до 8 утра дружно поддержали уникальную научно-познавательную программу «Ночь с мамонтом» об экспедициях музея, с ночным просмотром экспозиции выставки и видео-демонстрацией редчайших фильмов компании ВВС. И не было, кстати, никаких «нюансов» с дисциплиной! Да что там! – В группе не было даже ни одного курящего!
Эта ночная программа была бы «звёздной» для ТОКМ и дальше, на ночь рвались журналисты разных изданий, которые обеспечили бы бесперебойный процесс ночёвок под мамонтом. Но… случилось несчастье: у дома культуры в Абатском обвалилась крыша, прямо на людей в зале. И половину объектов культуры области закрыли на ремонт. В том числе и здание музея. Сначала мамонта заколотили, не трогая, в огромный деревянный саркофаг, думали, может быстро всё закончится. Потом всё же пришлось его разобрать и вывезти, и, как оказалось, не в последний раз…
Шёл 2004 год. Тюменская область готовилась отметить свой очередной юбилей – 60-летие. В рамках помпезно-праздничных мероприятий была договорённость с головным музеем России – ГИМом - о том, что мы привезём к ним, по адресу: Красная площадь, 1 - роскошную выставку про наш исторически-древний, художественно-просвещённый и нефтеносный регион-кормилец. Мамонтом, само собой, тоже хотелось похвастаться, но смущала его бесхвостость, безлапость и другие «нюансы». За реставрацию взялся профессиональный сборщик скелетов из Новосибирска И.Е. Гребнев. Он не только долепил из пластика все недостающие мелкие кости, заменил ломаные рёбра на точные копии, но и вставил нашему мамонту подлинные зубы в верхнюю челюсть. Только сам череп реставратор трогать не стал, так что «схрон» он не нашёл и даже о нём не знает. Финансовое бремя в этой работе безвозмездно взял на себя коммерческий банк «АгроПромКредит» (Председатель Правления А.А. Шишкин), за что им низкий поклон и уважение!
Так что в столице наш мамонт стоял уже как конфетка, - таким красавцем его не видели даже тюменцы! Как москвичи, так и многочисленные посетители музея только цокали языками, глядя на шикарный костяк. Хотя в палеонтологическом музее Москвы (ПИН) стоит свой мамонт, тоже, кстати, с наших северов (Гыданский полуостров), но заметно мельче. Туда ходит несколько иная публика, чем в ГИМ, так что сравнения могут сделать лишь единицы из когорты музейных специалистов.
Вернувшись из Москвы, мамонт занял своё законное место в тюменском музее, на новой временно-постоянной (как у нас зачастую водится) выставке «Окно в природу». Приезжал как-то к нему «родственник» - макет трёхгодовалого мамонтёнка в натуральную величину, творение рук того же Игоря Гребнева. Однако приобрести мохнатый экспонат, так полюбившийся публике, наши власти не захотели (сейчас не «модно» тратить деньги на музей, «модно» их требовать!). В итоге того купили в какой-то корейский музей, где мамонтов любят и уважают куда больше, чем в родной Сибири.
Можно сказать, с тех пор мамонта и не трогали, даже пыль ни разу не протирали, - ну кто ж полезет на такую высоту с тряпкой, да на шаткой стремянке, установленной на мягком грунте? Доброволец, тем не менее, нашёлся. Да и повод был весомый…
Молодой коллектив под руководством Ирины Шаламовой, обслуживающий в последние годы «Окно в природу», решил вдруг отметить нашему мамонту… День рождения (со дня находки, естественно)! Каемся, - прошляпили в прошлом году юбилей – 125 лет (если честно, - не хотели, т.к. знали, что начальство ни рубля на это не выделит). Зато кто мешает отметить 126-й, если энтузиазм девушек так и плещет через край? Нашёлся и генеральный спонсор мероприятия – фирма «Легенды Сибири». Её директор Михаил Михайлов ещё и зуб при этом подарил! Какого-то древнего слона (мы надеемся, что трогонтериевого). Не зря же там эмблемой тоже служит мамонт, - они изготавливают из костей и зубов доисторических животных сувенирную продукцию под девизом «Подарки для тех, у кого всё есть».
Было людно и весело: позвали школьников, провели им викторину, напоили чаем с тортами, объявили конкурс на самый лучший подарок мамонту. А Ваш покорный слуга, едва отмыв руки от многолетней, почти ископаемой, пыли со скелетов, провёл им весёлую экскурсию по залу мамонта. Возможно, трёхтысячную по счёту, но наверняка – последнюю в своей музейной судьбе. А в знак своей любви и уважения к скелету мамонта оставил на его лбу… маленькое пылевое сердечко.
Уже вечерело, когда жутко уставшие от успешно проведённого мероприятия сотрудники сидели, пили чай и доедали за детьми последний тортик. И вдруг посетовали, почему у нашего мамонта нет имени? «Вон, у новосибирской самки скелета мамонта оно есть – Матильда! Так они каждый год ей день рождения справляют, причём всем городом. А чем мы хуже?» - И посыпались предложения, одно смешнее другого. Но вдруг все согласились на одном, предложенным одним из старейших сотрудников музея. «Давайте, - говорит, - назовём его «Иваныч»! И нестандартно, и уважительно к возрасту, и память основателю нашего музея - Ивану Словцову». Он ведь ему типа крёстного, точнее сказать «костного» отца приходится… На том и порешили! Так что долгие тебе года, Иваныч! Первенец ты наш великовозрастный!
Опубликованная версия: Ситников П.С. Тюменский мамонт // Ж. «Сибирское богатство», № 8 (130) 2012. С. 61-65.