426 Селиванов Ф. Рассказы о философах
Федор Андреевич Селиванов
ФЕДОР СЕЛИВАНОВ
РАССКАЗЫ О ФИЛОСОФАХ
(ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ)
ВОЛГА СОКРАТОВНА, ГОЛУБОЧКА
Близкие именовали "Волгой" Ольгу Сократовну Чернышевскую. Она прибыла в Петербург с мужем с Волги из Саратова в мае 1853 года. Играло роль и сходство в звучании имен. Напоминала великую реку широтой души, полноводностью чувств. А "голубочкой" ее называл Николь — Николай Гаврилович. Так же звал свою жену герой романа Чернышевского "Пролог", опубликованного впервые в Лондоне анонимно, когда писатель находился в сибирской ссылке, и посвященный Ольге Сократовне.
Николь увидел Оленьку на вечеринке. Он тогда преподавал российскую словесность и русский язык в Саратовской гимназии. Отцом девушки был известный в городе врач Васильев. В доме, одноэтажном, но с двенадцатью окнами на улицу, часто звучала музыка, смех. Ольга играла на фортепьяно, пела. Часто собирались шумные компании. Играли в веревочку, почту, фанты. Юная смуглянка любила танцевать, особенно задорную кадриль. Знала стихи Пушкина, Жуковского, Батюшкова, Кольцова, позднее увлеклась поэзией Некрасова.
Однажды в масленицу поехали без учителя из дома Чесноковых на лошадях кататься. Лошади понесли на лед Волги, сани перевернулись. Визг, крики, а Ольга хохотала. Когда вернулись, Николь увидел блеск ее глаз, раскрасневшиеся щеки. Подумал:
— Красавица
И впрямь, Ольга выделялась: черноволосая, смуглая, глаза черные и огромные. Улыбка ослепительная: открывался ряд жемчужных зубов. Смеялась звонко, заразительно, носила короткие волосы, была стройной, среднего роста, подвижной. В "Дневнике" молодой человек записал в тот день: "У нее именно такой характер, какой нужен для моего счастья и радости".
Весной, в марте, Чернышевский высказал в "Дневнике" заветную мечту: "Я хочу любить только одну во всю жизнь. Второй любви я не хочу".
В апреле отшумела свадьба Николая и Ольги, которые вскоре уехали в Петербург. Там многочисленные посетители квартиры Чернышевских сравнивали ее с признанной в литературных кругах красавицей Авдотьей Яковлевной Панаевой, которая в то время была гражданской женой Николая Алексеевича Некрасова: с ним Николая Гавриловича объединяли совместная деятельность в журнале "Современник" и дружба.
Обычно люди, стремящиеся переустроить мир, которым недовольны, не могут обустроить личную жизнь, беспомощны в быту, живут грязно, неряшливо. У Чернышевских все было иначе. Их уклад жизни описан в романе "Что делать?". У Лопухова и Веры Павловны, которая имела немало черт Ольги Сократовны, отношения независимости, дружеские. Вера Павловна так сформулировала Лопухову правила семейной жизни:
— Во-первых, у нас будут две комнаты, твоя и моя, и третья, в которой мы будем пить чай, обедать, принимать гостей, которые бывают у нас обоих, а не у тебя одного, не у меня одной. Во-вторых, я в твою комнату не смею входить, чтобы не надоедать тебе… Ты в мою также… Итак, в-третьих, я не имею права ни о чем спрашивать тебя, мой милый. Если тебе хочется или надобно сказать мне что-нибудь о твоих делах, ты сам мне скажешь. И точно тоже наоборот. Вот три правила.
Вера Павловна называла третью комнату "нейтральной". Ее придумала ведь Ольга Сократовна. Она родила трех детей: Александра, Виктора и Михаила. Второй умер в раннем возрасте.
Эта необыкновенная женщина по-особенному повела себя, когда увлеклась другим. Вызвал волнение в ее душе мужчина что надо: статен, полковник Генерального штаба, известный в революционных кругах под псевдонимом "Стелла" — Иван Федорович Савицкий. Он часто бывал у Чернышевских, пользовался полным доверием Николая Гавриловича. Страстный, порывистый влюбленный уговаривал Ольгу Сократовну бежать с ним из дому. Та подумала, подумала и рассказала все мужу. Правдивость ей не изменила. Чернышевский не бранился, не упрекал ее, не рассуждал о долге, не стоял на коленях, не умолял не бросать его, а только сказал:
— Ты вольна выбирать себе жизненный путь. Я же хочу одного: чтобы ты была счастлива. И буду рад, если ты обретешь счастье.
Ольга Сократовна знала о благородстве мужа. И она еще увидела, как он уважает ее как личность. Такого человека она не смогла оставить, о чем никогда не пожалела, несмотря на удары судьбы. Доброта была ей органически присущей, хотя и могла вспылить.
Об Ольге Сократовне рассказывали, что она во время прогулки в экипаже повстречала бедно одетого студента, посадила с собой, привезла к себе, отправила в баню с лакеем Мироном, заставила переодеться в старую одежду Николая Гавриловича и выпросила у мужа работу для него.
Она понимала стремления и думы Николая Гавриловича, мечтала вместе с ним об уничтожении крепостного права в России, о новом, справедливом обществе. Ей была свойственна любознательность, она хорошо знала французский язык и помогала мужу в переводах.
Ольге Сократовне мужества не занимать. Она стойко перенесла арест Чернышевского, его двухлетнее пребывание в Петропавловской крепости. Пять раз ходила на свидания, понимала, что над мужем нависла угроза расправы. Его демократические и социалистические взгляды, его популярность как властителя дум молодежи, как критика и писателя были невыносимы для абсолютизма, который царил в России. Девятнадцатого мая тысяча восемьсот шестьдесят четвертого года состоялась так называемая "гражданская казнь" и Чернышевского увезли в возке через Тобольск в Восточную Сибирь на целых девятнадцать лет в ссылку, из которых семь лет — каторжные работы.
Ольга Сократовна тяжело переносила ссылку мужа, с ней случился нервный припадок.
Через два года после начала ссылки Ольга Сократовна поехала с семилетним сыном Мишей в Сибирь, в Нерчинский округ, поселок Кадая, где жил муж. В поселке было всего несколько домиков. Дом, куда поместили Чернышевского, состоял из двух маленьких комнат, продуваемых, холодных.
Выехала в мае. Ехала на перекладных. До Иркутска сопровождал ее и Михаила врач Е.М. Павлинов. В Иркутске долго мурыжили, не пускали дальше. Наконец, разрешение на свидание пришло. Сопровождал ее дальше жандармский штабс-капитан, который пил на каждой станции, вел себя нагло и развязно. Первое, что увидели Ольга Сократовна и Миша — это книги на полу.
Всего четыре дня длилась встреча. При ней присутствовали жандармы. Это было невыносимо.
Ольга Сократовна собиралась приехать к мужу и в Вилюйский острог в Якутию, куда перевели его на поселение. Но он отговорил: поездка была опасной и трудной. Уговаривал начать новую жизнь, выйти замуж, но Ольга Сократовна отвечала:
— Нет! Этому не бывать никогда.
Через всю жизнь Ольга Сократовна и Николай Гаврилович пронесли любовь друг к другу. Жизнь их была полна драматизма, но ведь было же и счастье!
Пенелопа — прекрасная верная супруга Одиссея, которая ожидала его возвращения двадцать лет. О ней древние греки сложили мифы, а Гомер воспел ее в "Одиссее". Ольга Сократовна Чернышевская ждала возвращения мужа из сибирской ссылки девятнадцать лет. Пенелопа пережила своего мужа и вышла снова замуж. Ольга Сократовна вдовствовала почти тридцать лет, умерла на восемьдесят шестом году жизни. Пенелопу боги сделали бессмертной. Русская Пенелопа обрела бессмертие в памяти потомков.
Федор Андреевич Селиванов
ФЕДОР СЕЛИВАНОВ
РАССКАЗЫ О ФИЛОСОФАХ
(ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ)
ВОЛГА СОКРАТОВНА, ГОЛУБОЧКА
Близкие именовали "Волгой" Ольгу Сократовну Чернышевскую. Она прибыла в Петербург с мужем с Волги из Саратова в мае 1853 года. Играло роль и сходство в звучании имен. Напоминала великую реку широтой души, полноводностью чувств. А "голубочкой" ее называл Николь — Николай Гаврилович. Так же звал свою жену герой романа Чернышевского "Пролог", опубликованного впервые в Лондоне анонимно, когда писатель находился в сибирской ссылке, и посвященный Ольге Сократовне.
Николь увидел Оленьку на вечеринке. Он тогда преподавал российскую словесность и русский язык в Саратовской гимназии. Отцом девушки был известный в городе врач Васильев. В доме, одноэтажном, но с двенадцатью окнами на улицу, часто звучала музыка, смех. Ольга играла на фортепьяно, пела. Часто собирались шумные компании. Играли в веревочку, почту, фанты. Юная смуглянка любила танцевать, особенно задорную кадриль. Знала стихи Пушкина, Жуковского, Батюшкова, Кольцова, позднее увлеклась поэзией Некрасова.
Однажды в масленицу поехали без учителя из дома Чесноковых на лошадях кататься. Лошади понесли на лед Волги, сани перевернулись. Визг, крики, а Ольга хохотала. Когда вернулись, Николь увидел блеск ее глаз, раскрасневшиеся щеки. Подумал:
— Красавица
И впрямь, Ольга выделялась: черноволосая, смуглая, глаза черные и огромные. Улыбка ослепительная: открывался ряд жемчужных зубов. Смеялась звонко, заразительно, носила короткие волосы, была стройной, среднего роста, подвижной. В "Дневнике" молодой человек записал в тот день: "У нее именно такой характер, какой нужен для моего счастья и радости".
Весной, в марте, Чернышевский высказал в "Дневнике" заветную мечту: "Я хочу любить только одну во всю жизнь. Второй любви я не хочу".
В апреле отшумела свадьба Николая и Ольги, которые вскоре уехали в Петербург. Там многочисленные посетители квартиры Чернышевских сравнивали ее с признанной в литературных кругах красавицей Авдотьей Яковлевной Панаевой, которая в то время была гражданской женой Николая Алексеевича Некрасова: с ним Николая Гавриловича объединяли совместная деятельность в журнале "Современник" и дружба.
Обычно люди, стремящиеся переустроить мир, которым недовольны, не могут обустроить личную жизнь, беспомощны в быту, живут грязно, неряшливо. У Чернышевских все было иначе. Их уклад жизни описан в романе "Что делать?". У Лопухова и Веры Павловны, которая имела немало черт Ольги Сократовны, отношения независимости, дружеские. Вера Павловна так сформулировала Лопухову правила семейной жизни:
— Во-первых, у нас будут две комнаты, твоя и моя, и третья, в которой мы будем пить чай, обедать, принимать гостей, которые бывают у нас обоих, а не у тебя одного, не у меня одной. Во-вторых, я в твою комнату не смею входить, чтобы не надоедать тебе… Ты в мою также… Итак, в-третьих, я не имею права ни о чем спрашивать тебя, мой милый. Если тебе хочется или надобно сказать мне что-нибудь о твоих делах, ты сам мне скажешь. И точно тоже наоборот. Вот три правила.
Вера Павловна называла третью комнату "нейтральной". Ее придумала ведь Ольга Сократовна. Она родила трех детей: Александра, Виктора и Михаила. Второй умер в раннем возрасте.
Эта необыкновенная женщина по-особенному повела себя, когда увлеклась другим. Вызвал волнение в ее душе мужчина что надо: статен, полковник Генерального штаба, известный в революционных кругах под псевдонимом "Стелла" — Иван Федорович Савицкий. Он часто бывал у Чернышевских, пользовался полным доверием Николая Гавриловича. Страстный, порывистый влюбленный уговаривал Ольгу Сократовну бежать с ним из дому. Та подумала, подумала и рассказала все мужу. Правдивость ей не изменила. Чернышевский не бранился, не упрекал ее, не рассуждал о долге, не стоял на коленях, не умолял не бросать его, а только сказал:
— Ты вольна выбирать себе жизненный путь. Я же хочу одного: чтобы ты была счастлива. И буду рад, если ты обретешь счастье.
Ольга Сократовна знала о благородстве мужа. И она еще увидела, как он уважает ее как личность. Такого человека она не смогла оставить, о чем никогда не пожалела, несмотря на удары судьбы. Доброта была ей органически присущей, хотя и могла вспылить.
Об Ольге Сократовне рассказывали, что она во время прогулки в экипаже повстречала бедно одетого студента, посадила с собой, привезла к себе, отправила в баню с лакеем Мироном, заставила переодеться в старую одежду Николая Гавриловича и выпросила у мужа работу для него.
Она понимала стремления и думы Николая Гавриловича, мечтала вместе с ним об уничтожении крепостного права в России, о новом, справедливом обществе. Ей была свойственна любознательность, она хорошо знала французский язык и помогала мужу в переводах.
Ольге Сократовне мужества не занимать. Она стойко перенесла арест Чернышевского, его двухлетнее пребывание в Петропавловской крепости. Пять раз ходила на свидания, понимала, что над мужем нависла угроза расправы. Его демократические и социалистические взгляды, его популярность как властителя дум молодежи, как критика и писателя были невыносимы для абсолютизма, который царил в России. Девятнадцатого мая тысяча восемьсот шестьдесят четвертого года состоялась так называемая "гражданская казнь" и Чернышевского увезли в возке через Тобольск в Восточную Сибирь на целых девятнадцать лет в ссылку, из которых семь лет — каторжные работы.
Ольга Сократовна тяжело переносила ссылку мужа, с ней случился нервный припадок.
Через два года после начала ссылки Ольга Сократовна поехала с семилетним сыном Мишей в Сибирь, в Нерчинский округ, поселок Кадая, где жил муж. В поселке было всего несколько домиков. Дом, куда поместили Чернышевского, состоял из двух маленьких комнат, продуваемых, холодных.
Выехала в мае. Ехала на перекладных. До Иркутска сопровождал ее и Михаила врач Е.М. Павлинов. В Иркутске долго мурыжили, не пускали дальше. Наконец, разрешение на свидание пришло. Сопровождал ее дальше жандармский штабс-капитан, который пил на каждой станции, вел себя нагло и развязно. Первое, что увидели Ольга Сократовна и Миша — это книги на полу.
Всего четыре дня длилась встреча. При ней присутствовали жандармы. Это было невыносимо.
Ольга Сократовна собиралась приехать к мужу и в Вилюйский острог в Якутию, куда перевели его на поселение. Но он отговорил: поездка была опасной и трудной. Уговаривал начать новую жизнь, выйти замуж, но Ольга Сократовна отвечала:
— Нет! Этому не бывать никогда.
Через всю жизнь Ольга Сократовна и Николай Гаврилович пронесли любовь друг к другу. Жизнь их была полна драматизма, но ведь было же и счастье!
Пенелопа — прекрасная верная супруга Одиссея, которая ожидала его возвращения двадцать лет. О ней древние греки сложили мифы, а Гомер воспел ее в "Одиссее". Ольга Сократовна Чернышевская ждала возвращения мужа из сибирской ссылки девятнадцать лет. Пенелопа пережила своего мужа и вышла снова замуж. Ольга Сократовна вдовствовала почти тридцать лет, умерла на восемьдесят шестом году жизни. Пенелопу боги сделали бессмертной. Русская Пенелопа обрела бессмертие в памяти потомков.