472 Шестаков Детворята
Александр Евгеньевич Шестаков
АЛЕКСАНДР ШЕСТАКОВ
ДЕТВОРЯТА
СТИХИ
ПАМЯТЬ ДЕТСТВА
ПИСЬМО МАЛЬЧИШКИ НА ВОЙНУ
_Отцу_моему,_
_Евгению_Ивановичу_Шестакову,_
_погибшему_в_Великую_Отечественную_
ПОЭМА
ПРО ЗОРЬКУ
В тыловом горе горьком
Деревенька моя.
А война смертно жалит,
Беспощадна змея!
Мы в Сибири не ведали
Жар атак у высот.
Мы ходили походами
На кинжальный осот.
Тут не сыпались бомбы,
Не свистел град свинца.
Здесь недетские ноши
На заплечьях юнца.
Тут мы Гитлера можем
Только клясть да бранить…
На бурёнке здесь Зорьке
Мне пришлось боронить.
А над пашней без пахаря
Пригорюнилась мгла,
И боронку доёнушка[8 - _Доёнка_—_дойная корова.]
Уж тащить не могла.
Обессиленно рухнула,
Чуть жива, на меже.
Как поднять мне кормилицу?
Я зарёван уже.
Землемер дрыном машется,
Кроет мать-перемать:
«Врежь по рёбрам ленивицу!
Не давай ей дремать!»
А из глаз из коровьих
Слёз янтарных река.
Как тут, как тут взметнётся
На скотину рука?
Всё же встали мы с Зоренькой,
Поплелись бороздой.
И загонку осилили
Под вечерней звездой.
Чтоб для фронта рос хлебушек,
Чтоб картошка росла,
Чтобы сытая Армия
Нас от фрица спасла.
О МАМЕ
Папа — воин при пушке.
Мы теперь его тыл.
Мы носки папе свяжем,
Чтоб в мороз не простыл.
Жаль, в коптилке погасла
Без заправки тесьма.
Жаль, не смог дописать я
В адрес папы письма.
Сообщить мог отцу бы
Очень важную весть:
Мама смерть победила!
Мама есть! Мама есть!
Говорят, злая стужа
Рушит даже металл.
Зимней ночью свирепой
Мамин конь заплутал.
И ни сил, ни дороги,
И ни точек-огней.
Серый недруг дежурит
В трёх прыжках от дровней.
Леденящие клещи
Клонят маму ко сну
И теплынью обманной
Зазывают в весну.
Если б только не чудо,
И не дед-верховой,
Нашей маме Варваре
Не бывать бы живой.
ПРО ПАПУ
О маме в письме
Ахать-охать нельзя:
Ведь папа, по строчкам
Глазами скользя,
Забудет, что он
На смертельной войне,
Что немец-«кукушка»
Не спит на сосне.
Тревог под завязку
И так у бойца,
Зачем волновать
Страшной вестью отца.
Расстроенный, встанет
В окопчике в рост…
А снайпер-вражина
К винтовке прирос.
Про беды домашние
Я ни гу-гу.
Я папу от пули
По-бе-ре-гу!
КЛЯТВА
Писать про хорошее
Надо бы мне,
Чтоб папа воспрял
На далёкой Двине.
Сказать, что в избе
Приютил двух ежей,
Что правлю конём,
Не теряя вожжей.
Что с мамой для пуха
Купили мы коз,
Что копны вожу я,
Когда сенокос.
Скажу, что за партой
Сейчас не верчусь.
Ведь он там воюет,
А я тут — учусь.
Скажу, что питаемся
Тыквенной кашей,
Что были в жнивье мы
С соседом Аркашей.
Колосья искали,
Солому трясли,
Но зёрна не ждали нас,
Все проросли.
Мы сникли, уставшие.
Лица бледны.
К тому же мы были
С ним так голодны.
Прости нас, деревня,
Прости нас, мальцов,
За то, что мы съели
Вороньих птенцов.
Мы знали, что люди
Поверье хранят:
Варить или жарить
Нельзя воронят…
Родители-птицы
Летали по кругу…
Мы долго в глаза
Не смотрели друг другу.
Потом поклялись:
О позорной еде
Не будем болтать
Никому и нигде.
«Не будем!» А я
Распустил язычок…
Пойми меня, папа.
О тайне — молчок.
НАХАЛЬНЫЙ ЧИРИКА
Рассказ свой о клятве
Сейчас перебью.
И перейду, например,
К воробью.
Папе о нём
Неспроста напишу.
«Ласточек наших
Ты помнишь? — спрошу.
— Вчера, представляешь,
Чирика-нахал
В гнездо белогрудки
Разбойно впорхал.
Забрался поглубже,
Занял оборону.
Не выгнать касаткам
Хама-барона.
И птички решили,
Вконец разозлясь,
К стрехе натаскать
Загустевшую грязь.
Работали дружно
Пернатым союзом.
Рейсов не счесть
За строительным грузом.
И вход замурован.
Гнездо, как темница.
Теперь воробьишке
В темнице томиться…
А немец ведь тоже
Вломился в наш дом.
Незваного, папа,
Побейте! Ладом!»
О ВОЛКЕ
А ещё в нашем Мишино
Среди белого дня
Волк на улицу вышел,
Где одна ребятня.
Шёл матёрый, гривастый,
Никого не страшась.
Робко тявкнула шавка.
В подворотню волк — шасть!
И сграбастал ягнёнка,
Всполошил детвору.
Перепуганным хором
Пострелята орут.
А все взрослые в поле:
У крестьянства страда.
Не поэтому ль дерзкий
Зверь явился сюда?
Собачонки трусливенько
Поджимают хвосты.
Хищник тяжесть-добычу
Спешно тащит в кусты.
Горлов Толька у берега
Драный куль полоскал.
Онемел, булькнул в воду,
Глянув в волчий оскал.
Как селу заслониться
От лесного вражья?
Все заступники в далях,
И хозяин ружья…
А фашист — тот же зверь,
Но страшится «катюш».
Ты его, пап, «катюшей»
Шибчее утюжь!
ПОХОРОНКА
Что-то жалобно воет
Сегодня Хвалёнка?
Что-то долго не едет
К нам в село почтальонка.
Где плутает она
На почтарь-колымаге?
Неужель привезёт
Похоронки-бумаги.
А листку о погибшем
Вы верьте — не верьте,
Если лист тот — беда
В канцелярском конверте.
И пускай адов труд
У колхозниц в артели,
Только б счастье-угольнички
С фронта летели.
Приветы-косыночки,
К милым спешите!
Солдатки, солдатам
Почаще пишите.
У почт полевых
Неторопкие ноги,
А надо б скорей
Снять тревоги у многих.
…Но вот он — пакет.
Смертоносный, казённый.
Как острый булат,
В сердце вдовье вонзённый.
Как горький салют
О погубленных ротах.
Как чаячий всхлип
О поникших сиротах…
А следом письмо
От сержанта артчасти:
«Е.И. Шестакова
Постигло несчастье.
Был друг, был боец,
Был гармошечный гений —
Пал храбро-геройски
Ваш папа Евгений».
…Обожгла! Не прошла
Нас судьбина сторонкой.
Прострелила война
Нас бедой-похоронкой.
Чёрный всполох влетел
В вековую избёнку.
Спасу нет от него
Ни большим, ни ребёнку…
Столь сельчан никогда
Не вмещал
Наш домишечко древний,
С нами горе делить
Вся сбежалась деревня.
Руки мамы дрожат,
Голос спазмой зажат…
Рёв сынулек-стрижат…
Горе маму знобит.
На листке зыбь рябит:
«Он смертельно убит…
Он смертельно убит…
ОН СМЕРТЕЛЬНО УБИТ…»
notes
Примечания
8
_Доёнка_—_дойная корова.
Александр Евгеньевич Шестаков
АЛЕКСАНДР ШЕСТАКОВ
ДЕТВОРЯТА
СТИХИ
ПАМЯТЬ ДЕТСТВА
ПИСЬМО МАЛЬЧИШКИ НА ВОЙНУ
_Отцу_моему,_
_Евгению_Ивановичу_Шестакову,_
_погибшему_в_Великую_Отечественную_
ПОЭМА
ПРО ЗОРЬКУ
В тыловом горе горьком
Деревенька моя.
А война смертно жалит,
Беспощадна змея!
Мы в Сибири не ведали
Жар атак у высот.
Мы ходили походами
На кинжальный осот.
Тут не сыпались бомбы,
Не свистел град свинца.
Здесь недетские ноши
На заплечьях юнца.
Тут мы Гитлера можем
Только клясть да бранить…
На бурёнке здесь Зорьке
Мне пришлось боронить.
А над пашней без пахаря
Пригорюнилась мгла,
И боронку доёнушка[8 - _Доёнка_—_дойная корова.]
Уж тащить не могла.
Обессиленно рухнула,
Чуть жива, на меже.
Как поднять мне кормилицу?
Я зарёван уже.
Землемер дрыном машется,
Кроет мать-перемать:
«Врежь по рёбрам ленивицу!
Не давай ей дремать!»
А из глаз из коровьих
Слёз янтарных река.
Как тут, как тут взметнётся
На скотину рука?
Всё же встали мы с Зоренькой,
Поплелись бороздой.
И загонку осилили
Под вечерней звездой.
Чтоб для фронта рос хлебушек,
Чтоб картошка росла,
Чтобы сытая Армия
Нас от фрица спасла.
О МАМЕ
Папа — воин при пушке.
Мы теперь его тыл.
Мы носки папе свяжем,
Чтоб в мороз не простыл.
Жаль, в коптилке погасла
Без заправки тесьма.
Жаль, не смог дописать я
В адрес папы письма.
Сообщить мог отцу бы
Очень важную весть:
Мама смерть победила!
Мама есть! Мама есть!
Говорят, злая стужа
Рушит даже металл.
Зимней ночью свирепой
Мамин конь заплутал.
И ни сил, ни дороги,
И ни точек-огней.
Серый недруг дежурит
В трёх прыжках от дровней.
Леденящие клещи
Клонят маму ко сну
И теплынью обманной
Зазывают в весну.
Если б только не чудо,
И не дед-верховой,
Нашей маме Варваре
Не бывать бы живой.
ПРО ПАПУ
О маме в письме
Ахать-охать нельзя:
Ведь папа, по строчкам
Глазами скользя,
Забудет, что он
На смертельной войне,
Что немец-«кукушка»
Не спит на сосне.
Тревог под завязку
И так у бойца,
Зачем волновать
Страшной вестью отца.
Расстроенный, встанет
В окопчике в рост…
А снайпер-вражина
К винтовке прирос.
Про беды домашние
Я ни гу-гу.
Я папу от пули
По-бе-ре-гу!
КЛЯТВА
Писать про хорошее
Надо бы мне,
Чтоб папа воспрял
На далёкой Двине.
Сказать, что в избе
Приютил двух ежей,
Что правлю конём,
Не теряя вожжей.
Что с мамой для пуха
Купили мы коз,
Что копны вожу я,
Когда сенокос.
Скажу, что за партой
Сейчас не верчусь.
Ведь он там воюет,
А я тут — учусь.
Скажу, что питаемся
Тыквенной кашей,
Что были в жнивье мы
С соседом Аркашей.
Колосья искали,
Солому трясли,
Но зёрна не ждали нас,
Все проросли.
Мы сникли, уставшие.
Лица бледны.
К тому же мы были
С ним так голодны.
Прости нас, деревня,
Прости нас, мальцов,
За то, что мы съели
Вороньих птенцов.
Мы знали, что люди
Поверье хранят:
Варить или жарить
Нельзя воронят…
Родители-птицы
Летали по кругу…
Мы долго в глаза
Не смотрели друг другу.
Потом поклялись:
О позорной еде
Не будем болтать
Никому и нигде.
«Не будем!» А я
Распустил язычок…
Пойми меня, папа.
О тайне — молчок.
НАХАЛЬНЫЙ ЧИРИКА
Рассказ свой о клятве
Сейчас перебью.
И перейду, например,
К воробью.
Папе о нём
Неспроста напишу.
«Ласточек наших
Ты помнишь? — спрошу.
— Вчера, представляешь,
Чирика-нахал
В гнездо белогрудки
Разбойно впорхал.
Забрался поглубже,
Занял оборону.
Не выгнать касаткам
Хама-барона.
И птички решили,
Вконец разозлясь,
К стрехе натаскать
Загустевшую грязь.
Работали дружно
Пернатым союзом.
Рейсов не счесть
За строительным грузом.
И вход замурован.
Гнездо, как темница.
Теперь воробьишке
В темнице томиться…
А немец ведь тоже
Вломился в наш дом.
Незваного, папа,
Побейте! Ладом!»
О ВОЛКЕ
А ещё в нашем Мишино
Среди белого дня
Волк на улицу вышел,
Где одна ребятня.
Шёл матёрый, гривастый,
Никого не страшась.
Робко тявкнула шавка.
В подворотню волк — шасть!
И сграбастал ягнёнка,
Всполошил детвору.
Перепуганным хором
Пострелята орут.
А все взрослые в поле:
У крестьянства страда.
Не поэтому ль дерзкий
Зверь явился сюда?
Собачонки трусливенько
Поджимают хвосты.
Хищник тяжесть-добычу
Спешно тащит в кусты.
Горлов Толька у берега
Драный куль полоскал.
Онемел, булькнул в воду,
Глянув в волчий оскал.
Как селу заслониться
От лесного вражья?
Все заступники в далях,
И хозяин ружья…
А фашист — тот же зверь,
Но страшится «катюш».
Ты его, пап, «катюшей»
Шибчее утюжь!
ПОХОРОНКА
Что-то жалобно воет
Сегодня Хвалёнка?
Что-то долго не едет
К нам в село почтальонка.
Где плутает она
На почтарь-колымаге?
Неужель привезёт
Похоронки-бумаги.
А листку о погибшем
Вы верьте — не верьте,
Если лист тот — беда
В канцелярском конверте.
И пускай адов труд
У колхозниц в артели,
Только б счастье-угольнички
С фронта летели.
Приветы-косыночки,
К милым спешите!
Солдатки, солдатам
Почаще пишите.
У почт полевых
Неторопкие ноги,
А надо б скорей
Снять тревоги у многих.
…Но вот он — пакет.
Смертоносный, казённый.
Как острый булат,
В сердце вдовье вонзённый.
Как горький салют
О погубленных ротах.
Как чаячий всхлип
О поникших сиротах…
А следом письмо
От сержанта артчасти:
«Е.И. Шестакова
Постигло несчастье.
Был друг, был боец,
Был гармошечный гений —
Пал храбро-геройски
Ваш папа Евгений».
…Обожгла! Не прошла
Нас судьбина сторонкой.
Прострелила война
Нас бедой-похоронкой.
Чёрный всполох влетел
В вековую избёнку.
Спасу нет от него
Ни большим, ни ребёнку…
Столь сельчан никогда
Не вмещал
Наш домишечко древний,
С нами горе делить
Вся сбежалась деревня.
Руки мамы дрожат,
Голос спазмой зажат…
Рёв сынулек-стрижат…
Горе маму знобит.
На листке зыбь рябит:
«Он смертельно убит…
Он смертельно убит…
ОН СМЕРТЕЛЬНО УБИТ…»
notes
Примечания
8
_Доёнка_—_дойная корова.